- Если хочешь, можешь ехать со мной, - предложил подошедший Рым. - Мой конь очень выносливый. Сядешь впереди, буду тебя держать.
Я с сомнением покосилась на внушительную фигуру орка. Бедный коняжка, я ему не завидую! И почему я задумалась об этом только сейчас?! А когда писала книгу, всё казалось таким очевидным... Мне даже в голову не пришло, насколько тяжело лошади везти на себе Рыма.
Уловив моё сомнение, орк улыбнулся, сел рядом и, взяв тарелку с приготовленной Бугалоном кашей, сказал:
- Линн, мой жеребец - миранг. Это специально выведенная порода лошадей для таких, как я или Бугалон. Обычный конь, конечно, давно бы пал, не выдержав моего веса. А миранги очень выносливые. И, поверь, он даже не заметит, что ты на него села. Ты же лёгкая, как пушинка.
Ну да, по сравнению с Рымом, конечно, лёгкая.
Как только вернулись с ручья Браш с Торгисом, я решила завести тот самый разговор, о котором думала полночи. И, откашлявшись, обратилась к Грымзу:
- Послушай, Рым... А мы можем как-нибудь обойти эту дорогу? Пойти по другой, например, сделать небольшой крюк.
- Что? - удивился он. - Можем, конечно. Только зачем?
- Понимаешь... - я вздохнула. Ну да, я бы на его месте не поверила девчонке, которую они нашли только вчера, да ещё и попой в ручье. - У меня бывают вещие сны. Редко, правда, но бывают. И мне снилось, что там, впереди, нас ждут разбойники. Они нападут на нас... и ты погибнешь.
Рым поперхнулся кашей, Бугалон застыл, так и не донеся ложку до рта, Торгис и Милли уставились на меня, вытаращив глаза, а Браш моментально вскочил с места и, встав лицом к дороге, сделал несколько пассов руками.
Через несколько секунд он повернулся к нам и, окинув меня внимательным, цепким взглядом, сказал:
- Там действительно кто-то есть. Человек двадцать, часах в двух пути отсюда. Насчёт разбойников не знаю, но то, что люди это нехорошие, я чувствую. От них веет кровью и смертью.
- Маги? - отрывисто бросил Рым.
- Один-два, не слишком сильных. Способны явно только на примитивные боевые заклинания.
Услышав это, орк поднял на меня удивлённые глаза.
- Тогда как они могут убить меня, Линн? - спросил он с искренним недоумением.
Как, как... Их двадцать пять, если быть точным, а вас... Вас всего лишь пятеро, не считая меня. И пока Бугалон будет драться сразу с пятью, Торгис возьмёт на себя троих, Милли с Брашем будут пытаться заколдовать всех разом... И никто не заметит прилетевшую из кустов отравленную стрелу. Поначалу не заметит, конечно. А потом уже будет поздно.
Роковое стечение обстоятельств. А ещё... воля глупого автора, то бишь меня. Вот чего мне стоило оставить Рыма в живых? Изменить пару абзацев... А я...
Неприятно это - чувствовать себя убийцей.
- Я не знаю, - наконец выдавила из себя я. - Просто приснилось. Вы можете мне не верить, конечно, но...
- Я тебе верю, - отрезал орк. - Мы сделаем крюк. Обойдём этих людей.
Я удивилась. И, подняв голову, посмотрела на Рыма.
В его глазах плясали огоньки, почти как вчера вечером. И, глядя на него, я почувствовала, как внутри меня, близко-близко к сердцу, стало очень радостно и сладко. А потом почему-то перехватило дыхание и уши будто загорелись.
- Линн!
Я с усилием заставила себя повернуться к Милли.
- Так с кем ты поедешь?
И когда я отвечала на этот вопрос, у меня горели уже не только уши.
***
Лес, в котором мы все сейчас находились, я назвала Тихим. Здесь обитало мало крупных животных, в основном мелкие грызуны и самые разные птицы. И порой, особенно ночью, в лесу стояла такая тишина, какой никогда не услышать в большом городе, где всегда жила я.
Наверное, описывая этот лес, лежащий на юго-западе от эрамирской столицы, я писала о собственной мечте.
Зелень, покой и тишина. И никаких высотных домов, больших полей, шума скоростного шоссе и громкого лая собак...
Чтобы сделать крюк, нам пришлось немного отойти назад по дороге, свернув на небольшую тропинку. Таким образом мы удлиняли себе путь на несколько часов, но уж лучше так, чем лишиться Рыма.
Его жеребца звали Смарагд и он весьма меланхолично отнёсся к тому, что меня на него усадили. Видимо, конь считал меня поклажей.
Ехать с Рымом было очень... уютно. Сильные руки обнимали крепко, и я уткнулась макушкой в грудь орку, намереваясь немного подремать.
- Ты - как большая тёплая подушка, - пробормотала я, устраиваясь поудобнее. Он промолчал. Минут через пятнадцать я заснула, не обращая внимания ни на что.
Не знаю, сколько я проспала, думаю, что не очень много. Но проснулась я от жуткого, леденящего кровь чувства опасности... и ещё кое от чего.
Я чувствовала дыхание Рыма на своей шее. И эти объятия... они уже были не просто поддерживающими и дружескими. Нет-нет, совсем не просто. Рым прижимал меня к себе, как желанную женщину и, наклонившись, странно, прерывисто дышал мне на ухо.
Проснувшись, я обернулась, и почти сразу пожалела об этом. Потому что в тот момент глаза у Рыма не были каре-зелёными. Они были чистым пламенем. В них плескался огонь, и казалось, будто он сейчас вырвется наружу и сожжёт и меня, и весь этот лес к чёртовой бабушке.
- Молчи, Линн, - прошептал Рым, прикасаясь губами к моему лбу. - Ради всех богов, молчи!
Да я и не собиралась разговаривать. И не только потому, что мне было нечего сказать. Просто в этот момент прямо перед нашим отрядом появилась группа каких-то людей в чёрном. Впрочем, людьми они не были точно.
Тёмные эльфы. И, судя по тому, что появились они словно из воздуха, воспользовавшиеся амулетами мгновенного переноса. Очень дорогими амулетами, кстати.
В следующую секунду пространство вокруг меня взорвалось огненными вспышками. Воздух задрожал...
Ни разу в жизни я не видела ничего подобного. И надеюсь, что больше не увижу. Потому что это было действительно страшно.
Когда сидишь дома, в тёплом кресле, и не спеша описываешь представляемые события, всё получается так гладко и логично. Ты будто видишь разом всех своих героев. Вот один, вот другой, вот третий, и за ними кто-то наблюдает из кустов. А когда ты сам находишься в центре событий... просто не успеваешь следить за всеми. И потом, пытаясь восстановить в памяти последовательность событий, понимаешь, что это бесполезно. Кажется, будто всё происходило одновременно.
Я увидела стрелу, выпущенную Милли почти сразу, как тёмные эльфы оказались перед нами. Она пронзила одну чёрную фигуру, и маг пал, как подкошенный. Рядом Браш держал поднятыми вверх дрожащие руки, и вся его поза говорила о том, как ему тяжело. Прядь его тёмных, мокрых от пота волос прилипла ко лбу. Почему-то я очень хорошо запомнила именно эту прядь... а ещё мелькнувшее в глазах Браша отчаяние и срывающийся от напряжения голос:
- Я долго не удержу щит!
- Держись! - крикнула Милли. - Я знаю, что делать. Ещё минутку, пожалуйста, Браш!
Маг кивнул, и в ту же секунду Эмиландил, достав кинжал, мазнула им себя по запястью. От вида крови, хлынувшей из раны, мне резко стало дурно.
- Что ты собираешься делать, Милли? - спросил Рым, одной рукой сжимая мне плечо. В другой он держал меч.
- Лишить их магии, - спокойно ответила эльфийка. - А теперь тихо. Эмиран уллнатин беш хос! Этнахан!
Я знала это заклинание. Магия крови тёмных эльфов, отнимающая силу у всех, угрожающих тому, кто это заклинание произносит. Небольшой побочный эффект - теперь Милли сама не сможет колдовать где-то сутки. Да и Браш тоже, но не из-за Эмиландил, а из-за щита, который он держал уже достаточно долгое время. Когда в твой щит летят заклинания сразу семерых тёмных эльфов, это не так-то просто.
В миг, когда Милли произнесла последнее слово, Браш опустил руки, тяжело дыша, и будто уснул, склонив голову на бок. Рым, Торгис, Бугалон и Эмиландил сразу же спрыгнули со своих лошадей. И меня орк тоже утянул за собой на землю.
- Линн, - сказал Грымз, даже не смотря на меня - всё его внимание сейчас было приковано к семерым тёмным эльфам, которые медленно доставали оружие. - Стой, где стоишь и не смей двигаться, что бы ни случилось. Я тебя прикрою.
- А я прикрою Браша, - сказал Торгис. Да уж, маг сейчас был не в состоянии даже руки поднять, не говоря уже о том, чтобы сражаться.
- Хорошо, - кивнул Рым. - Бугалон, вперёд. Милли, стреляй!
Говорят, эльфы никогда не промахиваются. Возможно, если стреляют в людей. Но когда в своих... В общем, из всех выпущенных Эмиландил стрел в цель попала только одна, не считая первую, убившую одного противника в самом начале схватки. Но то было скорее эффектом неожиданности. Сейчас же все тёмные эльфы перерубали летящие стрелы мечом. Только одна поразила плечо сородича Милли.
Я вертела головой то вправо, то влево, стремясь рассмотреть всех участников сражения. Слева от меня бился Тор, гневно сверкая янтарными глазами. По силе и ловкости гном ничуть не уступал тёмным эльфам, даром что был ниже ростом. Чуть впереди, яростно скалясь, схлестнулся сразу с двумя магами Бугалон. Сила его ударов была такой, что мне казалось - сейчас у его соперников мечи вылетят из рук. Но этого так и не случилось.
Чуть правее от меня бился Рым, и почему-то за него я волновалась больше всего. Ему достались какие-то особенно крупные эльфы, и среди них, кажется, был главный этого отряда. Я, замирая, следила за тем, как Рым отбивает удары обоих соперников, пытаясь достать их своим мечом.
Сердце пропустило удар. Что-то не так...
Какая же я дура!!
Раз, два, три, четыре, пять... И с шестым тёмным эльфом сражалась Милли, отложившая наконец свой лук. А где седьмой?! Их же было семеро, я точно помню.
И тут я его заметила... воспользовавшись тем, что все были увлечены схваткой, он подбирался к спине Рыма. Движения его были плавными, но быстрыми, и я уже не сомневалась - ещё пара секунд, и он вонзит в спину моего орка какой-нибудь колюще-режущий предмет.
- Рым, сзади! - завопила я, бросаясь наперерез тёмному эльфу.
И это был, пожалуй, очень глупый поступок. Потому что Рым, оглянувшись на меня, чуть не пропустил удар - меч одного из его соперников царапнул плечо орка.
А тёмный эльф, наперерез которому я помчалась, вдруг как-то странно ухмыльнулся и, схватив меня за руку, разбил мгновенный амулет переноса, который сжимал в ладони.
Милли, конечно, отняла у них магию... Но магию из амулетов это заклинание на высасывает. И последним, что я увидела, прежде чем меня накрыло чёрное облако, будто спустившееся с самих небес, были потемневшие от ужаса глаза Рыма.
- Линн!!! - завопил он отчаянно, а в следующую секунду меня утянуло в темноту.
За пределами повествования
Мой дорогой брат!
Я нахожусь в Эйме уже вторую неделю, и должна с прискорбием сообщить тебе, что отношение ко мне тёмных эльфов пока не поменялось в лучшую сторону. Хотя я очень стараюсь. И с Робиаром я любезна, ведь я знаю, как для тебя важен наш брак, и всецело разделяю твои стремления.
Не могу сказать, что он мне сильно нравится, но, по крайней мере, Робиар не смотрит на меня с пренебрежением во взгляде, как все остальные. Он вежлив и обходителен, и кажется, сам понимает необходимость нашего брака. Он помогает мне во всём, поддерживает, рассказывает об истории и традициях тёмных эльфов.
Знаешь, Интамар, я думаю, что когда-нибудь смогу полюбить его.
Прошу тебя, напиши мне, как дела у Лунии. Я за неё очень переживаю. А письма от тёмных эльфов к светлым не доходят, впрочем, как и наоборот. Они всё ещё пытаются определить, кто из них древнее, и не принимают корреспонденцию друг у друга.
Правда, смешные? Как будто это имеет хоть какое-то значение!
С любовью, твоя сестра Лемена
Архив личных писем Интамара, императорская библиотека
С того дня, как Люк дал клятву верности Эдигору, сын кухарки всюду следовал за будущим императором. Пажу наследного принца пошили столько костюмов, что Люк мог переодеваться хоть по три раза в день, и всё равно не сносил бы всех нарядов даже за месяц.
Теперь Люк Кросс, личный паж его высочества, учился вместе с Эдигором всему - арифметике, экономике, истории и даже ратному делу. Искусство обращения с мечом, кинжалами и прочим оружием мальчикам преподавал Аравейн, оказавшийся на редкость хорошим воином.
- Запомните, - говорил наставник на самом первом уроке, - все без исключения маги на редкость самонадеянны. Они искренне считают магию панацеей и думают, что ни один человек, не умеющий колдовать, не способен их победить. Если бы вы знали, сколько уже пало магов от рук обычных людей! Я всегда говорил - не стоит переоценивать магию и недооценивать умение держать в руках меч.
И мальчишки учились сражаться. И если в самом первом бою на деревянных мечах Люк нанёс Эдигору сокрушительное поражение, то уже через пару лет стало ясно, что воин из будущего императора получится гораздо лучший, чем из его пажа.
Так проходили год за годом. Дни были похожи один на другой, как две капли воды. После завтрака - уроки с учителями Мэридишем, Гроханом или Джудом, после обеда - занятия с Аравейном или верховая езда, и только после ужина мальчишки были предоставлены сами себе. Пару часов до сна они обычно посвящали играм или просто разговаривали.
В тот день учитель Грохан объявил, что сегодня начнётся новый предмет - внешняя политика. Эдигору и Люку уже исполнилось по десять лет, и император считал, что пора вводить наследника в курс дела.
Услышав эту новость, принц заметно оживился. Знания он всегда впитывал как губка и ему изрядно надоели рассказы Грохана об обычаях тех или иных рас, особенностях экономического развития разных концов Эрамира, истории о возникновении городов... Хуже был только Мэридиш с его любовью к повторению элементарных математических формул.
- Как вы, вероятно, помните, ваше высочество, император Интамар почти двести лет назад после достаточно продолжительной войны объединил земли Эрамира, и с тех пор все расы живут под властью одного императора. Эрамир - большой континент, от северного побережья до южного - шесть недель пути на самых быстрых лошадях, а от западного до восточного - больше восьми. В двух днях пути по морю от самого восточного из наших городов начинается Мирнария. Этот континент в три раза меньше Эрамира, но, как и у нас, вся власть находится в руках одного императора...
Эдигор, затаив дыхание, слушал Грохана. Он много читал про Мирнарию и знал, как сильно она отличается от его родной империи. Обычаи, внешность людей - а этот континент населяли только люди - и даже магия... всё отличалось от привычного и знакомого. И ненависть между мирнарийцами и эрамирцами, казалось, впитывалась с молоком матери. Это состояние учитель Грохан называл "вооружённым нейтралитетом" - вроде и войны пока нет, но чуть что - и она непременно начнётся.
- В самой Мирнарии и в настоящее время существует огромное количество тайных обществ, которые считают своим долгом спровоцировать войну с нами, - продолжал учитель. - Сам император Басад старается поддерживать мир и не препятствовать торговым связям, но, к сожалению, в мирнарийском обществе наблюдается огромный разброд и шатание. Выловить и казнить всех заговорщиков не представляется возможным.
Эдигор прикрыл глаза, вспоминая, что он читал о Мирнарии в книгах из императорской библиотеки. А читал он немало. Особенно много страниц различные исследователи посвящали анализу причин взаимной ненависти мирнарийцев и эрамирцев. И у наследного принца уже давно сложилось собственное мнение на этот счёт.
До того как император Интамар объединил земли Эрамира, на континенте насчитывалось более десяти различных королевств (или княжеств, вольниц, содружеств, племён - тут уж как кому больше нравилось себя называть). Орки, тёмные и светлые эльфы, гномы, гоблины, люди и прочие расы - все жили отдельно и не слишком горели желанием объединяться, к тому же объявлять своим императором чистокровного человека.
Интамар ступил на трон, когда ему не исполнилось и двадцати лет, и сразу же был вынужден участвовать в кровопролитной Последней войне - войне, которую начал ещё его отец. И на поле боя юный Интамар потерял своего лучшего и единственного друга. В тот момент император поклялся, что сделает всё возможное, чтобы прекратить эти бессмысленные убийства, называемые войной.
Через пару недель Интамар заключил с гномами взаимовыгодный торговый союз. Понадобилось всё его дипломатическое искусство, чтобы уговорить короля гномов подписать договор о взаимном ненападении, признании территории гномьего королевства входящим в состав Эрамира - человеческой империи - и предоставлении гномам равных с людьми прав. Но у Интамара всё получилось. Немалую роль сыграл тот факт, что император пообещал - на протяжении ста лет всё оружие для Эрамира будут изготавливать только гномы, а взамен получат самые лучшие фрукты, овощи, вино и мебель.
Постепенно Интамар заключил подобные договоры со всеми расами. Сложнее всего было уговорить эльфов - и тех, и других. Они и до сих пор не слишком довольны тем, что находятся под властью человека, от бунта их удерживало только то, что пользы от такого союза больше, чем вреда. Да и Интамар когда-то сделал очень мудрую вещь - в жёны Повелителю тёмных эльфов отдал свою сестру, а светлых - дочь.