Она - Банана Ёсимото 7 стр.

  А что это за главное?спросила я.

  Это то, что есть у тебя и Сёити-сан, и то, что было у меня,пояснила Кума-сан.Сила, ради которой, как мне кажет­ся, стоит жить в этом мире! Когда тебя крепко держат в объятиях, когда тебя лю­бят. Когда у тебя много хороших воспоми­наний о разных погожих днях. Когда тебе удалось съесть что-нибудь очень вкусное. Когда ты испытываешь радость от того, что можешь говорить что думаешь. Когда засы­паешь, завернувшись в теплый футон. Ко­гда живешь в этом мире, в глубине души ду­мая о том, что житьэто хорошо. Я счи­таю, если у человека есть хотя бы часть из перечисленного, то каждый раз, когда он столкнется с очередным испытанием, это будет служить ему поддержкой и вдох­новлять его, и, несмотря на все трудности, человек сможет жить дальше. На то это и главное, чтобы с его помощью что-либо растить и культивировать, не так ли?

  Разумеется, это не означает, что твоей маме были совершенно незнакомы подоб­ные вещи. Но она не дорожила ими и, за­двинув подальше, однажды навсегда их ли­шилась. Или же окончательно отказалась от всего этого в погоне за другими вещами.

Я кивнула. А потом спросила:

   Не подумайте, что я пытаюсь найти хоть какое-то оправдание, но вы верите в так называемую одержимость?

   Не верю,ответила Кума-сан.Я считаю, что это слово придумано для тех людей, кто иначе попросту не может объяс­нить вполне определенное состояние. То же самое и с призраками. Мне кажется, это слово существует потому, что, используя его, удобнее и проще толковать многие вещи. Я не думаю, что совершенное твоей ма­мойэто происки дьявола или чего-либо в этом роде. Тогда СМИ истолковали все именно так, однако я считаю это человечес­ким деянием. Находясь там, я поддалась внушению: помню страшный силуэт и голос кого-то, кого там быть не должно, и ваза упала и разбилась, хотя до нее никто не до­трагивался. И все равно я придерживаюсь своей точки зрения.

   Мне стало гораздо легче благодаря тому, что вы оказались таким человеком,призналась я.Просто не передать слова­ми, насколько легче.

   Это хорошо. Все в тебе говорит о том, что ты не лжешь. Это тоже можно просто и коротко объяснить, используя опреде­ления типа аура, но дело-то не в этом. А в том, что если тщательно понаблюдать за человеком, то на физическом уровне ста­новятся понятными многие вещи! Так по­ступал Шерлок Холмс. Если должным обра­зом обращать внимание на то, как человек двигается, как строит свою речь, куда на­правлен его взгляд, и прочие подобные де­тали, то даже удивительно, как много всего можно понять о человеке. Только важно на­блюдать за этим как бы со стороны, по­скольку люди практически на все смотрят через призму своего собственного мне­ния,сказала Кума-сан.Человек может все. Не забывай об этом. Даже то, что ты сейчас находишься здесь, казалось бы, по­разительно, невозможно! Однако для чело­века нет невозможного. При помощи сил и энергии других людей, с которыми он со­стоит в каких-либо отношениях, он может осуществить все. Просто толкования быва­ют разными, а суть-то одна! Сила, которую в данный момент придает тебе другой че­ловек, зовется любовью в самом прямом смысле этого слова! Этим даже можно вос­полнить то, что ты в несколько искажен­ной форме получила от своей мамы.

   Надо же, точь-в-точь как в пред­смертных словах матушки...изумилсяСёити.

Кума-сан, улыбнувшись, кивнула.

  И это все, как мне кажется, потому, что с самого рождения ты наделена заме­чательными качествами: умная, милая, озаряешь светом сердца всех вокруг. Ду­маю, что вседаже Бог и ангелы, если до­пустить, что они существуют, и духи дере­вьев в садув вечном долгу перед тобой. За то, что ты родилась в том доме. За то, что никто не протянул тебе руку помощи.

  И правда, очень странно, что моя ма­тушка не забрала тебя к нам, - озадачил­ся Сёити.

Кума-сан почему-то весьма печально взглянула на Сёити.

Об этом пока меня не спрашивайте. Я все знаю, но сейчас не хочу говорить. Ра­но или поздно, если наступит момент, когда смогу сказать, я непременно это сделаю. И хотя я занимаюсь тем, что даю советы людям, вы меня простите. Сейчас мне хо­телось бы оставить эту тему.

Мне на мгновение показалось, что Ку­ма-сан вот-вот заплачет, и я решила сме­нить тему разговора.

А моя мама кого вызывала и о чем спрашивала?поинтересовалась я.Я знаю, что она приглашала духа умерше­го родственника кого-либо из собравших­ся, ему задавались различные вопросы, а потом она озвучивала оставленное им по­слание. Однако вы ведь принимали в этом участие?..

Да, похоже, случалось, что она бы­ла кем-то вроде медиума и, должно быть, спрашивала у кого-то о том. что представ­лялось ей очень величественным и почти божественным, что следует сделать, чтобы бизнес шел успешнее. Кажется, на сеансы приходили и такие люди, которых она кон­сультировала и по их личным делам. Поче­му там оказалась я? У меня очень сильно развита интуиция. Меня тогда покинуло ду­шевное равновесие, и я заинтересовалась школами для ведьм. Потом узнала, что в Японии есть человек, который собирается открыть школу белой магии. Нас познако­мили, и мне позволили посещать сеансы, чтобы увидеть все на практике. В тот день я впервые пришла туда. К несчастью. Но сейчас я думаю, что мне нужно было пере­жить и это тоже.

С того самого момента, как я вошла в комнату, меня не покидало какое-то тяже­лое и жуткое предчувствие, и я подумала, что здесь что-то не так. Однако в то время у меня не было такой веры собственным ощущениям, как сейчас, и поэтому я про­сто осталась там, ничего не предпринимая. Твоя мама ближе к концу уже не могла гово­рить человеческими словами, она смотре­ла не моргая, широко раскрыв глаза. Потом у них с твоим отцом начался жаркий спор по поводу магазинов... С самого начала речь шла о том, чтобы открыть где-нибудь филиал. В Бразилии или в Аргентине, где-нибудь в том направлении.

  Открывать кофейный магазин в Бра­зилии? Интересно, и что потом с ним де­лать? Разве не глупо?удивилась я.

  Да, люди сплошь и рядом ошибочно выбирают направление,согласился Сё­ити.Такое ощущение, что они перестают видеть реальность. С моей матушкой тоже случалось такое, иногда, бывало, перемудривала. Потом слушала мнение окружа­ющих о том, как обстояли дела на самом деле, отступалась от собственных заблуж­дений и громко хохотала. Да постоянно что-то подобное случалось...

  Поговаривали, что матушка Юмико-сан собиралась в Бразилии взять приемы­шамальчика японского происхожде­ния,сказала Кума-сан.

  А-а-а, тогда же она говорила мне, что усыновит будущего зятя. Теперь-то я пони­маю, что не гожусь для роли управленца. Поэтому мама часто в шутку говорила, что меня остается только хорошо воспитать да дорого продать. Меня сильно ранили подоб­ные шутки. Но, похоже, моя мама говорила об этом серьезно,заключила я.Навер­ное, когда у человека появляется что-то до­роже и важнее ребенка, он превращается в монстра...

Так было и в случае с твоей мамой, но в конечном счете проблема эта родом из ее детства! Так и есть,сказала Кума-сан.У меня порезана шея, у тебя изло­мана жизнь... право слово, печально, не так ли?

Мне хотелось плакать, но я от всей ду­ши рассмеялась.

Тем не менее самое важное то, что ты и я вот так встретились и смеемся. Мы от­нюдь не ненавидим друг друга. А встреча­емся в безопасной теплой комнате за чашкой чая. Сильнее этого в мире ничего нет,улыбнувшись, сказала Кума-сан.

Я тоже так считала и потому кивнула.

Сёити стал настаивать на том, чтобы заплатить деньги за посещение, но Кума-сан наотрез отказалась их брать.

  Я ведь тоже хотела встретиться с ва­ми,упорствовала она, провожая нас с улыбкой на лице.

  Спасибо,сказала я, и произнесен­ное слово не показалось мне таким уж незначительным. Я хотела несколько раз повторить его, но почувствовала, что это будет лишним. Меня словно удерживали какой-то огромной сетью. И хотя Кума-сан плела эту сеть, она, несмотря ни на что, разделила со мной то, что ей пришлось пе­режить. Осознав это, я испытала большую благодарность.

Я привыкла думать, что одинока, и вдруг теперь у меня возникло иное ощущение, будто я являюсь копилкой самых теплых и нежных чувств, начиная с тех, что пита­ла ко мне тетя, будто меня любят и доро­жат мною. Мне стало не по себе. Сегодня чужие люди снова напомнили мне о тех эмоциях, которые вызывало во мне в дет­стве общение со своими еще нормальными тогда родителями. Интересно, почему все так добры ко мне?

Я всегда делала все сама, но на самом деле даже в юности мне, пожалуй, хотелось, чтобы обо мне заботились. Хотелось, чтобы кто-нибудь повсюду брал меня с собой, что­бы кто-нибудь размышлял вместе со мной, чтобы постоянно был рядом. Это изуми­тельно, но в то же время и естественно. Это действительно то, о чем я всегда мечтала. И сейчас я это получаю.

Когда рушится семья, это значит, что ты стремительно теряешь все, что когда-то имел. Наверное, так приходит будущее... С этими мыслями появляется смутное осо­знание того, что то, чем ты владел, было просто иллюзией. И вот уже ты оказыва­ешься совершенно нагой и беззащитный перед всеми ветрами судьбы.

Мне кажется, что нет человека со столь поломанной судьбой, как у меня. Однако, пожалуй, для всех людей, чьи семьи распа­лись, так или иначе самым большим уда­ром является то, что все мечты, неразрыв­но связанные с любовью, которой они ко­гда-то обладали, оказались всего лишь призрачным видением.

Хороший человек, правда же? Если бы мне кто-нибудь порезал шею, не знаю, смог бы я так же держаться...задумчиво сказал Сёити.Да-а, в нашем мире нема­ло так называемых суперлюдей... Я бы то­же хотел стать суперменом. Хотя выдаю­щихся способностей у меня нет.

  Сё-тян, знаешь что... После всего это­го мне окончательно полегчает, если я услы­шу твои такие простые умозаключения,призналась я во время нашей прогулки.

На перекрестке масса людей ожидала зеленого света светофора. Поток машин тек мимо них подобно реке. Я задумалась над тем, куда сейчас направляется каждый, и под натиском их бесчисленного множест­ва чуть было не лишилась чувств. Однако меня успокаивало то, что сейчас я прежде всего не одна, и вместе, я и Сёити, мы соби­раемся пойти в кафе. Встреча с Кума-сан стала утешением и облегчением для меня, но в то же время перед глазами все время стоял вытянутый в форме полумесяца крас­ный шрам.

Я ощутила какой-то дискомфорт в рай­оне свой шеи.

  Я, если бы мне суждено было переро­диться, хотела бы появиться на свет в ва­шей семье. В молодости я бы день и ночь ра­ботала с детьми, которые оказались в труд­ном положении. А повзрослев, стала бы меньше работать и посвящала бы время своей семье. Когда ребенок теряет семью, его жизнь хоть как-то налаживается, если кто-нибудь как можно раньше поможет ему добрым советом. Мне бы хотелось открыть что-то вроде салона, куда приходили бы та­кие детишки, чтобы поиграть и развлечься.

  Но ведь еще не поздно это сделать, не так ли? Да и уход за садами тоже вполне еще тебе по плечу. Я смотрю, ты многим бы хотела заниматься, а? Да, кстати, еще было желание поработать в бухгалтерии моей фирмы!сказал Сёити, добродушно прищурив глаза.Между прочим, моя матуш­ка, похоже, тоже думала как ты. Она помо­гала советами разным молодым людям, устраивала их на работу в наши магазины. Некоторые из них, конечно, исчезали, но другие работают до сих пор, и те из них, что живут далеко, даже были на похоронах. Ре­бенком я ревновал маму из-за того, что она, мол, всю себя посвящает только чужим де­тям. Однако если задуматься о ее прошлом, то все покажется вполне резонным... Кста­ти, как тебе вон то кафе?

Да, так хочется кофе. Давай зайдем!согласилась я. Я постепенно привыкла к то­му, что Сёити всегда рядом, и мы оба теперь вели себя довольно естественно и непри­нужденно.

Кафе оказалось уютным, мы сели рядом за большим деревянным столом. Перед на­ми возвышалась ваза, в которой стояли красивые цветы.

  Надо же, а я ведь даже не представля­ла, что у меня есть такая нелепая, такая чи­стая мечта,призналась я.Мне просто не верится, что я хотела бы делать что-либо для людей.

  Пожалуй, любая работа так или ина­че для людей,непринужденно и откро­венно сказал Сёити.

  Вот опять бесхитростно и доступно говоришь здравые вещи!рассмеялась я.

  Ничего не поделаешь, ведь я сам по се­бе явился мечтой своих отца и матушки. И меня не учили поступать и вести себя так. Я был самой мечтой кого-то просто по фак­ту своего существования. Осознавая это, не­возможно не стать здравомыслящим!

  Да, здорово...глядя на зеленые ли­стья, печально пробормотала я.Я бы то­же хотела стать чьей-либо мечтой...

Сёити ничего не ответил.

Вскоре принесли наш кофе, от которого исходил приятный аромат. Я сделала гло­ток, и это было настолько вкусно, что ощу­тила беспричинное счастье и даже на ка­кое-то время совершенно забыла, о чем мы говорили. Вдруг Сёити неожиданно заявил:

Признаться честно, я совершенно не понимал, почему до самой своей смерти ма­тушка так беспокоилась о тебе, хотя вы да­же не виделись. Однако теперь начинаю по­нимать. Мне тоже очень жаль. Ну почему тогда мы не забрали тебя к себе?.. Но еще не поздно! Юми-тян, выходи за меня замуж.

От удивления я даже онемела сначала. Потом произнесла:

Ты такой маменькин сынок. Ну про­сто весь, до кончиков ногтей.

Сёити рассмеялся, но покраснел, по-видимому смущенный собственной вы­ходкой.

Я подумаю, ладно? Однако ты жаво­ронок, а мне это не подходит,улыбнув­шись, заметила я.

Передо мной предстала альтернативаа почему бы и нет? Вот только достаточно ли одного этого аргумента... Вот что было у меня на душе.

Тем не менее я удивилась тому, как мир вдруг окрасился яркими красками. Даже занятые своим делом работники кафе по­казались мне красивыми, и цветы, что сто­яли перед нами, неожиданно налились более глубокими оттенками. А солнечный свет, проникающий сквозь большое окно, вдруг оказался преисполнен какой-то святости. Быть кому-то нужной... Такое банальное понятие, а способно оказать на человека такой эффект.

Господи, когда я была маленькой, роди­тели жили в согласии и все шло благора­зумно. Я была единственным ребенком в семье, которого любили и баловали. Вско­ре в наш дом пришли деньги, и я вкусила, казалось, нереально богатой жизни. Потом с моими родителями произошли странные изменения, и они оба умерли, из-за чего я горевала. Однако в моей жизни были и лю­бовь, и секс, и мне покровительствовали друзья. Вдобавок ко всему сегодня мне сде­лали предложение. Значит, я точно попаду в рай, да? Так думала я, любуясь ослепи­тельным видом. И пока я не закончу пить кофе, пусть длится этот сон об удавшейся полноценной жизни.

  Сё-тян, давай завтра поедем на моги­лу тети,предложила я.

  А стоит ли? Ты ведь у нас дома уже по­клонилась ее фотографии. Мне кажется, что именно там можно наиболее полно ощутить присутствие матушки,ответил Сёити.

  Но я хочу поехать! Знаешь, у меня та­кое чувство, что, если я этого не сделаю, мо­им переживаниям не наступит конец. Уж слишком мрачно и одиноко мне было после того, как я побывала в похожем на дом из фильма ужасов родном очаге, где жила ко­гда-то,объяснила я.Мне хочется помо­литься на могиле дяди и тети, вдохнуть чи­стый воздух и изгнать из своей жизни злых духов. Наверняка это в Насу, да? Их могилы. Если мы туда поедем, я снова увижу горы и, возможно, мне станет немного легче.

  Ну, раз такое дело, я согласен. Оста­новишься у меня,предложил Сёити.Хотя, если не возражаешь, можем прямо сейчас на машине вернуться туда.

  А ты не устал?спросила я.

  Сегодня мы не так уж много переме­щались, так что я в полном порядке,за­верил Сёити.

   Недалеко от станции есть магазин Конамия. Может, зайдем туда купить чего-нибудь? Сладостей, например, или воды.

   Да, пожалуй. Так часто есть рамэн в Сано, наверное, малоприятно. Хотя, если иногда, он кажется весьма вкусным.

   Тогда в Точиги поедим гёдза и по­едем?

   Я не очень-то знаю дорогу, которая ведет после шоссе в город... Ладно, посмо­трю в навигаторе. Что ж, будем действо­вать по обстоятельствам.

   Как-то снова повеселело на душе. А то я совсем выдохлась после встречи с Кума-сан,сказала я.

   Твое счастьесчастье для тех, кого уже нет в живых!заметил Сёити.

   Думаю, очень немногие так считают. Люди ведь куда более угрюмы. Пафосные и эгоцентричные, они, сами того не пони­мая, своей холодностью наносят болезнен­ный удар счастливому человеку.

   Тогда перефразируем,сказал Сёи­ти.Твое счастьеэто отмщение за все то, что с тобой случилось.

   А вот это, похоже, совсем другое де­ло,рассмеялась я. В огромном магазине Конамия возле станции было очень многолюдно. Когда по­пулярность Конамия упала на некоторое время в связи с тем жутким случаем, мето­ды управления заменили более разумными и надежными. Благодаря этому пусть и не произошло очередного взрыва популярнос­ти, но магазины тем не менее стабильно ра­ботали и вскоре возвратили себе потреби­тельское доверие. Судя по всему, дела в ком­пании снова пошли на лад. Теперь это были аккуратные стильные магазины со спокой­ной атмосферой. Я была удивлена тем, что с некоторых пор в них стали продавать, хо­тя и в небольшом количестве, фрукты и ово­щи. И даже появились стойки, за которыми можно поесть супа или выпить кофе. Про­давцы в симпатичных фартуках работали бойко и энергично, возможно и не зная ни­чего о том кровавом происшествии, что не­когда случилось с управляющими компании.

  В другое бы время наверняка прибе­жали бы девушки-администраторы и при­нялись бы раболепствовать передо мной,разглядывая полку с шоколадом, сказала я.

  Думаю, что даже в тот период не все бы вели себя так,засмеялся Сёити. Да, круто, масштаб не сравнится с нашим ма­газином. Скорее походит на первоклассный супермаркет, нежели на магазин импортных продуктов. И, вероятно, своих фирмен­ных товаров тоже много разработано.

  У дяди ведь всегда был управленче­ский талант. Следовало с самого начала до­верить ему это дело, однако по странному стечению обстоятельств все решало это шарлатанское гадание, и мама, пожалуй, была чересчур склонна ему верить. К тому же, наверное, ей не хотелось ни в чем усту­пать дяде, который не получил колдовского образования и в жизни которого не сущест­вовало трудностей и страданий. Дело в том, что дядя изначально рос в доме разведенно­го дедушки и поэтому почти никак не со­прикасался с миром бабушкиной магии. Только сестры-близнецы жили с бабушкой. Разумеется, первоначально в управление в наибольшей степени были привлечены люди из семьи Конамия, но после того слу­чая дядя, должно быть, смог завоевать все­общее уважение. Однако мама не доверила бы фирму дяде. По своим тайным моти­вам,сказала я.

  Тем не менее семейное проклятие, по­хоже, не имеет силы, если он так преуспе­вает. ..усмехнулся Сёити.

В корзине у нас было несколько видов сладостей, оливки и вино. Типичная закуп­ка обычной парочки. Мне на ум пришло, что именно здесь и сейчас происходит наибольшее волшебство. Тетя знала это. Разде­лив с ней это знание, я ощутила невероят­ную близость тети. Как будто она была где-то внутри меня.

  Разве это не является доказательст­вом того, что магической силы на самом де­ле у мамы особо и не было. Я думаю, тетя определенно превосходила ее как ведьма. Вот и сейчас все продвигается благодаря силе тетиной энергии.

  Да, возможно, это так. Ведь человек, обладающий настоящей силой, вряд ли станет вот так убивать кого-либо,заме­тил Сёити.

В действительности мы оба очень близ­ко знали человека, совершившего убийст­во, и мысль об этом, неоднократно прихо­дившая мне в голову, вновь и вновь изумля­ла меня. И здесь, в этом чистом и светлом пространстве, она была совершенно не к месту. В любое время люди, покупающие еду и напитки, выглядят очень счастливы­ми. Создается впечатление, что ты отчет­ливо видишь, куда они направляются и что их ждет в жизни.

  Я не могу поверить, что все это было на самом деле! Словно я случайно просну­лась в каком-то искаженном простран­стве,сказала я.

  Это все пройдет. Даже не представ­ляю, как бы я жил, если бы вслед за матушкой потерял и тебя,неожиданно при­знался Сёити.

  Слабак, что ты такое говоришь?!засмеялась я.Впервые встречаю мужчи­ну, который не только бы так думал, но и озвучил бы подобные мысли. Тебе не о чем волноваться, Сё-тян! У тебя ведь еще мага­зин есть. Да и кроткий характер, который сохранила в тебе тетя, не так ли? Ты так со­здан. Будь у тебя одно лишь тело, тебе все равно бы многое удалось!

  Да, знаешь, со мной такое впервые за долгое время. Хотя я знаю, что это безрас­судно, но сейчас мне так радостно и хоро­шо. Как-то даже страшно стало,при­знался Сёити.

  Знаю, знаю! Я отлично понимаю, что ты чувствуешь.Я взяла Сёити под ру­ку.А раз так, то давай пока веселиться и наслаждаться жизнью!

  Да, у тебя это здорово получается.

  Всю свою жизнь я таким образом вводила всех и себя в заблуждение,усмехнулась я.Хотя бы сделать вид, что все замечательно, если уж нечем дорожить на самом деле.

Вот и сейчас я притворяюсь, словно не замечаю многих вещей.

Например, того, как ежедневно меня­ется мое отношение к Сёити, когда меня слегка бросает в жар при каждом соприкос­новении наших тел. Сёити наверняка не обратил на это пока никакого внимания, да и ничего подобного, в сущности, он не испытывает. У меня такое ощущение, буд­то он немного опьянел от своих действий и поступков, однако, похоже, для него это всего лишь каникулыкороткий отпуск, в котором в настоящее время находится Сё­ити после полосы пережитых суровых ис­пытаний. Нереальное время, когда он ока­зался отрезанным и от ответственности, и от деловых контактов, и от всего того, что связывало его по рукам и ногам, и от того, что ждет впереди.

Разумеется, этот период и для меня име­ет то же значение. Исходя из действитель­ности и из отчетливого осознания отсутст­вия у нас общего будущего, это не что иное, как каникулы. С единственной поправкой на то, что к Сёити и к тете, явившимися спон­сорами этих каникул, а заодно и дорогими мне людьми, я испытываю благодарность и самые теплые чувства. Как ни крути, буду­чи одной, я бы не выбрала этот маршрут следования, потому что попросту не знала бы, что мне стоит выбрать именно его.

Я стала понимать, что покой на душеэто не то, когда ты чувствуешь себя подав­ленным, и не то, когда испытываешь никчемную радость. Это что-то напоминающее снежный пейзаж, которым любуешься в хо­лодный день из окна теплого уютного дома. В необычном сиянии мир выглядит равно­мерно красивым и светлым. И даже если нет солнечных лучей, все пребывает в ка­ком-то умиротворенном великолепии.

А-а, пожалуй, я хотела жить наобум, без конкретики...

Хотела вечно двигаться наугад, кружа в водовороте судьбы...

Мне хотелось думать, что раз я такая не­счастная одна-одинешенька в целом мире, то имею право всю жизнь гулять и развле­каться как угодно.

Однако этому не бывать! Появляется кто-то и будит спящую принцессу. Так устроен мир! Не потому ли я чувствую себя так, словно меня ничего не тревожит и впе­реди у нас замечательные праздники?

Размышляя об этом, я прильнула к пле­чу Сёити. Возможно, это было моим самым желанным отмщением за ту судьбу, что мне досталась. Жалкая месть, но все же моя ду­ша была удовлетворена. Все, что было от­нято у меня, я возвращаю себе в этом мага­зине Конамия.

Итак, у нас есть еще немного време­ни,сказал Сёити.Может, ты хочешь куда-нибудь заехать до нашего возвраще­ния в Насу?

  Я, по правде говоря, хотела бы побы­вать на папиной могиле,ответила я.

  А, да-да, конечно же,согласился Сёити.

Я увидела его широкую улыбку, обвела взглядом утопающую в лучах солнца торго­вую улицу и вздохнула с облегчением. Затем лишь предложила, указывая на цветочную лавку:

Давай купим цветы. Те, что продаются при входе на кладбище, слишком скучные. Папа любил яркие цветы. Яркие как мама.

Папина могила находилась на окраине большого парка, удаленного от центра горо­да. На его территории текли ручейки, выси­лись холмы и, конечно же, большой древний храм. Там, где раскинулась рощица густо растущих криптомерии и сосен, имелось не­сколько торговых палаток, поэтому прохо­жие и мамаши с детишками праздно прогу­ливались в лучах заходящего солнца.

Предзакатное сияние, освещающее уча­сток с надгробиями, было прозрачным и райски красивым.

Мама с самого начала настаивала, что­бы ее не погребали в папиной родовой мо­гиле, и ее захоронили там, где покоились члены ее семьи, поэтому на безупречно ухо­женных и благородных могилах в центре этого кладбища можно было видеть только имена людей папиного клана. Меня это не­много успокаивало. Поплутав по тропкам, напоминающим лабиринт, пройдя мимо скромных захоронений, с давних времен поделенных на сектора, мы добрались до папиной могилы.

Мы молча пропололи сорную траву, раз­ложили полоски ладана, украсили могилу разноцветьем из папиных любимых цветов и помолились.

Папа, думаю, нам уже не свидеться. Моя душа спокойна. Это ужасно, что мама уби­ла тебя, но ты, похоже, не особо был разо­чарован таким исходом, не так ли? И мне, видимо, не стоит сильно раскаиваться в том, что я не смогла спасти тебя, да? Ведь ты сам выбрал такую судьбу, правда же?

Пока задавала вопросы, я неожиданно задумалась.

А действительно ли я все время находи­лась в Италии? А может, во мне просто оста­лось предвкушение поездки, с которым я паковала вещи в тот день, и мне только ка­жется, что я была там? И смутные воспоми­нания о том, что со мной случилось потом, это вовсе не последствия травмы? Что, если с самого начала все было не так?..

Да ведь я же...

В этот момент в моей голове в полном объеме развернулись невероятные и ужа­сающие сцены, и я вспомнила все.

Я инстинктивно зажмурилась, а когда потом открыла глаза, возле меня стоял Сё­ити и молился перед могилой.

  Сё-тян,мой голос дрожал,в это невозможно поверить, но это все происхо­дит не в реальном мире! Я слышала о том, что такое бывает.

  Что ты такое говоришь?Сёити крепко сжал мою руку.Если это не ре­альность, то что же тогда?

  Но ведь разве папина могила может находиться в столь красивом парке? Нет, ну ладно, допустим. А как же то, что все у нас так гладко продвигается?.. А вон тот склон, который настолько красив и покрыт пам­пасной травой, что отливает серебром... Смотри! Взгляни на то, как она чудесно ко­лышется. .. Если как следует вдуматься, все это как-то странно!

Все детали пейзажа вокруг вдруг стали чересчур отчетливыми, словно декорации на сцене. Меня очень удивляло, как гладко и быстро шли наши дела, а все вокруг вы­глядело так красиво и идеально, как на кар­тине.

  Просто твоя душа успокоилась, и от этого ты немного потеряла голову,пред­положил Сёити.

  Нет, это было бы слишком хорошо.Я обессиленно улыбнулась.Однако все это происходит во сне! А, я поняла. Возмож­но, это не тетин, а твой сон.

  Мне говорят такие вещи, а я ничего не могу поделать! Я совершенно не верю твоим заявлениям,сказал Сёити.

  Я тоже... Я тоже ничего не могу поде­лать. Как же быть?пробормотала я.

Поразмыслю, когда успокоюсь, и прой­дут эти страх и дрожь, решила я.

Ну, допустим даже, что это сон,сказал Сёити.Однако я живу здесь и сейчас. И ты тоже совершенно точно стоишь живая перед моими глазами. Мы здесь. И ничего, кроме этого, не существует.

И тут он еще раз крепко сжал мою руку.

Видимо, там, в вышине, дует сильный ве­тер: верхушки деревьев вокруг сильно зако­лыхались, и раздался странный звук, похо­жий на гудок. Золотой оттенок солнечного света вскоре стал насыщенным, тени и ню­ансы пейзажа приобрели резкость и отчет­ливость. Далеко в небе появилась тонкая коса полумесяца. В чистом воздухе к слад­коватому запаху сухих деревьев, опавшей листвы и полосок ладана примешался глу­бокий аромат принесенных нами цветов.

В глазах Сёити я видела свое отражение. Я определенно была там. И беспомощно смотрела на Сёити. Ну и хорошо. И ничего, кроме этого, сейчас не существует. Какой бы смертью я ни умерла, это уже не важно...

Как же мне не повезло, решила я и ма­шинально прильнула к Сёити, а он крепко обнял меня. Несмотря на то что поблизос­ти никого не было и можно было плакать сколько угодно, слез у меня уже не оста­лось. Как же мне не повезло. Я заслуживаю тетиного сочувствия и сострадания, непре­станно думала я.

Покинув кладбище, мы сели в машину и всю дорогу ехали на северо-восток. По прошествии трех часов мы прибыли в Насу. За рулем все время находился Сёити. Я не хотела ни о чем говорить и просто смотрела перед собой. Разные машины, постепенно выплывающие поля и горы. Течение реки, разноцветная одежда собравшихся на бере­гу людей. Свет зарождающейся луны и си­яющие всеми цветами вывески. Во всем чувствовалось скорое наступление ночи. Все сильнее темнело небо. Это выглядело очень красиво. Мир казался полным счас­тья и блаженства, словно мои глаза могли улавливать только ослепительный блеск.

Тетин дом, в котором ее нет. Подходить к нему, когда в нем не горел свет, было дей­ствительно тоскливо, однако несравненно приятнее, нежели в мой родной дом, просто кричащий о том, что внутри никого нет. Ат­мосфера тетиного дома сохранялась без изменений, будто его хозяйка лишь временно отсутствует.