А девушка разве ничего не пишет в своих письмах?
Нет, она пишет все больше от имени комсомольской организации школы.
Не надо отчаиваться, всё еще может измениться. Только тебе надо в своих письмах писать о своих хороших поступках, успехах в личных делах. Девушку надо заинтересовать своей личностью.
Власенко не совсем было понятно, как сделать так, чтобы девушка заинтересовалась его особой. Он, конечно, в который раз пожалел о том, что учеба у него была прервана, и потому ему сложно будет показать себя в положительном свете. Но, что толку посыпать себе голову пеплом.
Спасибо, вам Марта Францовна, вы мне так помогаете. Я сегодня напишу письмо Наташа, и приду к вам. Когда вы будете свободны?
Вечером приходите после шести.
Хорошо, я постараюсь.
Долго пришлось подумать Пете, прежде чем он сделал набросок ответного письма. Так хотелось парню написать все, что он думает о девушке, что он чувствует к ней. Да, не просто чувствует, а вся его жизнь заполнена этой прекрасной незнакомкой. И чем дальше отодвигалась во времени их встреча, тем пристрастнее был туманный её образ. К этому обстоятельству добавлялся еще тот факт, что в их ауле практически не было просто молодых девушек, не говоря уже о красивых, которые бы будоражили кров молодых парней, поэтому настоящие чувства заменялись юношескими фантазиями.
Засыпая, Петя долго разгуливал с девушкой по бескрайним казахским полям, слушал пенье соловья и нюхал чудесный запах ночной фиалке.
Но об этом он не мог написать, поэтому письмо оказывалось сухим, бесстрастным и, конечно, неинтересным для девушки. Так думал юноша, но ничего не мог изменить.
" Уважаемая Наташа. Спасибо тебе за твое письмо. Я очень обрадовался ему, ибо у нас так мало событий происходит, которые способны изменить нашу однообразную жизнь. Одно только радует, что этим самым мы делаем большой вклад в освоение целинных полей. Сейчас уже у нас началась посевная. Не всё, правда, идет гладко. хорошо у нас имеется опытный товарищ наш бригадир Николай Иванович, который всякий раз помогает нам своим советом и делом. К примеру, ничего у меня не получалось с сеялкой. Её надо было настроить так, чтобы на один метр в землю ложилось семьдесят зерен пшеницы. А у меня при контрольном заезде было то шестьдесят, от восемьдесят. Я сказал бригадиру, что невозможно настроить сеялку так точно, ибо зерна разные, и разные аппараты стоят, но Николай Иванович стал за сеялку и настроил правильно сеялку, после чего мы поехали с моим прицепщиком Ахматом в поле.
К сожалению, у меня сейчас нет фотографии, а поехать в город, чтобы сфотографироваться нет времени, но вот, когда отсеемся, то я думаю, что у нас будет настоящий выходной, чтобы поехать в город. И тогда я вышлю вам свое фото.
Петя остановился на этих словах. Ему очень хотелось написать, чтобы девушка выслала ему свое фото, но подумал, что его могут неправильно понять и не решился написать об этом. Поэтому просто написал до свиданья и запечатал письмо.
После окончания посевной у механизаторов действительно был выходной. Даже председатель совхоза дал им машину, чтобы она повезла ребят в город, чтобы они скупились и сделали свои дела.
По приеду в город ребята разбрелись кто куда: кто в магазин, кто в парикмахерскую, кто в пивную выпить бокал "Жигулевского" за два рубля двадцать копеек, конечно, могли и больше себе позволить, ибо деньги у них были, а в ауле практически не на что было тратить. Некоторые даже купили поллитровку водки "Саксаульской" за двадцать один рубль пятьдесят копеек. Конечно, водка была не лучшего качества, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба.
Петр же с Сергеем сразу же пошли искать фотоателье, и вскоре нашли его. Петр пошел внутрь здания, а Сергей запалил папиросу "Беломор канал", и остался ждать на улице.
Через некоторое время Власенко вышел из фотоателье.
Ну, как сфотографировался?
Кажется, да, голос Петра звучал как-то рассеяно, да и сам он имел какой-то растерянный вид.
Что случилось? поинтересовался Сергей и пошутилПтичка не такая выскочила?
Понимаешь, фотограф там какой-то мутной.
Что тебе не понравилось в том фотографе?
Понимаешь, он мне кого-то напоминает.
Знакомое лицо.
Да.
Так почему же ты не подошел к нему и не спросил его. Может он наш земляк. Лучше тебе фотографию сделает.
Знакомый да не очень-то хороший знакомый.
Что ты все загадками говоришь даже рассердился немного Лагута на своего приятеля.
Понимаешь, он мне напоминает одного полицейского, который приезжал к нам в село. Правда, он сейчас усы отпустил, а тогда не было у него усов.
Ты уверен, что он полицаем был?
Не совсем, ведь десять лет прошло, но очень похож.
А он тебя не узнал?
Кажется, не узнал. Конечно, я тогда еще совсем малышом был. Да, я его и рассматривал из засады. Помнишь, это было в тот день, когда в селе расстреляли нашу учительницу Ингу Петровну и её дочь Оксанку. Кто-то доложил в полицию, что их отец и муж находился в партизанском отряде.
Помню Ингу Петровну, хорошая была учительница, и Оксанку помню. Мне её так жаль было. Проклятые фашисты.
Так этот фотограф её расстреливал. Я всё видел. Мы тогда с Оксанкой бегали по полю красные маки собирали. Оксанка побежала домой, чтобы поставить цветы в воду. И я услышал только её крик. Я побежал к её дому и увидел, как этот полицейский тянул её к возу, на котором сидела уже её мать. Потом они увезли её за околицу, возле калитки лежали только рассыпанные красные маки. Я побежал за ними, прячась за кусты и деревья. Они вывезли их за село и там расстреляли. Этот стрелял, я его хорошо запомнил.
Так что ж мы стоим, пошли в милицию.
Да, я сейчас пойду в милицию, а ты стой тут, проследи за ним, чтобы он никуда не сбежал.
Хорошо, беги, а я здесь останусь.
Петр побежал искать райотдел милиции, по ходу расспрашивая прохожих, где находится это здание.
В райотделе за столом сидел дежурный сержант, и он упорно не понимал сбивчивый рассказ парня.
Да, понимаете, там находится изменник Родины, он расстреливал наших людей.
У меня здесь никого нет. Все уехали на линию, там ростовские опять бузят.
Да, ведь его надо арестовать, а то он еще убежит.
Никуда он не денется. Приедут люди вот тогда и поедут в фотоателье. Подождите вон там на стуле, не стойте на проходе.
Однако Власенко по-прежнему упорствовал.
Там приятель мой стоит, следит за тем гадом. Не случилось бы с ним ничего.
Ничего с ним не случится.
В это время мимо проходил какой-то мужчина в штатском. Он обратил внимание на взволнованного парня.
Что здесь происходит? спросил он у дежурного.
Понимаете, тут такое делоначал Петя, но его прервал дежурный.
Понимаете, Сергеевич, прибежал этот парень и говорит, что в фотоателье работает изменник Родины, который расстреливал советских людей.
Да, я лично видел это, страстно заговорил парень.
А ты не ошибаешься? переспросил мужчина.
Да, я его лицо навек запомнил, и хотя он сейчас усы отпустил, но я его хорошо запомнил, когда он нашу учительницу и её дочку расстреливал.
Мужчина задумался на мгновенье, потом сказал.
Надо ехать.
А как же ростовские? переспросил дежурный.
Подождут, побузят, побузят и успокоятся. Открывай оружейную комнату, выдавай оружие, у него может быть пистолет или что-то подобное.
Дежурный выдал наган оперу Новикову Николаю Сергеевичу и пошел занимать прежнее место.
Роман ты пойдешь со мной. Неизвестно, как там дело пойдет. Человек этот опасен и, если поймет, что мы его раскрыли, то будет сопротивляться до последнего. Мне приходилось иметь дело с такими людьми.
А как же райотдел.
Закроешь его на замок, ничего с ним не случится.
Хорошо. Я только доложу дежурному по области, побежал роман к телефону и сделал, как и говорил.
Они вышли из райотдела и быстрыми шагами направились к фотоателье, при этом опер высказывал свои сомнения относительно фотографа.
Никогда бы не мог подумать, что Сергийчук сотрудничал с немцами, ведь он служил в рядах Красной Армии, под Варшавой получил ранение, и его комиссовали из армии. Я ему еще предлагал к нам в органы идти, но он отказался. Ой, будет у нас с тобой прокол, парень. Придется извиняться перед человеком.
Перед фотоателье они замедлили свой ход, Петя пытался найти своего товарища, но нигде его не видел.
Где же твой приятель? спросил Сергеевич.
Да вот здесь я его оставил. Сказал, чтобы из-за угла он наблюдал за ателье.
Где же он мог деться?
Не знаю.
Что же делать? спросил опер, но сам же и ответил на него, Так стойте здесь, а я сам пойду в ателье. Если не выйду, то побегите за подмогой.
Сергеевич, может, я с вами?
Здесь стой, строго приказал опер и пошел к ателье.
Прошло несколько долгих томительных минут, прежде чем оперуполномоченный вышел из ателье.
Ну, что? спросил его Роман.
Никого нет, со вздохом сказал Сергеевич. А где же твой парень?
Не знаю. Я ему сказал, чтобы он стоял здесь, холодок пробежал по спине парня, неужели с Сергеем случилось что-то неладное.
Роман иди в райотдел и звони в область, чтобы помогли нам с поимкой этого преступника. Пусть объявят по всем постам об опасном военном преступнике Сергийчук, Сергийчук Имя его-то я забыл. Позвонишь в паспортный отдел и запишешь все его данные. Да, и чтобы были осторожны, он, по всей видимости, вооружен.
Роман побежал в райотдел, а опер вместе с Петром пошел искать Лагуту. Однако, вскоре. он сам появился из-за угла дома.
Ты где пропал? напал на него Власенко.
Я ж пошел за тем типом, когда он вышел из ателье.
А где же он сейчас? спросил Новиков.
Он зашел в один дом и не выходил оттуда, а я побежал за вами.
Что ж мы стоим, пошли, покажешь, куда он зашел.
Они прошли метров двести, и Сергей показал на дом, в который вошел фотограф.
Стойте здесь, скомандовал Опер, А я пойду посмотрю что там делается.
Он зашел в дом, но вскоре вышел.
Никого там нет. Там проходной коридорон ушел через другой выход, так, что теперь ищи его ветра в поле. Пошли в райотдел, надо вызывать технику и помощь, чтобы прочесывать весь район. Далеко он не уйдет.
В бескрайней казахстанской степи бежал человек. Страх гнал Степана Сергийчука по разбитой дороге, по вспаханному полю подальше от города. Ему срочно надо покидать это место. где разоблачили его, ибо он никакой не Сергийчук, а Овдеенко Василий Павлович. А документы Сергийчук он украл у тяжелораненого солдата в полевом госпитале, где он оказался с легким ранением в руку. Хотя прошли годы, Петр вырос, и трудно было узнать его, но фамилия его показалась знакомой, да, и похож он был на свою мать Марию, которую Овдеенко хорошо знал, ибо частенько забегал к ней за самогонкой. А, когда он увидел, что Власенко подошел к другому парню, о чем-то пошептался и побежал в сторону райотдела, то понял. что его раскрыли, и единственная возможность у него житьэто бежать. Бежать и бежать. Куда бежать он не знал, но очень хотелось жить, как и тогда, когда, оказавшись в окружении, он поднял руки вверх, чтобы сдаться врагу, но остаться жить. Затем были лагеря, где военнопленные умирали сотнями от голода, болезней и холода. Когда предложили идти полицаем, то он согласился, так как хотелось жить.
Думал, что походит так в чужой форме, ничего не будет делать плохого, а там, может, к партизанам переметнется. Но не тут то было.
Фельдфебель вручил ему " Вальтер" и сказал: "Стреляй у того комиссара." Василий отпрянул от пистолета: "Нет, я не могу. Это же грех".
Тогда ты станешь к стенке.
Овдеенко дрожащими руками взял пистолет, ему очень хотелось жить. Ведь жизнь самая большая ценность, что б там не говорили мудрецы о моральных ценностях. Он посмотрел на мужчину в военной форме, который стоял напротив. Видно, он тоже хотел жить, но он был обречен. "Если не я, то его все равно пристрелят. подумал он, Да, и чего его жалеть. Ведь это комиссар, именно, такие приезжали представители в их село, забирали в них землю, инвентарь, загоняли в колхозы. Чего это я должен жалеть. Он не жалел меня и мою семью, когда мы голодовали, когда мы колоски в поле собирали, да лепешки с бурьяна ждали. Он заработал эту пулю".
Он нажал на пусковой курок, прозвучал выстрел, и тело военного упало в яму.
Это было в прошлой жизни, с которой, как думал Овдиенко, расстался более десяти лет назад. Он сменил фамилию, свою внешность, место жительства, подался подальше от родной земли. Жизнь на новом месте налаживалась, он женился, у него был сын Виталик пяти лет, в котором он души не чаял. Но вот явился парень из той прошлой жизни, и он кинулся в бега.
Днем он отсиживался в каком-то кустарнике, или в каком-то разваленном шалаше казахов-пастухов, которые постоянно кочевали по степи со своим стадом, а ночью он шел строго на север, ориентируясь по Полярной звезде. Иногда он слышал, как по степи мчались со включенными фарами автомобилиэто они разыскивали его. Тогда он просто ложился на землю, хотя степь кишела в это время скорпионами, ядовитыми змеями. Звук машины удалялся, и он вставал и шел дальше на север.
Три дня он шел без пищи, ел кору и корни кустарников. воду пил их грязных луж и отстойников. Он уже выбивался из сил, но продолжал идти, ибо ему хотелось жить, как тогда в окружении и в концлагере.
Фары автомобиля неожиданно осветили его из-за какого-то укрытия, и чей-то голос приказал: "Руки вверх! Вы окружены!" Всё было так неожиданно, что он не был даже готов к такому повороту событие. Но решение пришло мгновенноон выхватил из кармана свой пистолет и поднес к виску. Лучше смерть, нежели позор его разоблачения. Его повезут в родные края, где его встретит презрение земляков, которым он принес столько горя. Они будут плевать в его лицо, кричать оскорбления в его адрес. А еще его сын, что он ему скажет. Овдиенко нажал на спусковой крючок. Степь огласил выстрелон преодолел свой страх смерти, и сделал то, что должен был сделать раньше, чтобы сохранить свою честь.
Петр Власенко и Сергей Лагута возвращались в аул героями, их даже фотографировал местный журналист, и обещал поместить их фото в газете.
В выходной вечером в гости к Сергею и Петру зашел земляк из Павлограда Андрей Биленко. Он был в прекрасном настроении, после взаимных приветствий он выставил бутылку водки.
Закусить найдется у вас?
По какому случаю праздник устраиваешь?
Потом расскажу. Что там у вас имеется?
Есть сало, хлеб, немного меда имеется, сказал Сергей.
Давай на стол сало и хлеб. Медом я не закусываю.
Сергей полез в тумбочку и достал оттуда небольшой кусок соленого сала и горбушку хлеба.
А стаканы у вас имеется?
На кухню надо сходить, ответил Сергей.
Так пойди, принеси.
Сергей вышел, а Андрей обратился к Петру, который нарезал сало мелкими кусочками.
Как тебе целина? Не надоела еще?
Надоела, не надоела, а надо ведь оставаться здесь. Меня никто не заставлял сюда ехать, а раз приехал, то нечего жалеть. Конечно, здесь не мед, но со временем думаю, что наладиться и здесь нормальная жизнь.
Когда она здесь наладиться никому не известно. лично мне уже надоела эта целина.
Зашел Сергей со стаканами в руках.
Что-то быстро она тебе надоела. встрял в разговор Сергей.
Климат здесь тяжелыйднем жара до сорока градусов, а ночью калатун градусов пять, а эти пыльные бури, как завеют, то света белого не видно. Однажды я из-за них в степи заблудился, хорошо, что солярки было много в баке, а то километров тридцать пришлось намотать лишних, пока нашел свою бригаду.
Да, климат здесь не такой, как у нас, но привыкаем.
А я сказал себе, хватит с меня этих приключений.
Куда же ты денешься отсюда. Тебя ж никто не отпустит. возразил Петр.
Отпустят. таинственно сказал Андрей. Ну, давайте выпьем, а я потом расскажу все, только, чтобы никому не говорили.
Ребята чокнулись стаканами, и выпили горькую настойку.
Если ты собираешься удрать отсюда, то ничего не получится. Пешком ты отсюда никуда не пойдешь, а на железнодорожной станции тебя милицейский патруль остановит. Говорят, они там прямо у касс стоятинтересуются кто, куда билеты берет. И если ты едешь на Большую землю, то в тебя должно быть разрешение на выезд. Некоторые уже пробовали, но их отправляли назад, резонно заметил Петр.
Меня не отправят.
Почему? поинтересовался Сергей.
Потому что у меня будет разрешение.
Где ты его получишь?
В сельсовете дадут.
Что ты особенный какой-то, встрял в разговор Петр.