Тётка и вовсе поднялась со своего стула и подошла к Игорьку. Слов кидать не стала, а взяла его тарелку и нагрузила ее доверху: пирожки, салат, зелень, овощи. Так-то Игорь не был против плотного ужина, но есть под взглядами всех этих незнакомых по-сути людей не хотелось. Игорёк посмотрел на Нору, что сидела рядом с ним и невольно улыбнулся. Девчушка изучала пирожок, что держала в руках и что-то бормотала себе под нос. На макушке у нее занятная заколказаяц с глумливой улыбкой, хитрыми глазами и розовыми ушами.
- Игорь, вот, с капусткой.
Малявка протянула пирожок и улыбнулась, просияла. От такого угощения, детски искреннего, отказаться возможности не было, а потому Мелехов взял румяный пирог и с удовольствием откусил.
- Игорь, я тебе пуговицу пришью. Оторвалась.Тётка Аня решительно взялась за ворот рубашки Игорька.
- Не нужно. Я сам умею.
Тётка внимательно посмотрела на парня, настаивать не стала и села на свое место. Ужинали в тишине, изредка прерываемой смехом Норы и ее забавными рассказами. А потом, когда с едой было покончено, судья задал вопрос Игорьку.
- Ты давно в интернате?
Мелехов ненавидел этот вопрос, терпеть не мог рассказывать о себе, а потому ответил довольно грубо:
- Вам зачем?
- Нужно, если спрашиваю.
- А, ясно. Хотите услышать слезливую сиротскую историю? Так приходите в интернат. Среда или пятница. Там вам понарасскажут. А мне не очень-то хочется.Сказал и сжал кулаки.
Теплая детская ручонка легла на его рукав. Нора сделала огромные глаза и готовилась плакать. Этого Игорёк допустить не мог никак.
- Козявка, давай еще по пирожку? Ищи с капусткой.Постарался улыбнуться.
Девочка занялась поиском, а Игорь оглядел присутствующих и удивился тому, что три пары глаз смотрели на него с пониманием. Ни осуждения, ни обиды
- Нора, пойдем. Уже поздно и пора спать.Ида поднялась и попыталась увести дочь.
- Мамочка, нет! Можно еще немножко? Пожалуйста. У нас же гости, а когда гости мне можно сидеть дольше.
Ида была непреклонна, а потому Игорёк кивнул девочке, мол, иди и та послушалась, встала и тихо попрощалась:
- До свидания, Игорь.
- Спокойной ночи.
Несколько минут тяжелого молчания, после которого Игорёк уже собрался встать и уйти, но не вышло. Вернулась Ида, села на стул рядом с Игорем.
- Игорь, ты подружился с Норой. Пойми, мы все хотели бы знать причину. Ты старше, опытнее. Почему она? Малышка совсем.
- Что, страшно? Единственная дочка водится с приютским?Игорь зло смотрел в синейшие глаза красивой Иды.
- Ты избиваешь людей, Игорь.Судья надавил голосом.Мы должны игнорировать это? Воруешь. Ты жесток, в конце концов.
Мелехов сжал кулаки, уже в который раз за вечер, и положил их на стол, чтобы все видели сбитые костяшки пальцев.
- Я козлов бил, бью и бить буду. Воровать тоже. Хотя Нора говорит, что брать чужое плохо.Тут Игорёк улыбнулся.Я ничей, государственный, а значит все, что общее, то мое. Своего нет. Когда будет, может и перестану. Ясно вам? И не кипишуйте*. Норачеловек. Ее не обижу. Все? Я могу идти?
От автора: Не кипишуйте(жарг.) успокойтесь, не волнуйтесь, замолчите.
- Я знаю, что не обидишь. Сегодняшний случай тому подтверждением. Ты защитил и моего мужа, и мою дочь.
- Не его. Ее.
- Все верно, Ида. Он не лжёт. Если бы не Нора - Судья с интересом смотрел на Мелехова.
- Почему?Игорь отвечать не хотел, но глаза Иды напоминали глаза Норыи Лены.
- На сестру мою похожа.
- А где она сейчас? Тоже в интернате?Тётка Анна решилась задать свой вопрос.
- На том свете.Игорь встал.Мне пора, а то двери закроют. На улице ночевать еще холодно.
- Подожди.
Игорёк наблюдал, как тётка достала из комода бумажный пакет и складывала в него пироги.
- Вот, возьми с собой.
- Для меня слишком много, а на всех не хватит. Я не хомячу один под одеялом. Оставьте Норе, она любит с капустой. Провожать пойдете? А то сворую что-нибудь на выходе.
Глава 5
Следующим днем чета Штейнеров отправилась в интернат. Судья воспользовался своими связями, и директор приюта выложил всё, что только можно об Игоре Мелехове: семья, сестра, успеваемость, рост, вес, группа крови, количество приводов в детскую комнату милиции и психологический портрет воспитанника, составленный местным специалистом. Любезно согласился сделать копии с личного дела и передал пухлую пачку листов Юрию Асторовичу.
Штейнеры вышли на улицу, добрались до сквера, присели на скамью.
- Ида, я заметил, что парень непростой. Ты, вероятно, тоже это увидела? Теперь понятно, по крайней мере, откуда это все. Принципы, пусть и дурацкие, воровские. Гордость, превосходящая его статус в разы. И откуда эта страшная ненависть к пьяным. Ида, внук генерала Мелехова, легенды госбеза. А его мать, Ида? Спившаяся провинциальная актриса. Насколько я помню, сын генерала умер молодым, пережил отца лет на пять Или нет? Память мне изменяет. Да и неважно это, дорогая.Юрий Асторович обнял жену.
- Какая судьба злая, Юра, какая злая. Ты ведь сможешь сделать для мальчика хоть что-то? Попытайся, прошу.
Оба помолчали, а потом судья решительно стал и потянул Иду за руку.
- Вот что, я нынче же позвоню Хрустову. Понятия не имею, что из этого выйдет, но он мне должен. Идём, дождь собирается.
Вечером Юрий Асторович Штейнер сделал междугородний звонок. Петр Алексеевич Хрустов*, залуженный военный специалист, полковник и начальник кадетского корпуса Санкт-Петербурга, после долгой убедительной речи судьи, согласился принять Игоря Сергеевича Мелехова, пятнадцати лет от роду, под свою опеку, и клятвенно обещал сделать «человека» из внука генерала Мелехова, светлой памяти героя Советского Союза.
От автора: Петр Алексеевич Хрустовимя вымышленное.
Судья понимал, что согласие Хрустова не более чем, половина дела. Как убедить самого Игоря покинуть демократичный интернат и поступить в корпус, который славится своей жесткой дисциплиной? Даже сам Юрий Асторович сомневался бы в собственном выборе, будь он на месте Мелехова.
На семейном совете судья поделился сомнениями с сестрой и женой, и первой высказалась Анна:
- Юра, если кто-то и сможет убедить этого обаятельного грубияна, так только Нора. Сейчас напеку пирогов и отправлю нашу девочку на встречу с Мелеховым. Главное заманить его к нам,Анна решительно кивнула.Нужно только рассказать Норочке о том, что Игорьку очень нужно быть у нас. Ида, ты просто обязана провести беседу с дочерью. А мы тут на него насядем, подключим козявку и .
- Как ты сказала? Козявку?Ида засмеялась.Один вечер в обществе Игоря и на тебекозявка. Знаете, когда он это говорит, то это даже где-то мило.
- Идуся, перестань смеяться. Из всех нас мальчик послушает только Норочку. Но она сама малышка и откуда ей понять, что для Игоря будет лучше, если он поступит в корпус.Анна повернулась к брату.Юра, с тебя разговор с дочкой о правильной жизни. Она услышит, поверит и уговорит хулигана.
- Аня, как-то не очень симпатично прятаться за спину маленькой девочки, тебе не кажется?Судья захохотал.Я поговорю с ним. Если меня он не послушает, то поговоришь ты, следом за тобойИда. Ну, а если это не поможет, бабахнем из главного калибрапопросим Нору.
К полднику Мелехов снова был у Штейнеров. Маленькая Нора тянула большого Игоря за руку, а тот не то чтобы упирался, но шёл с неохотой. Сердился. Это заметили все: судья, его жена и сестрица.
- Игорь, идите скорее. Тётя Анечка снова пирожки делала. Есть сладкие. И чай скоро будет! Вкусно.Нора сияла улыбкой, Игорь старался улыбнуться ей, но получалось скверно.
- Козявка, выйди.Мягко сказал Мелехов.Возвращайся через десять минут, поняла? Ты уже знаешь, сколько этодесять минут?
- Знаю! Мне папа показал на часах. Это два толстеньких деления на длинной стрелке. А почему мне нельзя остаться?
- Потому.
- Ладно.
Нора ушла, и в холле остались только взрослые.
- Не понял, а где кульки с гостинцами? Где новые джинсы и кроссовки? Или вы мне деньгами решили отсыпать?Игорь грубил нарочно.Я знаю, что сегодня вы были в интернате и вам все обо мне рассказали. Что, жалко стало? Сразу говорюмне ваши подачки на фиг не нужны. Сейчас дождусь Нору и уйду. Больше не посылайте малявку на переговоры.
Судья хмыкнул, сдержал улыбку. Ида склонила голову к плечу и задумчиво смотрела на Мелехова, а вот Анна не сдержалась и высказалась:
- Ой, посмотрите на него, какой весь гордый. Подачки ему не нужны! Ты, прежде чем глупости говорить, послушай умных людей. Кроссовки? Как в голову только пришло? Дурень. Кто же кроссовками платит за спасение жизни? Ироды, не иначе.
- Мне не нужна никакая плата. Ясно?!Игорёк совсем разозлился.
- Игорь, подожди. Ты не понялИда подошла к мальчику и мягко коснулась его плеча.Ты выслушай нас, ладно? А потом сам решишь, что делать. И вот еще чтоэто не подачка.
- Идемте за стол, там и поговорим.Резюмировал судья, и все направились в гостиную.
Нора пришла ровно через десять минут и снова уселась рядом с Игорем.
- Скажи мне, как ты свою жизнь видишь? Что делать станешь после интерната?Юрий Асторович задал не совсем простой вопрос.
- Окончу школу, меня отправят в ПТУ. Там я получу специальность слесаря. Или токаря. Лучше, шофера. Армия. Потом мне государство выделит комнатушку в жо в смысле, на окраине. Днём буду впахивать, копить на свое дело, а по вечерам смотреть новости и ругаться с телевизором. Так охранник в интернате делаетдядька Лёха.Игорь улыбался глумливо.
- Ладно. Понял. Хочешь говорить по-взрослому? Изволь.Юрий Асторович нахмурился.Ты с кем говоришь, знаешь? Вижу, что знаешь. И отсюда выводты идиот. Нашел кому лепить горбатого. Ты готовишься в физкультурный. И неплохо успеваешь по предметам.
- Вынюхали?
- Узнали. Подбирай слова. Ты не на скамейке в сквере.Судья стукнул рукой по столу.Поступишь ты или нет, непонятно. А я предлагаю тебе будущее, Игорь. И не простое, а возможно, большое. Не скажу, что светлое. Но ты сам сможешь сделать свою жизнь. Готов выслушать?
Глава 6
- Так, поезд отходит через сорок минут.Юрий Асторович изучал табло с расписанием.Что-то дамы наши задерживаются.
- Я дождусь их. Если не успеют, поеду следующим поездом.Игорёк вглядывался в людской поток, опасаясь пропустить приход Норы.
- Идём, подали состав. Они найдут нас на платформе.
Игорь неохотно следовал за судьей: оглядывался, замедлял шаг. Оба уже были у вагона, когда звонкий детский крик раздался на перроне:
- Игорь! Мы тут!
Игорёк не заметил маленькой Норытолько Иду и Анну. Рванул навстречу, и тогда уже увидел девочку, что бежала к нему, не замечая людей.
- Козявка!Игорь подхватил маленькую на руки, прижал к себе.
Нора вцепилась в него очень крепко, стала похожа на обезьянку. Ткнулась носом в его шею и заскулила:
- Игорь, вы же вернетесь? Обязательно возвращайтесь. Я буду ждать. Я очень сильно буду ждать вас. И все время буду помнить. И любить буду.Нора заплакала.
Игорь держался с трудом. Он никак не мог понять, чем так зацепила его вот эта малюсенькая девочка? Да так сильно, что он сей момент готов был сбросить свой потрепанный интернатовский рюкзак и никуда не ехать. Пропади он пропадом, корпус этот треклятый!
- Нора, НораСлушай меня. Я вернусь. Вот стану офицером и приеду к тебе в гости. Будем есть пироги с капусткой.
Девчушка все всхлипывала, а Игорь бормотал всякое, утешая.
- Ты вот что, подари мне на память что-нибудь, а?Игорёк оторвал от себя маленькое тельце и поставил на ножки.
Сам присел на корточки и заглянул в синие заплаканные глазки.
- А что?Нора шмыгнула носом.У меня с собой ничего нет.
- Вот ее отдай.Игорь указал на ее заколку с зайцем, тем, что глумливо улыбался и розовел ушами.
Нора быстро стянула с волос немудреное украшение и протянула Мелехову.
- Вот, держите. А у меня.я. У меня тот браслет остался, помните? Я маме его так и не подарила.
- Вот и пусть у тебя будет, ага? Ты уже вырастешь, когда я вернусь. Вдруг не узнаю тебя, козявка? Так ты его надень, ладно? Будет опознавательный знак.
- Игорь, пораЮрий Асторович положил руку на плечо Игорька.Я посажу тебя в поезд. Идем.
- Игорь, тут пирожки, держи. Много. Поделишься с соседями по купе, наверняка хватит.Тётка Анна впихнула в руки Мелехова пакет.Приезжай к нам, не забывай. Снова будешь учить Нору играть на гитаре. У вас хорошо получается петь вместе. И никто, кроме тебя не ест мой гороховый суп
- Спасибо.Бормотнул Мелехов.
Анна Асторовна отвернулась, скрывая непрошенные слезы.
Ида ничего не сказала, просто обняла накоротко и отпустила. Нора плакала. А Игорьон стиснул зубы и пошел в вагон.
- Вот что, я понял, что подачек ты не признаешь, но это в долг. Вернешь, когда приедешь в гости. Я запомню.Уже в купе судья протянул Игорю пачку банкнот крупного достоинства.Бери. Ты в чужом городе один. В корпусе парни не тебе чета. Так купи себе приличной одежды. Хоть эту проблему решишь.
- Спасибо.Игорь купюры взял.Я верну все. Вы не думайте. И еще Спасибо за все. Не только за деньги. Я попробуюнет, я постараюсь.
- Вот и славно.Юрий Асторович обнял парня, похлопал ладонью по спине и уже собрался уходить.
- Я спросить хотел
- Что?
- Вот вы вроде такой мужикмужчина умный и вообще, а бабе в смысле, женщине своей все рассказываете. Вроде как жалуетесь. Это слабость.
Юрий Асторович задумался всего лишь на миг.
- Когда-нибудь ты поймешь, что любящий по-настоящему принимает все твои слабости. Это пытка, Игорь, когда любимый человек что-то скрывает от тебя. Пусть даже оберегая. Настоящая параэто равновесие. Нет сильных и слабых, есть равные и единые, хоть и разные. Как знак даосов. Ты знаешь, что такое знак даосов? Нет? Вот узнай на досуге. Удачи тебе. Будь сильным.
Судья Штейнер вышел из купе.
Поезд тронулся, а Игорёк приник к стеклу. Смотрел на маленькую Нору с синими заплаканными глазками. Она махала ему рукой, а потом исчезла из вида. Состав набрал скорость.
- Знак даосов. Хрень какая-то.Сказал Игорёк сам себе.
Только спустя тринадцать лет Игорь Мелехов оценит слова судьимудрость их и верность.
Глава 7
Тринадцать лет спустя
Хмурое сентябрьское утро сочилось дождем, сыпало листьями и шумело ветром. За окном хмарь, на стекле слезы природы.
- Лана, ты спишь?Нора приподнялась на кушетке.
В небольшой сестринской комнате реабилитационного центра было тепло, но не слишком уютно. Нора часто ночевала в ней, боялась возвращаться домой. После смены падала на кушетку и засыпала. Рядом устроился топчан, и на нем спала Лана.
Удивительная женщина. Нора прекрасно помнила день, когда в центр поступил муж Ланыполевой офицер. Тяжелая контузия давала осложнения, и пришлось оставить его в госпитале, а Лана осталась ухаживать за ним. Разумеется, ее гнали, ругали, она же, словно собачонка, ночевала на ступенях центра. Каждый день появлялась у главного врача и так целый месяц. Он не выдержал и приказал поставить ей топчан в сестринской. Его Лана укрывала чистой больничной простыней и спала. А днем сидела рядом с мужем
Сейчас Лана спалашесть утра. Нора, стараясь не разбудить ее, тихо встала, прихватила полотенце и пошла в душевую. Горячие струи хлестали по телу, давая удовольствие и силы. После просушила длинные темные волосы, надела белоснежный халат и тугую сестринскую шапочку. Наскоро позавтракала творожным сырком и маленькой булочкой, что принесла из дома.
В дверь тихо поскреблись.
- Что, Таня?Нора выглянула.
- Норочка, опять Петя воет. Уже час не унимается. Сходила бы.
Медсестра Таня дежурила в ночь, а потому глаза еекрасные, опухшиесмотрели тяжело, устало.
- Иду. Пять минут.Нора проверила телефон, вздохнула облегченно, не увидев пропущенных звонков и новых сообщений.
В третьей палате было дурно, плохо. Лейтенант Свиридов, тот самый Петя, о котором говорила Татьяна, выл. Он потерял обе ноги чуть ниже колен, и мучился от боли.
- Петя, тише.Нора присела на его постель, проигнорировав правила реабилитационного центра.Больно?
- Нет, бл..ь, щекотно.Петя стиснул зубы, постарался держаться, но не смог.
Взвыл тихо, потом громче и так по восходящей.
- Укола не будет, Петь. Не проси. Надевай протезы. Что смотришь? Надевай и идем.Нора без тени участия и жалости смотрела на парня.
- Суа. Сама иди!
- Я помогу надеть. Привстань.
Свиридов мог ругаться сколько угодно, но знал навернякаНора не уйдет и не отстанет, пока он не сделает то, что она просит.