Чумной доктор - Кевин Сэндс 3 стр.

Мужчина протягивал мне кошелёк. Звенели монеты. Если я возьму их, то смогу отлично жить до конца эпидемии.

А если их хозяин расскажет, откуда у него патока?

Я чувствовал взгляд Тома и понимал, что мой друг хочет что-то сказать. Но я знал, каков должен быть мой ответ.

 Я Простите, но я не могу.

Еще секунду мужчина держал передо мной кошелёк. А потом закрыл его.

 Нашему хозяину это не понравится.

Его слова звучали угрожающе, но это не имело никакого значения. Если меня поймают на продаже лекарств, я потеряю всё: свою аптеку, своё будущее и всё, что оставил мне мастер Бенедикт. Я не готов был этим пожертвоватьдаже за все гинеи мира.

 Мне очень жаль,  сказал я.

Мужчина открыл рот, чтобы возразить, но Исаак вышел вперёд:

 Мальчик принял решение.

Человек обвёл нас взглядом. Затем повернулся на каблуках и ушёл вместе со своим спутником. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не ринуться следом за ними.

Исаак положил руку мне на плечо.

 Ты поступил правильно. И почувствуешь себя лучше, когда будешь покупать свежую еду на рынке. А ещё лучшекогда найдёшь сокровище Бенедикта.

Я печально кивнул. Том выглядел растерянным.

 Сокровище?  переспросил он.  И еда?

Том чуть не заплакал, увидев медовый пирог. Пока он жевал его, я показал ему письмо учителя.

 Поразительно,  сказал Том, обдав меня фонтаном крошек. Он оглядел мастерскую, словно задаваясь вопросом, в какой из сотен аптечных банок на полках запрятано сокровище мастера Бенедикта.

Я же не думал, что оно в одной из них.

 Он хотел, чтобы я разгадал загадкуи тогда найду его. Он не стал бы прятать сокровище там, где я могу наткнуться на него чисто случайно.

Том взял ещё один кусок пирога.

 Почему мастер Бенедикт думает, что ты до сих пор его не нашёл?

Для меня это была самая большая загадка из всех. В письме он упомянул об этом дважды.

Это явно было для учителя очень важно. Как и для меня. И не только лишь из-за денег.

Даже Исаак это заметил: «Твой учитель намекнул, что оставляет нечто особенное. То, что непременно должно попасть к тебе».

Итак, что мой учитель мог считать настолько уж важным и всё-таки думать, что я никогда не найду это самостоятельно? Я не понимал, к чему он клонит. Зато я заметил в его письме кое-что любопытное.

Том тоже это заметил. Он указал на последнее предложение.

 Разве «а» не должна быть с заглавной буквы?

 Да,  сказал я.  Мастер Бенедикт не сделал бы такой ошибки. Наверняка это код.

 Код к чему?

Я не знал. За последние три года мастер Бенедикт показал мне так много разных шифров, что я не мог вспомнить их все. И, конечно же, были шифры, которым он меня не учил: некоторые он только собирался показать, а в некоторых я должен был разобраться сам.

Я раздумывал, не стоит ли порыться в его заметках. Проблема состояла в том, что записи моего учителя были, мягко говоря, беспорядочны. Он содержал лавку и мастерскую в идеальном порядке, но наверху всё выглядело совершенно иначе. Большинство комнат, включая спальню мастера Бенедикта и ведущий к ней коридор, были так забиты книгами и бумагами, что он мог бы открыть собственную библиотеку. И мой учитель никогда не вёл свои записи организованнопо крайней мере, так, чтобы в них могли разобраться другие люди.

Он частенько отправлял меня наверх во время работы.

«Принеси-ка мне травник Калпепера,  говорил мастер Бенедикт.  Он в кладовой на третьем этаже».

В обычном доме кладовая могла бы быть чьей-то спальней. У нас же она была завалена стопками бумаг и книг, как и всё остальное. Единственное место, где мой учитель не хранил свои книги, находилось в подполе. Там мы устроили ледник. Мастер Бенедикт хотел превратить пространство под домом в настоящий погреб, но у него так и не дошли руки. И если подпол до сих пор не был заполнен книгами и бумагой, то лишь потому, что там они могли испортиться от сырости.

Итак, я приходил в кладовую и с беспомощным видом замирал посреди комнаты.

«Учитель?..»

«Двенадцатая полка от северо-восточного угла. Иди против часовой стрелки,  говорил с лестницы.  Четвёртая книга снизу. Обложка с рисунком».

И я возвращался, неся ему эту книгу и покачивая головой.

Но теперь моего учителя не было рядом, и никто не мог сказать мне, где искать. Посему мы с Томом сидели в мастерской, ели медовый пирог и беспомощно смотрели на строчную букву «а» в начале предложения.

Ответ пришёл ко мне позже тем же утром.

Мы размышляли, как потратить деньги Исаака на рынке. Туда мы собирались после обеда, поскольку сейчас мне хотелось продолжить работу над посланием мастера Бенедикта.

Бриджит составляла нам компаниюголубка гуляла по верстаку и клевала всё, что могла найти после того, как Том нынче утром пёк хлеб. Он вынимал из духовки противень со свежеиспечёнными булочками, когда я с воплем вскочил с табурета, заставив Бриджит нырнуть в укрытие.

 Вот оно!

 А-а-а!  отозвался Том, и булки вылетели у него из рук.

 Прости,  извинился я.

Бриджит гневно взмахнула крыльями. Том печально посмотрел в котёл, где медленно тонули два золотисто-коричневых комка.

 Из-за тебя я упустил булки!

 Плюнь на них. Смотри.  Я разгладил письмо учителя на верстаке.  Я нашёл ответ«а» строчная, потому что это важно. Она не заглавная, поскольку не должна ей быть.

 Не понимаю,  сказал Том.

 Я думал, что мастер Бенедикт не поставил заглавную букву, потому что это часть послания. Но на самом деле вся штука в том, что это не часть послания. Видишь? Он спрятал секрет в заглавных буквах.

Я взял чернильницу и перо и обвёл все прописные буквы в письме учителя.

Появилось сообщениевсего одна фраза, читаемая легко и ясно.

Том был впечатлён.

 Умно,  сказал он и осёкся, увидев ужас на моём лице.  В чём дело?

 Том  пробормотал я,  но все наши птицы улетели.

Глава 4

Мы уставились на Бриджит. Голубка была увлечена, она склёвывала с верстака рассыпанную муку, но, заметив, что мы на неё смотрим, с любопытством подняла голову.

До того как люди из культа Архангела убили моего учителя, мы держали в голубятне на плоской крыше несколько десятков птиц. Но когда последователи культа обыскивали нашу аптеку, большинство голубей, испугавшись, улетели. Осталась только Бриджит. Мастер Бенедикт написал это письмо за несколько месяцев до своей смертизадолго до того, как наши голуби разлетелись. Он не мог предположить, что птицы исчезнут.

 И как же мне изучить наших птиц, если их нет?

 Может, ты неправильно понял сообщение?  предположил Том.

 А как ещё его понимать?

 Не знаю. Но я не представляю, как голуби могут помочь нам найти сокровище твоего учителя. Или что, оно спрятано у них под перьями?

 Может, голуби должны были привести меня к нему? Они умные птицы.

Когда я прятался от культа Архангела, Бриджит, улетев из голубятни, несколько раз умудрялась разыскать меня в огромном городе.

 Но ведь мастер Бенедикт написал, что сокровище спрятано где-то в доме.

Это было дельное замечание. Вдобавок, когда мой учитель был жив, он редко выпускал птиц из голубятни. Так куда и как они могли меня привести?

Бриджит вернулась к муке. Я наблюдал за ней. Где-то в нашем доме есть ценность

В нашем доме?

 Как ты думаешь, крыша считается за дом?  спросил я.

Миг мы смотрели друг на друга. А потом я схватил перепуганную Бриджит и ринулся вверх по лестнице. Через люк вылез на крышу. Голубятню разорили, когда грабили аптеку. Городские предписания, связанные с эпидемией, требовали от всех домовладельцев убить своих питомцев, чтобы замедлить распространение болезни. Я обязан был убить Бриджит. Можно подумать, я мог хотя бы помыслить о таком! Однако это значило, что я должен был всё время держать голубку взаперти и следить, чтобы никто не услышал её воркование. Именно поэтому я так и не удосужился починить голубятнюпросто оставлял её открытой на случай, если выжившим птицам потребуется укрытие на ночь. Сейчас тут была одна малиновка, искавшая еду среди брошенных гнёзд. Она улетела, когда мы вошли внутрь.

Я посадил голубку на пол.

 Ну, давай, Бриджит.

 Что ты делаешь?  спросил Том.

 Изучаю наших птиц.

Бриджит клюнула мой ботинок. Я отпихнул её в сторону.

 Давай, Бриджит. Найди сокровище мастера Бенедикта.

Том посмотрел на меня как на сумасшедшего. Бриджит же, со своей стороны, сделала то, что обычно делает голубь. То есть, в общем, ничего. Том неловко пошевелился, когда у меня покраснели щёки. Эта была не лучшая из моих идей.

 Может, просто поищем сами?  предложил Том.

Так мы и сделали. Мы обыскали брошенную голубятню сверху донизу. Перевернули гнёзда, вытащили сосновые доски и заглянули за перекладины, которые всё это скрепляли.

 Здесь ничего нет,  разочарованно сказал я.

 По крайней мере, мы знаем, что сокровище в доме,  утешил меня Том.  Давай сходим на рынок, а потом продолжим. Может, по пути тебе в голову придёт идея.

Я полагал, что Тому просто невтерпёж купить еды. Однако он был прав: здесь и сейчас я не мог придумать ничего толкового.

Королевская биржа внушала уныние.

Рынок когда-то был одним из моих любимых мест. Прежде, приходя сюда со своим учителем, я с упоением рассматривал бесконечное разнообразие выставленных товаров: переливающиеся всеми цветами радуги шелка из Китая, цветочные духи из Аравии, сладко пахнущие жареные кофейные зёрна из Нового Света. Крики торговцев эхом отдавались в галереях, а покупатели рассматривали вещи на прилавках, торговались с продавцами или сидели, отдыхаяс вином и свежей выпечкойи общаясь со случайно встреченными приятелями.

Теперь всё изменилось. Большинство ларьков стояли закрытые, потому что торговцы сбежали из города, а другие не спешили приезжать. Посетителей стало несравненно меньше, атмосфера была тихой и пугающей. Люди метались от лотка к лотку, молча покупая лишь то, что им нужно. Получая сдачу, они кидали монеты в миски с уксусом, надеясь, что кислота уничтожит заразу.

Мы с Томом осторожно пробирались между прилавками, стараясь как можно меньше сталкиваться с другими покупателями. Мы выбирали лишь самую дешёвую еду, складывая ёе в прихваченную из мастерской тележку, и старались дышать порежеи не только потому, что воздух наполняли бактерии чумы. Вонь толпы была невыносимой. Не просто обычный запах человеческого тела, городских отходов и навоза. Считалось, что запахи помогают победить болезнь, и потому люди носили на себе, жевали и лили на себя любые ароматические вещества, какие могли раздобыть. Один человек благоухал уксусомвидимо, считая, что если уксус хорош для монет, то сойдёт и для него. Другой покупатель носил на шее гирлянду из гниющего лука. Его сопровождала женщина, набившая за щёки столько чеснока и руты, что походила на белку.

Том прикрыл нос рукавом.

 Если бы я хотел проблеваться, то просто сунул бы голову в Темзу. Ты это видел?  Он кивнул на ещё одного мужчину, обмотавшего голову тканью. В углублении на вершине импровизированного тюрбана стояла жаровня с древесным углём, окружая его голову клубами дыма.

 Вот клиент для твоей курильницы.

Я не отвечал, пока мы не отошли в менее вонючее место, где рынок обдувал горячий ветер. В итоге мы почувствовали новый запах, который оказался гораздо более мучительным. Женщина в мясницком фартуке кричала из-за прилавка:

 Свинина! Жареная свинина! Свежая! Из деревни!

Том схватил меня за руку и застонал:

 Мясо! Я уже не помню, когда последний раз видел мясо.

Мой желудок заворчал, как сердитый лев. Я схватился за оставшуюся часть монет Исаака. Лучше даже не смотреть. Мы не могли позволить себе тратить деньги на роскошь. Но этот запах Том печально взирал на мясные запасы, когда мы, толкая тележку, прошли мимо.

 Ох ты только представь, Кристофер. Свежие хрустящие маринованные рёбрышки отбивные под соусом

Я остановился у прилавка мельника, чтобы прикупить муки. Том продолжал живописать прелести свинины, а когда они закончились, перешёл на других животных.

 Жареная говядина фазан тушёный ягнёнок с этими крохотными морковочками

 Хватит, Том,  прервал его я.

 Бараньи колбаски отбивные под соусом

 Про них ты уже говорил.

У Тома задрожала нижняя губа.

 Могу поспорить: королю подают отбивные под соусом в любое время, когда он только захочет.

Я прижал пальцы к вискам.

 Я не могу больше это слушать.

Скорбные воспоминания Тома о мясе ещё сильнее испортили мне настроение. Мы покупали только самые простые продуктыв основном муку: её было много, и она стоила дёшево. Немного овса и крупы, твёрдый солёный сыр, яйца и масло. Новый бочонок эля. Глыбу льда, чтобы пополнить запас в леднике. И шесть десятков морковок, которую мне удалось найти за сущие гроши.

Каждая покупка напоминала мне, что эти скромные продуктывсё, что стоит между мной и голодом.

Толкая тележку, я не мог отделаться от мысли, что за мной кто-то наблюдает. Краем глаза я уловил движение за прилавком торговца пшеницей. Я резко повернулся. Человек метнулся прочь. Я заметил зелёное платье и вихрь каштановых волос, а потом фигура исчезла в глубине рынка.

 Ты это видел?  спросил я.

 Видел что?

 По-моему, какая-то девушка ходит за нами.

Том оглядел толпу.

 Воришка?

Я не был уверен. Но мог поклясться, что уже видел её.

 Она следила за нами всю дорогу сюда, пока мы шли по улице.

Том покрепче стиснул тележку, а я обозревал биржу в поисках девчонок, промышляющих карманными кражами. Но карманники были не единственными ворами на рынке. Среди этого страха, охватившего город, в двойных галереях здания биржи возникло новое поколение торговцев, продающих уникальный товарлекарство от чумы. Было известно, что рынки, увы, полны этих мошенников. И хотя ни одно из этих лекарств не действовало, бессовестные торговцы продолжали предлагать ихс удивительной наглостью. А отчаявшиеся люди продолжалиувы!  их покупать.

Один шарлатан, похоже, собрал толпу побольше, чем его конкуренты. Он стоял на ящике, сжимая медную коробку.

 Вот секрет!  кричал он.  Секрет, который спасёт вас, вашу семью, ваших детей!.. Да, сэр, вы мудро поступили. Семья скажет вам спасибо.

Торговец перебил сам себя, когда стоявший впереди крупный мужчина бросил в миску с уксусом серебряную крону, что равнялось пяти шиллингам. Продавец вынул из коробки какие-то травы, завернул их в бумагу и протянул покупателю, а потом снова обратился к толпе.

 Это не что иное, как «Дыхание святого Стефана». Особая смесь трав, в которой нет ни одного языческого яда из чужих земель, вроде тех, какими торгуют аптекари. Целительная сила «Дыхания святого Стефана» исходит только от холмов Англии. Оно благословлено милостью Господа нашего.

 Лжец.

 Что?..

Удивлённый шарлатан замер, когда через толпу к нему протолкнулся мужчина. Он был высоким и широкоплечим, с длинными светлыми волосамине париком, а настоящими волосами, волнами спадавшими на плечи. На нём были куртка и бриджи, испещрённые разноцветными пятнами. Я знал, откуда берутся такие пятна. Мой учитель и я сами перепортили за эти годы немало одежды. Тёмные следы угля на вороте, капли засохшей крови на манжете, липкая медовая патока, размазанная по штанам на бедре. Этот человек был аптекарем. И он с презрением смотрел на шарлатана.

Торговец улыбнулся.

 Лжец, говорите? Но у меня есть доказательства, сэр. Смотрите же на магию «Дыхания святого Стефана»!

Он простёр руку. Из-за его спины вышел маленький мальчик и встал на ящике.

 Всего три дня назад,  сказал шарлатан,  этот мальчик был болен. Он бредил. Он уже стоял у Жемчужных ворот рядом с Петром. Но я дал ему «Дыхание святого Стефана». И смотрите! Никаких следов чумы!

Аптекарь фыркнул:

 Чушь.

 У вас нет глаз, сэр? Вот же он! Полностью выздоровел.

Аптекарь повернулся лицом к толпе.

 Кто-нибудь видел этого мальчика с сыпью? С пустулами? Кто-нибудь вообще видел его больным?

Шарлатан покраснел. В толпе заворчали. Но другие встали на защиту торговца.

 Надо думать, у тебя есть своё лекарство?  сказал аптекарю здоровяк, всё ещё держащий в руке свёрток с травами шарлатана.

 Да.

Шарлатан усмехнулся.