«Это не так уж и трудно», раз за разом повторяла Эми, и Шерон не могла с ней не согласиться.
Это и правда не так уж трудно. Но почему она никак не может это запомнить?
Она была почти уверена, что чтобы отправить фотографию, нужно нажать на маленькую V с кружками на каждом конце. Эта иконка почему-то вызывала у нее ассоциации со «Стартреком». Но она боялась нажимать на нее, не узнав наверняка.
Почему нельзя просто написать слово «Отправить»? спросила Шерон, когда они обсуждали это в первый раз. Так было бы намного проще.
Нет, проще так. И лучше, твердо сказала Эми, продолжая излагать свои доводы. Все же сразу понятно. Ты ведь точно так же сразу понимаешь значения символов на кнопках всех твоих девайсов.
У Шерон не хватило духу признаться, что очень долго она могла найти кнопку включения, только вспомнив, что ее иконка похожа на крошечную грудь.
Эми была самой настоящей карьеристкой. Она работала адвокатом в области корпоративного права, и ее новая должность на Восточном побережье была как-то связана с контрактами в области морских перевозок. Шерон это было неинтересно, но Эми в искусстве переговоров и изучении информации, напечатанной мелким шрифтом, добилась значительных успехов. Судя по ее весьма не маленькой зарплате, это у нее очень хорошо получалось. Шерон гордилась дочерью, хоть и не всегда ее понимала.
До выхода на пенсию Шерон думала, что в старости она будет больше времени проводить с дочерью. Но когда Эми переехала, Шерон пересмотрела свою мечту и решила, что теперь у нее будет возможность учиться и заниматься волонтерством. В теории это была хорошая мысль, но вскоре после того, как она покинула сферу труда, она открыла для себя радость свободного времени и ни разу об этом не пожалела. Какая сладкая свободаделать то, что твоей душе угодно, и ни перед кем не отчитываться. Шерон нравился ее образ жизни, даже несмотря на то что временами ей бывало одиноко.
Она не хотела портить отношения с соседями, но когда проснулась, первым делом вспомнила о маленькой девочке, которую накануне увидела в окне соседнего дома. Будет совсем не лишним выслушать точку зрения Эми по этому вопросу.
Но тем же утром, когда у Шерон неожиданно зазвонил телефон, она и думать позабыла о таинственной девочке. Она завтракала и отложила ложку, чтобы ответить на звонок дочери.
Когда они обменялись приветствиями, Эми сразу перешла к делу:
Мама, мне очень неприятно говорить с тобой об этом, но у меня есть к тебе просьба.
Шерон сделала вдох. Эми никогда ни о чем ее не просила. Даже когда она была маленькой, она отказывалась от помощи матери, стараясь разобраться со всем самостоятельно. Если она обратилась к ней, значит, она не смогла найти другого выхода.
Конечно, милая. Что тебе нужно?
Эми с облегчением сказала:
Я знала, что могу на тебя рассчитывать.
Конечно. Для тебявсе что угодно.
Ну, это не совсем для меня, сказала Эми. Это для Никиты.
«Äля Íикиты?»
У Шерон появилось дурное предчувствие.
Никита Рамос была ребенком из приемной семьи. Она представляла ее интересы на волонтерской основе, как специальный адвокат, назначенный судом . Эми не слишком много рассказывала о Никите. Шерон знала только, что она с двенадцати лет жила в приемной семье и что ей пришлось очень несладко.
Шерон видела Никиту всего один раз, еще до того, как Эми переехала в Бостон. Тогда она случайно встретилась с ними в торговом центре. Эми представила их, и Шерон заметила, как Никита с ног до головы окинула ее долгим оценивающим взглядом. Разумеется, Шерон ответила ей тем же. Никита произвела на нее впечатление человека, который не даст себя в обиду. Это было заметно как по языку ее тела, так и по внешнему виду. Ее длинные волосы были почти полностью, за исключением одной фиолетовой пряди, покрашены в цвет воронова крыла. Одета она была в черную футболку с огромным черепом, из глазницы которого выползала змея. Как будто она хотела показать, что с ней лучше не иметь дела. Она казалась взвинченной, словно ей давно хотелось выкурить сигарету или еще что похуже. Никита поздоровалась и сказала, что рада познакомиться, но ни разу не посмотрела Шерон в глаза. Это насторожило женщину.
А что с Никитой? спросила Шерон.
Ей нужно где-то пожить, и я подумала, что ты живешь совсем одна и у тебя на втором этаже есть свободная спальня
У Эми была привычка говорить что-то и молчать в ожидании реакции собеседника. И дело было не в немногословности: Шерон знала, что ее дочь при необходимости демонстрирует завидную напористость. Эта пауза была стратегическим приемом и давала Шерон возможность понять ход мыслей Эми.
То есть ты хочешь, чтобы она жила здесь? спросила Шерон.
У нее было много возражений.
Она не поднималась на второй этаж уже целую вечность и понятия не имела, в каком состоянии находится комната. И к тому жежить вместе с подростком? Она с трудом представляла, как растить собственную дочь. Благо с Эми было так просто. По меркам большинства людей она была образцовым ребенком.
И вообще, чем сейчас питаются подростки?
Да и кто знает, какой эмоциональный багаж лежит на плечах человека, который рос в приемной семье?
А что, если Никита что-то сделает с домом? Будет вести себя жестоко? А вдруг она причинит вред коту? При этой мысли Шерон содрогнулась.
У нее было так много причин отказать, но Шерон знала, что Эми не попросила бы ее о помощи, если бы у нее не было веской причины. К тому же она была уверена, что Эми не стала бы намеренно подвергать мать опасности.
Совсем ненадолго, сказала Эми. Она позвонила и сказала, что не может больше там оставаться. Судя по всему, она была в отчаянии и ярости и хотела уйти в ту же минуту, но я уговорила ее остаться, пока что-нибудь не придумаю. Честно говоря, я понятия не имею, что происходит. Она мне не говорит, но я знаю, что ей нужно как можно скорее оттуда уехать.
Погоди-погоди, сказала Шерон. Я думала, она уже слишком взрослая, чтобы жить в приемной семье.
Она была в этом уверена, потому что помнила, как Эми помогала Никите найти жилье, когда она окончила старшую школу. К тому моменту Эми уже переехала в Бостон, но примчалась в Висконсин, чтобы все устроить. У Эми было доброе сердце.
Да, это так. С тех пор она несколько раз переезжала. Мам, я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, что раз она часто переезжает, с ней будут проблемы. К стыду своему, именно об этом Шерон и думала. Но это не так. Никита прошла через ад. Все, что ей нужно, это комната и поддержка. Чтобы кто-то поддержал ее и показал ее значимость. Голос Эми был твердым. Я могла бы позвонить своим друзьям, но сразу набрала тебе. Думаю, вы поладите.
Долго она будет со мной жить?
Спасибо, мама, спасибо! Ты самая лучшая в мире. Я знала, что ты меня выручишь, Эми торопливо и очень бурно благодарила ее. Она говорила так быстро, что вопрос попросту затерялся в потоке благодарностей. Я напишу тебе адрес и номер Никиты. Как скоро ты сможешь ее забрать?
В любое время, сказала Шерон, глядя на наполовину съеденную тарелку овсянки. Она доест ее за минуту. Что же до остальных ее плановпосуда может подождать, как и стопка полотенец, которые нужно разложить. В этом-то и заключалось преимущество жизни в уединении. Ее время принадлежало ей и только ей. По крайней мере, так было до недавнего момента.
Я позвоню ей и скажу, что ты едешь. Спасибо, мама. Ты классная! Шерон улыбнулась. В этот момент казалось, что ее дочери четырнадцать лет, а не сорок.
Попрощавшись, Шерон повесила трубку.
Она искренне надеялась, что не совершает большую ошибку.
Глава 4
Навигатор привел Шерон в бедный квартал. Насколько ей было известно, этот район отличался высоким уровнем преступности. Дома здесь стояли разные: некоторые были в хорошем состоянии, о чем свидетельствовали опрятные дворики и аккуратно расчищенные подъездные дорожки, в то время как другие выглядели запущенными, краска на них облупилась, а во дворах виднелись груды мусора. Шерон покачала головой. Как можно жить с холодильником на крыльце и с машиной на шлакоблоках на подъездной дорожке? Как по-разному живут люди.
Доехав до нужного адреса, она заглушила мотор, вышла из машины и прошла по заснеженной дорожке к входной двери. Она позвонила в дверь. Из дома послышались голоса. Сначала что-то сердито крикнула женщина, потом мужчина прокричал что-то ей в ответ. Шерон стряхнула с ботинок снег. Наконец примерно через минуту дверь распахнулась.
В узком проеме стояла изможденная женщина.
Да?
Я приехала за Никитой?
Женщина обратила на Шерон непонимающий взгляд.
«Черт, не нужно было говорить это с вопросительной интонацией».
Откашлявшись, она попробовала еще раз, на этот раз более решительно.
Я приехала за Никитой, сказала Шерон.
Ответа не последовало.
Может, она ошиблась адресом?
Она здесь? спросила она.
Здесь, с отвращением сказала женщина. Жестом она разрешила Шерон войти, с сердитым видом повернулась и ушла в коридор.
Шерон вошла в приоткрытую дверь. Слева от двери была лестница, ведущая на второй этаж. Справа, в гостиной, на потертом диване сидел лысый мужчина лет тридцати с планшетом в руках. Он был в наушниках и присутствия Шерон, казалось, не заметил.
Никита? позвала Шерон. Это Шерон Лемке, мама Эми. Я приехала, чтобы тебя забрать!
Минутку! крикнули сверху, и вскоре Шерон увидела, как Никита тащит огромный чемодан. Он был тяжелым, судя по тому, как глухо стучал по ступеням при каждом ее шаге. Никита была одета в рваные джинсы и объемный свитшот, на одном ее плече висел рюкзак. Девушка выглядела совсем не так, как тогда в торговом центре. Она казалась более уставшей, под глазами у нее залегли темные круги. Фиолетовой пряди в волосах видно не было.
Женщина быстро подошла к ним, едва не столкнувшись с Шерон. У нее был такой сердитый вид, что на секунду Шерон показалось, будто женщина ее ударит. Но вместо этого она обратила свою ярость на Никиту.
Вот, значит, как? Съезжаешь, даже не предупредив? Она скрестила руки на груди.
Никита ничего не ответила. Она просто посмотрела на Шерон.
Поехали, сказала она, кивнув в сторону двери.
А как же твоя работа? Если переедешь, то не сможешь продолжать там работать. Как ты будешь добираться туда без машины? Ты ведь об этом даже не подумала.
Никита пожала плечами.
Не очень-то хорошая это была работа. Она потащила чемодан в сторону двери. Найду другую.
Шерон придержала дверь, и Никита перенесла чемодан через порог.
И ты уйдешь вот так? заговорила женщина им вслед. Мы дали тебе комнату, относились к тебе как к члену семьи. Без твоей арендной платы в этом месяце мне не хватит денег. И что теперь прикажешь делать? Тебе ведь плевать, да? Какая же ты все-таки дрянь.
Секундочку! сказала Шерон, но никто не обратил на нее внимания. Никита даже не оглянулась.
Я не могу остаться.
Когда они подошли к машине, женщина обрушила на них целый поток ругательств. Не говоря ни слова, Шерон открыла багажник, Никита положила в него чемодан. Так же молча они сели в машину. Заводя мотор, Шерон оглянулась на дом и заметила, что мужчина смотрит на них из окна.
Несколько кварталов спустя Шерон нарушила молчание:
Да уж, общаться с нейодно удовольствие.
Ага. Никита со вздохом заправила волосы за ухо.
Хочешь есть? Можем заехать куда-нибудь перекусить.
Никита покачала головой:
Нет, спасибо.
Когда они подъехали ближе к дому, Шерон снова заговорила:
Мы почти на месте. Я живу в соседнем квартале.
Хороший район. Никита по-детски приложила руку к стеклу и посмотрела в окно.
Дома здесь были обманчиво скромными по размерам, учитывая привилегированную жизнь здешних жителей. Они ездили в отпуск на Гавайи. Нанимали репетиторов для своих детей. Уезжали на северные озера на лето. Шерон в финансовом плане сильно выбивалась из этой компании. Не то чтобы это как-то ее смущало.
Не слишком-то обольщайся, сказала Шерон. Мой дом один из самых маленьких в округе. Самый маленький, если точнее. И сильно меньше остальных.
Риелтор сказал ей, что изначально этот дом был гостевым коттеджем соседнего дома. Тогда это ее позабавило.
Пытаясь не терять оптимизма, Шерон сказала:
Есть поговорка: «Худший дом в кварталелучшая инвестиция!»
На это Никита ответила:
Да, но неужели нужно было покупать худший дом во всем штате?
Услышав это, Шерон расхохоталась.
Даже сейчас эти воспоминания вызывали у нее улыбку. Дом оказался просто катастрофой, но он хорошо служил им, и в ближайшее время Шерон не планировала переезжать. За эти годы в дом было вложено немало сил и средств. Она сделала ремонт в обеих ванных комнатах и кухне, заменила светильники, покрасила все стены и заменила полы в каждой комнате. Глядя на старые фотографии, сложно было поверить, что это тот же самый дом.
Шерон заехала на подъездную дорожку и остановилась возле гаража, ожидая, пока автоматические ворота поднимутся вверх.
Никита, я хочу
Ники.
Что?
Зовите меня Ники. Никитой меня называет только Эми.
Хорошо.
Эту просьбу легко было выполнить. Конечно, она может называть ее Ники, если так ей больше нравится, но было бы очень мило, если бы Эми рассказала об этом заранее.
Она заехала в гараж и заглушила мотор.
Так вот, Ники, я хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома. Я долго жила одна, так что если тебе что-то нужно, проси. Я не привыкла, что со мной живет кто-то еще.
Я надолго не задержусь, если вы об этом.
Нет, я не об этом. Но Ники уже открывала дверь машины, так что Шерон последовала ее примеру и потянула ручку багажника. Вообще-то, я имела в виду прямо противоположное.
Ники вытащила чемодан.
Хорошо.
Первой в дом вошла Шерон. Эта девушка приводила ее в замешательство, ей было трудно понять, что она за человек. С чего Эми вообще решила, что они уживутся?
Пока они шли по дому, Шерон нервно говорила:
В коридоре есть крючки для верхней одежды. Сюда же, на коврик, можно поставить ботинки, если ты промочишь ноги. Она сняла свою куртку и повесила ее на крючок, но Ники просто кивнула, даже не попытавшись разуться или снять свитшот. Здесь, как видишь, кухня, продолжила Шерон. Вон там прачечная. Можешь свободно пользоваться стиральной машинкой и сушилкой. Дай знать, если тебе понадобится помощь. Они довольно современные и высокотехнологичные. Я очень долго с ними разбиралась, призналась она. Целых три раза пришлось смотреть видеоурок на YouTube, прежде чем я поняла, как они работают.
Ники шла за ней по дому, волоча за собой чемодан и свесив рюкзак на локте. Она осматривалась, словно запоминая, где находятся выходы, и, казалось, была готова в любую минуту выбежать на улицу.
Пройдя по гостиной, Шерон указала на рыжего кота, который лежал, вытянувшись на спинке дивана:
Это Серж. Он очень ленивый, скорее всего он не будет тебя беспокоить.
Ники наклонилась, чтобы погладить Сержа, и кот благодарно подставил ей голову.
Он лапочка, сказала Ники, почесывая ему подбородок. Его зовут Серж?
Сокращение от «Сержант Клубочкин».
Идеально, Ники одобрительно кивнула.
Шерон показала Ники, где находится входная дверь, и водила ее по дому, пока они не дошли до ее спальни и прилегающей к ней ванной. Женщина прошла по комнате и открыла дверь.
У Шерон была хорошо отрепетированная речь, своего рода извинение перед гостями за размер комнат.
Она не очень большая, но ведь кроме нас тут никто по привычке начала оправдываться она.
Ники впервые поставила чемодан и обвела комнату зачарованным взглядом.
В жизни не видела ванной красивее. Она наклонилась и посмотрела на пол, выложенный шестигранной плиткой.
Правда?
Ники встала и кивнула:
Она такая красивая. И полностью в вашем распоряжении. Она провела пальцем по гранитной столешнице и посмотрела на старинные подвесные светильники в форме тюльпановШерон любила их не только за внешний вид, но и за розоватое свечение. Наверное, вам очень нравится здесь жить.
Это правда. Многие в моем возрасте задумываются о переезде в дом престарелых. Наверное, в этом есть свои преимущества, но я бы хотела прожить здесь как можно дольше.
Если бы у меня был такой дом, я бы никогда не переехала.
Шерон улыбнулась:
Да, согласна.
Ники кивнула и повернулась к ней:
Итак, если я буду спать на диване, где я могу разложить свои вещи? В прачечной?
Шерон не сразу поняла, что Ники имеет в виду.
О нет, ты не будешь спать на диване. Ты будешь жить в старой комнате Эми на втором этаже. Пойдем. Я провожу тебя наверх.