Миссис Мейтленд?
Да?
Вы как будто о чем-то задумались.
Да. Я подумала, что сидеть рядом с вами на этой скамейке очень неуютно. Будто сидишь рядом с пыхтящей печкой.
И без того красные щеки Бетси Риггинс сделались еще краснее. С одной стороны, Марси сама испугалась того, что сказалаэто было жестоко и гадко. С другой стороны, она была рада, что сумела нанести удар, который, кажется, попал в цель.
В любом случае Риггинс больше не задавала вопросов.
Время тянулось бесконечно, но наконец Сабло вернулся в прихожую с прозрачным пластиковым пакетом в руках. В пакет были сложены все лекарства из аптечки на первом этаже (только безрецептурные препараты; те немногие таблетки, на которые нужны были рецепты, Мейтленды хранили в аптечках в своих ванных комнатах наверху) и принадлежавший Терри тюбик мази от геморроя.
Все чисто, отрапортовал Сабло.
Вы первая, сказала Риггинс.
В другой ситуации Марси, конечно же, пропустила бы беременную вперед и потерпела бы еще немножко, но именно что в другой. Она вошла в туалет, закрыла за собой дверь и увидела, что крышка бачка унитаза лежит криво. Господи, что они там искали?! Вероятно, наркотики. Марси села на унитаз и закрыла лицо руками, чтобы не видеть весь остальной беспорядок. А ведь вечером ей надо будет забрать домой Сару и Грейс. Надо будет провести их по двору под светом телевизионных прожекторов, которые наверняка установят, когда стемнеет. При одной только мысли об этом ей делалось плохо. А если не домой, то куда? В отель? Но эти люди (стервятники, как выразился полицейский) найдут их и в отеле.
Сделав свои дела, она вышла из туалета, и туда отправилась Бетси Риггинс. Марси проскользнула в столовую, не желая и дальше делить скамейку в прихожей с китообразным детективом. Полицейские потрошили письменный стол Террипотрошили в прямом смысле слова. Все ящики были выдвинуты, большая часть содержимого валялась на полу. Компьютер Терри уже разобрали, на все части налепили желтые наклейки, словно готовясь к гаражной распродаже.
Марси подумала: Еще час назад у меня было только одно желание. Чтобы «Золотые драконы» прошли в финал.
Бетси Риггинс вошла в столовую и уселась за стол.
Ох, как хорошо. И будет хорошо еще целых пятнадцать минут.
Марси открыла рот и чуть было не ляпнула: Надеюсь, твой ребенок умрет.
Но вместо этого сказала:
Хорошо, когда хоть кому-нибудь хорошо. Пусть даже лишь на пятнадцать минут.
16
Показания мистера Клода Болтона [13 июля, 16:30, допрос свидетеля провел детектив Ральф Андерсон]
Детектив Андерсон: Ну что, Клод, наверное, здорово приехать в участок, когда за тобой ничего не числится. Так сказать, новый опыт.
Болтон: Знаете, а вообще да. И проехаться в полицейской машине на переднем сиденье, а не на заднем. Девяносто миль в час почти всю дорогу от Кэп-Сити. Мигалки, сирены, все как мы любим. Вы правы. Действительно здорово.
Детектив Андерсон: Что вы делали в Кэп-Сити?
Болтон: Осматривал достопримечательности. Раз уж образовалось сразу два выходных, так почему бы и нет? Законом не воспрещается, верно?
Детектив Андерсон: Как я понимаю, вы занимались осмотром достопримечательностей вместе с Карлой Джепсон, также известной под сценическим псевдонимом Красотка Пикси.
Болтон: Ну, еще бы вы не понимали, раз уж нас привезли из Кэп-Сити вместе. Кстати, ей тоже понравилась эта поездка. Говорит, круче, чем на автобусе.
Детектив Андерсон: И большинство осмотренных вами достопримечательностей было сосредоточено в номере пятьсот девять в мотеле «Вестерн-виста» на шоссе номер сорок?
Болтон: Ну, мы не безвылазно сидели в мотеле. Дважды ходили обедать в «Бонанзу». Кормят там вкусно и дешево. И еще Карла хотела пройтись по торговому центру, ну, мы и прошлись. У них есть скалодром, и я его сделал на раз.
Детектив Андерсон: Даже не сомневаюсь. Вы знали, что во Флинт-Сити был убит мальчик?
Болтон: Кажется, что-то видел в новостях. Послушайте, вы же не думаете, что я как-то связан с этим убийством?
Детектив Андерсон: Нет, но, возможно, у вас есть информация о человеке, который связан.
Болтон: Откуда бы у меня
Детектив Андерсон: Вы работаете вышибалой в «Джентльмены, для вас», верно?
Болтон: Я сотрудник службы охраны. Мы не используем термин «вышибала». «Джентльмены, для вас» заведение высшего класса.
Детектив Андерсон: Не буду спорить. Мне сказали, что вы работали во вторник вечером и ушли домой только в среду, ближе к обеду.
Болтон: Это Тони Росс вам сказал, что я уехал в Кэп-Сити с Карлой?
Детектив Андерсон: Да.
Болтон: Нам сделали скидку в мотеле, потому что владелецродной дядя Тони. Тони тоже работал во вторник вечером, и я как раз попросил его позвонить дяде. Тонимой друг и напарник. Мы с ним дежурим на входе с четырех дня до восьми вечера, а с восьми до полуночив яме. Ямазал перед сценой, где сидят джентльмены.
Детектив Андерсон: Мистер Росс также сказал, что около половины девятого вы встретили в клубе знакомого.
Болтон: Вы о тренере Ти? Слушайте, вы же не думаете, что это он убил того парнишку? Тренер Тиклассный мужик, очень порядочный. У него тренировались племянники Тони. В футбольной секции и в Малой лиге. Я удивился, когда увидел его в нашем клубе, но не так чтобы сильно. Вы даже не представляете, кто к нам ходит: банкиры, юристы, даже парочка священнослужителей. Но как говорят в Лас-Вегасе, что происходит в «Джентльменах», остается в
Детектив Андерсон: Да, я уверен, что тайна клубакак тайна исповеди.
Болтон: Вот вы сейчас шутите, а так оно и есть. В нашем бизнесе по-другому нельзя.
Детектив Андерсон: Просто для протокола, Клод: тренер Тиэто Терри Мейтленд?
Болтон: Да, конечно.
Детектив Андерсон: Расскажите, как вы с ним встретились в клубе.
Болтон: Ну, мы же не постоянно находимся в яме. У нас есть и другие обязанности. Но в зале дежурим большую часть смены. Смотрим, чтобы никто не хватал наших девчонок. Если вдруг затевается драка, пресекаем ее на корнюкогда парни заводятся, из них прет агрессия. Да вы сами, наверное, с этим сталкивались по работе. Но неприятности могут случиться не только в яме, просто тамвероятнее всего. Поэтому мы и дежурим по двое. Один всегда остается в яме, второй курсирует по всему клубу: бар, маленький зальчик с видеоиграми и бильярдом, приватные стриптиз-кабинки и, конечно, сортир. Если кто вдруг приторговывает наркотой, то как раз в туалете, и если мы что-то такое видим, то сразу вышвыриваем их из клуба. И продавцов, и покупателей.
Детектив Андерсон: Говорит человек, отсидевший за хранение наркотиков и за хранение с целью продажи.
Болтон: При всем уважении, сэр, вот сейчас было обидно. Я уже шесть лет как чист. Курс лечения, анонимные наркоманы, все дела. Хотите, сдам вам мочу? Могу прямо сейчас.
Детектив Андерсон: В этом нет необходимости. Я рад, что вы смогли преодолеть пагубную зависимость и начать новую жизнь. Значит, около половины девятого вы курсировали по клубу
Болтон: Все верно. Я заглянул в бар, потом пошел проверить сортири в коридоре увидел тренера Ти. Он как раз вешал трубку. Там у нас два телефона-автомата, но один не работает. Он был
Детектив Андерсон: Клод? Что-то вы отключились.
Болтон: Просто думаю, вспоминаю. Вид у него был какой-то странный. Как будто пришибленный. Вы правда считаете, что он убил того парнишку? Я-то подумал, что все потому, что он в первый раз оказался в таком интересном месте, где юные барышни раздеваются перед публикой. Иногда так бывает, мужики словно тупеют. Или, может, он был под кайфом. Я сказал: «Привет, тренер Ти. Как команда, готова к бою?» А он смотрит так, будто видит меня впервые, хотя я ходил на все матчи детской футбольной команды, когда там играли Стиви и Стэнли, и подробно ему объяснял, как проводить двойной реверс, а он сказал, что они так не делают, мол, слишком сложный прием для детишек. Хотя если в школе их учат делению в столбик, то уж двойной реверс они в состоянии освоить, как думаете?
Детектив Андерсон: Вы уверены, что это был Терри Мейтленд?
Болтон: О господи, да. Он сказал, что команда настроена на победу и что он зашел на минуточку, только вызвать такси. Ну, типа, как мы говорим, что читаем «Плейбой» исключительно из-за статей, если жена вдруг обнаружит журнал в туалете. Но я ничего не сказал. В «Джентльменах» клиент всегда прав, при условии, что он не пытается хватать девок за сиськи. Я сказал ему, что на стоянке наверняка есть такси. Может, и не одно. Он ответил, что диспетчер сказал то же самое, поблагодарил меня и ушел.
Детектив Андерсон: Как он был одет?
Болтон: Джинсы, желтая рубашка. На ремнепряжка в виде лошадиной головы. Дорогие кроссовки. Я это запомнил, потому что кроссовки и вправду были крутые. Явно не из дешевых.
Детектив Андерсон: Вы были единственным, кто видел его в клубе?
Болтон: Нет, я видел, как ему махали, когда он шел к выходу. Два-три человека. Не знаю, кто это был, и вряд ли вы их найдете, потому что не каждый признается, что посещает подобные заведения. Такие дела. Я не удивился, что его узнали. Терри у нас вроде как знаменитость. Пару лет назад ему даже вручили какую-то награду, я видел в газете. Флинт-Сити только что называется Сити, а вообще это маленький городок, где почти все всех знают, по крайней мере, в лицо. И все, у кого есть сыновья с хоть какой-нибудь склонностью к спорту, знают тренера Ти по бейсбольной или футбольной секции.
Детектив Андерсон: Спасибо, Клод. Вы мне очень помогли.
Болтон: Я помню еще кое-что. Вроде бы ерунда, но вообще стремно, если он и вправду убил того мальчика.
Детектив Андерсон: Я слушаю.
Болтон: Это была случайность. Он направлялся к выходу, чтобы найти такси, так? А я протянул ему руку и сказал: «Хочу поблагодарить вас, тренер, за все, что вы сделали для племянников Тони. Они хорошие ребята, но чуток буйные, может быть, из-за того, что их родители разводятся. С вами они занимались делом, а так бы болтались по городу и точно нарвались бы на неприятности». Кажется, он удивился. Потому что сначала отпрянул, но потом все же пожал мою руку. Рукопожатие у него было крепкое. Видите эту царапинку у меня на руке? Он случайно задел меня ногтем мизинца. Ранка уже зажила, да и была пустяковой, но на секунду я вспомнил свои наркоманские времена.
Детектив Андерсон: Почему?
Болтон: Некоторые ребятаобычно «Ангелы ада» или «Апостолы дьявола» специально отращивают на мизинце длинный ноготь. Я сам видел такие ногти. Покруче, чем у тех императоров в Древнем Китае. Некоторые байкеры даже украшают их эмблемами и черепушками. И называют кокаиновым ногтем.
17
После ареста на бейсбольном матче у Ральфа уже не было возможности сыграть доброго полицейского в сценарии «добрый полицейский/злой полицейский», поэтому он просто стоял, прислонившись к стене в комнате для допросов, и молча слушал. Он приготовился к новой порции укоризненных взглядов, но Терри лишь мельком взглянул на него, совершенно без всякого выражения, и сосредоточил внимание на Билле Сэмюэлсе, который уселся на один из трех стульев на другой стороне стола.
Глядя на Сэмюэлса, Ральф начал понимать, почему тот так быстро поднялся до таких высот. Когда они оба стояли по другую сторону зеркала, окружной прокурор просто выглядел слегка несолидным для своей должности. Теперь, сидя напротив насильника и убийцы Фрэнка Питерсона, Сэмюэлс казался еще моложе, словно стажер в юридической фирме, которому поручили (скорее всего из-за путаницы в документах) провести допрос матерого преступника. Даже смешной хохолок на макушке лишь добавлял достоверности его образу неопытного юнца, который искренне радуется тому, что ему поручили настоящее дело. Ты можешь рассказать мне все, говорили его широко распахнутые, заинтересованные глаза. Потому что я тебе поверю. Я впервые играю с большими ребятами и ничего не знаю.
Здравствуйте, мистер Мейтленд, сказал Сэмюэлс. Я работаю в окружной прокуратуре.
Неплохое начало, подумал Ральф. Ты и есть окружная прокуратура.
Вы только зря тратите время, сказал Терри. Я не буду ничего говорить, пока не приедет мой адвокат. Скажу только, что в скором будущем вас ждет большое судебное разбирательство за необоснованный арест.
Я понимаю, что вы расстроены. В такой ситуации каждый расстроится. Возможно, у нас получится все уладить прямо сейчас. Вы же можете мне сказать, что вы делали в то время, когда был убит Питерсон? В прошлый вторник, после обеда. Если вы были где-то в другом месте, тогда
Да, я был в другом месте, перебил его Терри. Но прежде чем обсуждать это с вами, я хочу обсудить все с моим адвокатом. Его зовут Ховард Голд. Когда он приедет, я хочу поговорить с ним с глазу на глаз. Как я понимаю, это мое право? Поскольку, согласно презумпции невиновности, я ни в чем не виновен, пока не доказано обратное?
Быстро он взял себя в руки, подумал Ральф. Такое под силу не всякому закоренелому преступнику.
Все верно, сказал Сэмюэлс. Но если вы невиновны
Даже и не пытайтесь, мистер Сэмюэлс. Меня сюда привезли вовсе не потому, что вы славный парень.
На самом деле я славный парень, совершенно серьезно ответил Сэмюэлс. Если здесь какая-то ошибка, я не меньше вас заинтересован в том, чтобы ее исправить.
У вас на макушке торчит хохолок, заметил Терри. Надо что-то с ним сделать. А то вы похожи на Альфальфу из старых комедий, которые я смотрел в детстве.
Ральф, конечно, не рассмеялся, но уголок его рта все-таки дернулся. Он ничего не мог с этим поделать.
На миг выбитый из колеи, Сэмюэлс провел рукой по макушке, приглаживая хохолок. Тот на секунду улегся, затем снова поднялся.
Вы уверены, что не хотите все прояснить прямо сейчас? Сэмюэлс наклонился вперед. Его искреннее выражение лица явно говорило о том, что Терри совершает большую ошибку.
Уверен, ответил Терри. И уверен, что подам на вас в суд. Даже не знаю, какая может быть компенсация за то, что вы сотворили сегодняи не только со мной, но и с моей женой и детьми, но я это выясню.
Еще пару секунд Сэмюэлс просидел в той же позенаклонившись вперед, глядя на Терри в упор с искренней надеждой в глазах, потом резко встал. Его взгляд посуровел.
Хорошо, мистер Мейтленд. Вы можете поговорить со своим адвокатом, это ваше право. Никакой прослушки. Никакой аудио- и видеозаписи. Мы даже задернем занавеску. Если вы поторопитесь, то мы закончим уже сегодня. Завтра мне рано вставать на гольф.
Терри словно ослышался.
Гольф?
Он самый. Игра, в которой нужно загнать маленький мячик в лунку. Я не силен в гольфе, но в этой игре я силен, мистер Мейтленд. И уважаемый мистер Голд подтвердит, что мы можем держать вас под стражей без предъявления обвинений сорок восемь часов. Но вряд ли это понадобится. Если мы ничего не выясним, то уже в понедельник утром состоится суд, на котором вам будут предъявлены официальные обвинения. К тому времени сообщение о вашем аресте пройдет в новостях по всему штату, и на суд съедутся репортеры. Я уверен, фотографы постараются вас заснять в выгодном свете.
Сказав свое предположительно последнее слово, Сэмюэлс прошествовал к выходу (Ральф подумал, что замечание Терри насчет хохолка все-таки его задело). Но прежде чем он открыл дверь, Терри сказал:
Слушай, Ральф.
Ральф обернулся. Терри был абсолютно спокоен, что в сложившихся обстоятельствах можно считать выдающимся достижением. Или нет. Иногда настоящие социопаты проявляют непрошибаемое спокойствие после первоначального шока. Ральф уже с таким сталкивался.
Я не буду ничего обсуждать, пока не приедет Хоуи, но кое-что я тебе все же скажу.
Мы вас слушаем. Сэмюэлс очень старался не выдать своего нетерпения, но изменился в лице, когда услышал следующие слова Терри:
У Дерека был лучший дрэг-бант из всех, кого я тренировал.
Не надо, сказал Ральф. Он сам слышал, как ярость дрожит в его голосе, словно вибрато. Давай не будем об этом. Не хочу слышать, как ты произносишь имя моего сына. Ни здесь, ни сейчас, никогда.
Терри кивнул:
Я понимаю. Мне тоже, знаешь ли, не хотелось, чтобы меня взяли под стражу на глазах у жены, дочерей и еще тысячи человек, многие из которыхмои соседи. Так что чуть-чуть потерпи и послушай. Ты мерзко со мной обошелся, так что слушай.
Ральф открыл дверь, но Сэмюэлс прикоснулся к его плечу, покачал головой и указал взглядом в угол, где горел красный огонек включенной видеокамеры. Ральф закрыл дверь и снова повернулся к Терри, скрестив руки на груди. Он не сомневался, что месть Терри за публичный арест будет довольно болезненной, но Сэмюэлс был прав. Пусть лучше подозреваемый говорит, чем замыкается и молчит до приезда своего адвоката. Слово за слово, одно за другое, а там, глядишь, что-то и промелькнет.
Терри сказал: