Убедил, согласился мужчина. И все равно не уверен, что ты меня помилуешь.
«Логично мыслит», оценил Харченко. И произнес рассудительно:
Но так у тебя появляется шанс. В противном случае и его не будет С этим ты согласен, надеюсь? Мне нужен Борисевич. Только он один. Если я его достану, ручаюсь, тебе лично ничего не грозит.
А если не достанешь? Меня кончит он.
Тоже логично.
Ты кто? Александру вошедший понравился.
ЯМаркел. Секретарь Борисевича.
Понятно. Слыхал про тебя Так вот, Маркел, тебе сейчас самое время перейти на мою сторону.
А зачем?
У меня на тебя «зуб» нарисован. Или ты со мнойили против меня.
Маркел показал пальцем на пистолет:
Это таким образом ты вербуешь себе друзей?
Он Александру нравился все больше.
Нет, друзья у меня искренние. Наверное, потому у меня их не очень много А тебя я вербую не в друзья, только в союзники. Быть может, даже временные. Просто у меня сейчас тоже нет выбора: или ты принимаешь мою сторонуили ты отсюда не выходишь.
Есть резон, не стал спорить Маркел. Так что от меня требуется?
Харченко понимал, что при первой же возможности Маркел от него постарается избавиться. Но уже сейчас он решил, что без крайней необходимости убивать его не станет. Маркел был ему симпатичен.
Странные это понятиясимпатия и антипатия. Возникают на каком-то подсознательном, едва ли не рефлекторном уровне. И даже самому себе не можешь объяснить, почему тот или иной человек тебе нравится, а другой нет. Хотя нередко и понимаешь, что должно бы быть наоборот
Мысль мелькнула и пропала. Сейчас важны не абстрактные рассуждения, а конкретные дела.
Мне нужно попасть к шефу, чтобы по пути меня не остановили. Потому что тогда придется начинать стрелять. А мне этого, сам понимаешь, не хотелось бы.
Скромные у тебя желания, ухмыльнулся Маркел. А потом ты меня?..
Потом мне будет не до тебя, в тон ухмыльнулся Александр. Если победителем выйду я, тебе вообще нечего бояться. Если онты можешь сказать, что действовал под пистолетом. Такой аргумент, как пистолет, любого убедит. Согласись, что это алиби.
Для шефада. А для себя самого?
Харченко понял.
Ты откровенный человек.
Нимб над головой Маркела в его глазах потускнел. Достал из кармана пару сотенных долларовых купюр, скатал их шариком, бросил предателю.
Это аванс. Когда я отсюда уйду, дача окажется на какое-то время в полном твоем распоряжении. Я думаю, ты знаешь, чем здесь можно поживиться
Маркел согласно склонил голову. Сделка его устраивала. Потому он перешел к делу:
Что тебе нужно знать?
Зловещая усмешка мстителя обнажила зубы.
Не знать. Вернее, не просто знать. Ты спроси, Маркел, что ты должен для меня сделать.
Тот удивленно поднял брови:
А я что-то должен делать?
Неужто ты жизнь свою так мало ценишь? Конечно же, должен. Ты оплатишь свое существование на бренном свете жизнью тех, кто может оказаться на моем пути. Ни больше ни меньше. Договорились?
Скомканные долларовые купюры вывалились из рук предателя.
Лучше уж убей, с нескрываемым страхом проговорил Маркел.
Харченко ухмылялся по-прежнему, насмешливо и зло:
Поздно, батюшка, поздно! На купюрах уже имеются твои «пальчики». Значит, как бы дело ни повернулось, объясняться тебе придется.
Секретарь глядел на него с ненавистью. А он откровенно смеялся.
Ты у меня в руках, Маркел. Лучше принимай мои правила игры. Это тебе выгодно, и добавил просто так, наугад, чтобы припугнуть:Месяца три назад ты условия диктовалсегодня моя очередь.
Бледность залила лицо подручного Борисевича.
Так вон ты откуда, упавшим голосом проговорил он и откинулся на стуле. Теперь понятно
Вовремя надо соображать.
Не могло быть так, чтобы такая личность, как Маркел, кого-то не держал за жабры месяц назад или даже полгода. А потому такой отвлеченный срок, как «месяца три», мог пробудить у него любые ассоциации. На это Харченко рассчитывал. И расчет сработал.
Так что? повторил внушительно. Ты со мной или против меня?
Маркел глядел на него теперь с искренним уважением и с не менее искренним страхом.
За тебя, конечно. Но если ты проиграешьмне головы не сносить.
Это уже твои проблемы, равнодушно пожал плечами Харченко. Я ведь о своей голове не говорю.
И это твои проблемы, проворчал в тон Маркел. Что нужно делать?
Я уже говорил: ты должен обеспечить мне беспрепятственный проход к Борисевичу. Обеспечишьты жив. Нетумрешь. По-моему, все честно.
Хорошо, решился Маркел. У тебя пистолету тебя и право.
Он поднялся к пульту:
Кого вызывать?
Понимая, что сейчас произойдет, Александр не выдержал, рассмеялся:
Кого сочтешь нужным.
Маркел покосился на него и, поколебавшись, утопил кнопку общей тревоги.
Не старайся, потешался Харченко. Эта кнопка не работает. Я ее уже отключил.
Взгляд секретаря был исполнен страха. Животного страха за свою жизнь. До этого момента он надеялся, что сумеет поднять тревогу и тем самым искупить вину за свое предательство. Теперь должно было последовать возмездие.
Маркел, дружище, проникновенно произнес Александр. Я же тебе сказал, что ты будешь жить. Так не провоцируй меня на адекватные действия. Понял? К тебе ведь не какой-нибудь ханурик пришеля твои мысли и шаги на два хода вперед предвижу. Уловил? Вот и хорошо. Тогда четко и ясно скажи: как ты обеспечишь мое проникновение к Борисевичу? Имей в виду: я к нему попаду в любом случае, с твоей помощью или без оной. Так что в твоих интересах сделать так, чтобы ты оказал мне в этом деле посильное содействие. Ну так что?
Что вас интересует?
Маркел был сломлен. И даже перешел на «вы».
Сколько человек задействовано в охране?
Четверо. Потом покосился на трупы. Поправился:Теперь один.
Почему так мало? немного удивился Александр. Обычно больше.
Да нет, так и есть. Обычная охранасмена в пять-шесть человек.
Ладно. И где этот последний из могикан?
Внешняя охрана.
Когда он здесь появится? Когда выходит на связь?.. Короче, где он?
Он возлежит в гамаке на заднем дворе. Сюда придет к ужину.
Когда ужин?
Большие настенные часы над пультом показывали без двух минут девять.
Скоро, неопределенно пожал плечами Маркел. Через полчасика примерно. Может, позже
Собак он выпускает?
Он.
Когда?
После ужина, как совсем стемнеет.
Ясно. Такого человека в тылу оставлять нельзя.
Дальше! Кто еще вхож сюда?
Практически никто. Мы не любим охранников, Маркел покосился на убитых. Кровь из ран уже не струилась, пропитала одежду, устоялась лужицами на затоптанном линолеуме. Дармоеды добавил с чувством.
Ну зачем же так о покойных Кто в ближайшее время должен входить к шефу?
Только повар.
Когда?
Когда будет готов ужин. Совсем скоро.
Ясно Шеф кого-нибудь ждет сегодня?
Маркел не ответил. Покосился на дуло пистолета, направленного на него.
Ну же?
У него сейчас гостья.
Любовница, что ли?
Опять Маркел ответил не сразу:
Скажем лучше, подруга на вечер.
Понятно.
Кто сейчас должен находиться в «предбаннике»?
Я.
А кроме тебя?
В данный момент никого нет.
А кто может появиться?
Опять пауза.
Так кто же?
Стас.
Ба, знакомые все лица! воскликнул Александр. Маркел и Стасэти два имени или, скорее, клички назвала Стася среди присутствовавших на похоронах Аннушки. А Лизаньки сегодня не ждете?
Нет, угрюмо буркнул секретарь. Она в выходные здесь не бывает.
Ну а Стас-то зачем пожалует?
Маркел взглянул удивленно. Харченко понял, что сказал что-то не то. И попытался тут же исправить оплошность:
Собственно, зачем он может появиться, понятно. Меня интересует, почему у тебя?
Как это почему? Кроме как через мою комнату, он к шефу попасть не сможет.
Вот тут ты врешь, братец. Стася четко указала, что в апартаменты Борисевича можно попасть и через другой вход, минуя комнату охраны. Им, в частности, пользуется повар Ну да ладно, каждый человек имеет право на маленькие тайны. Так думай же, что ты меня сумел обмануть.
Ясно. Ну что ж, дружище, хватит болтать, пора к делу приступать. Зови внешнего охранника!
Маркел колебался.
Слушай начал было Харченко и запнулся:Кстати, как тебя по-человечески зовут?
Евгений.
Пойми, Женя, тебе другого пути нет, как мне подчиниться. Еще Пифагор говорил, что идти несколькими путями невозможно. Я же не предлагаю тебе позвать твоего друга Стаса. Тот, коли подвернется, сам будет виноват. Ты даже перед своей совестью будешь чист. Но этого дуболомаохранника, которого ты сам же считаешь дармоедом, неужто из-за него тебя совесть мучит?
Свой все-таки, буркнул Маркел.
Но кнопку вдавил, подтянув к себе микрофон.
Александр выразительно поднял пистолет, направил точно в лоб говорившему: мол, попробуй только ляпнуть не то, что нужно! Тот отмахнулся раздраженно: мол, и сам понимаю, что к чему.
Жора, это я, Маркел. Загляни-ка ко мне
Сейчас буду, громко сообщил динамик.
Маркел отключился. Угрюмо и выжидательно посмотрел на Харченко.
Ты его убьешь?
Тылы надо обезопасить, Женя. А кроме того, сейчас я отрежу тебе путь к отступлению.
Тот обреченно опустил голову. Томительно тянулись минуты.
Охранника мститель убивать не стал. И без того на его пути остается жертв куда больше, чем ему хотелось бы. Стража он от души огрел рукояткой пистолета по голове. И сковал за спиной руки наручниками.
Вот так, Маркел, сказал он потрясенному происшедшим секретарю. Мне лишняя кровь не нужна. Твоя жизньтоже. Мне нужен Борисевич. Я тебе предлагаю баш на баш. Ты меня проведешь к Севе. И живешь. Или я прохожу к нему сам. Но ты не живешь.
Но подожди секретарь был ошеломлен. Ты хочешь сказать, что я тебя проведу и буду свободен?
Именно это я и говорю, Харченко наслаждался изумлением своего собеседника. Но только не думай, что я до такой степени дурак. Я понимаю, что ты можешь тут же вызвать подкрепление, что можешь посадить в коридоре пару-тройку ребят с автоматами Ты прав, ты все это можешь. Но только делать ты ничего этого не станешь. Потому что мне главноевойти туда. А из комнаты шефа выйдет только один из нас. Если выйду ятвоя месть будет глупа. Если онподкрепление и подавно не понадобится. Логично? Логично. Так что веди меня к Борисевичу. Повар пусть входит. А вот Стаса предупреди, чтобы он не совался в мужской разговор. Вдруг мы там будем интимом заниматься?
10
Александр вошел в комнату, держа миниатюрную «ламу» наготове. Наверное, это смешно, но больше всего он сейчас не хотел, чтобы Борисевич оказался в постели. Прерывать любовные ласки всегда неприятно. У него такой случай уже был, когда ворвался в спальню на фазенде
К счастью, все оказалось проще. Виктор в халате и полуодетая девица сидели в креслах за низеньким столиком. На стеклянной поверхности теснились несколько бутылок, блюдечко с дольками лимона, вазочка с колотыми орешками, открытая коробка конфет
На появление нежданного гостя они отреагировали по-разному. Девица тупо вытаращила на него огромные глазищи. Взмахнула несколько раз пышными ресницами с налипшими каплями туши Красивая самкаи ничего больше. Ограниченная по уму и неограниченная в похоти принадлежность для удовлетворения мужского естества.
Борисевич сохранил спокойствие, как будто даже не удивился. Сделал вид, что не заметил пистолет, который бывший сослуживец поспешно засунул в карман куртки. И который извлечь оттуда можно было в один миг. А можно было пальнуть и так, не извлекая
Какие гости! непринужденно и приветливо проговорил Виктор. Здравствуй, Саша!
Харченко не ответил. Небрежно, не подчеркивая свои действия, прошелся по комнате, заглядывая во все углы. Нигде никого видно не было.
Одни мы, одни, успокаивающе кивнул старинный приятель. Присаживайся, пожалуйста. Гостем будешь.
Взглянул на свою подружку. Улыбнулся дежурно:
Иди в спальню, дорогая. Хорошо? Я недолго. Друг старый пожаловал. Сколько лет не виделись
Так и не сказав ни слова, одарив Александра томной многообещающей улыбкой, девица грациозно поднялась из кресла. Соблазнительно покачивая едва прикрытой попкой, продефилировала к одной из дверей.
Харченко опустился на ее место. Проследил за тем, чтобы гостья, еще раз сверкнув ослепительными зубами, поплотнее прикрыла за собой дверь. Лишь тогда перевел взгляд на старинного приятеля. Глядел в упор и строго. Тот держался спокойно и уверенно, небезуспешно демонстрируя, что не замечает этой строгости.
Я тебя ждал, Саша, безмятежно заговорил хозяин. Выпьешь?
Александр расслабленно откинулся на спинку. В том, что в данный момент Виктор не станет искушать судьбу, он не сомневался.
Наливай.
Это было первое слово, которое он произнес после того, как переступил порог комнаты.
Борисевич взял большую квадратную бутылку виски налил в стаканы. Себене меньше, чем Александру. Поднял свой, отхлебнул добрый глоток. Поморщившись, бросил в рот ломтик лимона.
За здоровье пить не будем, прокомментировал он. В твоем здоровье я не уверен. Да и ты, как я понимаю, мечтаешь, чтобы мне мое здоровье тоже больше не понадобилось.
Он сидел в кресле, в модном халате, сытый, вальяжный, холеный. Такой же, как был и раньше, во время «разработки» Идальго, под Регенгуш-ди-Монсарашем, когда играл роль богатого наркобарона, например.
Я слушаю тебя.
Харченко по-прежнему молчал. Как долго он шел к этой встречеи вот достиг, чего хотел. Слишком долго шел, слишком много крови пролил по путии теперь не знал, с чего начать.
Борисевич понял его. Виктор всегда был умным человеком. Опять отхлебнул из стакана, с легкой улыбочкой глядел на гостя.
Я и в самом деле не сомневался, что рано или поздно ты сюда заявишься, заговорил он, не дождавшись. Вот только не знал, когда, где и как ты меня достанешь Сколько трупов лежит внизу?
Трое, равнодушно произнес Александр. И еще один в наручниках.
Борисевич покивал, усмехнулся легко:
А как сюда попал? Кто-то из моих провел?
Естественно. Куда деваться, если пушка на тебя глядит?
Конечно, так же равнодушно не стал спорить Виктор. Ты чего ж не пьешь? Может, чего другого желаешь?.. Я тебя сегодня не ждал, твои любимые напитки не приготовил.
Подняв свой стакан, Александр тоже отхлебнул. Бросил в рот несколько орешков.
Когда я узнал, что ты в это дело вмешался, понял, что рано или поздно у меня нарисуешься, продолжал между тем Виктор.
Вот как? А если бы я не вмешался? Все было бы в порядке? Или все же не совсем?..
Опустив взгляд, Виктор раздумчиво покачал виски в стакане. Слегка пожал плечами:
Тебе, я думаю, этого не понять. Ты всегда был идеалистом Тебе не понять, что я вынужден был на это пойти, потому что так сложились обстоятельства.
Александр внимательно глядел на бывшего приятеля. Старался поймать его взгляд. Увидеть глаза собеседника так и не удалось.
Значит, ты изначально знал, что это моя Анна, проговорил утвердительно.
Это было главное, почему он так стремился к разговору. Теперь, узнав правду, Харченко почувствовал в душе какую-то опустошенность. До сих пор он все же надеялся на непричастность Виктора.
Борисевич взгляд не поднимал. Ответил, упорно глядя в стакан:
Конечно. Я хорошо знал, кого приговорили И не возражал.
Александр машинально провел рукой по щеке, на которой в последние дни ощущал потустороннее дуновение. Сейчас ничего не ощутил Интересно, Аннушка сейчас разговор слышит или нет?
Он одним глотком влил в себя виски. Задохнулся слегка.
Какая мерзость, сказал гадливо.
И было непонятно, к чему относится его реплика.
Борисевич уточнять не стал. По-прежнему задумчиво раскачивал свой стакан.
Опять голос подал, не дождавшись реакции собеседника, Александр:
И за что же ты так с ней?..
Долгая история.
И все же? Ты ведь меня знаешь. Я слишком долго шел за ответом, чтобы просто так уйти.
Хозяин кивнул: знаю, мол. Потом предложил:
Поужинаешь со мной?
Почему бы и нет?
Тогда пошли.
Столовая располагалась в соседней комнате. Стол был накрыт на двоих. Понятно, повар второй прибор приготовил для девицы. Но ни одним жестом, ни одним взглядом не выразил свое удивление.