Карантин: чёрная команда - Елена Федорова

Елена ФедороваКарантин: чёрная команда

Основные персонажи

Взаимосвязь основных персонажей

Нулевая глава

Слава Богу, что в этом году шеф принял правильное решение работать на праздники в дежурном режиме. А то новый 2020 год начался неудачно!

Марина, будучи человеком научного склада ума, не верила во всякие народные приметы, типа, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Но, все же

Уже после новогоднего корпоратива, на который она взяла с собой и дочь«дитя кафедры», Лаура заболела. И Марина думала, что это её обычный фарингит или простое ОРВИ. Высокой температуры не было, поэтому мать, в нарушение своих обычных правил, не надевала маску, думая, что не заразится. Она заметила, что с возрастом болеть даже обычными вирусняками становится все тяжелей.

Марина Дмитриевич гордилась тем, что всегда придерживалась здорового образа жизни, и сейчас не страдала хроническими заболеваниями, как большинство её сверстников. Но вечером 1 января она почувствовала сумасшедшее першение в горле. К тому же, отчаянно чесался левый глаз.

 Похоже, я все-таки от тебя заразилась,  с удивлением констатировала мать, размешивая фурацилин,  хотя, у тебя же нет конъюнктивита?!

Дочь виновато посмотрела на неё.

 Да успокойся, ты-то тут причем? Сама виновата.

Дмитриевич проживали в однокомнатной квартире, поэтому рассредоточиться им было невозможно. Разве что, Марина могла пойти спать на кухню, на узенький диванчик. Поэтому, она обычно и надевала маску. Но в этот раз прохлопала профилактикупридется лечиться.

На следующий день мать почувствовала себя совершенно разбитой. Сил не было оторваться от подушки, температура была небольшая, но горло горело так, будто с него сорвали всю слизистую, голова раскалывалась. А левый глаз тёк безостановочно. К заразе присоединилась и аллергия? На что? Зимой! Вот тебе, врач, и специальное расследование! Как известно, врачу, в собственной семье тяжелей всего правильно выставить диагноз. Потому что знаешь из теории всё, что может быть, и невольно преувеличиваешь. Тут драматизировать нечего! Самый худших вариантгрипп, придется отлежаться, ничего не поделаешь.

Лаура, вроде, легче переносила все это и, слава Богу.

С чувством облегчения, Марина вновь вспомнила, что завтра не нужно будет идти на работу. Такая ситуация складывалась каждый Новый год. У студентов были каникулы, а от преподавателей требовали выходить на работу, заниматься методической работой и наукой. В этот год шеф решил рискнуть, надеясь, что проверки не будет, и вызвался сам подежурить 2-го и 3-го числа. Так что до Рождества можно было спокойно полечиться и выздороветь, и выйти здоровой.

Малой было хорошов их колледже им дали каникулы аж до февраля месяца. Будущие же врачи выходили на учебу сразу после Рождества.

Вообще, начало года пошло наперекосяк. Ни старший сын Никита, ни среднийТимофей, так и не смогли к ним приехать. Поэтому, как смеялись мать и дочь, они на все выходные «девствовали». Друзья семьи тусовались по домам. Да и какое к черту празднование, когда больной?! Марина удивлялась, как быстро встала на ноги Лаура. Ей же с каждым днем становилось всё хуже и хуже. Температура оставалась невысокой, но появился пугающий свист в горле на выдохе, сумасшедший сухой кашель, особенно при перемене положения тела, такой, что даже слезы начинали течь, и одышка. Хотя, слёзы из левого глаза продолжали течь постоянно. Марине стало понятно, что это не может быть какая-то односторонняя аллергия.

Также она поняла, что с ней вообще что-то не так и подключила тяжелую артиллерию, начала систематически принимать парацетамол, антибиотики «от горла», ингаляции, полоскания и т. д. Однако даже к Рождеству её не очень попустило.

Сыновья, обычно наплевательски относясь к своему здоровью, по телефону требовали, чтобы мать обязательно пошла на больничный. Но Марина отвечала, что её некем будет заменить, двое на работе пошли на курсы, у всех были свои группы в две смены.

 Ты понимаешь, что тебе никто орден на грудь не повесит за такую добросовестность?  кричал в трубку Никита.

 Да знаю я,  оправдывалась мать,  но у меня уже и температура упала.

 Так что? Ты же врач! А если будет осложнение?

 Ну, когда будет, тогда и

 Ты неисправимая!

Марина знала, что дети были правы. Но она не могла повесить ещё и свой груз на коллег. Так случилось, что все её друзья сейчас изнемогали под грузом собственных проблем.

У Риты Надточий отец загремел в больницу со своей диабетической стопой, и она разрывалась между работой на кафедре, в деканате, между поездками с детьми к репетиторам (её старший сын в этом году оканчивал школу), и поездками в больницу.

У Олега Звонарева тоже был сын-выпускник, с которым он нянчился один, так как их мама работала в городе-спутнике и постоянно отсутствовала дома. Мальчик был аллергиком, с хроническим заболеванием костной системы. Олегу приходилось работать на двух работах, чтоб хоть как-то оплачивать дополнительную учебу английскому языку и лечение.

У Вадика Гречки тоже было трое детей, среди которых был и выпускник, к тому же он сам был председателем домового комитета, и его постоянно дергали то решать проблемы с мусором, тосо светом, то ещё с чем-то. К тому же, он, как и Олег, подрабатывал на четверть ставки в морге, а вскрытий давали на полную ставку, так как экспертов общего профиля в столице было очень мало.

На кого же из них Марина могла взвалить свои группы? Конечно, друзья всегда старались помогать друг другу и «подхватывать» чужие группы, если была возможность. Но сейчас такой возможности не было.

Поэтому, рано утром, Марина засобиралась на работу и с ужасом отметила, что не может наклониться, чтоб зашнуровать ботинки. Её, буквально, парализовал приступ одышки, мышцы груди блокировали движение, и она окаменела, не имея возможности сделать вдох.

Хорошо, что этот ужас заметила в зеркале Лаура, выбежала из комнаты и принесла стакан холодной воды. Дочь всегда так боялась за мать, что её выразительное лицо запечатлело и сейчас состояние ужаса.

Марина, пытаясь не пугать дочь, медленно начала выпрямляться. Постепенно она смогла сделать вдох и восстановить дыхание.

 Что случилось?

 Представляешь, такая одышкане могу наклониться,  в ужасе ответила мать.

 Так ты меня зови,  ответила дочь, быстро наклонилась и принялась зашнуровывать ботинки маме, стараясь скрыть лицо, чтобы та не заметила её испуга.

С детства Лаура боялась, что с мамой может что-нибудь случиться и тогда она останется одна. Конечно, братья очень любят её и заберут к себе, если что, но онине мама, у них своя жизнь

 Тебе надо к врачу. Немедленно.

 Да. Но ты забываешь, что ясама врач. И кто из врачей лучше знает мой организм, чем я сама?

Лаура сердито сверкнула глазами. В ответе матери была логика, но отсутствовала самокритика. А если она недооценивает свое состояние?

Добравшись на работу, Марина начала подниматься на третий этаж и задыхаться от невозможности сделать вдох.

 Станиславовна, ты чего?  задержался возле неё Вадик, мчавшийся к своей группе студентов.

 Слушай, не могу дышать!  призналась Марина, хватаясь за грудь.

 Бронхоспазм?

 Похоже, я же астматик бывший.

 Бывших астматиков не бывает, ты же знаешь. Давай я тебя послушаю.

 Ок, сейчас дам задание студентам и спущусь.

Она выбрала тесты, рассчитанные на 45 минут работы, и вернулась в преподавательскую.

 Мне Вадик уже рассказала. Я тебя сама послушаю,  деловито заметила Рита, взяла стетоскоп и повела её в лаборантскую, подальше от посторонних глаз.

 А то шеф узнает

Их шеф был хорошим человеком, но у него было два «пунктика»: он ужасно боялся старения и болезней. Этопри том, что заболевшие всегда надевали маску, если были вынуждены выйти на работу. Шеф сразу начинал паниковать и нагнетать обстановку.

В лаборантской же можно было уединиться от мужиков и переодеться, если надо было или даже сделать инъекцию.

 Температура есть?

 Да упала уже, чего б я притащилась на работу с температурой? Переболели с малой ОРВИ, видимо начался фарингит или бронхит. Потому что, когда кашляю, приходится вскакивать, лежа не могу откашлять.

 Похоже,  кивнула Рита.  И у тебя свист на уровне горла.

 Да, он меня и пугает. Может, что-то с голосовыми связками?

 Может. Но пока бронхи чистые. А фарингит, конечно есть. Но одышка и свист меня пугают. Ты представляешь, Рит, я не могу ни на этаж подняться, ни малейшей нагрузки выдержать.

 Тебе бы надо вылежать

 Так как при таком количестве групп?

То, что легкие у неё были чистыми, уже радовало.

На перемене, когда все собрались выпить кофе, Олег начал рассказывать, что у его в морге был «интересный случай»  две смертельные непонятные пневмонии из одной семьи.

 Из одной?  удивилась Марина.  Значит, вирусные? Грипп?

 Похоже, хотя при гриппе они болеё геморрагические, а этина крупозные походят, как в стадии опеченений.

 Похожие,  задумчиво констатировала Рита,  но не крупозные. Ими же невозможно заразиться.

 И яо том же,  подтвердил Олег.

 Какой-то вирусняк?

 Да точно вирусняк,  вступил в дискуссию и Вадик.  У меня кореш в пригороде работает, так там нашествие таких пневмоний.

 А почему же наши молчат? Где публикации?

 А кому это надо исследовать? Главное бюро осталось без начальника, вот никому ничего и не нужно!

 Но, возможно, пора какие-то противоэпидемические мероприятия проводить?  возмутилась Марина.

 Конечно же, только кого это в министерстве интересует, если у нас даже министрне медик?

 Боже, куда всё катиться? Развал медицины полнейший!  простонала Марина.

 Та ото ж!

Как бы там ни было, а работать надо было. Кашель остался только тогда, когда надо было менять положение тела. И при этом, мгновенно появлялась одышка и, будто, паралич дыхания. В такие моменты просто невозможно было сделать ни вдох, ни выдох. «Да что же это такое? Астма возвращается?»  с ужасом думала Марина. Хотя, раньше таких пугающих приступов, вроде, не было.

Она даже заметила, что когда ложится спать, у неё появляется протяжный свист где-то на середине выдоха. Это уже откровенно пугало.

Поэтому Дмитриевич решила добавить к своей терапии противоаллергические препараты, чтобы снять риск развития отёков.

Глава 1

В середине января в СМИ появились устрашающие слухи о новой эпидемии в китайском Ухане. «Господи, тут бы от своих болячек выкарабкаться, а если ещё и чужая зараза приползёт, как будем выживать?»  подумала Марина.

 Лаура, у вас в колледже кашляют?

 Конечно, мам! Большая часть группы!

 Они хоть в масках сидят?

 Какое там!

 Ужас! Вы же там поперезаражаетесь все!

 Конечно!

 Тогда ты маску надевай.

 Мам, как ты себе это представляешь? Больные сидят и всех обкашливают, а я буду сидеть в маске? Да меня выгонят с занятий!

 Имея в виду надвигающуюся эпидемию, я сама тебя не стану пускать на учебу.

 И что? Брать академ? А дадут? И год терять?

 Тогда хоть в шарф кутайся.

 Да я так и делаю, и отворачиваюсь.

Угроза эпидемии нагнеталась. Марина, как и все коллеги, не имела понятия, как уберечь детей. Старшие вообще отказывались «верить» в то, что они заразятся «вирусом» и мать ничего не могла им доказать. Вот уж, поистине, нет пророка в своем отечестве, то есть, семье. Никто не воспринимал маму, как авторитетного врача, и каждый считал, что ему виднее.

Постепенно, очень медленно, до середины февраля, одышка начала утихать, свист, правда ещё оставался, но тоже ослабевал. Правда, упадок сил у Марины продолжался. На работе она стала высказываться, что уже не хочет работать, просто вынуждена, чтоб содержать дочь. Пенсии, которую она недавно оформила, конечно, не хватало на оплату обучения.

 Что-то у тебя вообще упадническое настроение, мать,  заметил Вадим.  Сейчас весна начнется, появится прилив сил!

 Ой, в этот раз сомневаюсь. Вадик, я же старше вас всех. Вот лет через десять-пятнадцать поймешь, что с каждым годом болеть все тяжелей.

 Да по тебе же не скажешь

Марина, таки, действительно, выглядела гораздо моложе своих лет.

 Но ты же, как врач, понимаешь, что внутренние органы все-таки стареют, хоть мы этого не видим.

 Слушай, ты всегда была молодцом,

 Да, но и этому приходит постепенно конец. Как бы ни хотелось, но и сердце колет иногда, и

 А чего же ты не говоришь?  возмутился и Олег.

 А что говоритьтолько малую пугать. Знаете, какая она у меня лякачка? Бывает, сердце сожмет, а я не подаю вида, иначе ей станет хуже, чем мне.

 Вот детиэто проблема!  согласился Вадим.  У меня дочь очень самостоятельная, а пацаныпальчик порежуткрику на всю хату, умирают!

 Слушайте, а что вы думаете по поводу Уханя?  ворвалась в преподавательскую Рита.

 Будет и у нас эта зараза. Видите, уже и в других странах есть,  авторитетно заявил Гречка.

 Вадик, это понятно. Вопросв другом. Они собираются вводить карантин? У нас в школе большинство детей больны!

 Ритуля, МОНу плевать, как и МОЗу, на проблемы народа.

 Это точно!  возмутился и Звонарев,  в нашей школе такая же картина. Родители говорят, что сами с понедельника не будут пускать детей в школу, если не объявят карантин.

Но в понедельник, карантин объявили и теперь родителей школьников охватывали противоположные чувства. С одной стороныхорошо, что всех рассредоточили. А, с другойкому теперь сидеть с детьми? Это становилось проблемой.

* * *

В семье Задорожных возникла такая же проблема. Жена Игоря была очень недовольна тем, что объявили карантин. Нет, Лина, как женщина образованная, конечно, понимала, что если пошёл грипп, то детей надо рассредоточить. Но, кто будет с ними сидеть дома?

Когда она подняла этот вопрос, Игорь лишь в недоумении уставился на неё, словно не понимал, в чём дело.

 Я говорю, что, может, по очереди будем с детьми?

Игорь даже дар речи на какое-то время потерял, потом опомнился и возмутился.

 Яс детьми?!

 Да! А что?

 Язамдиректора по креативной работе! Ты хоть понимаешь, что это такоевсё время придумывать что-то новое? А тывсего лишь винтик, без которого с вашим рабочим механизмом ничего не случится!

Сейчас Игорь даже стыдился того низкого положения, которое Лина занимала на своей работе. Она была всего лишь верстальщицей в небольшом профессиональном издательстве, принадлежавшем одному НИИ. Лучше бы уж сидела дома вообще и была домохозяйкой!