Можно подумать, сейчас что-то изменилось, иронично заметила Тереза. Но ты продолжай, милый, продолжай, мне уже интересно! Про тебя высокого и кудрявого красавца особенно!
Отставить иронию! шутливо скомандовал генерал Интерпола. Так вот, именно его внешность и сыграла роковую роль в одной очень известной любовной истории. Даже, я бы сказал, спецоперации, которую он провел по приказу матушки-императрицы в Италии. Все человек поставил на службу Родине даже свою внешность!
Постойте, Виктор! вдруг встрепенулась Стефания. Кажется я знаю, о чем речь! Я читала об этой истории: так это тот самый Алексей Орлов, который сперва признался в любви и соблазнил, а потом обманом завлек к себе на корабль и отвез в Петербург бедную Элизабет де Волдомир?
Вот она, женская логика! Нет, брат, ты только послушай, а? повернувшись к Смолеву, посетовал Манн. Лежак под ним опасно затрещал. Сразу «соблазнил, завлек, обманул!» А то, что эту «бедную» девушку звали в разные периоды ее жизни по-разному: то девица Фрэнк, то Шейль, то Тремуйль, то Али-Эмете, принцесса Волдомирская с Кавказа, то Азовская принцесса, она же графиня Пиннеберг и, наконец, российская царица Елизавета вторая, ни больше, ни меньше! Это как? Кстати, у нас она больше известна под именем княжна Тараканова. Что странно, поскольку сама себя она так никогда не называла.
Да, Стефания, увы! поддержал друга Смолев. Эта Элизабет действительно была прожженой авантюристкой. Путешествовала по европейским столицам с огромной свитой до ста человек, везде представляясь как-то иначе и рассказывая истории о своем благородном происхождении.
Но зачем? удивилась Стефания. С какой целью?
Цель была банальна: выжать как можно больше денег из своих кредиторов, пожал плечами Алекс.
Да,«принцесса» очень любила роскошь! Наделала много долгов. Она быстро поняла, что «девице Фрэнк» не ссудят столько, сколько может получить «принцесса Волдомирская». Опять же блеск «большого света»! Театры, балы, развлечения, поклонники в огромном количестве! продолжал свой рассказ Виктор Манн. Она заводила любовные связи исключительно по расчету: у ее избранников должен быть капитал, которым она могла воспользоваться. Разорила поклонников без числа! По ее турне можно изучать географию Европы восемнадцатого века: Польша, Франция, Австрия, Италия! Девушка была одаренной, ничего не скажешь, говорила свободно на десятке языков, хорошо образованная, писала стихи, играла на арфе! Куртизанка высшей пробы.
Чем же она не угодила Екатерине Великой? спросила Тереза.
Дело в том, счастье мое, ответил ей муж, что Екатерина Вторая, наша с тобой в некотором смысле соотечественница принцесса немецких кровей взошла на трон в результате кровавого переворота, практически узурпировав власть. И этим пользовались разного рода проходимцы, выдававшие себя за пропавших и вновь найденных членов царской семьи. Впрочем, на Руси это было во все времена! махнул рукой Виктор. От Гришки Отрепьева до Пугачева, который тоже называл себя «добрым царем Петром Федоровичем». Самозванцев хватало всегда!
И кем же себя объявила наша девушка?
Она решила вдруг, что она дочь царицы Елизаветы Петровны и ее фаворита Алексея Разумовского. Вот так. И имеет право на российский трон.
Не думаю, что она сама решила, засомневался Смолев. Скорее, ей подсказали эту мысль польские конфедераты, с которыми она водила дружбу. В ее свите всегда ездило несколько богатых шляхтичей, добивавшихся ее расположения. Польша тогда была очень заинтересована в том, чтобы устроить в России очередную смуту.
Можно подумать, сейчас что-то изменилось! пробурчал уже Виктор Манн и продолжил: Так вот! Сама решила или подсказал кто но идея была совсем невовремя. В это время как раз случилось восстание Емельяна Пугачева. Россия была в огне крестьянской войны, и внешнего вторжения под флагом восстановления «законной царской власти» Екатерине Второй никак не хотелось. Она приказала графу Орлову захватить самозванку любым способом и вывезти на корабле в Кронштадт. Писала ему в письме, что если власти «тварь эту откажутся выдать, то и несколько бомб в город метать можно» с корабля. Оттуда в Петропавловскую крепость, где ее могли допросить с пристрастием. Что он блестяще и проделал, устроив для этого целый спектакль. Бомб, правда, не метал, поступил хитрее.
Спектакли вы сильны устраивать, это точно, рассмеялась Тереза. Так он женился на девушке или нет?
Ухаживал, дело было! кивнул супруг. Оказывал ей почет и уважение: никому не разрешал сидеть в ее присутствии! Ну как же: «особа королевской крови»! Знаки внимания, подарки! Всячески намекая и давая понять, что и он, генерал-аншеф, главнокомандующий российским морским флотом, победитель турок, не слишком-то доволен своей ролью в империи. Мол, подустал и сам от Екатерины. Не пора ли, мол?.. Как поставили братья Орловы так и снимем! Здесь играл важную роль еще и тот факт, что именно Алексея Орлова все считали убийцей Петра третьего, заставившего того перед смертью подписать акт отречения. Думаю, что именно этот момент и впечатлил ее польских «суфлеров». Они поверили, что нашли нужного им человека и дали ей команду «изобразить чувства». Она послушалась, что было, видимо, ей несложно красавец, блестящий кавалер и не успела опомниться, как русский фрегат привез ее под арестом в Санкт-Петербург.
Но как это произошло? тихо спросила Стефания. Алекс внимательно посмотрел на нее. Похоже, молодая испанка все-таки переживала за Элизабет.
В бухте Ливорно, куда вошли корабли русской эскадры по команде графа, были обещаны публике морские маневры, Манн говорил негромко, по-прежнему лежа на спине с закрытыми глазами. Он словно видел картинку и описывал ее своим друзьям. Огромная толпа собралась на набережной. Орлов предложил Элизабет подняться на флагманский корабль, чтобы наблюдать маневры с него, а свиту оставить на берегу. Она согласилась, и ей спустили на канатах удобное кресло. Маневры действительно были великолепны: красочно украшенные корабли то сближаясь, то удаляясь, палили из пушек, матросы разворачивали паруса, вывешивая разноцветные флаги. На набережной гремела музыка полкового оркестра Кто там мог услышать, что происходило на палубе флагмана! Пока она любовалась морским парадом, Орлов вдруг куда-то исчез, а появился офицер, протянувший ей приказ об ее аресте.
Какой ужас! произнесла испанка.
Больше из-под ареста она не выйдет до конца свой жизни. Умрет она в Петропавловской крепости от туберкулеза, которым страдала много лет, так и не открыв тайну своего происхождения никому, даже священнику на предсмертной исповеди. Кстати, к чести императрицы надо сказать, что Екатерина Великая, будучи женщиной очень умной, сразу поняла, что никакой опасности Элизабет для нее не представляет, и приказала лишь, чтобы та покаялась и рассказала правду о своем истинном происхождении, после чего распорядилась ее отпустить. Но то ли обманщица не поверила императрице, то ли сама не знала своего происхождения Она писала Екатерине покаянные письма, каждый раз рассказывая новую нелепую историю, подписываясь «Элизабет», чем страшно раздражала императрицу. Впрочем, она была совсем больна, а холод и сырость тюрьмы Петропавловской крепости только ухудшали ее состояние, пока не свели в могилу.
А что Орлов? поинтересовалась Тереза, находясь под впечатлением от рассказа мужа.
Граф сначала был с ней в переписке, говоря, что он «и сам схвачен и под караулом», что «надежда есть, и он постарается ее найти и освободить», чтобы она не покончила с собой по дороге в Кронштадт. Потом он явился к ней лично и все ей рассказал, признавшись, что действовал по приказу своей императрицы и на благо России. Она действительно попыталась выброситься за борт, но ее остановили и потом уже стерегли до тех пор, пока не поместили в крепость.
Бедная девушка, прошептала Стефания. Не сомневаюсь, что Бог его покарал за такой обман! Наверно, я плохая католичка, но такое не прощается!
Не знаю, не знаю, задумчиво произнес Манн. Граф Алексей Григорьевич был обласкан Екатериной, награжден именьями и деньгами. Потом пережил опалу, уйдя от государственных дел. Прожил жизнь долгую, яркую! Даже вывел особую породу лошадей, известную на весь мир: орловский рысак! Был женат, имел детей. Но есть один факт, который подтверждает вашу версию, дорогая Стефания: граф умирал, страшно мучаясь и страдая на смертном одре. Он так кричал от боли, что заглушить его крики во двор усадьбы был призван полковой оркестр, точь в точь такой же, как играл тогда на набережной в Ливорно И чем громче кричал умирающий граф тем громче звучала музыка. Вот так!
Страшно! поежилась Тереза.
Страшно другое! ответил ей муж, сев наконец на лежаке. Скоро время обеда, а мы еще не проголодались! Всем купаться!
Он легко подскочил, схватил Терезу за руку и потянул к морю. Алекс и Стефания с радостью присоединились к ним.
Вся компания с веселыми криками понеслась к воде, оставив близнецов на няню. Больше до обеда они не рассказывали мрачных историй.
После обеда в таверне, где повар Петрос превзошел самого себя (фаршированные кальмары на гриле просто таяли во рту), стало уже жарко, и они решили вернуться на виллу, отдохнуть в номерах.
Они уже поднимались по лестнице, как у Виктора зазвонил мобильный телефон. Он выслушал доклад с непроницаемым лицом.
Помолчав несколько мгновений, он задумчиво сказал:
Девушки, дорогие, вы отдыхайте, а мы скоро к вам присоединимся!
Тереза внимательно взглянула на мужа, понимающе кивнула и увела Стефанию и детей.
Что случилось? смог наконец спросить Смолев. Какие-то новости, судя по всему?
Агент доложил: Хасаншин обнаружен в бухте Партенос, как ты и говорил. В воде недалеко от берега. Рядом вынесло его доску для виндсерфинга. Предварительное заключение: убит двумя выстрелами в голову. Вот так!
Ах, чтоб тебя! чертыхнулся Смолев. Проморгали! События начинают ускоряться.
Да, мрачно подтвердил Манн, есть такое дело! Поехали, там без нас Антонидис томится. Осмотрим все на месте, поговорим со свидетелями, все, вперед!
Подожди, Витя, придержал друга Смолев. Не нравится мне все это!.. Похоже, что заказчик убрал исполнителя, который не справился с заданием. Но задание-то осталось невыполненным! Либо заказчик сам на острове, либо его помощник. А если их несколько? Сколько людей у тебя сейчас в больнице? Трое?
Трое, а что?
Вот что, ты давай-ка езжай к Антонидису, вы там и без меня разберетесь, а я в больницу к Пермякову. Машина с водителем тебя ждет на стоянке: белая «Нива» с наклейкой на двери.
Добро! Жди нас в больнице! после секундного размышления подтвердил глава Национального Бюро и, развернувшись, быстро спустился по лестнице и покинул виллу.
Алекс дошел до своего номера, открыл сейф и достал оружие. Надел плечевую кобуру, сунул в нее пистолет и накинул легкий пиджак. Положил два запасных снаряженных магазина в карманы пиджака и быстро вышел за дверь.
Пешком от виллы до госпиталя можно дойти за пятнадцать минут, подумал он.
А если постараться то можно успеть и за десять!
Часть восьмая
Настоящий герой всегда герой по ошибке. На самом деле он мечтает быть честным трусом, как и все вокруг.
Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом.
Вы с ума сошли? тихо спросил главный врач больницы, пристально сверля Смолева возмущенным взглядом.
Мужчины стояли у поста старшей медицинской сестры, которая всем своим видом демонстрировала полную незаинтересованность, при этом изо всех сил вытягивая шею в их сторону.
Еще немного и хрустнут позвонки, подумал Алекс. Будет, как в той английской поговорке: «Любопытство сгубило кошку»!
Мимо ходили больные, носились медсестры. В процедурной чем-то гремели, над операционным блоком горела яркая оранжевая надпись на греческом: «Не входить! Идет операция!».
Главный врач, он же главный хирург госпиталя, коренастый грек лет пятидесяти, уставший и измученный, с темными кругами под глазами от хронического недосыпа, резко стянул повязку на подбородок, чтобы его негромкая речь была более внятной.
Говорили по-английски.
Что значит «очистить отделение»? Больных я куда дену? Это интенсивная терапия! Вы хоть понимаете, что такое «интенсивная терапия»? Здесь люди после операции лежат! Некоторых с места трогать нельзя! он осуждающе ткнул пальцем Смолеву в грудь. Это госпиталь, а вы из него черт знает что устроили!
Да поймите вы, дорогой доктор, в сотый раз терпеливо объяснял Смолев вполголоса, оглядываясь на снующих вокруг медсестер. Это вопрос безопасности ваших больных! У нас просто нет другого выхода! У вас же два блока интенсивной терапии, давайте перевезем тяжелых, остальные перейдут сами. Вы сами сказали, что второй не заполнен. Это срочно!
Что за срочность такая, ради всего святого? Вот у меня операция через пятнадцать минут вот там действительно срочность! А вашего Пермякова я завтра же выписываю, пусть едет домой с Богом! Оставьте моих пациентов в покое и не морочьте мне голову! У меня нет времени заниматься вашей чепухой, мне надо оперировать! Организуйте ваши полицейские засады за пределами моего госпиталя! врач сердито вернул повязку на место и, резко развернувшись, собрался уже уходить в сторону операционных.
Старшая медицинская сестра победно хмыкнула, демонстративно уткнувшись носом в чью-то историю болезни.
Да что же я его полчаса уговаривать должен? Сам-то он не понимает? Старый упрямец, раздраженно подумал Смолев. Если мы их здесь и сейчас не возьмем других шансов наверняка уже не будет! Но и рисковать жизнями пациентов и персонала было невозможно, Алекс прекрасно это понимал.
Доктор, мы-то оставим, но я не могу гарантировать им безопасность, вы меня понимаете? Если мы с вами не предпримем необходимых мер, до завтра они могут не дожить! начал закипать Алекс. В любое время здесь может произойти нападение. Хотите правду извольте! Возможны налет, перестрелка, больные могут пострадать! Мы не сможем с вами этого предотвратить, если не переведем их отсюда в другое крыло и не распределим по другим этажам!
Какая перестрелка?! Где? У меня в больнице?! обомлел главврач, остолбенело замерев на полпути. Вы шутите? Вы понимаете, что вы говорите? Это же дикость! Просто немыслимо! Это медицинское учреждение, понимаете вы, медицинское! Я буду жаловаться вашему начальству!
Нет, похоже договориться полюбовно не выйдет. Уперся и ни в какую!
Доктор! Немедленно дайте распоряжение медперсоналу начать перевод больных из этого блока на другой этаж! окончательно потеряв терпение, рявкнул Смолев, подойдя вплотную к врачу. От лица Национального Центрального Бюро Интерпола Греческой республики я официально предупреждаю вас об опасности возможного нападения! Невыполнение требований может поставить под удар человеческие жизни, и ответственность будет полностью и целиком на вас! Повторяю, немедленно вывести всех: больных и медперсонал, и чтобы никто сюда не заходил до утра или пока их не пригласят! Чтоб даже носу не совали! Будьте любезны немедленно исполнять! И жалуйтесь потом, кому хотите!
Ну, если вы так говорите после долгой паузы растерянно развел руками грек, ошеломленный напором Смолева.
У старшей сестры совершенно вытянулось лицо. Она впервые в жизни услышала, как на ее начальника повышают голос.
Но у меня не хватает людей! переключился в практическую плоскость главный врач. Это займет час, как минимум!
Наши сотрудники окажут вам все необходимое содействие, смягчившись, кивнул Алекс и, повернувшись к трем агентам, что стояли у палаты Пермякова, скомандовал: помогите персоналу перевезти пациентов в соседнее крыло! Двое останутся там с Пермяковым, а вы ткнул он пальцем в агента постарше, и, как ему показалось, поопытнее, немедленно возвращайтесь!
Главврач вызвал по интеркому весь свободный медперсонал: своего заместителя, трех медсестер и двух санитаров, все еще кипя от негодования поставил им задачу и сердито ушел в сторону операционного блока.
Ну слава Богу, дело пошло! подумал Алекс. До чего же упрям, старый черт!
Медсестры забегали, санитары прикатили каталки, агенты помогали выводить людей из палат.
Смолев проследил за тем, чтобы Глеб в сопровождении агента проследовал в другой корпус, зашел в его пустую палату и сел на стул у окна.
Хорошо бы успеть до их прихода, подумал он, задумчиво глядя в окно.
Алекс достал свой матово поблескивающий «Herstal FN», проверил магазин с патронами и прикрутил глушитель.
Потом взглянул на разворошенную койку, в голову ему пришла идея. Он вытащил из шкафа дополнительный матрас, подушки и, соорудив на кровати нечто бесформенное, укрыл это одеялом. Слабо похоже на человека, но возиться времени не было.