Что у тебя на сердце? Что у тебя в душе? Я тоже была такой же юной и беспечной, и порхала по жизни, и есть у меня для тебя кое-что.
Инесса смотрела на маму и её так тронули эти вопросы, что она с трудом сдержала слезы.
Мама, дорогая мама, шёпотом обратилась к Ванессе дочь, у меня правда всё замечательно, не нужно за меня беспокоиться, хорошо?
Хорошо. Пойдем, она встала и за руку повела дочь за собой в библиотеку.
Зачем мы туда идём?
Хочу показать одну вещь, только никто больше не должен знать, вообще, ты поняла меня? мать внимательно взглянула в глаза дочери, чтобы убедиться, что дочь никому не расскажет об этом.
Никто не узнает, мама, обещаю тебе.
Когда они вошли в библиотеку, Ванесса рукой указала дочери на кресло и сказала:
Присядь.
Инесса села, а мать пошла вдоль полок с книгами, дошла до окон и задернула портьеры, включила освещение. Дочь начала ерзать в кресле, всем видом показывая, что ей не терпится узнать причину их нахождения здесь.
Мама! Что ты хотела показать?
Потерпи!
Хорошо, Инесса виновато опустила глаза, а мать начала рассказ.
Когда-то, очень давно мне случилось побывать в необыкновенном месте, и у меня есть напоминание об этом на всю жизнь. Оно находится здесь, она приставила лестницу к полкам и поднялась по ступенькам. Достала самую обычную книгу, которая с течением времени была немного потрепана, но в целом выглядела хорошо. Инесса молчала. Мама протянула ей книгу со словами:
Открой.
Дочь подняла голову и посмотрела в глаза матери, словно хотела увидеть ответ, что в этой книге, Ванесса выглядела отстраненной и потерянной в своих мыслях. Когда Инесса начала медленно открывать обложку книги, по спине у матери побежал холодок, как будто она переживала заново свои эмоции тех лет. В это мгновение стук в дверь отвлек их. За дверью был Людовик.
Войдите, Ванесса не хотела вызвать подозрения и потому решила, что Людовик, увидев книгу в руках дочери, подумает, что они разговаривают об искусстве и не станет мешать. Инессе она шепотом сказала не открывать книгу, когда зайдет отец. Дочь кивнула и в этот момент дверь открылась, и зашел отец.
Не помешал? любезно поинтересовался он.
Мы разговариваем о моде прошлых лет, нет, не помешал, с улыбкой ответила жена.
Мода это интересно, но, пожалуй, я откланяюсь. А что за произведение у тебя в руках Инесса?
Ванесса моментально среагировала и ответила:
Там о придворном стиле, корсеты и пышные юбки, тебе вряд ли это интересно.
Муж спокойно ответил, не подозревая, что его хотят попросту отвлечь от книги.
Ты права, спокойной ночи девочки!
Добрых снов отец, Инесса мило улыбнулась ему.
Людовик ушёл, а Ванесса с облегчением выдохнула и сказала дочери, чтобы та забрала книгу в комнату, и там они её откроют.
Прошла неделя, как дочери гостили у родителей, каждая из дочерей старалась больше времени проводить с тем родителем, которого больше любила. И Инесса решила воспользоваться ситуацией в свою пользу. Как-то днём она сидела у себя в комнате, лазила в интернете, и, услышав шаги отца в сторону лестницы, она громко позвала его к себе:
Папа!
Что? не особо довольным тоном откликнулся Людовик на зов дочери, поскольку торопился к доктору по поводу здоровья своей жены.
Ну, зайди в комнату, мне с тобой поговорить надо, потянувшись в кресле, продолжала звать отца к себе Инесса.
Что ты хотела? сев в кресло отец вопросительно посмотрел на дочь. Инесса загадочно улыбалась, словно приготовила сюрприз, но тянула с ответом.
А я хочу мотоцикл, наконец-то она произнесла.
Прости, что ты хочешь, я не ослышался? Мотоцикл? удивился отец просьбе
Да-да, мотоцикл, смеясь, отвечала она
А зачем такой юной девушке мотоцикл?
Как зачем? Гонять по Лондону в свободное от занятий время, и к тому же когда у меня будет дом, я не хочу ездить на метро.
Чтобы на нём гонять нужно время и очень сильное желание овладеть искусством вождения. А о доме я ещё ничего не обещал.
На лице Инессы изобразилось недовольство.
Вы же поговорите с мамой ещё на эту тему, и к тому же я уже достаточно взрослая, чтобы жить в своём доме, она продолжала настаивать на этой идее.
Тема дома пока не обсуждается, и я думаю, что мотоцикл это твой очередной каприз, могла бы и у матери попросить его.
Нет, папа не могу я такое просить у мамы. Это довольно серьёзно, и тебя прошу ей не говорить.
Хорошо, заберёшь его к Рождеству, я всё устрою.
Ты серьезно? Боже я так счастлива, спасибо дорогой папа, она вскочила с кресла и повисла у него шее.
Людовика очень удивил такой поворот, это случалось крайне редко, обычно вся её любовь и нежность доставались матери, а не ему.
Всё, мне пора бежать, он убрал руки дочери с шеи.
Ты вечно куда-то бежишь
Жизнь так устроена. У нас в доме скоро должен появиться доктор.
Ты заболел? Инесса огорчилась.
Объясню тебе потом. Сейчас некогда.
Хорошо.
Людовик спустился вниз и уехал.
Доктора советовали Людовику, чтобы Ванессе в домашних условиях провели курс успокоительной терапии, поделали ей капельницы. Он долго думал над предложением и наконец-то согласился. В день, когда хотели начать ее лечение, все члены семьи де Грасс были в поместье. Все хотели поддержать Ванессу, так как знали, что она не смириться с тем, что Людовик согласился на эту терапию и тяжело это воспримет. Хотя когда её пригласили в кабинет мужа и там представили медсестру, которая будет ей заниматься, она отнеслась к этому с подозрительным спокойствием.
Дорогая садись на кресло, или приляг на диван, думаю там, тебе будет удобнее, Людовик старался быть с ней как можно мягче, понимая её настроение.
Ванесса не выказывала сопротивления и спокойно прилегла на диван. Медсестра уже подготовила систему с лекарством, начала готовить Ванессу, она лежала неподвижно, и казалось, ей безразлична вся суета происходящая вокруг. Она смотрела в окно стеклянным взглядом. Медсестра натерла руку спиртом, взяла иглу системы, чтобы ввести в вену Ванессе. Людовик не отходил ни на шаг от неё и смотрел на свою жену с некотором сочувствием. Только медсестра аккуратно ввела иглу в вену и тут Ванесса словно очнулась, она посмотрела диким взглядом на медсестру, но рука у той не дрогнула и она продолжала вводить иглу от лекарства в головку из-под шприца, задала количество лекарства, которое поступало в кровь Ванессы. Всё было спокойно. Стоило медсестре выйти из комнаты, как Ванесса словно озверела, в нее вселился дикий и очень злой зверь. Она вскочила с дивана, и начала вырывать у себя из вены иглу, Людовик в момент оказался возле неё, сжал в своих объятьях и пытался уговорить, не делать себе плохо. Состояние Ванессы было невменяемым. Она смотрела на него отсутствующим взглядом и вдруг начала смеяться. Как-то неестественно и истерично. Её смех был неприятен и резал слух.