Может, зайдем в спорттовары?осторожно предложил я.
Зачем?
Маску посмотрим...
Старую надо было беречь! И нечего смотреть. Не затем приехали.
Ты обещала!напомнил я.
Если останутся деньги, тогда... может быть...
Это был жестокий отказ, так как у Лиды в магазинах деньги никогда не оставались, они жгли ей руки и даже карманы. Ну вот, так всегда... А ехать на море без маски бессмысленно. Может, внезапно заболеть? Сказать, что колет и отдает в правую часть живота... Сразу заподозрят гнойный аппендицит, с которым отпускать ребенка к морю никак нельзя. Вот уж они побегают, сдавая мой билет! Но тогда получится как в поговорке: «Выколю себе глаз, чтобы у тещи зять был кривой». Я представил себе Тимофеича и Башашкина, как они оба приходят в гости к бабушке Мане с черными пиратскими повязками на лице, и мне стало смешно.
Ты чего улыбаешься?подозрительно спросила Лида.У меня помада смазалась? Где?
Радуюсь, что народу мало!ответил я, уворачиваясь от пузатого грузина в огромной кепке-аэродроме. Под мышками он нес, как арбузы, два глобуса.
Где же тут у них одежда для подростков?беспомощно оглянулась маман и посмотрела на огромные часы в виде избушки, висевшие над залом.Господи, скоро народ с работы пойдетнадо торопиться!
По-моему, в прошлый раз мы были там!Я махнул рукой налево.
Где? В секции детской одежды? Для тебя там уже ничего не подберешь.
Ну, нет и не надо...
Как не надо? Молчи, оборванец! Я не виновата, что ты растешь как бамбук.
Она вдруг бросилась наперерез ненатуральной блондинке в синем халате с большим значком на груди«ДМ».
Извините, товарищ продавец!
Я товаровед,строго поправила блондинка.
Простите, товарищ товаровед, где у вас можно мальчика приодеть?
Мальчика?Она посмотрела так, точно заподозрила во мне переодетую девочку, как в фильме «Остров сокровищ».Тринадцать?
Двенадцать.
...и девять месяцев!солидно добавил я.
Ах, ну если «и девять месяцев», то вам на самый верх, а там направо.
Спасибо!
Торопитесь! До обеда были чешские курточки как раз на вашего... акселерата.
Ой, огромное спасибо! Летим!
Что такое акселерат?уточнил я на бегу.
Переросток,ответила Лида, пробиваясь сквозь толпу покупателей.
А по-русски нельзя было сказать?
По-русски обидно выходит. Акселератдаже красиво.
А дегенераттоже красиво?
Где ты только таких слов нахватался?
В школе.
Навстречу нам попался похожий на Хоттабыча старик в полосатом халате, тюбетейке и мягких сапогах. Он, словно спящего ребенка, нес на руках ушастого плюшевого зайца вроде Степашки. Я вообразил, как Хоттабыч сейчас выдернет из бороды волосок, дунет-плюнети «Детский мир» в миг опустеет, как площадь Дзержинского перед приездом Андропова. Но Хоттабыч искал туалет.
Мы поднялись сначала на эскалаторе, таком же, как в метро, только покороче, а потом бегом одолели еще несколько маршей. Если сейчас какой-нибудь мальчик стоит с мамой на остановке возле Политехнического музея и смотрит на «Детский мир», то я кажусь ему муравьем, черной точкой на одном из лестничных зигзагов, виднеющихся в огромных окнах.
Сверху открылся весь центральный залс прилавками, продавцами, покупателями. Глядя с высоты, я подивился тому, как много у нас в СССР лысых мужчин. Извивающимся удавом выстроилась очередь за мороженым, которое продавала с лотка девушка с белой ажурной наколкой в волосах. Два милиционера в круглых фуражках, раздвигая толпу, вели куда-то щуплого чернявого мужичка, заломив ему за спину руки, а следом шла плечистая женщина, возмущенно размахивая ридикюлем.
Кажется, вора поймали,сообщил я.
Где?побледнела Лида и прижала к груди свою сумочку, потом с ужасом ее приоткрыла и проверила кошелек.Зачем ты меня пугаешь? И так нервы ни к черту!
Видимо, мы двигались в нужном направлении, так как по пути нам попалась обнадеживающая витрина, там за стеклом в застывших позах стояли манекены-подростки в школьной форме. Лица у них были мечтательно-дисциплинированные. Именно такими нас и хотят видеть взрослые.
Заглянем, вдруг есть твой рост?
Не стоит. У тебя все равно нет денег на форму.
Не твое дело! А вдруг?
Мы зашли. Народу здесь было поменьше, за школьной формой ринутся накануне первого сентября, словно проснутся, как будто и не знали, что дети постоянно растут, а коленки у брюк и локти у пиджаков протираются до дыр. Вы не поверите, но, когда я пошел в школу, бабушка Маня сшила мне сатиновые нарукавники, как у бухгалтера в «Кавказской пленнице». Помните, он принес на подносе тост в трех экземплярах? В первом классе нарукавники носили почти все мальчики и девочки, потом с каждым годом их становилось вокруг все меньше и меньше. Когда в четвертом классе первого сентября Толька Быковский приперся в школу в нарукавниках, его просто подняли на смех. Даже Ольга Владимировна нехотя улыбнулась. На первой же перемене он их снял и спрятал в портфель.
На мальчика есть?с трепетом приближаясь к прилавку, спросила Лида.
Продавец в синем халате с тем же значком «ДМ» на груди смерил меня скучным взглядом и покачал головой, остриженной под бобрик.
Нет, конечно. Разве сами не знаете?
Почему «конечно»? Пятый рост вообще теперь еще выпускают?
Ну почему же...возразил продавец и с интересом глянул на Лиду.Но четвертый и пятый сразу разбирают. Акселерация в стране, а фабрики никак не перестроятся. Плановое хозяйство это у них называется.
Вот беда-то... Ну ладно, зайдем в конце месяца.
В конце месяца здесь будет Бородинское сражение.
Что же делать? Ребенку не в чем идти в школу. Так вытянулся за лето!
Знаете...сжалился «бобрик», тщательно рассматривая Лиду,загляните-ка через полчасика! Товар принимают. Маловероятно, что будет пятый рост, но чем черт не шутит. А вдруг? Чудеса еще случаются в этом мире... Стоишь тут за прилавком, а за окнами лето, жизнь, очаровательные мамаши с детьми... Вас как зовут?
Лидия...смутилась моя робкая маман.
Как вино!засмеялся «бобрик».
Ильинична!добавил я.
Заходите через полчасика, Лидия Ильинична! Какие у вас красивые цветочки на платье!
18. Как я стал человекообразным попугаем
От комплиментов приставучего продавца Лида чуть не потеряла ориентацию в пространстве, но потом, взяв себя в руки, потащила меня в другую секцию. Там в витрине стояли все те же послушно-вежливые манекены-подростки, но одетые в куртки, рубашки, пиджаки, брюки, техасы, шорты. В воздухе на почти невидимых ниточках парили кепки, панамы, пионерские пилотки-«нопасаранки», соломенные картузы, тюбетейки...
Может, тебе шорты купить?мечтательно спросила Лида.Смотри-ка, с заклепками!
Что я тебемальчик в коротких штанишках?
Почему? В американских фильмах все в шортах ходят, даже пожилые дядьки с волосатыми ногами.
Там загнивающий капитализм,возразил я.
Это верно,согласилась она.Я тебе шорты из старых техасов сделаю. А пилотку? Всего за рубль двадцать. Тебе пойдет.
Обойдусь. Мне маска нужна!
Снова-здорово!
Мы зашли в отдел. Покупатели, навалившись на прилавок, наперебой тянули чеки измученной продавщице, которая сердито повторяла:
У меня не сто рук!
На оплату тоже выстроилась целая очередь, и кассирша, усатая брюнетка с огромной янтарной брошкой на выпуклой груди, басила из своей стеклянной будки:
Готовим мелкие деньги! С крупных сдачи нет!
Возле примерочной кабинки вспотевшая мамаша с обожанием смотрела на своего недомерка, напялившего желтую куртку с зеленым воротником и такими же манжетами на резинке. Обновка была ему настолько велика, что из рукавов торчали только кончики пальцев с грязными ногтями.
Импорт!шепнула Лида.Ах!
Почему импорт?
У нас такие цвета не выпускают. С красителями проблема. Неужели возьмут?
«Хорошо бы!»подумал я, так как ненавижу новую одежду, особенно яркую, бросающуюся в глаза.
Недомерок, очевидно, считал так же и смотрел на себя в зеркало с ужасом, а продавщица усмехалась его нелепому виду и притопывала от нетерпения ногой.
Волосы у нее были неестественно золотого цвета (как у Светки Комковой перед отъездом в Баку) и все в мелких завитушках.
«Это сколько же папильоток надо накрутить,мелькнуло у меня в голове.С ума сойти!»
Не горбись, Масик! Шикарно! А рукаваэто ничего, подвернем.
Куда вы их подвернете, дама?вскинула тонкие брови продавщица.В манжетах вся красота, они на резинке, видите? За них и платите.
А покороче у вас нет?
Нет. Берете?
Мы думаем.
Думайте быстрее, тут очередь...продавщица кивнула на нас.
А покороче нет?
Повторяю: нет.
А подвезти не обещали?
Обещали.
Когда?
Завтра.
Мы придем к открытию.
Приходите.Крашеная буквально выдернула куртку из рук мамаши и торопливо понесла в подсобное помещение.
Своим хочет отложить!шепнула мне Лида и бросилась наперерез.Одну минуточку, товарищ продавец, можно и нам тоже примерить?
Попробуйте,поморщилась та и с раздражением протянула нам куртку.
Почему они так не любят покупателей? Я вот недавно прочитал книжку «Приключения заморыша», про жизнь дореволюционного мальчика. Раньше продавцов в лавках называли приказчиками. А почему? Потому что они все время кланялись и спрашивали посетителей: «Чего прикажете-с?»
Лида схватила куртку, помогла мне надеть и застыла от восторга, а я сразу затосковал. Повторяю: терпеть не могу новые вещи! В них чувствуешь себя так, словно на тебя надели дурацкий колпак. А попробуй выйти в обновке во дворребята сразу обсмеют и захихикают. В раннем детстве для таких случаев даже специальная дразнилка имелась: «Воображала хвост поджала от немецкого кинжала!» Теперь же просто посмотрят с презрением и обзовут стилягой, пижоном или фраером. Нет ничего лучше старой, доброй, штопаной-перештопаной одежды! В ней, если лезешь в плиты, думаешь о том, как лучше спрятаться от «белых», забившись в щель, а не о том, что тебе будет за порванное или измазанное новьё.
Как влитая!ахнула Лида.
Я, морщась, посмотрел в зеркало и увидел там человекообразного попугая отвратительно желтого цвета, да еще с прозеленью.
Неплохо!благосклонно кивнула продавщица.
А сколько же стоит?превозмогая ужас, спросила маман.
Двенадцать рублей шестьдесят копеек.
Ско-олько?! Почему же так дорого?
Импорт. Чехословакия.
Как на взрослого...
А разве он у вас маленький? Решайте! Последняя осталась. Отложили, но не пришли.
Последняя? Выписывайте!чуть не плача, приказала Лида.
Обычно она жутко колеблется, разглядывает облюбованную вещь как болячку, страдает, уходит из магазина, потом возвращается. Для нее принять решение о покупкеэто как совершить подвиг, это как броситься на вражий дзот! Но есть, есть одно волшебное слово, которое заставляет Лиду мгновенно выхватить кошелек и метнуться в кассу. Это слово«последний». Ну а потом словно прорывается невидимая запруда и, если еще остались какие-то деньги, начинается настоящая эпидемия покупок.
А штанишек на мальчика у вас не найдется?мечтательно спросила моя разрумянившаяся маман.
Вы о чем, девушка? Какие штанишки? У вас абсолютно взрослый ребенок. Женить впору. Есть одни техасы вашего роста, отечественные, но стильные. Мы даже сначала подумали, импорт! Кто-то выписал, но два часа уже прошли.
Несите!
Кудлатая сбегала и вернулась с брюками неестественно изумрудного цвета, да еще простроченными желтой ниткой.
Вы поняли?со значением спросила продавщица.
Еще бы!Лида даже пошатнулась, как от второго фужера шампанского.
Видите, строчка подходит к воротнику и манжетам? Комплект!
Невероятно!закивала моя безумная мамаша, гладя желтую строчку; ее щеки покрылись клубничным румянцем восторга.
Мерь немедленно!мужественно глянув на ценник, приказала она.
Я зашел в кабинку, снял свои любимые, видавшие виды техасы и с ненавистью надел эти жуткие, как у интервентов, портки. В зеркале возник все тот же человекообразный попугай, но теперь еще и с зелеными ногами. Господи, так издеваться над советским ребенком! Но я знал свою мать как облупленную, знал, за что страдаю, поэтому вышел из кабинки с вежливо-покорным лицом, как у манекена на витрине.
Какой у вас сын дисциплинированный,польстила продавщица.Тут некоторые такие припадки с истериками закатывают!
Потрясающе!всплеснула руками Лида.Вот спасибо! Вас как зовут?
Нина.
МеняЛида. Ниночка, сюда бы еще рубашечку веселенькую...
Есть!воскликнула кудлатая, впадая в азарт, похожий на тот, который охватывает, когда играешь в кости на пистоли.
Нина тоже увлеклась превращением обычного отечественного ребенка в какого-то малолетнего иностранца. Она куда-то сбегала и принесла рубашку цвета вчерашнего какао, но не в клетку и не в полоску, как у нормальных людей, а исполосованную разноцветными квадратами, треугольниками, ромбами, будто это учебник геометрии Киселева.
Абстракция. Последний писк западной моды!
Вижу!сомлела секретарь партбюро маргаринового завода.
С длинными рукавами нет, только с короткими. Зато расцветка интересная. Прибалтика шьет.
Да, Ригапочти заграница.
Вы были в Риге?
Приходилось. По работе. И хорошо, что с короткими. Мы едем на юг!
Счастливые,вздохнула продавщица.Ну-ка, примерь! Как тебя зовут?
Юра...
Померь, Юра! Все девчонки твои будут.
Я снова пошел в кабинку, сердито думая о том, зачем мне «все девчонки» и что я буду делать с ними, если с одной Шурой Казаковой уже запутался: она то хохочет, то плачет, то дает ни с того ни с сего пощечину... Рубашка была впору, но в сочетании с курткой и штанами превратила меня в окончательного Дуремара.
Когда я вышел из кабинки, Лида и Нина буквально застонали от восторга:
Прямо сейчас на показ мод! Пьер Карден!причитала продавщица.
А сколько стоит ковбоечка?озаботилась маман.
Недорого. Три восемьдесят,глянув картонный ценник, висевший на нитке, продетой в петельку, ответила Нина.Берите, потом жалеть будете!
Лида, закатив глаза и шевеля губами, стала загибать пальцы. Наличность она всегда считает в уме, так как давным-давно, через месяц после свадьбы, получив зарплату, моя задумчивая маман пошла в ГУМ покупать кофточку, вынула из кошелька пятьдесят рублей старыми, а выскочивший неизвестно откуда цыганенок вырвал и убежал. Тогда-то Тимофеич впервые и назвал ее кулёмой.
Укладываемся. Выписывайте, Ниночка, всё!
Муж-то ругаться не будет?улыбнулась продавщица и попала в самое больное место.
Ну что вы!помрачнела маман.Муж рад будет! Ему для семьи ничего не жалко.
Может, не стоит?спросил я, когда продавщица убежала за прилавок.Ты уверена?
В чем?
В том, что он рад будет.
Не твое дело. Не порть мне такой удачный день!
И не собираюсь даже.Я, медленно расстегивая курточку, направился к кабинке, чтобы переодеться.
Погоди!воскликнула Лида.Не надо! Ничего не снимай! Так и пойдем к Батуриным. Пусть Валька посмотрит, какой у нее теперь племянник! Вот только кеды твои все портят. Ты что в них делаешь?
В футбол играю.
Ах, ну да, ну да... Спортэто важно!Она отвела глаза от рваных резиновых мысков и успокоилась взглядом на новой рубашке.Веселая ковбоечка!
Не веселая, а дурацкая!
Что ты понимаешь! На тебя уже смотрят!
Не пойду я по улице как клоун!
Пойдешь!
Не пойду!
Ну сынок, ну пожалуйста! Я тебя не так часто о чем-то прошу!
И я тебя не так часто.
О чем ты меня просишь?
Ты отлично знаешь!
И сколько это стоит?
Маскачетыре двадцать. Ластысемь пятнадцать.
Ну, может быть, на маску еще и хватит... Если отец спросит, скажешь: курткавосемь, техасышесть...инструктировала она, отрывая картонки.Понял? Выкручусь, мне премию по БРИЗу выписали.
А рубашка?
Рубашка и так дешевая... От нее ценник не трогай! Понял?
Еще бы!улыбнулся я наивной Лидиной хитростии сунул картонку в нагрудный карман, длины нитки как раз хватило.
Примчалась Нина с чеком. Узнав, что мы так и пойдем по улице, она почему-то страшно обрадовалась, подмигнула и обещала упаковать «старье» в бумагу. Маман вдруг затуманилась новой мечтой и что-то спросила у нее на ухо. Продавщица посмотрела на Лиду с уважением, пальцем показав куда-то вниз и вбок.