- Итак, - Генрих полностью прикрыл тканью машину от посторонних глаз, - вперед, нас ждут подвиги. Бег и стрельбу, конечно, не обещаю, но
возможно все.
Типун тебе на язык! - вскинулся Семен.
Угу,цокнул языком Данзас. - нейтрализацию врагов беру на себя. Командовать парадом буду я.
Глава 11
Собирались они еще несколько минут. Генрих предпочел путь через рощу - чтобы не светиться на открытом участке. Новую встречу с цивилизацией он ожидал с напряжением. Они наконец выбрались на дорогу - вылитые лешие. Семен нетерпеливо вытягивал шею, стараясь углядеть какой-либо транспорт. Дорога убегала за поворот, просматривалась метров на сто. Генрих продолжал прятаться в кустах - мало ли что. он держал пистолет в руке и с тревогой следил за парнем, ожидая его сигнала.
обильно политая ночным дождем трасса была пустынной, и только далеко-далеко были видны точки машин, двигающихся по трассе, словно мухи по черной ленте.
Они продолжали внимательно прислушиваться, не раздастся ли шум мотора.
Когда из-за поворота выпрыгнул черный джип и громогласно загудел, Генрих от напряжения чуть не открыл огонь. Схватил за шиворот парня, оттащил - куда его понесло на середину шоссе? Джип, протяжно сигналя, промчался мимо.
В следующие пять минут ничего не менялось. Две машины проехали мимо, игнорируя вздернутые большие пальцы. Третья начала притормаживать, но, когда уже почти подъехала, резко прибавила скорость. Данзас всплеснул руками.
наконец через некоторое время около них остановился старый "Жигуль", непрерывно чихавший на жаре. Он остановился, и обрадованный Семен подскочил к нему. за рулем сидел пожилой водитель, украинец, с пышными седыми усами.
Через несколько минут не слишком ожесточенных торгов водитель 'Жигулей' с ветерком домчал двух попутчиков до города.
Доехали довольно быстро, без приключений. Похвалив водителя за классное вождение и доставив ему тем самым удовольствие, Генрих с Семеном вышли за один квартал до дома где жил дядя Семена, Геннадий.
Они, соблюдая меры предосторожности, не спеша вышли во двор, где среди подержанных иномарок и потрепанных джипов Генрих опытным, наметанным глазом не обнаружил машин 'наружки'.
Поначалу похоже было, что наблюдение вокруг дома сняли, однако стоило только Генриху довериться своей 'фронтовой' интуиции, то он обнаружил 'топтунов'.
Их было двое. Один - плечистый мужичок в кожане и кроссовках, с коротким ежиком волос, и второй - повыше, в спортивном костюме и кепке, с бледным одутловатым лицом, на котором выделялись умные цепкие глаза и острый нос. От гостей исходила волна бесцеремонной уверенности и официальности, что указывало на их принадлежность к властным структурам. Генрих незаметно приблизился к ним.
Мужичок повернулся в пол-оборота, что-то почувствовав, но Данзас оказался расторопнее и в тот же миг топтуна швырнуло вбок.
Генриху не впервой было снимать часовых и потому он работал спокойно.
Мужичок впечатался головой в стенку и выбыл из игры.
Высокий оказался проворнее. Узрев надвигающуюся фигуру, он отпрыгнул назад и выхватил нож.
- На!
Короткое, но острое, как бритва, лезвие рассекло воздух...
Данзас плавно обогнул джип и оказался напротив оппонента.
'К работе ножиком привычен, -Генрих оценил стойку и движения противника, - не суперпрофи, конечно, но и не дилетант. Улица такому не научит. Десантура или морпех плюс последующие тренировки. Однако работает слишком зрелищно. Похоже на показательное выступление. Реального опыта немного, если он вообще есть...'
Соперник сделал парочку ложных выпадов. Данзас не стал контратаковать, а лишь уклонился от сверкающего лезвия, отступив на полшага назад и влево.
Топтун немного осмелел, чуть присел и попытался достать Генриха широким маховым ударом по среднему уровню. У внезапно показавшегося перед ним человека руки были поставлены высоко, живот оказывался незащищенным, и он намеревался вспороть противнику брюшину. Шести сантиметров лезвия для этого вполне достаточно. Следующим движением мужчина хотел вбить скальпель в шею согнувшегося раненого врага.
Рука беспрепятственно прошла половину траектории, и на мгновение топтуну показалось, что его удар достиг цели.
Но тут все изменилось.
Запястье и локоть попали в захват, мужчину дернуло вперед, ноги оторвались от асфальта, и он чувствительно ударился головой о столб. Скальпель улетел в травку.
Поднимающийся с охами крепыш получил ребром стопы в подреберье и согнулся от приступа боли.
- Лежать! - тихо и весомо сказал Данзас. Мужчина в спортивном костюме перекатился в сторону и вскочил на ноги.
- Не устал? - участливо поинтересовался Генрих.
Оппонент коротко рыкнул и бросился вперед, целясь кулаком в корпус противника.
Данзас ушел в низкую стойку, встретил летящее на него тело прямым ударом ноги в голень и, пока соперник кубарем летел вдоль припаркованных автомобилей, отступил на более свободное пространство.
Обладатель ножа снова вскочил на ноги и атаковал Генриха.
Данзас двинулся вправо, уходя от удара, поймал руку мужчины, дёрнул его вниз, как бы продолжая движение, и впечатал со всей силы лбом в ребро дверцы машины, мимолётно подумав: не отломать бы...
Топтун утробно ухнул, упал.
Генрих повернулся к крепышу, крутанул нож, отнятый у его напарника, словно создавая смертельно опасный веер.
- Рискнёшь, толстенький? Или кожу с хари снять?
Крепыш в кожанке перевёл взгляд на валявшегося в отключке на асфальте напарника, пожевал губами.
Говорить готов? - очень тихо спросил Генрих.
Топтун убедительно закивал и скосил глаза.
Возле столба лежал его напарник с залитым кровью лицом. Крепышу показалось, что тот уже не дышит.
- Будешь дергаться или вести себя неадекватно - кончаю сразу. Говорить шепотом. Уяснил?
- Ага...
- Сколько вас?
- Трое...
- Где третий?
- В квартире.
- Какой?
- Шестой...
- Где шухер был?
- Да...
- Третий вооружен?
- 'Беретта'...
- Рация? Мобильный? Как связь держите?
- Труба...
Его имя?
Толик...
- В чем одет?
- Штаны военные и куртка...
- Какие инструкции, если появятся гости?
- Ликвидировать...
- Замечательно, - Данзас спрятал нож. - Отдыхай.
Резким ударом ребром ладони в горло 'отключив' крепыша и забрав у него телефон, Генрих подошел к лежавшему без сознания топтуну в тренировочном костюме.
Как раз мой размер,с ухмылкой заметил он.
Переодевшись в одежду нокаутированного топтуна и напялив кепку на глаза, Данзас поднялся в квартиру. Он подергал дверь -закрыто. Он развязно позвонил.
- Кто?
- Толь, свои...
Мужчина распахнул дверь и остановился в недоумении, увидев незнакомое лицо. Он еще только потянулся за пистолетом за поясом, а Генрих уже работал.
Шаг вперед и приблокировка. Захват. Блок-удар в бицепс вооруженной руки. Ну и... школа ВДВ... четкий уракен в голову. Все это на автомате, не задумываясь. Оппонент упал.
Генрих закрыл за собой дверь. У него под ногами кулем валялся тот самый Толик. И пистолет валялся тут же. 'Беретта'. Данзас недолго думая, связал мужчину бельевыми веревками и заткнул рот тряпкой. Пистолет забрал себе.
Затем он подошел к комоду, отодвинул его и вытащив нож, стал отсоединять фанерную обивку позади зеркала. Наконец после того, как со своего места отошел изрядный кусок, он остановился. Закатав рукав, сунул руку в образовавшееся отверстие и стал шарить. Через несколько секунд Генрих достал полиэтиленовый сверток. Развернул его. диск был на месте, Генрих даже не стал проверять его содержимое.
Набрав в ванной воды, и вернувшись к лежавшему врагу, он плеснул из кружки в лицо 'сторожу'. Тот открыл глаза.
- Спокойно! - проговорил Генрих. - Порежешься.
Мужчина скосил глазенки и увидел.
Данзас плотно приставил к горлу поверженного нож, конфискованный у топтуна снаружи.
- Кого ждете?
- Нам приказали...
- Так кого?
- Десантника... нам фото дали...
С какой целью?
Задержать, при сопротивленииубрать...
- Отлично, - улыбнулся Генрих. - кто приказал?
- Дьяков, - неубедительно заявил мужчина.
- Ну, конечно! Только знай, что 'Макаров' - табельное оружие, а 'Беретта' - нет, -Генрих схватил скальпель. - Если ты сейчас не назовешь заказчика, то станешь Кутузовым. Или адмиралом Нельсоном. Мне без разницы, какой глазик у тебя выковыривать - левый или правый. Звукоизоляция здесь хорошая. Так как?
- Это Феликс...
- Харченко?
Мужчина обреченно кивнул.
- А по завершении работы?
- Пять тысяч. Каждому.
- И, естественно, долларов, - констатировал Генрих. - Как я дешево стою. Увы...
- Мне приказали! - у пленника начиналась истерика.
Генрих отвесил тому звонкую оплеуху.
- Будешь говорить только тогда, когда я разрешу. Кто у вас старший?
Я...
С кем ты на конкретном контакте?
- С Василием...
- Как его найти?
- У меня есть только номер мобильника.
- А фамилия?
- Не знаю...
- Так. Номер Василия?
- четыре -четыре-ноль -девять- четыре -один-семь...
- Где ты должен был встретиться с Василием после выполнения задания?
- Во второй больнице... Феликс спешит, его Бумеранг торопит. У них какой-то скандал. Даже человек от них приехал. Еще вчера. Василий секретарь, координатор... точно не знаю. Ну, такой... крепкий здоровый, одет хорошо. Они с Феликсом кричали друг на друга, кричали. Василий кричал, что из ста тысяч платить десять - это чистый грабеж. А Феликс кричал, что девяносто процентов доставляемого - полное дерьмо. А Василий кричал, что пусть бы они там, в России, сами хоть один раз покопались в кишках местного контингента, а то сидят, понимаешь, посредниками. А Феликс кричал, что у него полномочия от хозяев, и он как раз проследит, чтобы товар был качественный. А то Бумеранг ждать, дескать, не может!.. А Василий кричал, что вот как раз кандидат найден - и Феликс сам сможет убедиться! Сегодня ночью все будет готово! А завтра груз уже будет в пути! А Феликс кричал, что, если груз в ближайшие дни не будет доставлен адресату, он их всех выпотрошит лично!
Что за груз?
Не знаю. Только завтра в первой половине дня они должны уже выехать в Новоазовск.
На чем?
На нашем больничном 'Рафике'. Больше ничего не знаю.
Генрих поглядел на часы. Все, что хотел, он узнал. Оставленный в живых боевик представлял для Данзаса угрозу. Можно было дать тысячу против одного, что он не преминул бы позвонить своему хозяину и сообщить о случившемся.
- Слушай, а чего ты на полу валяешься? Простудишься...- Генрих развязал Толика и помог подняться. Даже проводил до стола и усадил в кресло.- Кем раньше работал?
Толик тупо уставился на него.
- Охранником... После армии... А тебе зачем?
- Да так, - просто ответил Генрих.- Скажешь своим, что меня упустили.
Он повернулся к противнику спиной и незаметно снял с предохранителя 'ПМ'. Генрих все рассчитал верно: за спиной он почувствовал движение и не успела бельевая веревка обвиться вокруг его горла, развернулся и дважды выстрелил Толику в грудь. Тот медленно осел на пол. Подобный рискованный трюк избавил его от необходимости убивать связанного человека.
Генрих спрятал под одеждой и оставшийся пустым 'Макаров' и позаимствованную 'Беретту'. Выйдя в спальню, он открыл балконную дверь и, внимательно осмотревшись по сторонам, попросту спрыгнул со второго этажа вниз на траву. небольшой рывок - и он уже скрылся в лабиринте дворов.
Глава 12
Генрих с Семеном с ветерком прокатились в микроавтобусе телеканала "ТВ7" - всевозможная аппаратура, коробки, да и кто станет проверять служебный транспорт. За рулем сидел сам Сергей. На ближних подступах к нужной точке он сбавил скорость, беззвучно подкатил к многоэтажке.
Они поднялись на восьмой этаж обыкновенного панельного, несколько лет назад, наверное, белого, а сейчас темно-серого, дома. Ольховский открыл дверь одной из квартир и пригласил их внутрь.
Они прошли в комнату. Данзасу, наверное, надо было бы сейчас, когда напряжение спало, подумать о том, как действовать дальше, используя случайно образовавшуюся паузу, наличие безопасного места пребывания, уют, тепло и запах поджаренного хлеба. Но он не смог себя заставить думать. И в конечном счете был рад тому, что не смог. Какое-то время суток голова должна быть совершенно пустой, и жить и действовать в это время надо только с помощью врожденных или приобретенных рефлексов. После не одного, но сотен таких состояний начинаешь гораздо больше, чем раньше, доверять себе, доверять своей личности. А доверие своей личности - чрезвычайно важная штука в борьбе (или не в борьбе - в сотрудничестве) со страхом, который постоянно и безысходно живет в каждом человеке.
Так что сейчас Генрих не думал. Сейчас он, к удивлению своему, совершенно неожиданно для себя, любовался местом, в котором находился, - гостиной. Ольховский плотнее задернул шторы, включил лампу, взял сигарету из пачки "Мальборо", лежавшей на столе, закурил, сел на стул возле стола, затянулся глубоко, закрыв глаза, и, выдохнув дым, неторопливо сказал:
- Вроде наладились дела, кое-как.
Они выпили - Генрих с Семеном побольше, Сергей - совсем чуть-чуть. На кухне, сидя в полутьме - Сергей везде задернул занавески на окнах. Из граненых стаканов. За стандартным столом, сидя на стандартных табуретках, возле стандартного буфета. Данзас сделал глоток холодной водки. И тотчас почувствовал себя в джунглях. И ему стало хорошо. Он выпил еще и понял, что может долго чувствовать себя в подобном напряженном ритме. Наконец Генрих сказал Сергею:
- Надеюсь, здесь они нас не достанут.
Закусили консервированной сайрой. Закусив, Сергей поднялся из-за стола и решительно двинулся вон из кухни. Генрих не препятствовал ему и не спрашивал его ни о чем. С ними у Ольховского появились новые проблемы. Сергей разговаривал по телефону. За стеной в туалете. Звук глушили стены.
- Мне надо ехать на работу, - дверь туалета открылась, резко, со свистом. - постараюсь поскорее освободиться и вернуться к вам.
- Хвост за собой не приведи, - тихо сказал Генрих.
- Все будет хорошо, - ответствовал Ольховский.
Глаза стали слипаться, и Данзас посмотрел на часы. Было время. Начало дня пронеслось, а он и не заметил.
- Надо передохнуть, - сказал Семен. И уснул прямо на стуле. На кухне.
Сергей ушел. После его ухода Данзас направился в комнату, сел на диван, снял кроссовки, лег и закрыл глаза. Он тоже решил поспать. Заслужил.
Он открыл глаза только тогда, когда к нему протянули руку...
- Я не сплю, - сказал Генрих, увидев склонившегося над собой Сергея.
Пока Данзас рассказывал, впрочем, относительно коротко, опуская по его мнению, незначительные события, журналист сидел молча и не переставая курил. При закрытых окнах это привело к тому, к концу недолгого рассказа в комнате сделалось сизо от едкого сигаретного дыма.
- Вот такая ситуация, - закончил Генрих, встал и не открывая занавески, слегка приоткрыл окно. С улицы пахнуло бензином и прокисшим супом, а отнюдь не вечерней свежестью.
- И что, - с сомнением спросил Сергей. - Ты думаешь, тебе стоит идти?
- Да, - легко отмел сомнения журналиста Данзас. - Кому еще? Сам понимаешь, мне же никто не поверит. Поэтому в официальные органы обращаться нет смысла. Да и времени в обрез. Тем более, они ведь думают, что я прячусь в городе, и не стану светиться в ближайшее время, а постараюсь вернуться в Россию.
- А если не получится ничего?
- Ну, понадеюсь на внезапность. Поэтому и собираюсь идти один. Только адрес надо выяснить. Этот боевик сказал мне только, что оперировать будут во второй больнице.
- Поэтому ты так просто и пойдешь? Ты вообще, в своем уме? Ты не знаешь, сколько их, вооружены ли они. Идешь напролом.
- Так как же еще действовать, - просто ответил Генрих. - Ты же журналист, твое оружие информация. Вот и узнай, где работает такой Михаил Львович... Ну, а дальше я сам.
- А кто такой Михаил Львович?
- Его фамилию назвал мне Темченко, - Генрих отошел от окна и снова сел на табуретку. - Слушай, у тебя компьютер работает?
- Принести?
- Да, - Генрих несколько оживился.
- Сейчас принесу, - встал из-за стола Сергей.
Возникла некоторая пауза. Ольховский пошел за ноутбуком.
- Вычислят они нас, - открыл глаза Семен. - И убьют.
- Да как же им нас вычислить? Они же не будут искать Сергея! Они же станут нашу "Тойоту" в первую очередь искать.
- А менты?
- И менты тоже. Они что, ясновидящие? Даже если город перекроют, диск это наш козырь.
Сергей принес компьютер. Генрих открыл пакет, вытащил диск и вставил его в дисковод ноутбука. Он набрал адрес электронной почты Вити Райского.
- Надеешься, что тебе твои московские друзья помогут? - спросил журналист.