Тяжело вздохнув, Катя позвала Женьку в дом. Тот пошел за ней и, обернувшись к Пегой, показал ей язык. Собака же презрительно зарычала, а когда люди скрылись в доме, залезла в будку и положила морду на лапы, не засыпая, готовая в любой момент прийти на помощь хозяйке.
Катя тем временем положила букет на стол и повернулась к Женьке.
Не шуми. Ребенок спит, предупредила она его.
Женька же уже собирался с грохотом выдвинуть себе стул из-за стола, но остановился и замер на месте. Когда он был пьяным, он плохо соображал. Плюшевый медведь все еще торчал у него под мышкой. Вспомнив про него, Женька решил заговорить:
Вот, я дочке привез или сыну запнулся Женька, даже не представлявший, кто у него родился пять лет назад в родной деревне.
Сын у тебя, Антоном звать, мягко сказала Катя. Она всегда говорила о своем ребенке с удовольствием, ведь он был ее единственной отрадой. Что это ты вдруг про нас через пять лет вспомнил?
Уже пять прошло, да? снова качнувшись, спросил Женька.
Катя взяла у него из рук медведя и тоже положила на стол, рядом с керосиновой лампой. От игрушки сразу же образовалась гигантская тень на стене. Катя подумала, что Женька выбрал очень плохой день для посещения. После недавнего ливня с сильным ветром оборвались провода, и в Агаповке не было света уже два дня. Кате приходилось жечь керосиновую лампу. Девушка переживала из-за этого, ведь при ее свете неудобно было вышивать, а значит, на работу приходилось тратить больше дней.
Катя постоянно уносилась в свои мысли, во-первых, потому, что Женька молчал, а во-вторых, потому, что так она старалась отвлечься от снова вернувшейся боли в душе. Предательство любимого человека сложно забыть, время немного зарубцевало рану, но появление Женьки словно ножом резало по-живому.
Девушке надоело смотреть, как Женька озирается по сторонам, пытаясь найти себе место. «Нет тебе места в моей жизни, правильно», подумала Катя, но все же тихо выдвинула стул и показала на него рукой. Парень плюхнулся на стул и откинулся на спинку.
А ты все такая же красотка, чуть ли не облизываясь, сказал он.
А вот тебя время потрепало, сухо ответила Катя, усаживаясь напротив Женьки, инстинктивно закрывая собой обзор на печку, где спал ее ребенок.
Ну еще бы, хмыкнул Женька. Так ты говоришь, у меня сын?
Что, интересно стало? Где же ты все это время был? Наверное, ремонт в квартире делал? подколола бывшего возлюбленного Катя.
Какой ремонт? озадачился пьяный парень. Фу, ты меня не путай. Женька махнул рукой, словно отгоняя озадачивающие его мысли. Как, говоришь, сына звать? Надо было машинку ему везти, а не медведя. Я почему-то думал, что это девочка будет.
Жень, ты чего приперся-то? Катя наклонилась к нему, пытаясь привлечь его внимание.
Но Женька не мог сосредоточиться. Ему было любопытно все, что его окружало.
Покажи мне сына, сказал он и резко встал со стула. Где он? Женька начал повышать голос. Наконец он сообразил, что Катя не просто так села напротив. Ааа он на печке спит. Дай-ка я тихонько к нему залезу и погляжу.
Женька решительным шагом направился к печке, но на его пути стояла Катя. Девушка не растерялась и отвесила парню звонкую пощечину. Она боялась, что ребенок проснется, но Антошка устал за день, сначала помогая маме в огороде, а потом играя с Пегой. Свежий воздух и активная деятельность сморили малыша за минуты, и сейчас он спал крепким сном.
Этот удар не столько отрезвил Женьку, сколько разозлил его. Он схватил Катю за плечи и как следует тряхнул.
Да как ты смеешь меня трогать, рвань деревенская? злобно прошипел он ей на ухо. Уйди с дороги.
Катя не вырывалась. Она словно окаменела. Неужели этот ужас повторяется в ее жизни? И бедной девушке некому пойти и пожаловаться на бесчинства бывшего любимого, теперь постоянно над ней издевающегося человека. Пока в ее голове проносились эти мысли, Женька по-прежнему не отпускал ее. Внезапно его руки заскользили по Катиным плечам и оказались на ее талии. Он притянул девушку к себе и страстно зашептал на ухо:
А ты все такая же хорошенькая. Давай вспомним старые времена? Женька без стеснения лапал Катю.
Девушка не выдержала. Она изо всех сил оттолкнула Женьку и спряталась за стул.
Чего тебе надо? Мало тебе моего горя? Ребенка бросил, надо мной надругался, а теперь опять ко мне в жизнь лезешь? сквозь слезы говорила ему Катя. Убирайся отсюда немедленно! Уходи, Жень. Ты для меня чужой, и для Антошки чужой. У тебя своя семья есть, к ним и возвращайся, шептала Катя, дрожа от ужаса.
К семье? Да ты мне всю жизнь сломала! закричал вдруг Женька, но тут же стал говорить тише, то ли испугавшись широко открытых глаз Кати, то ли и вправду пожалев спавшего сына. Я когда в город от тебя вернулся, у меня скандалы в семье начались. Жена от меня вскоре ушла. Я дочь вижу два раза в год. Да и лучше бы и не видел эту шалаву малолетнюю. Выросла вся в мать. Женька плюнул на чисто вымытый пол дома. Чего вылупилась? Я тебя все эти годы вспоминал. Ты виновата в моих неудачах. Меня даже с работы выгнать хотели, потому что я пью много. А как мне не пить, если мне твое лицо по ночам мерещиться? Ведьма ты, Катька, приворожила меня, а теперь отталкиваешь.
Женька собрался сделать шаг к Кате, но она подалась назад.
Не подходи ко мне, а то закричу, предупредила она.
И кричи, кому ты нужна? Думаешь, на помощь кто-то к тебе прибежит? Женька засмеялся страшным, холодным смехом. Я здесь рос и людей знаю. Тебя наверняка вся деревня ненавидит за то, что ты родила вне брака. Живете тут, как звери дикие, с первобытными предрассудками. Аж противно.
Катя не знала, куда деваться. Она решила выбежать на улицу и выманить за собой Женьку. Постепенно девушка начала двигаться в сторону стола, чтобы обойти его и побежать к двери. Ее маневр почти удался, но на полпути к свободе Женька умудрился схватить ее за локоть, больно заломить его и прижать Катю к себе.
Ну хватит ломаться, не впервой уже, уговаривал девушку Женька.
Катя сумела высвободить руку и снова отвесить Женьке пощечину.
Тут пьяный мужчина не выдержал и схватил Катю за волосы:
Не смей поднимать на меня руку, женщина!
Женька несколько раз сильно дернул Катю, а затем развернулся к столу и со всей дури оттолкнул ее прочь от себя. Катя ударилась боком об стол, сбив с него на пол все предметы, и упала на пол, сильно ударившись головой. Девушка потеряла сознание. Но самое страшное, что, падая, она сбила керосиновую лампу. Стекло разбилось, горючая жидкость разлилась по столу и полу, моментально загорелась скатерть на полу. Огонь стал распространяться по дому с безумной скоростью. Вместе со скатертью запылал весь стол, пламя перекинулось на дрова, лежавшие возле печки. Через пару минут комната наполнилась дымом, и лежащая без сознания Катя скрылась за серой пеленой.
Женька закашлялся и немедленно кинулся к двери. Он не стал ее закрывать, из-за чего огонь запылал еще сильнее, ведь он получил кислородную подпитку. Парень отбежал от дома и остановился возле кустов сирени. С минуту он смотрел, как внутри дома разгорается пламя. Ему даже в голову не приходило вернуться и помочь Кате, а про сына он вообще напрочь забыл. «Гори, ведьма!»прошептал он, грозя кулаком объятому пламенем дому.
Внезапно из будки выскочила Пегая и залаяла на Женьку. Тот резко отскочил прочь и со всех ног побежал в свою машину. Захлопнув дверь, он с трудом попал ключом в замок зажигания, но все же сумел завести автомобиль и резко рванул с места.
На проселочную дорогу, по которой неслась прочь машина, падали огромные пляшущие тени. Катин дом пылал как факел. В небеса валил столб дыма, закрывая собой тонкий месяц.
Отблески пламени и треск горящего дерева привлекли внимание соседей. Деревенские жители потихоньку сбегались к пожару, захватывая с собой ведра. Вскоре возле горящего дома собралась вся деревня. Люди выстраивались в очередь до реки и передавали ведра с водой друг другу, пытаясь затушить огонь. Если бездействовать, пламя может перекинуться на соседние дома, и тогда выгорит вся деревня.
Рядом с домом, незамеченная в общем переполохе, с визгом металась Пегая. Она пыталась пробраться внутрь, но пламя отпугивало ее. Наконец собака решилась и вбежала в задымленный дом через незакрытую Женькой дверь. Посреди комнаты лежал маленький Антошка. Когда начался пожар, ребенок уже успел проснуться. Его разбудили крики и удар, когда Катя упала на пол. Он тихонько спустился с печки и попытался добраться до дверей. Мальчик ничего не видел в дыму, он только плакал и звал маму. Но Катя не могла ему ответить. Вокруг нее уже плясали языки пламени, и девушка так и не пришла в сознание. Антошка кружил по комнате, не в силах найти дверь. Ему тяжело было дышать, дым забивал легкие. В конце концов ребенок упал без сознания на пол в двух шагах от спасительной двери.
Пегая прибежала как раз вовремя. Антошка лежал, не двигаясь, он не отвечал на ее скуление и не реагировал, когда она тыкалась в него мордой. Тогда Пешка схватила Антошку за воротник рубашки зубами и потащила на улицу. С превеликим трудом выбравшись из огненного дома, собака упиралась и тащила ребенка к своей будке. Пламя опалило ей шерсть в нескольких местах, но Пегая не обращала внимания на боль. Она спасала дитя своей хозяйки, которую, к превеликому сожалению, уже невозможно было спасти.
Люди настолько были напуганы пожаром и так сильно старались потушить его, что совершенно не заметили собаку, тащившую в зубах что-то большое. Вся ночь прошла для жителей Агаповки в великом страхе и борьбе с огнем.
Посреди ночи деревенские жители сумели затушить пламя Катиного дома. В ход шли все подручные средства, потому что ведра с водой во всеобщей панике передавались довольно медленно. Жители Агаповки пытались закидать пламя землей, а один предприимчивый старый рыбак даже притащил к месту пожара багор, который оказался очень полезной вещью. С его помощью мужчины смогли обрушить крышу дома, чтобы ветер не перенес пламя на соседский дом. После того как крыша упала, тушить пожар стало проще, и вскоре люди закончили свое непростое дело.
Утро было тяжелым и печальным. Рассветное солнце было не видно за сгустившимися облаками. Деревенские жители сумели потушить пожар, и теперь отдыхали прямо на траве. От Катиного дома остался только черный остов с закопченной печной трубой. От углей поднимались маленькие серые струйки дыма. Перепачканные сажей агаповцы постепенно расходились по домам, а самые бойкие старушки спешили к дому председателя, чтобы заставить его звонить в милицию с единственного в деревне телефона. Никто не был уверен наверняка, что Кати не было дома, когда начался пожар. Нужно было вызвать милиционеров, чтобы они обследовали дом и подтвердили гибель молодой женщины и ее маленького сына.
Пока жители расходились по домам, на самом деле не так уж сильно печалясь о судьбе Кати и Антошки, но радуясь за свои спасенные шкуры и имущество, Пегая вылизывала мальчика в своей будке, пытаясь привести его в чувства. Антошка был без сознания уже несколько часов. Казалось, что мальчик был мертв, но внезапно он начал метаться, так и не возвращаясь в сознание. Его мучил только что пережитый кошмар.
Часть 2
Над темным густым хвойным лесом занимался рассвет. Уходила ночь, сменяясь предрассветными сумерками. Из сереющей темноты постепенно проступали неясные очертания окружающего мирасилуэты деревенских домов, деревьев, полуразвалившейся церквушки. Небо на востоке помаленьку светлело. Вокруг царила сонная тишина.
Светлое пятно на горизонте за лесом становилось все больше и больше. Подул легкий ветерок. Утренняя прохлада расползалась над землей вместе с выпадающей росой. Вдруг природа замерла, будто готовясь к чуду. Все четче делался окружающий пейзаж, становилось все дальше видно.
Наконец около самого горизонта вспыхнула ослепительная каемка солнечного круга. Сначала она была еще совсем маленькая, но ослепительно яркая. В тот момент, когда она зажигалась на востоке, проснулись первые птицыпослышался шорох в кустах и ветвях деревьев, первое несмелое чириканье. А солнце все больше выглядывало из-за горизонта. Зашевелились в траве мурашки, слетела с дерева птица, колыхнув ветку, запел жаворонок. Где-то залаяла собака, вдалеке скрипнула дверь, послышались голоса людей в деревне. Солнечный диск разгорался все ярче, поднимался все выше над темным лесом, рассылая во все стороны свои теплые лучи. Вот уже показался полный круг, а еще через несколько мгновений солнце будто оторвалось от леса и поплыло в голубом небе, наполнив все живое силой и энергией. Наступил новый день.
Пегая заворочалась в своей будке, когда лучи солнца проникли сквозь просветы между досками, из которых была сколочена будка. Задняя стенка деревянного собачьего домика как раз выходила на восток, где и вставало солнце. Собака подняла морду, внимательно вгляделась в тусклый сероватый свет, который был виден через вход в будку. Прислушалась к звукам, но ничего подозрительного или интересного не услышала. Затем осторожно приподнялась на лапы и вылезла из будки. На улице она побегала по траве, разминая лапы, затем потянулась и пару раз тявкнула. Трава была сырой от росы и холодной, но Пегая этого не чувствовала.
Антошка, проснувшийся, когда из будки выползла его Пешка, тоже выполз наружу. Там он сел на землю и стал наблюдать за своей собакой. Когда она потянулась, то он сделал тоже самое: встал на четвереньки и стал повторять движения за Пегой. Мальчику очень хотелось бы повилять хвостом, как это делала Пешка, но хвоста у него не было, и это очень расстраивало Антошку. Вдруг собака насторожилась и стала смотреть в сторону покосившегося забора, за которым была деревенская дорога. Вся поза Пегой выражала напряжение. Антошка с любопытством уставился туда же, куда смотрела его собака. Мальчик уже давно научился разбираться в знаках, которые подавала Пегая.
Вдоль старого забора почти до самой калитки росли кусты сирени, они своей густой кроной закрывали обзор, и до последнего было непонятно, на кого же так среагировала Пешка.
Антошка напрягся, его губы беззвучно зашевелились, пытаясь изобразить слово «мама». Ему часто казалось, что вот-вот вернется его родная мама. Он еще до конца не понимал, что Кати больше нет, что она умерла, хотя его даже водили на ее похороны на деревенское кладбище. Но хоронили Катю в закрытом гробу, она сильно обгорела при пожаре. Все эти воспоминания почти стерлись из головы Антошки, но по маме порой он очень скучал.
Из-за кустов же вышла женщина лет пятидесяти в цветастом платке и длинном коричневом платье. Она несла в руках трехлитровую банку молока. Антошка с любопытством смотрел на белую жидкость в стеклянной таре. Он помнил название и вкус этой жидкости. Молоко ему всегда нравилось, особенно парное, теплое, прямо из-под коровы. Такое он пил часто, пока их с мамой дом не сгорел. Но иногда его мама кипятила молоко, и вот такое Антошка не любилиз-за пенки.
Женщина остановилась около калитки, которая держалась на одной петле, и стала осматривать черные останки дома, оставшиеся после недавнего пожара. Потом ее взгляд упал на собаку, что продолжала настороженно смотреть в ее сторону. А затем женщина заметила пристальный взгляд ребенка, который был сфокусирован на ее банке с молоком. Сердце женщины сжалось от жалости.
Эту женщину звали Марина, она была дояркой, и сейчас несла молоко своей престарелой тетке, которая жила неподалеку от сгоревшего дома. Тетка уже была настолько дряхлой, что сама не могла подоить корову и вообще вести хозяйство, и Марина два раза в неделю относила ей трехлитровую банку молока и раз в неделю ходила к ней убираться. Обычно Марина ходила с другой стороны деревни, но однажды после страшного ливня, шедшего всю ночь, посреди дороги образовалась огромная лужа. Марине пришлось тогда пойти в обход, тогда-то она и обнаружила сиротку, живущего в будке с собакой. Она, конечно, знала, что у Глуховцевой, которая сгорела, остался маленький сын. Все в деревни это знали. Но женщина не догадывалась, что мальчик живет в собачьей будке. Пегая вытащила из огня Антошку и оттащила в свою будку. Когда деревенский люд потушил пожар и обнаружил внутри обгоревший труп Кати Глуховцевой, они напрочь забыли о ребенке. А потом никто в Агаповке так и не забрал мальчика к себе. А никаких социальных служб в маленькой глухой деревеньке, затерянной где-то посреди огромной России, не было. Да и не было никому особенного дела до сиротки. Здесь не Москва. Раньше, еще при советской власти, в деревне была школа, и учителя должны были бы заняться проблемой ребенка, но в девяностые школа закрылась, и сейчас от здания ничего не осталосьего разобрали деревенские. Но что могла поделать сама Марина? У нее и так было четверо детей, двое в городе, им помогать нужно. Да еще и муж-алкоголик. Плюс старая тетка эта, сестра матери Марины. Так что все, что могла позволить себе Марина по отношению к сиротке, это жалость. Как и все в деревне. Кроме этого, она стала каждый раз, когда шла к тетке, ходить через этот край деревни, чтобы занести молока мальчику.