Может быть, не люди его бесили всю жизнь, а то, что они не обращали на Марка никого внимания? Как будто Марка не существовало или он был настолько ничтожным, как мусор под ногами, настолько противный, что на него не хочется смотреть, чтобы не испачкаться даже зрительно.
«Да-а, всё верно, и я это всегда чувствовал, это исходило от всех людей по отношению ко мне, поэтому я их ненавижу!»
Озарение Марка было нарушено резким появлением из кустов бродячей собаки. Она была средних размеров, худая и со скатавшейся шерстью. Заметив человека на скамейке, она по доброте душевной кинулась к нему. Скорее всего, она была рождена не на улице, имела когда-то хозяина и была потеряна, поэтому с надеждой подбежала к Марку. Виляя хвостом, она стала нюхать его ноги.
Марк, не раздумывая ни секунды, с силой и злостью пнул бедную животину в бок. Она отлетела, издав протяжный скулёж. Встав из своих последних сил, собака посмотрела на Марка большими, грустными, полными тоски и мудрости глазами, поджала хвост и скрылась в кустах.
Марку как будто даже полегчало. Он поднялся со скамьи, выпрямился, набрал полной грудью воздуха и, довольный, со зловещим оскалом улыбнулся.
Теперь, после всего, что сегодня произошло на квартире у Петра, Марк понимал, что он хочет получить от жизни. Устрашающую славу убийцы, чтобы он вызывал чувство страха, а не чувство безразличия или отвращения.
Только он возрадовался такой перспективе, как к нему на шею сел кровопийца-комар. Марк ойкнул от проникновения хоботка в свою плоть и со всего маху прихлопнул букашку своей ладонью. Комар размазался по его руке. Марк с благоговением смотрел на кровавое пятно на своей ладони. Он размазал пальцами кровяную кашицу от насекомого:
«Скоро я буду умываться кровью людских ничтожеств!» подумал Марк своим помутнённым рассудком.
Глава 8
Уже совсем стемнело. Марк решил, не откладывая в долгий ящик сразу приступить к делу. Он стал подбирать себе жертву в парке. Но в его голове тут же слетелось множество вопросов как рой мух на свежую навозную кучу.
Схватить жертву сзади и душить? Или ударить камнем по виску? А может, купить перочинный ножик и пырнуть несколько раз в живот? А что, если свернуть шею? Но для этого потребуются недюжинная сила и практический навык. Ведь ломать позвонкиэто тебе не пальцами хрустеть. Практический навык в этом виде убийства можно получить, тренируясь на бездомных собаках и кошках, например. Но на это уйдет драгоценное время, а когда очень хочется кого-нибудь убить, то всё тело зудит от нетерпения.
Марк лихорадочно перебирал в голове различные сценарии убийств. Это было намного увлекательнее, чем подбирать зажравшимся толстым бабкам круизы и путешествия по заграницам. Но в то же время Марк не хотел мелочиться, убивать ради удовлетворения своих внутренних желанийэто убийство должно быть не тривиальным, чтобы оно не затерялось в обычной криминальной сводке, а прогремело на всю страну, поражая людей и полицию своими изощрением и гениальностью.
Озадаченный Марк спустился в метро.
«Какой сегодня был длинный день, а главное, очень продуктивный: у меня открылись глаза!» улюлюкал он сам себе.
Главное, только бы Пётр не пошёл в полицию на него доносить, что была попытка убийства и нанесение тяжёлых увечий человеку. Тогда он испортит ему всю малину. А у него только появился проблеск в жизни, интерес, а может даже сам смысл жизни. Он решил позвонить тому утром. Прощупать почву, так сказать, как тот среагировал на это происшествие, и предложить небольшую сумму за молчание в виде небольшой компенсации за моральный ущерб. Физического там практически не было.
Марк вышел из вестибюля метро и пошёл домой. Воздух настолько остудился, что пар шёл изо рта. Он уже окончательно протрезвел. Вокруг была ночная тишина, лишь изредка вдалеке было слышно проезжающую машину, мяукающую кошку у подвала и стук его собственного сердца. Подходя к своей парадной, мужчина вспомнил про свою злосчастную работуненавистных коллег, тупого начальника и надоедливых туристов.
«Итак, план на ночь: придумать, под каким предлогом уволиться с работы. Потому что она мне не нужнаочередная трата времени на людей, не достойных моего внимания. Хотя какая им разница, из-за чего я увольняюсь. Увольняюсь, и точка!»
Пройдя в свою квартиру, Марк огляделся.
«Как же хорошо, что я живу не как Пётр!».
Съёмная квартира молодого человека была оформлена со вкусом. Лаконичная цветовая гамма, салатово-серая, сохраняется единым ансамблем по всем комнатам. Кухня, разделённая со спальной зоной барной стойкой, коридор и ванная комната, совмещённая с туалетом. Это была уютная небольшая студия.
Марк принял тёплый душ, переоделся в полосатую пижаму и лёг на свой мягкий раскладной диван. У него побаливали руки от ударов по большому телу Петра и пальцы от напряжения при удушении.
«Надо убивать более щадящим для меня способом, я ведь уже не молодойнадо себя беречь». Марк закрыл глаза и моментально захрапел.
Глава 9
Он шёл по большому полю с несколькими голыми мрачными деревьями. Воздух был окрашен фиолетово-синей краской, небо было чёрным. Дождь лил, по ощущениям, уже неделю, не переставая и не уставая. На Марке вся одежда была мокрой до трусов, ноги хлюпали в ботинках. Вода с неба падала очень холодная, она заливалась в уши и глаза. Из-за этого видимость была практически нулевая. Но Марк должен был завершить начатое. Он начал копать яму у дерева. Работать лопатой было очень тяжело, потому что потоки воды размывали землю так, что сначала надо было убрать лишнюю влажность, а потом уже начинать рыть. И это со стороны походило на замкнутый бредовый круг. Воды не убавлялось. Со злостью на лице, пóтом и слезами, которые смешались с каплями дождя, Марк продолжал эту непростую борьбу с природой.
От усталости он уже было подумал, что достаточно копать, посмотрел в сторону, затем разгневанно плюнул и продолжить рыть. Прошло, наверное, часа тричасов не было, чтобы установить точность временного участка, но Марк понимал: он уже на финишной прямой. Совсем без сил, он отбросил лопату в сторону и, повернувшись от ямы правее, опустился на колени перед телом женщины. Она лежала под водопадом дождя и если бы была жива, то точно бы давно уже захлебнулась. Женщине было лет сорок, брюнетка, наверняка с карими глазами, но сие предположение так и оставалось предположением, потому что они были закрыты. Закрыты навечно.
Марк потащил тело убиенной к яме. Свалил туда, как мешок картошки, и, немного отдышавшись, начал закапывать яму. Этот процесс пошёл чуть быстрее прежнего.
Покончив с этим, усталый, но довольный Марк развернулся и пошёл по полю. Его ноги увязали в разжиженной почве, что затрудняло движение. Усталость сказываласьМарк уже еле-еле волочил ногами. Месиво из дождя и земли становилось вязким, ноги не слушались и заплетались. Вдруг Марк почувствовал что-то более-менее твёрдое под ногами, это помогло ему оттолкнуться, чтобы сделать очередной шаг. Это повторялось несколько раз; иногда с этого нечто твёрдого нога соскальзывала в какое-то углубление, и от этого идти было ещё сложнее. Такое передвижение расстроило Марка, и он решил понять, что же у него под ногами, почему такая странная местность. Он опустил голову и сквозь стену дождя увидел человеческое лицо, на котором стояла его нога в ботинке.
Он стал оглядываться по сторонам, и то, что он разглядел в этой мокрой вакханалии, его шокировало. По всему полю разными частями тела в земле виднелись трупы людей. Дожди размыли землю настолько, что всё, что здесь закапывал Марк, поднялось наружу. Все его тайны были рассекречены дождём. Марк стоял посреди поля, окружённый телами мужчин и женщин, и не мог пошевелиться от сковавшего его ужаса.
«Пение птиц, что за» Марк открыл глаза. Звук птичьей трели нарастал. Он нащупал под подушкой смартфон и отключил будильник.
На стене висли большие часы и с издёвкой показывали семь утра.
«Почему семь утра, а не девять?! Кто переставил мне будильник?!» Марк катался по дивану и причитал.
Заснуть опять он уже не смог. Лежал на спине и смотрел в потолок. За окном шёл дождь. По спине пробежали мурашки, едва он вспомнил ночной кошмар. Затем к Марку постепенно стали приходить воспоминания вчерашнего вечера. Странное чувство моментально поглотило его, как будто он резко прыгнул в ледяную прорубь. Потом он вспомнил себя в парке и свои планы на ближайшее будущеекровавые планы, делающие его знаменитым и самым жестоким маньяком за всю историю человечества.
«Наверное, это хорошо, когда ты наконец понимаешь своё предназначение в этом мире. Многие всю жизнь работают на нелюбимой работе, живут с нелюбимыми людьми, покупают не то, что любят, а то, что им навязывают с телевизора. Они живут такой жизнью и даже не понимают масштаб своей катастрофы. И ведь многим приходят наводящие подсказки сверху в виде депрессий и апатии, когда на работе начинает не клеиться, в семье разлад и ссоры, и всё это только для того, чтобы ты осознал: это не твоё, пора всё менять!»
Вот и Марк прожил всю свою сознательную жизнь с зашоренными глазами, не видя своего истинного пути. Живя фальшивой жизнью, не выделяясь из общей серой массы, не показывая себя настоящего. У нас так принято в обществебыть как все. Лишь немногие смельчаки решаются открыться этому миру, и это не только экстравагантные художники, чудаковатые писатели и фриковые деятели моды. Это также и убийцы. Палачи, несущие свою правду.
Если пройтись по всем знаменитым тюрьмам, где содержатся великие серийные убийцы, то можно провести аналогию, что у каждого путь самовыражения через смерть убитого им человека начинался из несчастного детства. Когда их били, унижали, измывались над ними. Они думали, что всё зло, которое они применяют к ребёнку, останется безнаказанным, и глубоко ошибались. Дети вырастали затюканными, нелюдимыми и злыми. Яд злобы уже распространился по всему телу, и он теперь в каждой клеточке убийцы.
У Марка до гибели родителей, наверное, было счастливое детствоон мало что помнил из него, но отрывки всплывали в сознании только приятные. А вот потомжизнь с деспотичной тёткой. Вот тогда было посеяно в нём зерно ненависти к людям.
У Марка заболела голова. Эти мысли одновременно и успокаивали его, и тревожили. Он пошёл в душ.
Глава 10
Вытираясь большим махровым полотенцем, Марк только сейчас ощутил это мягкое, приятное прикосновение ткани с телом.
«Раньше я этого не замечал, делал всё на автомате, как робот, запрограммированный на определённый набор действий на каждый день», рассуждал про себя просветлённый Марк.
Но его радужное настроение быстро испортилось, стоило ему вспомнить про звонок Петру, который он наметил на сегодняшнее утро. В висках опять застучала вот уже отступающая головная боль.
Набирая в телефонной книжке смартфона имя Петручио, Марк ощутил, как у него непроизвольно задрожали руки. Десятый гудокнет ответа. Сброс. Повторный набор. Нет ответа.
«Он же не мог вот так взять и умереть?»
Третья попытка оказалось успешнойв трубке послышался слабый голос Петра.
Пётр, я хотел прояснить вчерашнюю ситуацию, которая случилась после того, как мы оба напились как свиньиначал Марк.
Не звони мне больше, Марк. Я не хочу быть причастным к твоим проблемам со здоровьем. Тебе нужно к психиатру. А я жив, как слышишь, ты меня не добил. И в полицию я обращаться не буду. Ты же об этом меня хотел попросить?
Э, да хорошо, что не А вот про психиатра ты загнул. Я сам разберусь, к кому и когда мне обращаться. Удачи тебе по жизни, Пётр. Марк агрессивно нажал на сброс разговора.
«Упёртый баран, он вчера чуть не лишился жизни, но продолжает поучать меня, как мне жить!» плевался желчью Марк.
Он открыл холодильниквзгляду не за что было зацепиться, так как из продуктов были только банки пива, сыр, два яйца и яблоко.
«Надо бы купить себе нормальной еды или сходить поесть в кафе». И тут Марк вспомнил, что в морозилке у него лежит небольшой кусок сырого мяса. Он брал его, когда хотел приготовить стейк дома.
Он достал его, положил на тарелку и отправил в микроволновую печь размораживаться. Затем достал и сел напротив него. Он решил быстро прокрутить еще раз короткий разговор с другом у себя в голове.
Но анализа и комментариев по разговору не последовало, потому что мысленно Марк был в другом месте. Он ушёл в мясо. Мужчина изучал его и щупал взглядом. После режима разморозки оно подтаяло и стало пахнуть. Как пахнет сырое мясо, сырая плоть. Марк прилип взглядом к этому куску. Мясо блестело, были видны его белые прожилки, красновато-влажное, оно манило его. Ему захотелось его потрогать. Он зачем-то оглянулся по сторонамкак будто боялся, что за таким непристойным делом его кто-то застукает. Он начал медленно гладить кусок говядины, ощущая пальцами всю шероховатость мяса. Гладил медленно, немного надавливая, вперёд-назад. Молодой человек начал чувствовать поднимающееся возбуждение и сильнее надавил на мясо. Из него стала проступать алая кровьот этого зрелища Марк впал в экстаз. Он взял кусок в руки и начал в импульсивном возбуждённом состоянии тереть мясо о своё лицо. Божественный запах сырого куска тела сделал из Марка дикое похотливое животное. Мясо оставляло кровавые следы на его коже, аромат устойчиво впитывался в него. Страсть к мясу перешла на новый уровеньтеперь ему захотелось поцеловать его. Он целовал и облизывал мягкую сырую плоть. Он был на седьмом небе от счастья и, позабыв обо всех своих невзгодах, наслаждался этим процессом. Полностью себя удовлетворив, Марк посмотрел на кусок и, как бы в благодарность ему за те блаженные ощущения, решил съесть его. Он впился зубами и получил очередной импульс удовольствия. Он вгрызался в мясо с такой энергией и энтузиазмом, как будто не ел неделю. Вкус был специфический, как и запах, но это не смущало Марка, а лишь наоборот, открывало ему новые, неведомые ощущения.
Отличный был завтрак! Марк шёл на работу довольный и полный сил.
Дождь закончился, и в воздухе витал приятный аромат озона и мокрой прибитой пыли. Марк также впервые обратил на это внимание и несколько раз по дороге громко втягивал в себя последождевые нотки. Аллергия, мучавшая Марка, отступила, будто побоялась связываться с очнувшимся парнем.
Дверь в офис была приоткрыта, и Марк уже слышал доносившиеся оттуда голоса своих коллег. Они что-то бурно обсуждали после выходных. Наш герой решил немного повременить с вторжением и остановился у двери, чтобы послушать щебет офисных птичек.
Я вчера сделала отличное фото в парке, выложила в Инстаграм и ждала шквал лайков, но их всего набралось только двадцать пять! негодовал голос Марты.
Кошмар! вторил голос второй коллеги, Сары. Но ты же видела, я лайкнула твой пост, ты там действительно очень хорошо получилась, и это цветущее дерево рядом с тобойотличный кадр!
Да я видела, спасибо. А у тебя сколько подписчиков? Может, мне накрутить подписчиков, чтобы возросло количество лайков?
У меня пятьсот человек. Кстати, знаешь, можно же ведь и лайки покупать
«Курицы!» подумал Марк и решительно шагнул в кабинет с гордо поднятой головой.
Ой, посмотрите, какие люди в Голливуде! хихикнула Сара, которая не работала в субботу.
Сара была однозначной противоположностью Мартывысокая и худая. Но вот что их объединялотак это свинячьи маленькие глазки и губы-ниточки.
А что это наши голубые глазки так светятся от счастья? Неужели девушку себе завёл? подхватила Марта.
Лучше.
Дамочки озадаченно переглянулись.
Я буду увольняться, ожидая реакции, сказал Марк.
Правильно! Давно пора! неожиданно воскликнула Сара. Это не мужская работа. Всегда хотела это сказать вслух, но не знала, как ты отреагируешь. Это однозначно не твоё место. А куда пойдёшь? Чем будешь заниматься?
«Убивать», чуть было не сорвалось с языка Марка.
Я пока не думал, если честно. Ухожу в никуда. Знаю, что так никто не делает, но мне будет комфортнее подумать о новом месте работы дома в одиночестве, и чтобы оживить интерес и задать интригу, добавил: Но скорее всего, работать я буду не в этой стране.
Ух ты, значит, есть намётки. Но, как обычно, делиться ты с ними не собираешься, подытожила Марта.
Угу. Марк уткнулся в монитор.
Рабочий процесс шёл как обычно: письма на электронной почте, звонки, приходы туристов. Марк смотрел на часы и думал, когда пойти к директору в соседний кабинет, чтобы поведать ему о своих планах. Прошло три часа рабочего времени. Девушки заварили чай и устроили небольшую чайную паузу.
Думаю, пора, Марк резко встал и вдруг почувствовал неприятное бурление в животе.
Спазмы было настолько звучным, что коллеги из-за соседних столов, не сговариваясь, посмотрели на него. Но воспитание не позволило им долго пялиться на Маркаони сделали вид, что ничего не слышали, и на всякий случай прибавили погромче радио.