А такие минуты возникали не раз.
У Маринки оказался какой-то знакомый (где и каких только у нее не имелось знакомых!), который без проблем, но за весьма немалую сумму организовал им номер в каком-то прекрасном подмосковном доме отдыха. Стоял этот великолепный комплекс на берегу чудесного водохранилища с неплохим пляжем, с трех сторон окруженный девственным лесом. Современная стеклобетонная планировка, сервис по высшему классу, вышколенная обслуга, прекрасная кухня, огромная столовая с видом на воду, за которой вдали, на противоположном берегу, утопал в зелени другой дом отдыха, только старенький
После всей кровавой круговерти последней недели эти трое суток показались рекламным проспектом райской жизни. Александр ощущал себя примерно так, будто смотрел по телевизору боевик, и в самый интригующий момент переключился на канал, где показывали нечто про идиллическую любовь. Он вроде как выключился из предыдущей жизни. Был неистов, щедр, неистощим в проявлениях внимания к своей подруге. Марина млела. И от этого трещала еще больше.
Ее прелесть, милая болтовня, искреннее восхищение происходящим, искрометное веселье не оставались незамеченным. За ней пытались приударить несколько молодых людей, также отдыхавших здесь, наперебой приглашали на танцы, на прогулку на лодке или, нередко, в номер, на чашку кофе с шампанским. Она была в восторге, с удовольствием принимала ухаживания, от визитов в номер уклонялась, лишь изредка встревоженно поглядывала на Александракак он на все это реагирует. Тот лишь улыбался в ответ понимающе и покровительственно. Пусть отдыхает. Скоро сказка кончится, Марина опять вернется в не слишком щедрую и нередко пошлую обыденность, в которой даже поход в средненькое кафе станет событием.
Они каждый вечер ходили на танцы. Александр обычно садился в сторонке, потягивая что-нибудь не очень крепкое и издалека со снисходительной улыбкой наблюдал за резвящейся подругой. Наверное, более счастливого человека, чем она, здесь не было вообще.
Раза два-три, улучив момент, к нему подсаживались женщины, пытались пригласить его. Намекали, что они, быть может, не хуже его подруги. Харченко им тоже любезно улыбался, но, несмотря на то что среди них были и весьма недурственные особы, вежливо отказывал.
Всякий раз при этом Маринка мгновенно оказывалась рядомона постоянно ревниво следила, чтобы Александра у нее не увели.
И часто, прямо во время танцев, во время завтрака или ужина, во время прогулки по лесу или по пляжу она вдруг хватала Александра за руку и тащила куда подвернетсяв номер, в кусты, в лежащую на берегу лодку
Так пролетели три дня, на которые был арендован номер. Так закончился отдых Александра от мести. Пора было возвращаться в реальность.
Немного пьяные и счастливые, они ехали поздним вечером в полупустой электричке. Она еще раз вытащила его в тамбур, где было неудобно, накурено, пошло Но, как ни странно, прекрасно!
Маринка при расставании на вокзале плакала. Она тоже понимала, что такой выезд «на природу» у нее больше не повторится. Было немного грустно и Александру. Но по причине совсем иной. Он знал, что, приехав домой, он опять окажется перед лицом все тех же проблем, от которых пытался спрятаться в доме отдыха, как быть дальше?
2
Первое, что Александр сделал, когда добрался до дома, это просмотрел номера телефонов, кто ему звонил за время отсутствия.
Некоторые были совершенно незнакомые. Скорее всего, ошиблись, такое весьма часто бывает. Мелькнул номер Михаила Васильковского. Завтра позвоню, решил Александр. Несколько раз высветился телефон магазинанаверное, Анастасия пыталась отловить. Хрен с ней, нужно будет, еще раз позвонит, когда дома буду.
Но больше всего насторожило Харченко то, что ему несколько раз звонили с номера телефона Буеракова. Конечно, со служебного.
Значит, одно из двух: либо там вычислили, что Леонид Васильевич в последний свой вечер побывал у него, либо там известно, что Буераков по каким-то причинам общался с Харченко. Об истинных условиях взаимоотношений между ними, надеялся Александр, в МУРе никому не известно. Потому что слишком многое тогда придется объяснять. Очень на то надеялся. Хотя и понимал, что такое вряд ли возможно.
Этот звонок Александр решил оставить без ответа. Более того, он тут же закодировал его, включив в «черный» список. Теперь человеку, который попытается ему дозвониться с данного номера, телефон будет сигнализировать, что дома по-прежнему никого нет. Понятно, для милиции подобная хитрость не станет особо серьезной преградой. Но теперь уже время неумолимо играло на Александра. С каждым днем все труднее доказать соучастие его в некоторых событиях последнего времени.
Было уже за полночь, поэтому Харченко не стал никому звонить, а просто завалился спать. После напряженного отдыха он уснул мгновенно. И спал спокойно, без сновидений.
3
Поутру Александр проснулся сразу, без полудремы. Но подниматься не стал. Спешить было некуда.
Он лежал на спине, подложив руки под голову. Думал. Все о том же.
Александр предпочитал следовать принципу: что сделано, то сделано, прошлого не воротишь и его, это прошлое, при всем желании, не исправишь. Бывало, конечно, и нередко, что его мучила совесть, бывало стыдно за те или иные поступки, случалось, он сам себя корил за то, что сделал так, а не иначе. Но при этом отстраненно осознавал: я вот такой, какой есть, принимайте меня таким же, а не хотитея вам не навязываюсь. Его такая позиция устраивала.
А вот теперь она давала сбой. Потому что Харченко прекрасно понимал: в данной ситуации судить о степени целесообразности его поступков должен не кто-то иной, а он сам. И принимать его поведение именно таким опять-таки должен не кто-то, чье мнение можно проигнорировать а он сам, лично, без посредников, перед которыми можно было бы оправдаться, выдав происшедшие события в выгодном для себя свете.
Кем он стал за последние полмесяца? К чему по большому счету стремился? К чему пришел? Чего достиг? Или, напротив, куда опустился?
Он не слишком любил театр. Предпочитал кино. В кино все зрелищнее. В театре, как правило, психологичнее. В повседневной жизни такой расклад его вполне устраивал.
Но сейчас Харченко вдруг подумал, что, если попытаться рассмотреть события прошедших дней с точки зрения театра, а не кино, они предстанут совершенно в ином виде. Потому что при монтаже фильма можно слукавить: оставить удачные кадры, а запись бракованных дублей попросту выбросить в корзину. В театре этого не сделаешьздесь и удачи, и брак у всех на виду.
Так как же, по какой шкале оценить все происшедшие события?
Да, Александру доводилось убивать и раньше. Чаще вынужденно. Иногда по приказу. Делал он это в интересах государства. У него была такая работа.
Но сейчас, с точки зрения сегодняшнего дня, кем был Моисеев? И кем являлся сам Харченко?
Он вдруг вспомнил встречу в крошечном кабачке на окраине Лиссабона, под горой Монсанту, между обсерваторией и кладбищем, где Александр нос к носу столкнулся с агентом, которого за несколько лет до того упустил в Курске. Кем он был по национальности, тот полиглот, Харченко так и не узнал. Да и зачем? Главное в другом. Агент, который проходил под кличкой «Альберту», в тот раз был предельно откровенен. Он говорил прямо:
Senhor Александру, поймите, я работаю за деньги. Без сомнения, при этом отстаиваю интересы демократии, свободы личности, интересы своей страны. Но главноеза деньги! А ради чего работаете вы? Вы ведь тут под каким-то официальным прикрытием?.. Ну ладно, ладно, не отвечайте! Допустим, мы с вами сейчас друг друга разоблачим. Выдворят меня, выдворят вас. И что нас ждет дальше? У меня в штате Миссисипи имеется собственный домик, на счете в банке за время работы за границей накапала какая-то сумма. Я буду спокойно жить и писать мемуары, в том числе и про наши с вами встречи: и на набережной в Курске, и в этом кабачке Ну а вы-то? Что, в случае разоблачения, ждет вас? Отправят вас в какую-нибудь Тьмутаракань неведомо какие грехи замаливать, да еще прикажут свято хранить тайну. И будете вы сидеть там на мизерном окладе, никому не известный и никому не нужный. Вот это ваше подвижничество до меня и не доходит
Тогда Александр пытался ему говорить о долге перед Родиной, перед народом, перед идеалами социализма Альберту откровенно смеялся и угощал его водкой. Никто из посетителей кабачка и предположить не мог, что, если бы эти двое веселых приятелей столкнулись при выполнении задания, да еще если бы у них пересеклись интересы, они бы стреляли друг в друга или попытались отправить друг друга в тюрьму.
Впрочем, речь не о том. Если встречаются профессионалы, они друг друга поймут, всегда найдут общий язык.
Где он сейчас, тот Альберту? Чем занимается? Вот бы посмеялся, наверное, сегодня над бывшим противником! А если бы еще узнал, чем ему сейчас приходится заниматься Впрочем, нет, если бы узнал, чем сейчас приходится заниматься Александру, смеяться не стал, понял бы. А то и помогать взялся бы
Так о чем же он думал-то? С чего это вдруг Альберту вспомнил? А, вот! Тот спрашивал: кем ты станешь, Александр, когда в отставку уйдешь? И вот теперь не кому-то постороннему, надо самому себе ответить, кем ты стал, Александр Харченко. Мстителем, наемником, убийцей, подонком или же, напротив, заслуживающим уважения героем? Сможет ли он когда-нибудь смыть с души своей кровь невинных людей, погибших от его руки?
Харченко отдавал себе отчет, что, если он честно, без прикрас, объективно поведает кому-то историю своего мщения, его осудит всякий. Потому что не должен человек идти к цели по трупам невинных, случайно подвернувшихся людей. И даже поправка на все объективные и субъективные факторы вряд ли слишком уж послужит к его оправданию.
Как хотел Александр, чтобы кто-нибудь смог хоть немного помочь ему разобраться в его терзаниях, и в то же время понимал, что ни к кому изливать душу не пойдет. Даже к умному священнику Сергею. Не та это тема, чтобы лезть к кому-нибудь с откровениями.
С этой мыслью майор запаса Александр Харченко и поднялся. Его ждал очередной день. Длинный из-за количества дел, которые предстояло выполнить. И совсем короткий, если учесть, какая часть из этих дел пойдет на пользу ему лично, народу, человечеству, вселенной
4
Первым делом он набрал номер телефона Анастасии. Как у нее дела? Не «засветилась», случайно? Чем закончилась история с убийством Лизаньки?
Она и подняла трубку.
Привет, лаконично поздоровался.
Он не знал, как Анастасия отреагирует на его звонок. Потому и ограничился столь коротким словом, которое могло бы сойти как за приветствие отстраненно-нейтральное, так и интимно-близкое.
Привет, откликнулась девушка после паузы.
Без сомнения, она тоже не знала, как себя вести. Потому инициативу ведения разговора Александр решительно взял на себя.
Я тут уезжал на пару дней, произнес небрежно. Вот и решил позвонить, поинтересоваться, как дела.
Харченко старался избегать обращения как на «ты», так и на «вы». Анастасия молчала.
Как дела? снова нарушил паузу Александр. Что-нибудь произошло?
Нет, больше ничего.
С души свалился камень.
Что ж, это нормально. Английская поговорка гласит, что лучшая новостьэто отсутствие новостей Ну, тогда всего доброго!
Подожди!
Александр трубку опускать и не собирался. Не сомневался, что она его окликнет. Не знал только, что скажет. Потому и спровоцировал ее, резко обрывая разговор. И теперь произнес нейтрально:
Да?
Анастасия выговорила через силу:
Мы с тобой увидимся?
Черт, это все, что ее интересует?
А зачем?
Ну своим вопросом он застал ее врасплох. Зачем люди встречаются?
Тогда нет, твердо произнес мужчина. В этом нет необходимости. В наших взаимоотношениях все предельно ясно.
Ты считаешь?.. Девушка была по-прежнему растерянна. Может быть Ну ладно. Тогда до свидания.
Passe bem! Всего доброго!
В конце концов, какое-никакое, пусть и нейтральное, знакомство в торгово-полукриминальной сфере иметь никогда нелишне.
Затем Александр набрал код, который должен заблокировать его номер на табло определителя вызываемого телефона. Попытался дозвониться Михаилу. Может, он что-нибудь знает о судьбе Буеракова? Как там развиваются события?
Гудки проходили. Трубку никто не снимал. Одно из двух: либо дома никого нет, либо телефон Михаила не пропускает вызовы с заблокированного номера. Ну что ж, ладно, потом поговорим.
Харченко почувствовал, что проголодался. Нужно было сходить в магазин.
Он постарался проскочить так, чтобы не оказаться в поле видимости из Наташкиного распивочного окна. Не потому, что он стыдился того утра. Просто не хотел сейчас ее видеть. Может быть, потом, когда немного успокоится душа.
Нагруженный пакетами с продуктами, Харченко направлялся домой. Рядом раздался столь знакомый по интонации уверенный голос:
Александр Михайлович? Здравствуйте!
Слишком давно Харченко был готов к подобному повороту событий. Поэтому не вздрогнул, не отпрянул, не попытался бежать Просто повернул голову в сторону оказавшегося рядом ничем особенно не примечательного мужчины. Человек из толпы. Разве что курточка у него была чуть просторнее, чем следовало бы, чтобы не бросалась в глаза кобура под мышкой.
День добрый, кивнул Александр. Будем здесь говорить, пройдем ко мне или к вам поедем?
Мужчина коротко взглянул на него, собрав в легкой усмешке лучики морщинок у глаз.
Ну у вас и выдержка!.. Идемте к вам, если вы не против.
А если против?
Тот опять хмыкнул, улыбнулся откровеннее:
Не здесь же нам разговаривать, правда?
Смотря на какую тему Ну ладно, идемте ко мне. Только имейте в виду: у меня неубрано. Я отсутствовал несколько дней
Я знаю Не переживайте, по роду работы, сами понимаете, мне довольно часто приходится бывать в неубранных квартирах.
В квартиру они поднялись молча.
Кофе?
Не откажусь.
Тогда идемте сразу на кухню.
Первым делом Александр поставил на плиту чайник. Не спрашивая, выставил на стол рюмки, коньяк, начал нарезать лимон.
Гость какое-то время сидел молча. Потом не выдержал, повторил весело и с уважением:
Ну и выдержка у вас, Александр Михайлович! Это ж надо, к нему пришли, он знает кто, знает, что его могут забрать, знает, что имеется, за что его забирать, и спокойно режет лимон!
Ломтики ложились ровненькие, тоненькие, как папирус, аккуратные.
Простите, как вас?..
Анатолий Иванович.
Так вот, Анатолий Иванович, просто я знаю, что вы не собираетесь меня забирать, Александр не очень-то и притворялся. Он и в самом деле был сейчас спокоен. Быть может, потому, что просто устал бояться. Или чувствовал, что гость и в самом деле пришел не для того, чтобы арестовывать Как правило, задержание производится иначе. Значит, вы ко мне пожаловали с каким-то предложением И потом, я же не знаю пока, кто вы. Уж извините, но вам придется показать свои документы.
Гость показал удостоверение. Раскрыв, но в руки не давая. Александр поднял брови, присвистнул:
Вот даже как!
Именно так, весело согласился Анатолий Иванович.
Лестно, конечно, что обо мне вспомнили Александр продолжил работать ножом. Он любил, когда все нарезано тоненько. И зачем же я вам понадобился?
Пришедший ответил не сразу. Зависла напряженная пауза.
Александр поднял глаза. Анатолий Иванович глядел твердо и испытующе.
Соломон прилетает завтра, Александр Михайлович. Аэропорт Шереметьево-2. Рейс из Стамбула. Какой именно, мы еще не выяснили.
Очередной лепесток лимона подрезался криво. Нож со звяком соскользнул на блюдце.
Александр отложил его в сторону. Озабоченно прикусил верхнюю губу. Под испытующим взглядом пришедшего свинтил пробку на бутылке, молча наполнил две рюмки. Опрокинул свою в рот. Закусил кусочком лимона. Анатолий Иванович сглотнул набежавшую при виде сочной растерзанной мякоти слюну.
И вы мне предлагаете?.. спросил, оборвав фразу, Харченко.
Мы вам предлагаем продолжить начатое вами дело.
Так Значит, продолжить Интересно А если я откажусь?
Анатолий Иванович сразу не ответил. Тоже поднял рюмку, со вкусом выпил и тоже начал пережевывать сочный кислый ломтик.
Ничего не будет, наконец произнес он. Никаких угроз, никаких санкций, никаких последствий, никаких преследований. Только