Итак, с первым актом всё было ясно. Обычная слезливая мелодрама, разыгрываемая не в бразильских особняках, а на фоне утончённой японской пустоты, изящного минимализма. До начала второго акта тридцать минуть перерыва. За это время мне нужно выпить кофе, загримироваться под английскую леди, соорудить «ананас» и одеться на вечеринку у хозяина Мураниши. Если успею, то смогу посмотреть из зрительного зала и второй акт, до самого своего выхода в последней сцене. А уж она-то мне давно близка и понятна даже без чтения сотен иероглифов с тысячами загогулин.
На этаже «главных» стояла платная кофемашина. Купив кофе, я осторожно несла его мимо гримёрной Нагао-сан. Оттуда снова высунулась голова шпика Кейширо-сан, мастера задавать праздные вопросы:
Что, кофе купила? Ну пей, пей
Из лифта выбежала разгорячённая, сияющая Фуджи-сан. Она ойкнула, внезапно увидев меня, и чуть не бросилась мне в объятия, хохоча:
Ну надо же, как я испугалась!
Фуджи-сан погладила меня по свободной от кофе руке и мы обменялись улыбками приятельниц, в данный момент торопящихся по делам, но всегда открытых к общению.
В лифте тепло исходило не только от горячего стакана с кофе, но и от взаимопонимания с жутко популярной, но неприхотливой японской дивой.
Ступив на ковровую дорожку, ведущую к нашей гримёрной, я услышала голос режиссёра:
Госпожа Аш, а я вас ищу!
Что-то срочное, Сато-сан?
Вот-вот, срочное Я только что беседовал с Фуджи-сан Будут небольшие изменения в сцене бала у господина Мураниши Как бы сказать Госпожа Фуджи уроженка Кансая Ну вот, говорит, все тут её знают А у васакцент Поэтому ваши реплики отдадим японским статистам
И замялся.
А мне что говорить? я чуть не разлила кофе.
Осторожней! Обожжётесь! Будете с Марком выкрикивать «Congratulations!»
И засмеялся:
Ладно, потом на сцене посмотрим
Из нашей гримёрки слышалось воркование танцовщиц, поэтому я туда не зашла, а прямиком направилась в душевую. Крепко заперлась на задвижку. Села на скамью. Поперхнулась глотком кофе. Дива, неприхотливая, сердечная, простецкая, беспокоящаяся о том, чтобы я не простыла в наступающие холода, отняла все мои реплики! За что? Аргументации госпожи Фуджи я не принимала. Якобы уроженка Кансая Якобы все тут её знают А у меняакцент Ну и что? Логика далеко не европейская К тому же на кастинге Накамура-сан уверял меня, что английской леди акцент нужен позарез.
Мне снова хотелось сбежать Туда, на кровать, где можно кататься и думать о маме.
Вернувшись в гримёрную, я сообщила Татьяне о разговоре с режиссёром. Та, укладывающая и так, и сяк локоны на парике, бесстрастно отреагировала:
Ну-у Без козней не бывает! На то она и прима!
Я как всегда не нахожу логики в их доводах
Тебе нужна логика? Нет реплик, нет и интереса у зрителей Кансая. Вот и вся логика!
Боится выглядеть не в лучшем свете рядом с нами, что ли?
Не знаю.
То она меня пряником, а тут кнутом
Ты не знаешь, что ли, здесь кнуты не используют. В волосы на сцене тебе не вцепятся Истерики при всей труппе режиссёру не устроят Всё тихо-мирно, тактично, благовоспитанно! Хи!
И то верно! Она тихо-мирно лишила меня слов, благовоспитанно заткнула мне рот и тактично перекрыла доступ кислорода!
Не знаю, не знаю Может быть, и так Я ни о ком плохого сказать не могу Кроме Марины Кулехиной, конечно!
Уложив наконец свои локоны, Татьяна принялась натягивать колготки. И я заторопилась. Слой грима. Яркая помада. Накладной хвост, вплетённый в волосы и закрученный в виде ананаса. Ого! С первого раза получился! Надеюсь, что его эффектность и незыблемость на моей голове поможет мне избавиться от ига парика. Рена восторженно произнесла:
Pineapple!
Аска с недовольной гримасой открыла было рот, чтобы сделать мне замечание, но я ещё не доела её шоколадное пирожное, и, глянув на него, она промолчалавспомнила, наверное, о том, какой с утра была доброй.
Развернув плечи и приподняв уголки губ, я зажала локтем шлейф своего золотистого платья-дезабилье в голливудском эротическом стиле и двинулась искать Марка. Если три моих реплики отняты, то и «супруг» оставался без слов.
В боковом кармане третьей кулисы, на замшевом табурете, сидел Нагао-сан, притаптывая ногой в такт мелодии, которую чуть слышно напевал. При виде сверкающей бриллиантами и золотом английской леди в откровенно эротическом платье и с ярко накрашенными губами, он прекратил притаптывать ногой и напевать, хотя рот так и остался открытым. Оглядываясь, нет ли где-то поблизости «honey», английская леди моим голосом произнесла:
Дозо йоросику онегай симасу! Прошу любить и жаловать!
Певцу было не до дежурных фраз Его глаза скользнули по моим обнажённым плечам, произвели оценку бюста, залезли в декольте, пошарили по бёдрам, стрельнули вверх к причёске, и кумир наконец-то выдохнул:
У-уфф! Youre beautiful!
Он, кажется, шпарил текстом популярного хита Джеймса Бланта. Уж не его ли напевал, притаптывая ногой?
Вы так считаете, господин Нагао? Ну, спасибо за комплимент! И я выдавила из себя шикарную голливудскую улыбку.
Господин Нагао с наслаждением нюхал воздух:
Какими духами пользуется француженка?
Французскими, вестимо «Диориссимо».
О-о, пахнут весной, ландышем А что печальная?
Как так печальная?! Я тут улыбаюсь ему как Чеширский кот, прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы светиться изнутри А он мнепечальная!
Ласковый янтарный взгляд буравил мне душу. Мошенничество бессмысленно с человеком, обладающим мощной аурой. Тогда, стерев с лица улыбку и погасив искусственное освещение внутри себя, я пошла на откровение:
Нагао-сан, у меня больше нет ни одной реплики. Отобрали Только что режиссёр уведомил
Хозяин, нахмурив брови, вскочил с замшевого табурета и сжал кулаки, как будто вставал на мою защиту, готовый драться с режиссёром. И тут я увидела Марка Он пожелал нам доброго утра и через первую кулису ушёл в зрительный зал.
Прошу прощения, господин Нагао, мне надо переговорить с партнёром.
Повернувшись к хозяину задом, у меня вдруг запылала огнём вся спина.
* * *
Супруг сидел в первом ряду, подавленный, в стрессовом состоянии.
Ты уже знаешь, Марк, да? Режиссёр сказал? Наши реплики отдали японским статистам.
Марк с укоризной глянул на меня, как будто упрекнул«Это ты во всём виновата!» Но не проронил ни слова.
Honey, у меня вертится на языке лишь одна реплика. И её никто не в силах у меня отнять! Fuck them!
Марк не засмеялся. Он угрюмо молчал. И я умолкла, садясь рядом. Ладно, дорогой, давай смотреть второй акт.
Мыльные страсти на сцене накалялись. Отец служанки уговаривал её вернуться в дом хозяина, потому как тот хорошо платил. Жених, Кунинава-сан, торопил со свадьбой, чувствуя что-то неладное. Фуджи-сан увёртывалась от его объятий, давая понять зрителю, что сердце её не с ним. Сам хозяин Мураниши крепился, не шёл просить служанку вернуться. А любовь подтачивала его жестокосердие, как вода точит камень. И впервые в жизни хозяин стал совершать добрые поступки. Мичико, суженая благородных кровей, ревновала и устраивала истерики из-за абсурдных, несвойственных хозяину гуманных дел: то он бездомного пса накормит, то окажет моральную и материальную поддержку замёрзшему попрошайке. Наконец девушка, держа в руках охапку ветвей с пурпурными камелиями, возвращается с повинной в дом господина Мураниши. И тот на радостях готовит вечеринку с чужеземными гостями. Мичико наседает на жениха-миллионера, заставляя его приурочить бал к объявлению об их помолвке. Слабея от мощного натиска Мичико, хозяин провозглашает о помолвке. Служанка мечется, зная, что если уйдёт во второй раз, то больше не вернётся.
Нагао-сан спел две задушевных песни, от которых остался комок в горле и привкус мёда во рту. Фуджи-сан тоже пела. И было заметно, что она слегка позанималась вокалом.
Наша сцена. Я уж было взяла Марка под руку (а тот её не погладил), как режиссёр, ничего не объясняя участникам картины, произвёл новую расстановку: мы с Марком выходим на сцену, выкрикиваем «Congratulations!» и встаём справа от хозяина и служанки. А наши реплики с низкими поклонами вглубь сцены, а посемупопками в зрительный зал, радостно произносят две статистки в кимоно. И видно, что они радуются не столько самой помолвке, сколько неожиданно свалившемуся с неба дару: чужим длинным репликам и привлечению интереса зрителей к их мягкому месту. С примадонны как с гуся вода и она от всего сердца благодарит меня за поздравления.
Ну всё! Так и оставим! Отлично! Десять минут перерыв, затем проиграем начисто, украдкой глянул на Фуджи-сан режиссёр.
Прима едва заметно накренила подбородок: «Вот так-то будет лучше!» Этот её лёгкий крен подбородка возмутил устои демократии, по которым я упорно здесь жила. Наперекор менеджеру Хории-сан с её шиканьем «Не возражать, не перечить, не жаловаться» я спустилась с постсцениума в зрительный зал и прямиком направилась к продюсеру. А дальше вела себя по японским меркам возмутительно, возражала, перечила и бушевала, то есть тихо пожаловалась:
Прошу прощения за то, что потревожу вас, господин Накамура Как видите, у меня больше нет реплик Если б я знала, что так получится, то навряд ли согласилась покидать своих студентов Простите ещё раз
Это был бунт!
Накамура-сан приподнял левую бровь и виновато шепнул:
Нет-нет, это вы простите, госпожа Аш! Нижайше прошу не волноваться!
И стал передвигаться между рядами в сторону режиссёра, стоявшего у первой кулисы с чашкой в руке.
Я поехала на четвёртый этаж. У входа в гримёрку сделала несколько глубоких вдохов и с беспечным видом прошла на свои подушки с кистями.
Таня и Агнесса обменивались номерами мобильных, Мива протирала антисептиком руки, Рена и Каори пробовали серебристые тени для век, а Аска в приподнятом настроении следила за моими движениями. А движения были следующими: поправив грим и припудрившись, я обозрела непоколебимость «ананаса» у себя на макушке, бережно взяла из-за лосьонов Думку и с достоинством, неспешно покинула комнату. В кулуаре я очень спешно, даже бегом помчалась в душевую, не накинув шлейф платья на локотьруки были заняты. Они сжимали изо всех сил маминого петушка. Закрылась на задвижку. Села на скамью. Положила Думку на колени и уткнулась в него лицом. Просидела минут пять с тяжёлыми мыслями. Если так пойдёт, мама, то за два месяца Думка будет весь в гриме Придётся отправлять его в стирку
* * *
Вот хозяин Мураниши поддерживает оступившуюся служанку. Марк театрально распахивает объятия, крича «Congratulations!» Я вторю ему, заходя с правой стороны к застигнутым врасплох хозяину и Фуджи-сан. Величаво протягиваю руку. Тёплая ладонь господина Нагао усмиряет мою ауру, бушующую электромагнитными бурями. Янтарные глаза покрывают мне ласками щёки, губы. Японские статистки низко кланяются сладкой парочке, произнося без зазрения совести наши с Марком реплики И тут, как чепе на помолвке, гремит режиссёрское: «Сто-о-оп!»
Статистки застывают в поклоне, согнутые, задом к сидящим в первых рядах продюсеру, драматургу и десятку зрителей. Хозяин не отпускает мою ладонь, вводя мне внутривенно инъекции своего пульсирующего душевного канала, действующего эффективней, чем транквилизаторы, антидепрессанты, антибиотики, анксиолитики, нейролептики, экстракт женьшеня и Коэнзим Q10.
Режиссёр просит меня встать в центр сцены и делает знак светотехникам. Лучи софитов освещают одну меня. Я стою в заколдованном световом кругу, а альфа-статусы, VIP-персоны и все остальные блестят глазами из полумрака.
Вот оно, наказание за мой бунт! Чтобы не высовывалась из позиций пешки!
Режиссёр держит паузу. А-а, это для того, верно, чтобы я хорошенько прочувствовала свою ничтожность!
Ну да, я чувствую как огонь софитов играет с английской леди, удесятеряя блеск атласного шёлка на её струящемся платье-дезабилье, резвится с частичками мерцающей пудры на обнажённой коже, шалит в пшеничной копне волос, жонглирует гранями искусственных бриллиантов, ослепляя ласковые янтарные глаза. Хозяин Мураниши не жмурится. Он пристально, исподлобья, ошалело смотрит в заколдованный световой круг, и английская леди как будто чувствует на расстоянии мысль хозяина: «Онамоя!» Фуджи-сан непонимающе смотрит то на оказавшуюся в центре внимания англичанку, которую не знает ни один житель Кансая, то на задумавшегося режиссёра. Татьяна недоумевает. Марк и Джонни переглядываются, пожимая плечами. Аска застыла с глазами рыси.
Напрасно, господин режиссёр, вы медлите, ожидая пока я прочувствую во всей полноте свою мелкотравчатость и умру от стыда, выставленная на посмешище! Мне здесь, в центре сценического мироздания, как Полярной звезде, оч-ч-чень хорошо и комфортно! Одно то, что моя прекрасная леди ослепила кумира, повелителя миллионов дамских сердец, стоит устроенного мной бунта!
И тут режиссёр подошёл поближе ко мне.
Знаете что, госпожа Аш сделаем так
Он с едва уловимой решимостью борца за справедливость, с лёгким вызовом храбреца, заметными лишь мне и сидящим в зале, огласил своё окончательное решение:
Вы будете говорить по-французски! Французский язык придаст элегантности этой сцене Тем более Мичико-сан, то есть госпожа Оцука говорит, кажется, по-французски?
Соноэ Оцука откликнулась:
Oui, Monsieur, jai étudié au lycée français!
Нагао-сан заулыбался. Напряжение отхлынуло. А Фуджи-сан и ещё кое-кто из действующих лиц мастерски скрыли своё несогласие с режиссёром и досаду на французский язык.
Значит так, опять обратился ко мне режиссёр. Вы жмёте руку господину Мураниши, на сцену выходит Мичико-сан, и в этот момент вы бросаетесь к ней, просите прощения за ошибочку. Ну и перебрасываетесь с ней несколькими репликами на французском. До завтрашней генеральной репетиции отработайте реплики с госпожой Соноэ
А сколько реплик мне можно говорить? не веря ещё такому шансу, спросила я.
А сколько хотите! Пока тут шум да гам, пока гости разбираются, кто же невеста господина Мураниши А вы говорите, говорите! Французскийэто изысканно Изюминка! Давайте-ка посмотрим, как это будет выглядеть
Сато-сан хлопнул в ладони:
Сцена помолвки Да-да, с самого начала
Я взяла под локоть Марка. Уже совсем запутавшись в своих чувствах, небрежно пожала руку хозяину. Статистки оттарабанили мои бывшие реплики. На авансцене, у самой рампы, появилась Мичико-сан. Побежав к ней, я чуть не запуталась в шлейфе своего платья. Прокричала на японском: «Госпожа Мичико! Простите! Простите нас за ошибку!» Мичико ответила мне по-французски, явно гордясь своим прононсом:
Oh, ce nest rien!
Pardonnez-nous! Cest dommage, une erreur comme celle-ci!импровизировала я.
Cela arrive, ne vous en faites pas!
Cest vous, la vraie fiancée? Oh, vous êtes charmante! Quelle robe exquise!льстила я.
Мичико отвернулась, ревниво подзывая к себе жениха. Шум да гам ещё не закончились. И, не лыком шита, я подошла к рампе, на самый край авансцены, тет-а-тет со зрителямиодна, на обозрении партера, лож, балконов, и наговорила в десять раз больше того, что потеряла. Из первого ряда, улыбаясь, Накамура-сан прикрыл веки, подбадривая меня.
Марк, ожидая, пока супруга наговорится, недвижно стоял в стороне и, вполне вероятно, искал среди залежей своего творческого потенциала выгоду в создавшейся ситуации: сцену мы должны покинуть вместе, и не стоять же ему, как взбитому белку для бисквита, без телодвижений, без самовыражения, а посему и без обожания публики?
Нагао-сан напоследок спел, не очень, правда, убедительно, о том, как сильна в нём любовь к деревенской девушке, прекрасной, как пурпурная камелия на искристом свежевыпавшем снежке.
Перерыв. Я отыскала режиссёра, и, поправляя заколку в «ананасе», поинтересовалась насчёт парика.
Можете не надевать. Такпревосходно! И говорите на сцене погромче.
Да, конечно! И ещё Сато-сан, хотела бы поблагодарить вас Для меня большая честь говорить по-французски на японской сцене!
И для нас тоже!
И убежал.
Теперь надо было засвидетельствовать своё почтение продюсеру, сидящему в партере. Он привстал с кресла, когда я пробралась к нему.
Простите меня ещё раз, господин Накамура! Мне очень неловко
Нет-нет, видите, всё благополучно уладилось!
Только благодаря чуткости и великодушию господина продюсера!
Я поклонилась ему. И он не блуждал взглядом ни в вырезе моего декольте, ни по обнажённым плечам, не производил оценку бюста. Он просто заглянул мне в глаза, душевно, сочувственно. От этого, как повелось, углы губ у меня поползли вниз, образуя горькие складки. И подбородок задрожал. Продюсер «Камелии на снегу» был истинным джентльменом. Я ему верила.
* * *
В гримёрку мне возвращаться не хотелось. В полутёмном зале никто не заметит мокрые дорожки на покрытых гримом щеках, проложенные своевольными слезами. И носового платка нет, забыла сунуть его в вырез платья.