Хотя мне очень хочется, чтобы он обнимал меня, баюкал, исцеловал и клялся, что все это неправда, гротескная ложь.
Мне хочется обмануться продолжить жить в моей сказке, пусть даже ненастоящей, вымышленной!
Но реальность обрушивается на меня ехидным мужским хмыканьем
Глава 20
ЯРОСЛАВ
Звонок от Валентины Максимовны в первые мгновения заставил шевелиться волосы на загривке, экономка не станет беспокоить по пустякам, а что-то серьезное могло случиться только с Маргаритой. Поэтому принимаю звонок уже на бегутороплюсь на парковку. На пути встречаю Фомичева с братом. А этот-то что здесь делает? Они оба идут, что-то напряженно высматривая по сторонам. Когда Валентина Максимовна говорит про Анжелию, у меня все внутри обрывается, будто мне неслабо прилетело под дых. Твою мать! Я ее убью! Маргарита слишком доверчива, она поверит всему, что ей наплетет рыжая, а уж Анжелия расстарается. Желание этой дряни пристроить свою дырку за тем, кто побогаче, чтобы и впредь жить не хуже, чем с папочкой, слишком всеобъемлюще. А Марго? Какого хера она верит всем, кроме меня? Слишком умная! Слишком независимая, принципиальная, проницательная, носит моего ребенка и закралась мне в душу, запала! Выдрать нахер! С корнем, избавиться от этой немощной заразы, превращающей бойца в тряпку!
Вваливаюсь в свой Гранд Чероки и, наплевав на все правила дорожного движения, топлю тапку в пол до самого дома, чую, прилетит мне коллекция штрафов за превышение. Плевать! Эти бабы совсем озверели вкрай, делят меня между собой, как кусок мяса. Хватит! Пора кончать этот балаган. Торможу с визгом шин по асфальту, оставляя черный след дрифта на дороге, почти бегом от парковки тороплюсь в дом. Анжелию, естественно, застать уже не успеваю. Рыжая дрянь напакостила и унеслась. На первом этаже тишина, лишь слышу какие-то звуки из спальни на втором, тихо поднимаюсь по лестнице. Ну вот, так и зналМарго ревет! Конечно, она поверила рыжей. Чего уж греха таить, трудно не поверить правде. А какого хера я вообще должен что-то таить? Я клятв не приносил! Марго мне никтопросто инкубатор, вашу мать!
- Не сказала - показала!доносится до меня обрывок фразы и я замираю, значит, рыжая умудрилась нас как-то заснять. Взгляд падает на зеркало-видеорегистратор в моей машине, так и есть, камера повернута на капот! Это попадало во. И я закипаю. Ну и что? Рита, твою мать, включи же свои не в меру умные мозги! Ты здесь просто приживалка, не тебе требовать, как жене! Мой паспорт девственно чист от гнилых штампов. Это пусть Димон корячится и верность соблюдает, все по честномусказал да, отвечай теперь за свои поступки и решения, братец! Валентина Максимовнанастоящий верный товарищ - пытается вправить Марго мозги в нужное русло, ну, в экономке я никогда не сомневался! Она права, без чувств все было, только два ощущение помню из секса с Анжелиейбрезгливость и неприязнь, причем, неприязнь к самому себе. И это тоже из-за Маргариты, заразы. Я взрослый мужик и не должен чувствовать к себе презрение из-за секса с красивой девкойхоть шлюхой, хоть племянницей друга! Трахать девоксамое естественное занятие для мужчины! Задача самца в природеосеменить как можно больше самок. Да кто она такая, чтобы переделывать меня вопреки задумке природы!
Приходит понимание, скорее, озарение, что Марго нужно отправить к ее матери. Я не смогу избавиться от чувства зависимости от нее, пока она рядом, пока мой дом и я сам пропитались ею. Девять месяцев до родов жить вместе было плохой идеей. Пусть живет у себя, потом заберу ребенка, если надо, то и ее на какое-то время к себе перевезу. А уже после, пусть навещает нашего малыша, если ей так нужноя же не зверь! Все, решено, выпроваживаю ее из своего дома сегодня же. Больше я не намерен ни перед кем отчитываться за свои поступки и желания! Решительно подхожу к спальне.
- Она теперь беременна!хнычет Рита жалобно. Бл**ь! Я же с Анжелькой тоже без презерватива! Что, Маргарита, чувствуешь, как пошатнулся пьедестал твоей исключительности? Вынужден тебя огорчить: мать принцане всегда королева!
- Кто теперь беременна?замораживая воздух в спальне, протискиваюсь внутрь. При виде зареванной, бледной Маргариты в груди неприятно ёкает, но я давлю в себе эмоции усилием воли.
- А подслушивать, Ярослав Олегович, нехорошо!дерзит эта пигалица. Это на что она намекает, дрянь? Подслушивают в чужом доме! Или все, я здесь больше никто?
- А я не подслушиваю, я просто нагло слушаю! Ты от темы не отходи, кто теперь беременна?осаживаю ее.
- Анжелия твоя.с безразличием передергивает она плечиками.
- Прекрасная новость!изображаю радость, а Маргарита меняется в лице уже не такая безразличная, - теперь ты можешь поехать домой, к любимой маме, а я привезу сюда рыжее солнце!
Валентина Максимовна сбегает из спальни, не желая становиться между нами.
- Ну и поеду!Маргарита вскакивает с кровати и гневно пыхтит, обдавая меня яростным взглядом.
- Шикарно!усмехаюсь я и вижу, как бледность проступает на ее лице. А внутри меня корежит и ломаеттрудно выдирать с мясом то, что уже вросло. Но необходимо! И я это сделаю.
На эмоциях мы быстро собираем вещи Маргариты в сумку, сегодня же отвезу ее, откуда взял.
Несу ее сумку в машину, Маргарита семенит следом. И тут звонит Фомичев.
- Иди в машину!киваю девушке на гараж, а сам принимаю вызов.
- Яр, тут такое дело. Мы опять Анжелию упустили! Ты ее не видел? мнется друг, а я закипаюспецназ, млять Рыжая соплячка уделывает их второй раз! Еще умудрилась как-то наше непристойное поведение на видео заснятьвоспитали из девицы какую-то Рэмбо.
- Сам не видел, но она у моих была.говорю Фомичеву и решаюсь, как в ледяную прорубь, - Димон, она говорит, что от меня беременна!
- Как от тебя?удивляется друг, - а Слава как же?
Кажется, я ломаю телефон в ладони. Вот, почему она меня Славой называла тогда, не совсем от Ярослава, как я думал. Почувствовал себя оплеванным, значит, томно трахаясь со мной, она мысленно представляла другого. Вот стерва рыжая! Как им, бабам верить после такого?
Глава 21
МАРГАРИТА
Мне уже все равно. Я устала переживать, чего-то ждать и биться лбом в невидимую преграду. Тяжко, когда тебя подманивают, словно зверюшку на сладенькое, а потомотталкивают, как не нужное. Как там говорили в прежние времена: «Поматросил и бросил». Вот именно отматрошенной я себя и чувствую.
Но плакать не буду. Не дождётся моих слёз!
В голове раз за разом всплывают слова Валентины Максимовны о мужчинах. Даже моя милая мама, которая растила и поднимала меня одна, говорит порой, что, мол, с мужчин возьмёшь, ониполигамны, лебединой верности ждать и не приходится. Впрочем, лебединой я и не ждала, но на человеческое отношение надеялась.
Но, видимо, зря приняла физиологию за чувства. Когда гормоны шалят и собственное сердечко сбивается с ритма, радостно выстукивая только имя одного мужчины на земле, легко ошибиться. Нарисовать себе воздушных замков, настроить иллюзий. Что теперь жалеть рухнувший карточный домик. Ярослав мне ничего не обещал. Честно озвучивал намерения. А что касается всего остальноготак мне самой же хорошо было. Нужно ценить то хорошее, что даёт жизнь.
Ярослав рявкает, чтобы я садилась в машину. Забираюсь на заднее сидение,не хочу сидеть рядом с ними уставляюсь в окно.
Ярослав возвращается злой, кидает на меня недовольный взгляд в зеркало заднего вида.
Я лишь хмыкаю и отвожу глаза, не хочу пока что думать о плохом. О том, что придётся выполнять контракт и отдавать малыша. До этого ещё много времени.
Когда мы подъезжаем к дому мамы, мне даже удаётся успокоиться. У мамы сердце, не стоит её расстраивать.
Ярослав вежливо доносит мне сумку до двери и, смерив холодным взглядом, говорит:
Кирсанова, не забывайте, что с завтрашнего дня на работу. Жду вас без опозданийна носу важный контракт.
Даже таквас?
Всенепременнейше, Ярослав Олегович,чуть ехидничаю, хотя внутри всё клокочет,буду.
Он проходится по мне странным взглядом, от которого на миг окатывает привычным уже жаром, потому что в глазах мужчины снова голод и желание, но тут же хмыкает, разворачивается и уходит.
Я стараюсь не реветь.
Мама допрашивает с пристрастием:
Поссорились с Ярославом?принимает у меня вещи и провожает в гостиную.
Нет,говорю я. Не думаю, что произошедшее можно назвать ссорой, скорееконфликт интересов. Но маме и этого не нужно знатьу неё слабое сердце. Поэтому натягиваю улыбку на губы и продолжаю:Просто у него приехало много шумной родни, а мне сейчас нужны тишина и покой,обнимаю маму,с тобой я их точно обрету.
И только оказавшись в своей комнате, даю волю слезам и эмоциям.
Но на работу всё-таки прихожу собранная и деловая. Моя профессия не терпит сантиментов. Фемидабогиня строгая. Пусть её глаза и завязаны, но весы в её рукахнепогрешимы. И как только в её дела вклиниваются эмоцииотлаженный механизм даёт сбой.
За то время, что я провалялась в больнице, работы накопилось выше крыши. Просто зарываюсь в бумагах. А ещё всё надо сверить, упорядочить, где-то внести изменения и правки.
Погружаюсь в работу, вгрызаюсь в букву закона и немного отхожу от той морально тяжелой ситуации, в которой оказалась. Всё-таки работалучшее лекарство. Тем болееработа любимая.
Ярослава нет в офисе, он уехал на тот самый фарфоровый завод, над контрактом по которому мы тогда так плодотворно поработали. От одного воспоминания щёки заливает алым.
Не буду думать. Меня ждёт ещё парочка договоровнужно доработать условия, на которых охранная фирма Демидова будет с ними сотрудничать. Погружаюсь в работу, включаю фоново любимую музыку, делаю кофе.
Жизнь налаживается. Почти.
Ровно до той минуты, когда дверь в мой кабинет открывается едва ли не с ноги и влетает злющий Ярослав.
Он швыряет на стол кипу бумаг и прожигает меня ненавидящим взглядом.
Это подло, Рита!выплёвывает он.Подло за то, что я трахнул другую бабу, устраивать мне подляну и пускать псу под хвост дело моей жизни. Но знаешь что, моя хорошая, я такой подлости не прощаю!
Мне остаётся лишь хлопать глазами, поскольку я никак не могу сосредоточиться на документе. А когда, наконец, буквы перестают плясать перед глазами, хватаюсь за сердцеэто не тот контракт. Вернее, это по-прежнему контракт с фарфоровой фабрикой, вот только совсем не тот над которым работала я.
Глава 22
ЯРОСЛАВ
Николай Мараткановстарый жучара. И усищи у него зачётные, как из книги про Таракана-Тараканище, которую Димон любит читать своим мелким. И глаза с хитрым таким прищуром.
В лихие девяностые был он крутым братком, промышлял рэкетом и отжал под шумок старуюещё дореволюционнуюфарфоровую фабрику. Долго предприятие зарастало бурьяном, поскольку Маратканов занимался бизнесом более прибыльным. И вот на старости лет накрыло его сентиментальностьюрешил возродить фарфоровую фабрику, которая гремела когда-то далеко за пределами нашего региона. Говорят, некогда с этих тарелок и в Кремле едали.
Маратканов хитёр и продуман на десять шагов вперёд. Теперь у него только легальный бизнес. Только чистые конторы. Поэтому за охранными услугами и обратился к нам с Димоном, зная нашу репутацию.
Мы его тоже прекрасно знали. Поэтому и нужно было проработать контракт с ним от и до. Чем мы с Маргаритой и занимались. Черт бы её побрал. То есть, их обеихи Маргариту и фабрику. Ибо моё помутнение началось с того, что я подумал: а ведь у этой самочки кожа белая, как фарфор. И зачем-то захотел лизнуть её шейку.
Лизнул, бля.
Сижу за длинным столом в кабинете старого жучары. Он сверлит меня взглядом. Я нужен ему, мнеон. Платит уж больно хорошо. Мои бойцы будут довольны. Да и работёнка вроде непыльная. Надо брать.
Маратканов хмыкает в пышные усы, достаёт ручку, вертит её, будто от этого она станет лучше писать, и, наконец, ставит свой размашистый росчерк под этим, столь нужным мне, контрактом.
Довольно улыбаюсьпоймал крупную рыбку. Сегодня с ребятами отметим на славу.
Работаэто все, что у меня есть.
После армейки я бултыхался по жизни никому ненужный, пока меня не прихватил Димонему как раз был нужен грамотный в вопросах безопасности партнер. Это был ад наявуподнимать такой сложный бизнес на ноги!
Не знаю, что дёрнуло заглянуть в бумагимы ж с Марго каждую буквы в этом контракте выверили.
И вот теперьчто за на хер? Откуда здесь взялись эти пункты? Да ещё и самом серьёзном разделе: «Права и обязанности сторон». Обязанностейполно, правникаких. Если я сейчас подпишу эту филькину грамотуподставлю своих бойцов. В случае любого косяка, даже не по их вине, отвечать придётся им!
Ну, Маргарита! Ну, стерва! Вот так запросто из-за нелепой бабьей ревности похерить дело всей моей жизни!
Приходится идти на попятную перед серьёзным человеком, который таких финтов не любит.
Извини, Петрович,говорю,тут кое-какая неувязочка вышла. Кажется, мой юрист перемудрила.
Выдавливаю улыбку. Петрович вроде хмурится, по столу пальцами стучит.
Соскочить собрался, Демидов.
Никак нет,рапортую по старой военной привычке.Действительно, пара нюансов неучтённых оказалась. Выясню, и снова к вам.
Смотри мне,грозит Маратканов.
Воевать со старикомпоследнее, что мне нужно. Поэтому хватаю кипу листов и мчусь к себе.
Щаз кое-кто у меня отхватит! Не посмотрю, что беременна, тварь.
Ладно бы со мной счёты сводиларебята причём?
Гадина!
Трясёт всего, в руль впиваюсь, педаль в пол жму, несусь, как угорелый. Так же на всех парах влетаю в ее кабинетнадо же, я ей даже кабинет выделил!
Но сейчас мне хочется гнать ее пинками из этого кабинета. Я не терплю непрофессионализм в людях, а смешивать личное и работу непрофессионально!
Слышите, Маргарита Дмитриевна?
Вваливаюсь в ее кабинет и натыкаюсь на невинный взгляд. Слишком невинный!
Эх, отодрать бы ее за такой финт. Но на эту мысль накатывают образы совсем не экзекуции.
С трудом беру себя в руки и все же рычу ей свои претензии.
Как натурально она хлопает своими ресницами, браво! Швыряю нелепые бумаги на стол перед ее носом, и меня даже трясти начинает от бешенства от этих ее невинных глаз!
Сука. Лживая сука!
Это подло, Рита!выплевываю ей прямо в невинное лживое лицо.Подло за то, что я трахнул другую бабу, устраивать мне подляну и пускать псу под хвост дело моей жизни. Но знаешь что, моя хорошая, я такой подлости не прощаю!
Она вскакивает, смотрит растерянно. Зря она в юристы пошла, ей в актрисы надо было идти!
Минуту она смотрит в договор, изображая, будто видит его впервые.
Ярослав Олегович, я не вяло бормочет она какие-то оправдания.
Неужели она думает, что нашла лоха, который прогнется ради ее милых глаз? Ненавижу, когда меня считают одомашненным, милым лошком! Эта мысль разъедает хуже кислоты.
Ты!обвиняюще тычу в бредовые пункты договора пальцем,похерила все, над чем я так упорно работал!
Ярослав,снова блеет невинная овечка, и я срываюсь.
Пощечина звонко шлепает в помещении, Рита дергается и почти падает на стул позади себя.
Не смей мне врать, дрянь!ору на нее в бешенстве. Ишь, как невинной обиженной овечкой прикидывается!
Я не вру!истерично вопит она в ответ.Не надо меня бить!и заходится в рыданиях.
Бить? О, дорогуша, ты не знаешь, что такое бить! Это я такмозги твои встряхнул.
Манипуляторша! Все девки прекрасно умеют манипулировать нами своими слезами.
Но я на эту хрень не куплюсь. Пусть поплачетменьше писать будет! Вон, вроде рыдает горько жалобно, а сама из-под ресниц глазками стреляетпроверяет эффективность своей игры. У меня сводит скулы от злости, смотрю на этот спектакль и зубами скриплю. Чем хренью страдать, лучше бы договор переделала нормально! Мне сейчас к заказчику ехать.
Кончай уже ныть, ненатурально!рычу я на нее и со всей злости снова сую под нос бумаги,исправляй, давай!
Мелкая дрянь вытирает слёзы и задирает свой прелестный носик. Щеката самая, на которой долбанная фарфоровая кожа,горит огнём, и где-то запоздало цепляет меня виной.
Хорошо, я исправлю всё, хотя я этого не делала,гордо заявляет Маргарита.А вот как вы будете исправлять?она трогает щёку.Я не знаю. Знаю только, что сильно пожалеете.
Что, угрозы?
Войны захотела, девочка?! Ой, зря.
Войнаэто то, что я умею делать лучше всего. Тебе не тягаться со мной.
Но хочешь войныне плачь. На войне как на войне, Марго.
Глава 23
МАРГАРИТА
Этого не может быть! Просто невероятно! Даже человек, далекий от юриспруденции поймет всю абсурдность этих пунктов. Но Ярослав пышет злобой, я даже на расстоянии ощущаю исходящий от него жар.
Конечно, когда все то, во что ты вложил силы, душу и долгие годы труданевосполнимый ресурс, пускают под откос можно не только разозлиться, а вовсе лишиться всяких предохранителей, что я сейчас и наблюдаюу Ярослава срывает планку, и он страшен в этот момент.
Вот сейчас я верю, что он был на войне и убивал людей!
Бам, щеку ошпаривает удар. Бьет ладонью и не со всей силы, не желая калечить. Иначе, я бы сейчас уже валялась в отключке, однозначно.
В голове поднимается гул, щеку жжет, и я оседаю на свой стул позади меня.
Все, что я знаю о Ярославе и его с Фомичевым детище, всколыхнуло во мне искреннюю жалость к мужчине. Господи, бывает ли справедливость? Почему, кто и как поправил важный документ? Ведь он находился в кабинете самого Яра. И доступ к этим бумагам имели только я и он.
Понятное дело, что под подозрение попадаю я. Особенно, после скандала по поводу Анжелии. Но как же презумпция невиновности, господин Демидов? Как же доказательная база?
Но злостьдурной советчик. И застит глаза. К тому же Ярославу и так досталось в жизнивсе тело в шрамах, да не бытовая мелочь, а следы настоящих боевых ранений!
Едва Ярослав выскакивает прочь, разъяренно хлопнув напоследок дверью, я бросаюсь к холодильнику: он у меня в кабинете очень кстати естьсозданы все условия для меня. Достаю лед, приготовленный для моего любимого чая, и прикладываю к пострадавшей щеке.
Нужно успеть предотвратить расползание отека!
Не хочу, чтобы у Ярослава было еще больше проблем. Ну, вспылил, не сдержался, с каждым может быть.
Конечно, совсем убрать след от удара мне не удалось, пришлось маскировать тональным кремом и завешивать волосами.
И, как назло, в офис приехал Фомичев. Этот проницательный мужчина сразу все заметил и распознал.
Мы сталкиваемся с ним в коридоре, и он сразу притормаживает, хочет что-то спросить, но потом его взгляд тяжелеет, темнеет.
Фомичев цепко хватает меня за подбородок и поворачивает лицо пострадавшей щекой к себе, отводит волосы мне за ухо и тихо ругается.
Ярослав яйца оторвет ублюдку!со злостью гаркает он, осматриваясь по сторонам, словно желая найти мифического ублюдка.
Я вся сжимаюсь от страха и всхлипываю, отшатываясь.
Фомичев напрягается еще сильнее, даже кулаки сжимает.
Это сам Яр?с холодным бешенством цедит он.
А у меня горло сводит от ужаса: что я натворила, из-за меня поругаются лучшие друзья!
Поэтому могу лишь кивнуть в ответ.
Дмитрий Андреевич хватает меня под руку и тащит в сторону кабинета. Здесь, налив воды и усадив на стул, приступает к допросу:
Рассказывай!властно требует он.
И я все выкладываю. Все, что знаю сама.
Дмитрий встаёт и нервно ходит туда-сюда по кабинету, не перебивая, а лишь иногда угукая и похрустывая кулаками. Когда я заканчиваю, он останавливается рядом, наклоняется, заглядывая глаза.
Мне всё равно приходится задрать голову, потому что даже в таком положении он намного выше.
Не переживай, этот сукин сын свое еще получит!обещает Дмитрий Андреевич, прощаясь и выходя из кабинета.
А я вздрагиваю от этого обещания и начинаю реветь. И так вся на гормонах, а тут еще такое!
Кое-как дорабатываю этот жуткий деньконтракт с фарфоровой фабрикой переделываю, перепроверяю три раза каждую букву и отправляю, наконец, Ярославу по электронной почте. Надеюсь, теперь всё будет в порядке. В письме пишу рекомендацию распечатать прямо в офисе Маратканова, чтобы избежать новых эксцессов.
Щека уже почти не болит, и я надеюсь, что мама ничего не заметит.
Вызываю такси, спешно собираюсь.
А, выбегая в коридор, едва ли не наталкиваюсь на мужчину в тёмно-серой форметакую носят все бойцы в охранном агентстве Ярослава. Чтобы не столкнуться с весьма габаритным и широкоплечим незнакомцем, отскакиваю в небольшую нишу, где стоит огромный вазон с искусственным деревцем. Радуюсь своей миниатюрной конституциилегко спрятаться.
Мужчина с кем-то разговаривает по телефону, не особо таясь.
Впрочемтаиться тут и некого: и Фомичев и Ярослав давно уехали, девушки из бухгалтерии тоже убежали домой, одна я засиделась допоздна.
До меня долетают лишь обрывки фраз, но и они заставляют напрячься.
Ну, что Марат! Я уже тридцать лет Марат! Да понял я, понял, не дави! Да, наживку заглотил. Про неё не скажу: юристэто как легавый, у них нюх. Да, помню. Всё, отбой.
Широким шагом этот Марат идёт к выходу, и я понимаю, что шёл он из кабинета Ярослава.
Когда шаги мужчины затихают и хлопает входная дверь, я остаюсь перед дилеммой: пойти в кабинет Яра и всё проверить (у меня есть ключ, он оставлял мне на случай, если его нет, а срочно нужны какие-то важные документы из сейфа) или плюнуть на всё и идти домой?
Моё сознание просто готово разорваться надвое, а решать нужно как можно скорее
Глава 24
ЯРОСЛАВ
Димона сегодня с утра явно покусали бешеные вурдалаки, поэтому он такой злющий и жаждет моей крови!
Врывается в мой кабинет, хватает едва ли не за шкирку, как нагадившего котенка и волоком тащит в зал. Бойцы при нашем появлении благоразумно рассасываютсядураков в штате мы стараемся не держать.
Я с силой вырываюсь из хватки друга.
Ты офонарел?ору я на лучшего друга.
Димон с силой отталкивает меня от себя и брезгливо вытирает ладони об одежду. Не понял.
Не больше тебя!зло бросает он в ответ.С каких пор, Ярушка, ты беременных девчонок лупцуешь? На равного противника тявкать ссыкотно, да?он морщится неприязненно.
Теперь все проясняетсяэта дрянь в отместку решила ещё и рассорить меня с моим близким другом, практически братом!
Ну, доберусь я до тебя, Рита. Ой, доберусь!
Димон скидывает пиджак, я тоже успеваю приготовиться к спаррингу.
Деремся мы несерьезно, но все равно в полный контакт: мне прилетает в бровину, я притираю Димону по скуле, рассекая губу. Целоваться с женой ему теперь будет на порядок неприятнее. Димон становится немного осторожнееудар в рыло отрезвляет мозги, сметает всякую муть, оставляя лишь холодный расчет. Он собран и осторожен.
Я тоже слегка прихожу в себя: все жене враги! Я напряжен, но ноги расслаблены, колени остаются мягкими, готовые в любой момент подломиться и обрушить тело вниз с линии удара. Вот на таких «мягких лапах» мы и кружим сейчас вокруг друг друга. Запоздало приходит мысль, что о гранитную морду друга я рассадил костяшки на руке, а мне еще на переговоры ехать!
Зря задумалсяпропустил удар, и Димон технично врубил мне апперкот. Лежу на пружинящем полу зала, сквозь рассеивающийся туман в голове рассматривая потолок с мыслями о том, что зал пора ремонтировать. Может, спортивный инвентарь обновить? Потом до меня доходит, что сейчас произошло. Много лет именно я стоял над поверженным телом друга на полу, а вот сегодняего момент триумфа.
Какого хера ты меня уделал? Я же лучше боец, а тыбизнесмен!недоумеваю я, выплевывая последнее слово немного презрительно.
Потому что правда на мой стороне, говнюк ты гамбургский!лыбится этот гад. Я в курсе этого косяка с договором. Но вот скажи мне, друг любезный, а почему ты записал в диверсанты именно мелкую? У меня тоже есть доступ в твой кабинет. Ярик, все знают, где лежит этот гребанный ключ от твоего, мать его, кабинета! Почему не меня ты пришел бить? Бля, Яр, да кто угодно мог это сделать! Весь, сука, офис может попасть в твой кабинет!
Писечка слезливо настучала, а ты и рад мне харю кулаками помять?злюсь я, стирая кровь с рассеченной брови.
Яр, ты совсем двинулся, какое, на хер, настучала? У девчонки гематома на пол лица. Я сквозь все ее волшебные крема разглядел!багровеет в ярости мой друг.
Имея жену-красавицу и дочку-принцессу, он ненавидит всех ушлепков, которые способны поднять клешню на женщину. И сыновей воспитывает также, безжалостно ремнем выбивая всякие попытки обидеть женщину.
Выходит, я теперь такой же ушлепок! Раньше бы сам себе руки не подал. Времена меняются. И, несмотря ни на что, становится противно от себя самого. Надо Ритке хоть коробку конфет да букетик заслать.
Расходимся с Димоном помятые, но довольные друг другом.
Друг мчится домой, ведь там его всегда ждут с нетерпением и всегда ему рады! Его дом никогда не бывает холодным и пустым. Как выражается сам Димон: в доме есть душа!
А я привожу себя в порядок и еду назад к Маратканову. Рита скидывает мне на мессенджер сообщение, что контракт на почте и совет распечатать его прямо в офисе нашего фарфорового деляги. Что я и делаю. Теперь всё чисто и как надо, можно смело ставить подпись.
Довольный собой выхожу на улицу и понимаю: уже стемнело. Домой не хочется. Пусто там как-то, поэтому еду к себе с мыслью поработать ещё. А завтра можно будет и удачный контракт отметить.
Паркуюсь и плетусь в свой кабинет.
К черту сантименты! Вот мой домпростой и понятный. Носейчас в него кто-то вломился.
Дверь немного приоткрыта, хотя Димон, утаскивая меня с собой, совершенно точно с силой ее захлопнул. Крадусь на цыпочках, почти не дыша. Мысленно обкатываю информацию, что мой кабинет, практически проходной двор и любой может в него попасть беспрепятственно. Одним пальцем осторожно расширяю щель между дверью и косяком, заглядываю внутрь.
Эту попку я узнаю сразуРитка! Гадина перегнулась через мой стол, выпятив аппетитную задницу, и что-то рыщет в ящиках тумбочки с той стороны стола.
Врываюсь в кабинет.
Интересные у меня крысы завелись, усмехаюсь я.
Маргарита вскидывается испуганно, суетится. Так себя ведут те, кто чует за собой вину.
От недобрых предчувствий морозом продирает по кишкам, подскакиваю одним шагом к девке и хватаю ее за округлые бедра.
Черт! Меня самого ошпаривает ослепляющим возбуждением.
Попалась!наваливаюсь сверху, пригибая к столу и еле хриплю ей в затылок, придавливая своим весом к столешнице.
Девчонка подо мной, пискнув, расслабляется, а я ощущаю, как мой член упирается в мягкие ягодицы через двойную преграду нашей одежды. Меня обдает жаркая волна желания содрать с нее все эти тряпки и выдрать проклятую предательницу до искр из глаз, чтобы ходила потом с трудом!
Ярослав Олегович, я лепечет она что-то в свое оправдание.
Заткнись!реву я, рывком задирая узкую юбку почти до самой талии.
И медленно сатанею, разглядывая эротичные трусики. Какого хера она не носила такое белье, пока жила со мной и для кого нарядилась сегодня?
Она слабо брыкается, но явно для проформы, а не из реального нежелания. Одной ладонью зажимаю ей рот, чтобы не верещала на весь офис, а второй продолжаю оголять для себя желанное тело.
Она должна за все заплатить! И она заплатит.
Правда, ей тоже понравится, но ее удовольствия вторичны. На первом месте сейчас моя яростьэта дрянь посмела ставить мне препоны и посягнула на то, что дорого мне!
Мой член уже напряжен и готов наказывать.
Глава 25
МАРГАРИТА
С первого взгляда в кабинете Ярослава все на своих местах. Меня посещает сомнение: а может, все не так, как мне показалось, и я просто всё себе надумала?
Но решаюсь заглянуть в ящики с документами. Я смотрю на бумаги и понимаю, что в них кто-то копалсяникогда у Ярослава не бывало такого бардака! А, значит, моя юридическая чуйка не подвела, и здесь действительно завелась крыса. А может даже «крот», который копает глубокие норы в сторону конкурентов.
Но разобраться не успеваю, потому что вздрагиваю от стука распахнувшейся двери. Оборачиваюсь и вижу перекошенное яростью лицо Ярослава. Его левая бровь сочится кровью и наливается гематомой, заплывая на глаз. Который сейчас устремлён на меня со злостью.