Рой, да пошевели мозгами! Ты же все видели не вздумай врать, я как посмотрел на тебя, понял, что ты все видишь. Я, конечно, мог взять и сказать: а, ну да, Симон, если уж ты спросил, то скажу честноза этот кусок скалы мы с Роем получим сорок миллионов, и тогда прощай отель. Уж на заправку тебе точно денег не хватило бы.
Ты соврал!
Соврал, да. И поэтому у тебя по-прежнему есть возможность купить заправку.
Какая, на хер, возможность? Я поддал газу, чувствуя, как колеса вгрызаются в гравий. Мы повернули на шоссе. Застрявшие в шинах камешки заскрипели по асфальту, а с заднего сиденья послышался испуганный крик. Это через десять лет, что ли, когда отель начнет хоть как-то окупаться? Я вжал педаль газа в пол. Проблема в том, Карл, что ты наврал! Наврал и отдал им участокмой участокбесплатно!
Возможность у тебя появится не через десять лет, а самое позднеечерез год, башка твоя тупая.
«Тупая башка» это для нас с Карлом почти что ласково, поэтому я понял, что он запросил перемирия.
С какой стати через год-то?
Тогда мы начнем продавать участки под дачи.
Участки под дачи? Я ударил по рулю. Господи, Карл, да забудь ты про эти дачи! Ты разве не слыхал, что власти запретили строительство дач?
Да ладно?
Да! Муниципалитету от этих дач одни расходы.
Разве?
Ну ясное дело! Дачники платят налоги по месту жительства, а если они приезжают сюда в среднем шесть раз за год на выходные, то денег приносят мало, зато расходов не оберешься. Вода, канализация, вывоз мусора, уборка снега. Ко мне дачники заезжают заправиться и перекусить, и заправке от этого прибыль, и еще нескольким магазинам, но для муниципалитета это капля в море.
Но я этого и правда не знал.
Я искоса взглянул на него, и он ухмыльнулся в ответвот зараза, естественно, все он знал.
С муниципалитетом поступим так, заговорил Карл, продадим им теплые постели. Вместо холодных.
В смысле?
Дачиэто холодные постели, девять из десяти выходных они пустуют. Отелиэто постели теплые. В них круглый год спят гости, которые оставляют деньги, но убытков за ними нет. Теплые постелиголубая мечта любого региона. Они забудут все свои запреты на строительство и еще упрашивать тебя будут, чтобы ты тут что-нибудь построил. Так обстоят дела в Канаде, и тут все так же. Но мы с тобой заколачивать деньги будем не на отеле. Мы начнем продавать участки под дачи. А мы начнемэто точно, потому что местным властям предложим сделку тридцатьсемьдесят.
Тридцатьсемьдесят?
Мы им отдадим тридцать процентов теплых постелей, а взамен попросим разрешение на строительство семидесяти процентов холодных.
Я сбавил скорость.
Вон оно что. И по-твоему, у нас получится?
Обычно они соглашаются, если все наоборотсемьдесят процентов теплых постелей против тридцати холодных. Но представь, что на следующей неделе будет происходить в администрации муниципалитета. Они как раз сядут обсуждать, что станется с деревней после того, как шоссе перестроят, а тут я и подоспею с проектом отеляэто притом, что вся деревня решила, что отель нам нужен. А они посмотрят на кресло, где сидит Авраам Линкольнсмотрит и одобрительно кивает.
Линкольном папа называл Ю Оса. Да, я все это живо себе представлял. Да они тогда Карлу все, что ни попроси, отдадут.
Я взглянул в зеркало:
Что скажешь?
Что я скажу? Брови у Шеннон поползли вверх. Скажу, что ты водишь, как чокнутый придурок.
Ее глаза встретились с моими. И нас разобрал смех. Вскоре мы уже смеялись втроем, а я так хохотал, что Карл положил руку на руль и рулил за меня. Отсмеявшись, я снова взялся за руль, сбавил скорость и свернул на серпантин, поднимающийся к нашей ферме.
Смотрите, сказала Шеннон.
Мы посмотрели.
Дорогу перегораживала машина с мигалкой. Мы чуть притормозили, и свет передних фар выхватил фигуру Курта Ольсенаскрестив на груди руки, он стоял, облокотившись на свой «лендровер».
Окончательно я затормозил, лишь когда бампер почти уперся ему в коленки. Но Ольсен и бровью не повел. Он подошел к моей дверце, и я опустил стекло.
Проверка на алкоголь, он направил луч фонарика мне прямо в лицо, выходи из машины.
Выйти? Я прикрыл ладонью глаза. Я могу и отсюда в трубку дунуть.
Выходи, повторил он. Жестко, но спокойно.
Я посмотрел на Карла. Он дважды кивнул. Первый разчтобы я сделал так, как говорит Ольсен, а второйчто он меня подстрахует.
Я вылез из машины.
Видишь ее? Ольсен показал на кривоватую бороздку на щебенке. Я догадался, что он провел ее каблуком своего ковбойского сапога. Пройдись-ка по ней.
Ты чего, издеваешься?
Нет, Рой Калвин Опгард. Я-то как раз не издеваюсь. Начнешь вот отсюда. Вперед.
И я повиновался. Просто чтобы побыстрее положить этому конец.
Эй, осторожнее, не отлынивай, сказал Ольсен, давай-ка заново, медленно. Ногу на линию. Представь, что это канат.
Какой еще канат? Я снова двинулся вперед.
Какие протягивают над пропастью. Например, над пропастью, где случаются камнепады, так что те, кто считает себя экспертом, пишут отчеты о том, что проводить расследование в таких местах опасно. Но один неверный шаг, Рой, и ты упадешь.
Не знаю, в чем было дело, может, потому, что мне пришлось вышагивать перед ним, как марионетка, или потому, что мне мешал свет фонарика, но удерживать равновесие стало вдруг дико трудно.
Ты же знаешь, что я за рулем не пью, сказал я, так в чем дело-то?
За рулем ты не пьешь, это верно. Чтобы твой брат пил за двоих. И поэтому, мне кажется, тебя следует опасаться. Тот, кто не пьет, что-то скрывает, верно? Он боится, что спьяну разболтает свою тайну. Сторонится людей и не ходит на праздники.
Примечания
1
«Хозяйская спальня» (англ.).
2
Мол норвежская мера земельной площади, равная 1000 кв. м.
3
По-американски (англ.).
4
Назойливый (англ.).