По руслу высохшей речушки мы подъехали к бревенчато-каменному строению неопределенной формы, при взгляде на которое почему-то вспоминался Фрэнк Ллойд Райт. Скорее всего, мысль работала от противного.
Парень приходит сюда марать бумагу, прокричал мне Дессу.
Понятно. Как у него дела?
Да вот, какую-то его пьесу ставят в Нью-Йорке, если не врет. Этот идиот небось сам за все платит. Не теряет надежды пробиться в Голливуд, чтоб его имя первым в титрах стояло. И в этом... ну пусть сам расскажет.
Если не ошибаюсь, дядя Фредди считает, что у Дуайта есть некая безумная идея, от которой вы хотите с моей помощью его отговорить.
Не хочу навязывать вам готовое мнение, мисс Тэлман. Я вас еще не знаю, не могу предположить, куда вас поведет. Хочу только, чтобы вы были с парнем откровенны. Ваше имя у него с языка не сходит. Может, он к вам прислушается. А меня, черт побери, ни в грош не ставит.
Я постараюсь.
Да, вот именно, сделайте небольшую пристрелку.
Мы вышли из машины. Истил опять остался в джипе, а Дессу спрыгнул с подножки, широким шагом направился к двери, обрушил на нее два мощных удара и вошел.
Дуайт! орал он на ходу; я следовала за ним по пятам. Ты в приличном виде, мальчик мой? Я тут к тебе даму привел! Он снял бейсболку и взъерошил волосы.
В коттедже царил полумрак; здесь на разных уровнях стояли длинные низкие диваны, а бетонные стены и пол были закрыты коврами. Откуда-то из дальнего помещения донесся вопль, и Дессу повернул в ту сторону.
Сейчас, сейчас, только сохранюсь!
Племянник Дуайт пребывал в спальне с видом на пересохшее русло. Широкая постель была сплошь покрыта листами бумаги; на письменном столе у окна громоздился видавший виды «макинтош». Дуайт стоя щелкал клавишей «мыши». При нашем появлении он обернулся.
Здорово, дядя. Привет, Кейт! Как житье-бытье?
Дуайт, долговязый юнец с резкими чертами лица, был почти вдвое младше меня; он встретил нас босиком, в джинсах и халате; его отросшие каштановые волосы наполовину выбились из неряшливого хвостика. Физиономию украшала козлиная бородка и клочковатая щетина. Он пробежался пальцами по клавиатуре, выключил экран монитора и только после этого подошел к нам, взял меня за руки и слюняво чмокнул в обе щеки.
Ммм-а! Ммм-а! Чертовски рад тебя видеть! Добро пожаловать!
Привет, Дуайт.
Я не ослышалась?
Мы сидели на террасе над высохшим руслом речкиИстил, Дессу, Дуайт и яи пили пиво. На небе начали появляться звезды. От обморожения нас спасали только лыжные куртки да тепло, которым веяло из открытой двери дома.
Идеяпросто блеск! воскликнул Дуайт, размахивая руками. Ты что, не понимаешь?
Я удержалась от соблазна заметить, что не понимает как раз он, и вместо этого сказала:
Ну-ка, изложи все сначала.
Знаешь эту штуку, типа корабельной трубы, так? В Мекке, прямо в центре. Куда мусульмане совершают паломничество, понимаешь? Вроде как приходят посмотреть на эту хреновину; это камень в таком, ну, типа, затемненном здании, в центре этой жутко огромен-ной площади в Мекке.
Кааба.
Вот это да! Дуайт пришел в восторг. Ты даже знаешь, как это называется! Точно, Кааба. Именно! Он сделал большой глоток из своей бутылки. Так вот, идея фильма в том, что... а, подожди, этот камень, который в Каабе, да? Считается, что он упал с неба, вроде как онподарок от Бога, от Аллаха, так? То есть, понятно, сейчас все знают, что это метеорит, но он все равно священный, ему поклоняются, да? Или всем только кажется, будто они знают, что это метеорит. С этими словами Дуайт поставил локти на стол, едва не угодив в соусницу. Идея фильма в том, что на самом-то деле это космический корабль, а не какой-то там сраный метеорит.
Дуайт! резко одернул его Дессу.
Да ладно, дядя! досадливо фыркнул Дуайт. Все нормально. Кейт спокойно к этому относится. Ты знаешь, сейчас от женщин можно и кое-что почище услышать. Он посмотрел на меня и закатил глаза.
Если тебе это по нраву, племянник, можешь сколько угодно сквернословить при женщинах, но не смей сквернословить при женщинах в моем присутствии.
Ну, хорошо, хорошо,-сдался Дуайт, опять закатив глаза к звездам. Так вот, продолжил он, делая, для пущей выразительности, ударение на тех словах, которые считал важнымисуть в том, что камень в Каабевовсе не камень: это спасательная шлюпка, то бишь отделяемый отсек инопланетного космического корабля, который взорвался над землей полторы тысячи лет назад. Спасательная шлюпка обгорела в атмосфере, поэтому она похожа на камень, а может, она и задумана была похожей на камень, точно, чтобы никто не пытался заглянуть внутрьто есть, может, все это произошло на войне, так? Нужна была маскировка, так? Ну вот, эта штуковина упала на землю в Аравии, и все решили, что это дико священная, ну, вещь. А может, с ней, ну, что-нибудь приключилось, понимаешь? Может, поэтому ей и поклоняются, и все такое, потому что с ней что-то приключилось, чего с камнями обычно не бывает, даже с метеоритами не бывает, может, она парила над землей или сама вылезла из песка, ну, в таком духе, или кто-нибудь хотел в нее забраться, а она его прихлопнула! Ну, не суть. Потом ее переправляют в Мекку и все начинают ей поклоняться и так далее, но... Он с бульканьем влил в себя еще пенного напитка. Но, поскольку это все же спасательная шлюпка, она посылает сигналы бедствия, так? Он рассмеялся, видимо, наслаждаясь свободным полетом своей фантазии. И понимаешь, за какое-то время сигнал дошел до инопланетян, и они явились сюда. Так вот, когда начинается наша историято есть как бы все это показывается еще до титров, ну, там, сражение в космосе, и как эта шлюпка скользит в атмосфере, а на нее смотрят пастухи, которые отправились в ночное, или как там это называется, ну вот, а уже после титров главный корабль, ну, прилетает. И вот эти ребята-инопланетяне внутри отсека, они начинают просыпаться. Дуайт откинулся на стуле, его глаза расширились от волнения. Он широко раскинул руки. Ну, что скажешь? То есть по только начало, но для затравки пойдет; как по-твоему?
Я уставилась на Дуайта. Жебет Э. Дессу, как можно было подумать, измерял ладонью ширину своего лба. Истил дул в горлышко бутылки, издавая низкий, хрипловатый вой.
Мне пришлось прочистить горло:
Ты уже наметил какое-нибудь продолжение?
Еще чего, отмахнулся Дуайт. На то есть сценаристы. Но главноеэто замысел. Как он тебе? А? Только честно.
Несколько секунд я изучала его улыбающееся лицо, горящее от воодушевления.
Ты хочешь снять фильм, в котором главная святыня чуть ли не самой воинственной и фанатичной из мировых религий оказывается...
Объектом инопланетного происхождения, кивнул Дуайт. То есть дядя Джеб опасается, что кое-кто воспримет это в штыки, но я тебе говорю, Кейт, идея потрясающая. У меня в Голливуде есть знакомые, которые будут убить готовы, лишь бы снять такой фильм.
Услышав эти слова, я испытующе посмотрела на Дуайта, ища какой-нибудь признак того, что он иронизирует или просто шутит. Ничего подобного. Я взглянула на Дессутот покачал головой.
Дуайт, спросила я, тебе знакомо слово «фетва»?
В ответ Дуайт только усмехнулся.
Или, например, имя Салмана Рушди? Тут он оглушительно рассмеялся:
Брось, Кейт! Он же мусульманин! Я-то нет!
Вообще говоря, на тот момент он уже отошел от религии, как мне кажется.
Ну все равно, он из мусульманской семьи или чего-то там такое! То есть он же из Индии или откуда-то оттуда, да? Меня их религия никак не колышет. Черт, я даже не знаю, какая религия меня колышет, может, я бывший баптист или как там. Да, дядя Джеб?
Если не ошибаюсь, твоя мать действительно была баптисткой, согласился Дессу. А вот кем себя считал твой отецпонятия не имею.
Вот видишь? произнес Дуайт таким тоном, как будто теперь все было расставлено по местам.
Что тебе сказать, начала я. Дуайт, дело в том, что твоя идея, скорее всего, будет воспринята как глумление над исламом. Многие отнесутся к ней враждебно, и никто не спросит, какой веры придерживаешьсяили не придерживаешьсяты сам.
Кейт, Дуайт вдруг посерьезнел. Я ведь не говорил, что в фильме не будет полемичности и злободневности. Мне как раз хочется, чтобы он стал потрясением. Хочется, чтобы люди осмыслили эту суперидею, чтобы они встряхнулись, задумались и многое переоценили, понимаешь? Я хочу, чтобы они спросили себя: эй, а что, если наши религии не просто откуда-то свыше, тут Дуайт скривился и нервно взглянул на почти черное небо, что, если они, скажем, со звезд! Понимаешь? Он расплылся в улыбке и допил свое пиво.
Я глубоко вдохнула:
Ну, Дуайт, замысел, строго говоря, не блещет новизной. Но если ты за него держишься, вполне можно было бы... скажем, реализовать его в ракурсе другой религии. Или же изобрести новую.
Изобрести? нахмурился Дуайт. Я пожала плечами:
Это вроде бы несложно.
Послушай, Кейт, моя идея целиком завязана на Каабе, здесь обязательно понадобится эта спасательная шлюпка!
Дуайт, если каким-то чудом удастся снять такой фильм, спасательная шлюпка обязательно понадобится прежде всего тебе.
Фигня это все, Кейт!
Дуайт, устало напомнил Дессу. Дуайт искренне огорчился.
Я думал, хоть ты поймешь! Я же художник; художники должны рисковать. Это моя работа, мое призвание. Я должен быть верен себе и своему дару, верен своим идеям, иначе стоит ли суетиться? То есть стоит ли вообще нам всем суетиться? На мне лежит ответственность, Кейт. Я должен быть верен своей музе.
Твоей музе? Дессу чуть не поперхнулся.
Вот именно, подтвердил Дуайт, переводя взгляд с дяди на меня. Иначе получится фальшь, а я не хочу фальши, Кейт.
Дуайт, сейчас на экраны вышел фильм, называется «В осаде»...
Да-да-да! Он снисходительно улыбнулся и сделал плавное движение рукой, словно гладил невидимую собаку. Как же, знаю. Но то ~ совсем другое дело. У моего фильма тоже будет высокий бюджет, и он будет в высшей степени зрелищным, но еще он будет, нукак бы это сказать? содержательным!
Люди, которые сняли «В осаде», тоже, вероятно, думали, что фильм будет содержательным. Скорее всего, они не собирались обижать живущих в Америке арабов и не ждали, что по всей стране начнут пикетировать кинотеатры.
Пикеты были только в Нью-Йорке, Дуайт покачал головой, досадуя на мою непонятливость. Ты и вправду на стороне дяди Джеба? разочарованно спросил он. Честно говоря, я надеялся, ты мне поможешь его убедить вложить в этот проект деньги.
На сей раз Дессу всетаки поперхнулся пивом.
Дуайт, такой проектчистое безумие, сказала я.
Дуайт вперил в меня негодующий взор. Потом наклонился ко мне, сузив глаза.
Но ты понимаешь, что это великолепная идея?
Бесподобная. Просто потрясающая. Но если ты действительно хочешь найти ей применение, выбери из знакомых киношников такого, кто тебе ненавистен, кого ты хочешь разорить или угробить, и предложи ему свою идею, да так, чтобы он потом мог выдать ее за свою.
И чтобы он получил за нее «Оскара»? Дуайт расхохотался над моей наивностью. Ну нет!
Мы с Дессу только переглянулись.
Ужинали мы час спустя в доме Жебета Э. Дессуэто была вилла в итальянском стиле, стоявшая над широким озером на окраине все того же городка, который удивил меня своей заброшенностью. Долгие годы Премьер, штат Небраска, приходил в упадок, а потом Дессу, чье ранчо граничило с городом, приобрел пустырь на противоположной окраине, после чего стал мало-помалу скупать городскую землю, постепенно выселяя жителей, пока не создал свой собственный город-призрак. Перед ужином, показывая мне виллу, Дессу объяснил, что основной причиной для такого расширения владений было то, что человеку, который, как он, увлекается тяжелой артиллерией, требуется простор.
Жебет Э. Дессу любил оружие так же, как дядя Фредди любил автомобили. Пистолеты, винтовки, автоматы, минометы, тяжелые пулеметы, танки, гранатометыу него было все, включая военный вертолет, стоявший на знакомом мне аэродроме, а также торпедный катер в огромном эллинге на берегу озера. Тяжелая артиллерияк примеру, танки, разместившиеся на городском складе, представляла собой реликвии времен Второй мировой или около того. Он посетовал, что правительство почему-то не склонно продавать честным налогоплательщикам новейшие танки и противовоздушные ракеты.
Дессу провел нас с Дуайтом по конюшням, пристроенным к вилле; здесь хранилась коллекция гаубиц и полевой артилерии, причем некоторые орудия относились к периоду войны Севера и Юга.
Вот это видите? Он любовно погладил какие-то длинные, не запаянные с одного конца трубы, закрепленные на прицепе. Сталинский орган, так его называли. Гроза Вермахта. Да и самой Красной Армии тожечастенько грешил недолетом. Сейчас снарядов для него уже не достать, но мне клепают по спецзаказу. Его ручища опять похлопала по темно-зеленой металлической трубе. Верю, пальба будет знатная. Скажу честно: не терпится испытать этого чертяку.
А какая у вас самая большая ракета, Джеб? поинтересовалась я с самым невинным видом, памятуя о «скадах», которые, по слухам, Дессу недавно приобрел в собственность.
Он усмехнулся. Теперь на нем был белый смокингДуайт, кстати, тоже накинул пиджак, но даже и в смокинге Дессу выглядел как фермер, принарядившийся, чтобы ехать в город на танцы.
Э-хм, только и ответил он. И подмигнул.
Черт возьми, Тэлман, я думал, уж кто-кто, а вы со мной согласитесь!
Итак, теперь мистер Дессу называл меня просто Тэлман. Когда он сказал, что будет говорить мне «мисс Тэлман», покуда не узнает меня получше, я опрометчиво решила, что по прошествии какого-то времени он будет обращаться ко мне «Катрин» или «Кейт». Ничуть не бывало. А может, это откладывалось на потом. В данный момент мы обсуждали вопрос, легко ли выкарабкаться из нищеты.
Почему, Джеб?
Да потому, что ваше детство прошло в трущобах, так ведь?
Ну не то чтобы в трущобах, но некоторые лишения на мою долю действительно выпали.
Но вы это преодолели! О чем я и говорю: теперь вы здесь!
«Здесь» означало столовую его виллы, довольно просторную, неопрятную комнату, обставленную роскошной мебелью. Помимо меня, Дуайта, Истила и Дессу за столом сидела супруга Дессу, Мариэтта, сногсшибательная рыжеволосая американка из Лос-Анджелеса в облегающем серебристом платье; она была почти ровесницей Дуайту. Кроме нее пришло человек десять-двенадцать из личного штата Дессу и столько же инженеров и механиков; меня представили им всем одновременно.
За длинным столом чувствовалась строгая субординация: во главе восседал Дессу, разливавший дорогое вино, а на другом конце расположились младшие техники, налегавшие на пиво. Маленькие, удивительно проворные и незаметные мексиканцы подавали блюда мексиканской кухни. Мне стало интересно, всегда ли Дессу так обставляет свои трапезы, то есть, например, подают ли в его доме китайскую еду китайцы с косичками, а итальянские обедысмуглые, узкобедрые красавцы по имени Луиджи? В качестве основного блюда нам предложили отменный нежирный бифштекс (коровы у Дессу были свои); я, правда, не смогла его доестьне совладала с такой огромной порцией.
Мне необычайно повезло, Джеб, отозвалась я. У автомобиля миссис Тэлман села шина как раз там, где я играла с ребятами. Если бы не это везение, я бы, наверное, так и осталась прозябать на западе Шотландии. Мне сейчас тридцать восемь лет. К этому времени я бы уже произвела на свет троих-четверых детишек, весила бы фунтов на двадцать-тридцать больше, выглядела лет на десять старше, выкуривала по две пачки сигарет в день и ела бы слишком много сладкого и жареного. При удачном стечении обстоятельств мой муж не давал бы воли рукам, а дети не пристрастились к наркотикам. Может, я бы окончила среднюю школу, может, нет. Оставался еще призрачный шанс поступить в университет: тогда бы все сложилось иначе. Я бы стала учительницей, или социальным работником, или мелкой чиновницейэти профессии востребованы обществом, но не позволяют жить так, как я привыкла. По-любому, вначале мне просто повезло.
Нет. Нельзя знать наверняка. Это все «если бы да кабы», упорствовал Дессу. В вас говорит британская чопорность, нелепая привычка к самоуничижению. Я знавал Лиз Тэлман; она рассказывала, как нашла девчушку, которая продавала леденцы с пятидесяти-процентной наценкой. Хотите сказать, этот опыт прошел бы для вас впустую?
Возможно, я бы поняла, что околпачивать людей совсем несложно, и зареклась делать это впредь. Возможно, в конце концов устроилась бы на работу в службу защиты прав потребителей или...
Напрасно упорствуете, Тэлман. Скорее всего, вы извлекли бы совсем другой урок: что делать деньги совсем несложно, надо только проявить инициативу и предприимчивость, чтобы подняться над своей средой. Вы бы этого все равно добились, с Лиз Тэлман или без нее. Именно это я и хочу сказать, черт побери. Люди, которые заслуживают лучшей участи, выбьются из нужды, наплюют на любые препоны, хоть в Шотландии, хоть в Гондурасе, хоть в Лос-Анджелесене важно где.