- О, мой Бог! - с трудом выговорил он, и его голос прозвучал болезненно и шокировано.
- Это не ее вина. И не твоя, - прошептала она. - Ты не мог быть настолько благородным мужчиной и не испытывать желания подождать с близостью.
Соломон сглотнул и посмотрел на нее долгим взглядом.
- Ты тоже не виновата, - наконец прошептал он.
Она опустила взгляд, пытаясь до крови вонзить ногти в кожу, расцарапывая ее, изгоняя из себя зло, которым она полна. - Моя мама... - она облизнула губы и попыталась высвободить руки из его захвата.
- Не надо, - прошептал Соломон, крепче сжимая их. - Позволь мне быть рядом.
Сердце Хаос бешено забилось. Они говорили ей не осквернять его собой. Не позволять его руке касаться ее нечестивого тела. Сохранять его чистоту, защищать его от тьмы, заключенной внутри и окружающей снаружи.
Она заставила себя позволить ему делать то, что, по ее мнению, было абсолютно неправильным.
- Моя мама была хорошей матерью, - начала она, желая сохранить свое имя чистым. - Такой же была и ее мама. Бабушка, - она хотела посмотреть ему в глаза, но прикасаться к нему казалось непозволительным. - Мастер... причинил ей боль. Разрушил ее. Использовал ее.
Хаос боролась с собой, не зная, как рассказать ему о той единственной части правды, которая могла все разрушить. Честно говоря, ее совсем не удивило, что Мастер оказался ее отцом. Даже если бы он не являлся ее биологическим родителем, то оставался бы им в любом другом смысле. Но природа была против нее. - Мастер
- Хаос, - позвал ее Соломон, но она не могла встретиться с ним взглядом. - Посмотри на меня.
Она покачала головой, ее глаза наполнились горячими слезами.
- Я... отродье... Сатаны, - выдавила она из себя.
- Что? - тихо прошептал он. Ее глаза метнулись к его лицу, и от боли в его взгляде у нее свело желудок. - Как ты можешь такое говорить? - спросил он, качая головой.
Хаос дернулась, пытаясь избежать его благочестивых рук, обхвативших ее лицо.
- Посмотри на меня, Красавица, сейчас же.
Резкий голос, прозвучавший командным тоном, заставил ее поднять на него глаза, полные стыда, словно запуская внутри нее механизм, принуждающий испытывать трепетное уважение к мастеру. Теперь он был ее мастером. Она не знала, как это произошло и что послужило причиной. В сущности, это ломало всю логику их взаимоотношений. Он прикасался к ее нечестивому телу, смотрел на грязные вещи, видел их и все же... этот... этот взгляд...
Дыхание Хаос стало слишком быстрым, легкие горели изнутри, когда она посмотрела в его глаза небесно-голубого цвета. Любовь, с которой он смотрел на нее, пронзила ее насквозь, отдавшись болью в глубине.
- Ты не принадлежишь ему, - прошептал он, поглаживая ее щеки большими пальцами. - Ты никогда не была его. Ты всегда была моей.
Его слова проникли в ее сердце. Они обернулись вокруг сожалений, непростительных секретов, словно сжав их крепкой хваткой. Затем дернули. Потянули и вырвали мучительный всхлип из самой сути ее существа.
Его руки обхватили ее так крепко, прижимая ближе и изгоняя из нее самые тяжкие грехи. Боже, любовь... Ничего подобного она никогда прежде не испытывала. Это откровение было жгучим и красивым, и она не могла остановить вырывающееся из нее адское пламя, которое по его приказу покидало ее тело и душу.
- Соломон, - завыла она, когда он сжал ее крепче. Ее дыхание было глубоким, как никогда прежде, и, наконец, она сделала свой первый живой вздох. Затем она отпустила его. И позволила его имени сорваться с ее губ в одном протяжном крике: - Соломон Гoooooooooooooрдж.
****
Хаос проснулась посреди ночи.
- Что случилось, Красавица?тихо спросил Соломон, садясь рядом с ней и поглаживая по плечу.
- Мне приснился сон.
Его губы прошлись по ее спине, нежно целуя.
- Расскажи мне.
- Я встретила Бога, - сказала она дрожащим голосом от все еще испытываемых эмоций, пережитых во сне. - Он... он был таким большим и ярким. Настолько ярким, что я не могла смотреть на него, я не могла смотреть прямо на него, - ее слова дрожали, как и ее тело.
Соломон потянулся и включил лампу. Она посмотрела на него и прижала ладонь к своей груди, прищурившись, чтобы правильно все объяснить.
- Я чувствовала... - спустя секунды она посмотрела на него, ее сердце разрывалось на части от новых эмоций. - Такую чистоту, - едва слышно прошептала она. - Такую красоту, - слезы потекли по ее лицу, горячие и стремительные, пока она пыталась ему рассказать о пережитом. - Никаких плохих ощущений не было, - она провела рукой по своему животу и груди. - Было тепло и... и хорошо, - выдавила она, шокировано всхлипнув.
Соломон притянул ее к себе и крепко обнял.
- Милый ангел, - прошептал он. - Благодарю тебя, Боже, что предстал перед ней.
- Он предстал передо мной. Он пришел ко мне, - произнесла она, все еще потрясенная.
- Потому что тыего дитя, - прошептал Соломон.
Она крепко обняла его.
- Я не могу поверить, - прошептала она. - В то, что он любит меня. - Она высвободилась из его объятий, вспомнив еще одну деталь из сна: - Он назвал меня по имени.
- Он? - Соломон улыбнулся и погладил ее по лицу. - Как он тебя назвал, Красавица?
Теперь она поняла, что это может показаться странным. Но во сне все ощущалось правильным.
- Он назвал меня... Возмездием.
- Возмездием? - повторил он, подтверждая ее мысли о том, что такое имя звучало странно. Ей было немного грустно, потому что она надеялась получить новое имя. Имя Хаос больше не подходило ей.
- Возможно, он не подразумевал под этим твое имя.
- Он обратился ко мне так. Возмездие... Ты принадлежишь мне. И я буду вести тебя.
Ее глаза вновь наполнились слезами, она сбивчиво задышала, оказавшись во власти этих слов, и воспоминания из сновидения нахлынули нее, вызывая трепетный страх, не позволяя ей даже подняться с постели. Она смотрела на Соломона, пытаясь понять, что он думает. - Ты думаешь, это ошибка? Я имею в виду, что я ошибаюсь?
Соломон погладил пальцами ее лицо.
- Кто я такой, чтобы спорить с Богом? - прошептал он, и его глаза опустились к ее губам, которые он оглаживал большим пальцем.Но, если ты не против, я буду называть тебя Красавицей.
От радости у нее перехватило дыхание, она улыбнулась и кивнула. Она поднесла его руку к своему лицу, ощущая себя совсем по-другому. - Я чувствую себя такой... светлой, - прошептала она, скрывая волнение за смехом.
- Это все, что тебе приснилось? - он поднес ее руку к губам и провел ими по тыльной стороне ладони. Это был не весь сон. Но если ему не понравилось имя, которым Бог назвал ее. Ему не понравится и остальная часть сна.
- Что не так? - прошептал он.
- Он сказал... что ты - избранный, - она нахмурилась. - Но он не подразумевал под этим имя, как в моем случае, - поспешила она объяснить, понимая, что это звучит бессмысленно. - Я чувствую это здесь, - она коснулась своей груди.
Он кивнул с нежной улыбкой. Она не была уверена, понял ли он ее или просто сдержался...
Наверное, он все объяснит, если потребуется.
- Когда?
Соломон опустился на постель и раскрыл объятия, приглашая ее.
- Возможно, когда тебе это понадобится.
Ей показалось, что его ответ был абсолютно правильным, и она улыбнулась.
- Иди ко мне, Красавица.
Она не могла отрицать, что от радости у нее перехватило дыхание, и улыбка стала еще шире. Он рассмеялся, увидев ее реакцию. Она доверчиво прильнула к его груди.
- Ты похож на сказочный сон, - сказала она, обхватив его руками и ногами и ощутив его возбуждение. - Что это? - спросила она, поглаживая эрекцию с улыбкой.
- Это все ты - вот что это такое, - ответил он, оказавшись на ней сверху. Он страстно поцеловал ее, разжигая своими горячими губами и языком пламя, грозящее спалить ее дотла. Этот жар желания смешивался с новыми ощущениями. Сила, которую он порождал, заставляла ее чувствовать себя непобедимой, совершенной и красивой.
Она толкнула его на спину и оседлала. Пристально глядя ему в глаза, она приподнялась и разместила его член у своего входа, продолжая удерживать взгляд чистых голубых глаз Соломона, пока медленно опускалась вниз. Его сильные руки обхватили ее бедра, но не помогали двигаться, только бережно держали.
В ней бурлили неведомые прежде эмоции, обжигающие и непорочные, заставляя ее почувствовать себя опьяненной. Ее губы приоткрылись, а веки стали тяжелыми. Она запрокинула голову назад и с наслаждением вновь опустилась на член. Услышав звуки его удовольствия, она подняла голову и снова посмотрела ему в глаза, поглаживая его руками и опускаясь на длину.
Когда он полностью оказался в ней, Соломон крепко зажмурился и впился в ее плоть пальцами. Ее дыхание участилось, когда она почувствовала его желание, пульсирующее глубоко внутри нее, отдаваясь в бешеном ритме сердцебиения, словно стремясь вырваться на свободу. Она хотела этого. Она хотела, чтобы он был диким и свободным.
Он со стоном дернул бедрами, ударяясь о чувствительное местечко внутри нее и вызывая тихий вскрик экстаза. Это место было священным. Чем сильнее и быстрее он касался его, тем глубже она погружалась в другой мир. Рай. И протяжные стоны, которые он издавал, давали ей понять, что с ним происходило то же самое.
- Займись со мной любовью, моя красавица-жена.
Красавица-жена. От того, как он назвал ее, у нее перехватило дыхание, и Хаос начала двигаться на нем, пробуя разные ритмы и подмечая то, что приносило ему наибольшее удовольствие. Ему нравилось, когда она скользила бедрами, двигаясь и полностью опускаясь на него. Она была счастлива, что ему настолько нравилась их близость, потому что происходящее было по-настоящему прекрасным. Боже, это было чудесно.
- Соломон, - воскликнула она, откинувшись назад и упершись ладонями в его колени.
- Господи, да, - прошептал он, встречая ее толчки своими выпадами. - Приласкай клитор, Принцесса.
Она с готовностью подчинилась приказу, отдавая себя этой восхитительной власти.
- Соломон, - выдохнула она, чувствуя, как ее захлестывает горячая волна.Я близко.
Его руки сжались на ее бедрах, и он задвигался быстрее, крепко удерживая ее на себе. Интенсивность ощущений заставила приближающийся оргазм перейти в крик, и затем она достигла пика. Она внезапно оказалась на спине, чувствуя, как он жадно целует ее, толкаясь в нее все быстрее и напористее, уничтожая ту часть, которую не касался ни один мужчина до него. Только ее Соломон. Лишь ее Соломон знал дорогу к этому месту. Всю свою жизнь она была шлюхой Сатаны, но с Соломоном... с ее безупречным мужем она всегда была принцессой. Чистой, невинной и красивой.
Глава 7
- Я говорю, что мы с Хаос вместе навестим старуху, если уж на то пошло, - сказал Соломон, желая увести Хаос как можно дальше от города. Принцесса, не Хаос. Именно в этом имени она нуждалась сейчас. И хотя ему никогда не нравилось имя Хаос, он привык к нему, но он бы с превеликим удовольствие изменил его.
- Мы могли бы исследовать город и лечебницу, находясь на расстоянии от этого проклятого места.
- А я говорю, что мы уберемся отсюда все вместе, - дядя нервно расхаживал у кровати в номере отеля. - Я не вижу причин, чтобы кто-то из нас оставался в этом чокнутом штате.
- Вы отправитесь втроем, - отрезал отец. - Мне необходимо проверить здесь кое-что.
Его дядя практически сорвался на крик:
- И позволить им поймать себя, Джон? И что потом?
- Я сам выбираю свою судьбу, - огрызнулся он, потягивая кофе и бросив на них взгляд поверх газеты.
Соломон с досадой рассмеялся над эгоизмом этого человека.
- Как насчет того, чтобы хотя бы раз подумать о других? Все эти годы ты делал только то, что хотел, не обращая внимания на желания и потребности других.
Отец посмотрел на него поверх очков.
- Осторожнее.
- Или что, ты станешь отцом и надерешь мне задницу? Ты еще помнишь, что передал эту ответственность дяде Джо?
- Превосходно, - рявкнул Джо, чувствуя, как в его жилах закипает гнев, в то время как отец, сложив газету, вышел из комнаты.
- Вот именно, катись отсюда, - крикнул Соломон, когда дверь захлопнулась. - В этом ты настоящий профессионал!
Дядя ткнул пальцем в дверь.
- Он заслужил это, он должен был предвидеть подобное с самого начала, - пробормотал он и кивнул, словно борясь с чувством вины. - Не то чтобы я возражал или сожалел хотя бы об одном дне, когда надрал тебе задницу, - сказал он. - Но ты пригвоздил это молотком по голове.
Его метафора смягчила гнев Соломона. Он всегда путал их, но обычно нарочно. Он услышал, как душ выключился, и посмотрел на дядю, желая закончить до того, как Хаос выйдет к ним.
- Я согласен с тем, что ему не стоит оставаться здесь одному, - сказал он, понизив голос. - Это глупо и опасно. Я понимаю, что это звучит лицемерно с моей стороны, но у него больше нет причин торчать здесь, мы можем делать все на расстоянии.
- Согласен, - поддержал дядя, так что их решение имело перевес двое против одного.
Но он не будет настаивать. Если отец захочет остаться, он не станет его умолять не делать этого. Слишком много лет разделяет их. Для Соломона его не стало вместе с матерью. Мужчина был для него, скорее, призраком, чем отцом.
- Итак, мы отправляемся на поиски женщины, у которой есть ответы, - Соломон был готов идти прямо сейчас. Он не мог оставаться слишком долго на одном месте, рискуя быть найденным и захваченным в плен.
- Будем надеяться на это, - сказал дядя.
- Почему бы тебе не проверить тетю Сару и Джесси, - предложил Соломон. - Убедись, что они останутся на месте. Тебе действительно не нужно идти с нами, мы можем поддерживать связь по телефону.
На лице дяди появилось беспокойство, что заставило Соломона почувствовать себя плохо. Он забыл, как сильно этот мужчина рисковал ради него. Дядя кивнул и вновь стал мерить комнату шагами, что выдавало его нервозное состояние.
- Ты прав. Мне нужно проверить их, и я не вижу никаких причин следовать за вами.
Соломон слегка улыбнулся, зная, в чем сейчас нуждается дядя. Он был влюблен в тетю Сару. Он хотел прикоснуться к ней и увидеть ее. Почувствовать, что она в безопасности. Соломон хорошо его понимал.
- Я уверен, это будет много значить для Хаос, если ты позаботишься о мальчике. И... я ценю возможность побыть с женой наедине. - Запасной вариант на случай, если дядя нуждался в дополнительном аргументе, чтобы покинуть их.
Джо фыркнул.
- Что вам двоим действительно нужно, так это звуконепроницаемые стены, - протянул он, посмотрев на него своими голубыми глазами, полные веселья. - По звукам казалось, будто на кого-то напал маньяк, а не то, что кто-то занимается любовью, черт возьми.
Соломон расхохотался, его щеки вспыхнули от смущения, как раз в тот момент, когда Хаос вышла из ванной.
- Мне пора, - бросил дядя, направляясь к двери. - Оставляю вас, маньяков, наедине.
Соломон закрыл за ним дверь и столкнулся с замешательством на лице Хаос.
- Маньяков? - спросила она, выглядя обеспокоенной.
Соломон рассмеялся и притянул ее в объятия, целуя.
- Он подумал, что ты подверглась нападению прошлой ночью, - ответил он, застонав от вкуса ее губ и ощущения ее миниатюрного тела в своих руках.
- Нападению?переспросила она, задыхаясь и все еще ничего не понимая.
- Ты забыла о тех прекрасных криках, что издавала для меня?
Она стыдливо застонала, заставив его рассмеяться еще сильнее. Он никогда не забудет, как она сидела на нем, покачивая бедрами и прикасаясь к себе. Иисусе, он был готов совершать такие преступления чаще. Но не здесь.
Он сжал ее ягодицы и снова поцеловал.
- Я так сильно хочу тебя. Везде и все время, но мы должны идти. Джо вернется проверить тетю Сару и Джесси.
Она втянула воздух и выдохнула:
- Да, хорошо! Я смогу позвонить ему?
- Да, конечно.
- И я бы хотела... кое-что еще.
Он улыбнулся, понимая, что она имела в виду по разгорающемуся жару в глазах. Он погладил ее по спине и провел пальцами по лицу.
- Я хочу сотворить так много всего с тобой, Красавица. Я хочу устроить настоящую свадьбу и отправиться в медовый месяц.
Она нахмурилась.
- Что такое медовый месяц?
Боже, то, что она могла никогда не узнать об этом, ранило его. Конечно, она не знала о подобном. Жизнь в сумасшедшем, блять, доме не включала любовь и страсть.
- Медовый месяц начинается сразу после свадьбы. Это место, куда мы отправимся на пять лет только вдвоем и ничего не будем делать, кроме занятий любовью каждый день. Не забывая про еду, конечно же.
Ее хихиканье подсказало ему, что ей понравилась эта идея, и, возможно, она понимала, что он слегка преувеличивает.
- Пять лет? Так мало.
Он рассмеялся и подарил ей жадный поцелуй, но был вынужден оторваться от нее.
- Давай убираться отсюда. Мы должны спасти проклятый город.
****
Хаос нравилось, что Соломон хотел помочь ее городу, ее семье. Не все из них были плохими людьми, большинство - нет. Они оказались в ловушке. Она надеялась, что он не попросит ее оставить их. Ее целью было отправиться за помощью, а не просто сбежать. И она планировала следовать ей. Для нее было честью закончить то, за что умерла ее мать.