Танцовщица обернулась на голос и тут же узнала трубача.
Что ты тут делаешь? с недоверием и даже страхом спросила она.
За другом пришёл, танцовщица выжидающе молчала, её напрягала эта случайная встреча. Нет, правда, за другом. У тебя туфля сломалась? Я могу эпоксидкой тебе склеить.
Ты что, всегда ходишь с эпоксидкой? усмехнулся секьюрити.
Да. Когда хожу с трубой, она у меня всегда в чехле.
Нахрена?
Короче, помоги мне пройти, и я тебе склею каблук.
Танцовщица неуверенно согласилась с предложением и стала взглядами и междометиями просить этого «цербера» впустить Ибрагима. Секьюрити нехотя согласился и впустил Ибрагима на 10 минут внутрь, пригрозив:
Опоздаешь, и я пойду тебя искать. И лучше бы мне тебя не найти.
Эти слова прозвучали комично, учитывая напускной вид секьюрити. Ибрагим зашёл, посмеиваясь, а за ним зашла и «Катя».
Я бы не доверял парням, которые всегда ходят с эпоксидкой, сказал ей секьюрити.
Я даже не знаю, что это такое.
«Шум» весьма точное название. Людей было не много, но и помещение не большое, так что казалось людно и атмосферно. На стенах висели указатели в курилку, и Ибрагим нашёл ответ на свой вопрос«Почему перед входом никого не было?». Оказалось, что есть выход во дворик, где можно курить. Эта курилка была обнесена решёткой, видимо, чтобы не бродили по двору. «Катя» провела Ибрагима за бар в подсобку, очень похожую на ту, где совсем недавно был Ибрагим. Он сел и стал заниматься туфлей, а «Катя» осталась в дверном проёме и, опираясь плечом на косяк, внимательно следила за всеми его движениями.
Знаете, сказал Ибрагим, пытаясь сгладить неловкое молчание. Лучше, конечно, для начала зачистить поверхности, обезжирить спиртом, например. Может быть, у вас есть? Водка не подойдёт, здесь нужен семидесяти процентный спирт. Можно ещё бензином, но я думаю нам и так сойдёт Здесь нет никакого пакетика или досочки, чтобы на ней эпоксидку замешать?
Нет.
Тогда сразу на каблуке смешаю. Вы садитесь, всё равно надо будет подождать пару минут. Скажите, вы не видел здесь парня моего возраста с короткой стрижкой? Синяя такая кофта с надписями
Не видела, сказала она и села на стул у стенки напротив Ибрагима, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу.
Ибрагиму было забавно видеть её такой. Ещё недавно она была сама уверенность, метала хищные взгляды и водила его рукой по своей груди. А теперь сидит и видит в нём очередного преследователя и не верит ему. Он это чувствовал, поэтому сказал:
Не знаю, почему вы мне не верите, но я, правда, пришёл за другом.
А кто сказал, что я не верю?
Это и так видно. К тому же я дал такое описание, под которое подходит, наверно, половина посетителей. Кого-то похожего вы точно видели. Может, всё же поможете мне?
Долго будет сохнуть?
Я думаю, минут через пять можно смело надевать.
Молчали. Он изучающе всматривался в её лицо, она изучала потолок.
Знаешь, что забавно? заговорил Ибрагим. Вот там-то в баре вы вышли, и я подумал: «Да, это искусство!» Вы были такие смелые, я даже завидовал. Народу от силы пять человек, а вы выкладываетесь на полную. Тяжело это. Мне вообще тяжело играть, если никого нет или публика равнодушна. Сразу кажется, что всё зря. Все мои труды, моё, так сказать, искусство на ветер, в трубу. Вы меня прямо замотивировали. А ведь вам ещё сложнее, вам приходится быть максимально откровенными и открытыми. Я танцы вообще никогда не любил и не воспринимал их как искусство. Так, думал, чисто, девочек полапать под музыку, просто ритмичный флирт. Но сегодня я понял, что и танцы можно назвать искусством.
А музыка чем-то лучше? нервно спросила она, видимо Ибра задел её своими рассуждениями. Пальцами тыкаете в кнопки и делаете вед, что у вас там, она ткнула себя в висок. Закипает всё от натуги. Музыка вообще придумана только чтобы было подо что танцевать.
Вот как? Вообще-то немного наоборот. Когда впервые человек услышал музыку, его душа от наслаждения пустилась в пляс, и тело вместе с ней. Так что музыкаэто первооснова.
Да кто тебе такое сказал?
А зачем это кому-то говорить? Это и так понятно. К тому же музыка легко объединяет людей, а это важная черта любого искусства. Вон собрались разные музыканты, гармонию определили и погнали все лабать. А с танцорами долго всё. Там каждый раз надо договариваться, кто куда ногу ставит и т.д.
Да? А сейчас за стеной они договариваются? Как раз наоборотзаиграла музыка, которую вы придумываете днями и ночами, а танцор сразу начал под неё двигаться.
И что, они там все за стеной хорошо танцуют?
А при чём тут это?
При том. Ты хочешь сказать, они там искусством занимаются? Разве интересно смотреть, как они там дрыгаются под бит.
А зачем кому-то смотреть? Они же не на конкурсе. Разве кому-то интересно, что ты там дома у себя наигрываешь? И вообще, искусство не обязательно для кого-то. Оно в первую очередь для себя.
То есть ты танцевала сегодня для себя?
А ты для себя не играешь?
Да-а, хах, не часто.
Но ведь хочется своей музыки, а не для всякого сброда Цоя играть?
Убедительно, но я всё равно не согласен. Музыка понятно для всех, её слышишь и сразу чувствуешь, она создаёт настрой. А танец это вторичное, это когда уже есть настрой.
Вот именно, танец вторичен, поэтому он и более совершенен. Ты ведь когда на дом смотришь, не думаешь: «Какой восхитительный фундамент!» Ты оцениваешь стены, окна, крышу.
Музыка самостоятельна. Под неё не обязательно плясать. Её можно и просто слушать, получая удовольствие аж до мурашек. У меня никогда не было мурашек от того, что кто-то классно танцует.
То есть мурашкиэто неотъемлемый критерий для оценки искусства?
Конечно, они же неспроста.
А как же тогда живопись? От картин тоже мурашек нет.
Ну, живопись это другое. Она на другое направлена.
На что же?
На глаза.
Дебильный ответ. А музыка на уши?
Не только. Музыка ещё и образы рождает. А танцы что дают? Немного физкультуры под музыку с красавчиком?
Ну так! Вот именно! Искусство-то чем служит, а?
Как чем? Это как способ самовыражения, созидания.
Не-е-е, трубач. Вон посмотри на всяких птиц, жуков. Как они самку заманивают? Кто-то поёт, кто-то танцует, кто-то всякие блестяшки собирает, а кто-то просто грызёт друг друга и выживший забирает самку.
Ты хочешь сказать, что искусство служит для того, чтобы бабу завалить?
Или пацана.
Хех, твои слова не лишены смысла.
Естественно, ведь так оно и есть.
Они говорили и улыбались, забыв о прежней неловкости. Танцовщица не обращала внимания на свой непристойный вид, и трубач смотрел ей только в глаза. Туфля высохла, и девушка сделала в ней пару шагов. Держалось нормально, и «Катя» с благодарным взглядом кивнула Ибрагиму:
Если хочешь, можешь в баре заказать что угодно. Скажи, что он меня, тебе нальют.
От тебяот кого?
От Вали, улыбнулась «Катя».
А я думал, тыКатя.
С чего бы вдруг?
Да так, просто
Ладно, расскажешь позже, мне пора.
Валя убежала, цокая каблуками, а Ибрагим, положив эпоксидку обратно в чехол, вышел на поиски Дани. Это оказалось куда проще, чем он думал. Ибрагим нашёл его в одной из кабинок туалета. Его друг лежал в отключке в обнимку с унитазом. Первым делом Ибрагим проверил пульссердце бьётся. Пытался растолкать егобез результата. Проверил карманымобила на месте, значит остальное, скорее всего, тоже при нём. Телефон включён, но нет сетичёртов подвал. «Почему он не выходил? Покурить, например, мелькнула мысль у Ибрагима. Во дворике-то наверно сеть есть» Ибрагим взвалил друга на себя и вышел из туалета, провожаемый безразличными взглядами. В зале он нашёл свободный диванчик и аккуратно усадил туда друга, стараясь придать ему не привлекающую внимания позу. И пошёл к бару.
Дайте, пожалуйста, джин-тоник и стакан воды, я от Вали.
Да хоть от Жозефины, сказал строго бармен и сразу же расплылся в улыбке. Да шучу я, шучу. Сейчас сделаю.
Ибрагим жадными глотками осушил поданный ему джин-тоник и, взяв стакан воды, пошёл к Дане.
Может, хочешь пить? спросил он у своего друга, но ответа, само собой, не последовало, и Ибрагим выплеснул весь стакан в лицо. Даня стал бормотать, вяло отмахиваясь.
Ладно, подумай пока, сказал Ибрагим и вернулся к бару. Ещё джин-тоник и воду.
Вашего друга нехило так жажда мучает, улыбнулся бармен. Тяжёлый день?
Да не, день отличный, и вечер тоже, а вот ночь испорчена.
Не рановато ли для таких заявок, ещё одиннадцати нет.
Легче от этого не становится, сказал Ибрагим, думая о Насте.
Бармен пытался по привычке разговорить клиента, но Ибрагим не вникал в разговор. Музыка заглушала слова бармена, и трубач просто кивал головой из вежливости.
Второй стакан поды подействовал уже лучше, Даня сказал одно чёткое слово«Зачем», и его движение были живее. Третий стакан был наготове, и Ибрагим тянул свой третий джин-тоник.
Ну что? услышал он знакомый женский голос. Нашёл своего друга или забил и решил набухаться за мой счёт? Валя села рядом с ним и что-то пальцами показала бармену.
Нашёл-нашёл, Ибрагим показал на Даню. Только толку? Он в нокауте. Не знаю, чем его тут угощали, но явно не джин-тоником.
Всё возможно. И что ты собрался делать? спросила Валя, забирая санрайз из рук бармена. Спасибо
Подожду, пока он сможет хоть немного на ногах стоять, и повезу его домой.
Далеко?
Далеко. На Ломоносовскую.
Это разве далеко? Мне в Металлстрой ехать.
Да отсюда куда ни едьвсё жопа мира. За знакомство или за искусство? предложил чокнуться Ибрагим.
За танцы, конечно же.
Они выпили свои напитки, и пошли будить Даню. Вале становилось весело, и она сама хотела облить его из стакана. Ибрагим вовсе не был против, и громко рассмеялся во весь голос, когда Валя умудрилась промахнуться выше голову, облив стену вместо Дани. Вторая попытка оказалась успешной, Даня попытался встать, и это у него почти получилось, но он всё же плюхнулся обратно на диван. Трубач и танцовщица решили дать ему ещё немного времени «на раздумья».
Давай, потанцуем немного, предложила Валя.
Да я не особо танцую.
Зато я хорошо. Значит оба, в среднем, станцуем нормально.
Какая-то ты слишком убедительная.
Ибрагим был пьяненький и пародировал виденные им в кино танцы. Вот он двумя пальцами водит перед глазами как в «Криминальном чтиве». Вспомнив «Майора Пэйна», он пытался изобразить танец робота и лунную походку Валя от души смеялась над его кривляньями.
Ладно, с одышкой сказал Ибрагим. Я больше ничего не знаю. Пошли по последнему кругу.
Джин-тоник, санрайз, вода. Даня смог устоять, опираясь на плечо Ибрагима. Этого было достаточно. Валя вызвала такси, и все они втроём вышли на свежий воздух. Секьюрити сделал бессмысленное замечание Ибрагиму, что тот провёл в клубе намного дольше 10 минут. На что Ибрагим ответил:
Мне просто повезло, что ты меня не нашёл.
Валя засмеялась и автоматически взяла под руку Ибрагима, но тут же почувствовала, что это было неуместно, и убрала руки.
А ты говорил, что плохо танцуешь, сказала Валя, когда они отошли от клуба к месту ожидания такси.
И где я соврал?
Нет, в техническом плане ты, конечно, на самом дне. Но у тебя есть душа или сердце. Ты честно танцевал, это главное.
Честностьэто моё всё. Мой дар и моё проклятие.
Надо будет ещё как-нибудь потанцевать.
Конечно надо. Обязательно.
Они улыбнулись друг другу, но каждый подумал о разном. Ибрагим своей улыбкой имел в виду: «Ты очень хорошая девчонка, и мне понравилось с тобой проводить время, но у меня есть девушка. Так что прости, но мы никогда больше не станцуем. Конечно, если я вдруг не освобожусь. Но пока таких планов нет» Валя же вспоминала, как водила его рукой по своей груди и думала: «Я не помню тех ощущений, может надо повторить? Только чтобы он сам гладил меня и не холодной, а горячей, чувственной рукой».
Прости меня, пробормотал Даня, висевший на плече Ибрагима.
О! Он заговорил, улыбался Ибрагим. Как быстро растут чужие дети.
Прости, повторял Даня. Я пропустил весь твой концерт.
Не велика беда. А вот то, что ты пропустил концерт Вали это уже потеря.
Валя с улыбкой ударила Ибрагима ладонью по плечу. Даня что-то бормотал. Ибрагим изображал шутника, а Валя благодарную публику. Время миновало полночь. Приехало такси и понесло их по холодному и влажному асфальту.
Мы хоть нормально играли? спросил Ибрагим после долгой паузы.
Да, сойдёт. Я особо не слушала, ответила сонным голосом Валя и положила голову на плечо Ибрагима.
Значит, плохо играли, раз не слушала.
Нет. Значит, я не слышала, хорошо или плохо.
Я смотрел, как ты танцуешь. И танцевала ты хорошо В смысле, ну, для данного стиля, так сказать. А ты даже не слушала, значит, не заинтересовали. Значитне очень.
Ой, да чего я там танцевала? Чего там хорошего? Ты-то понятно почему смотрел.
Я смотрел тебе в глаза, между прочим.
Да, да, да. И где ты в них танец увидел?
Это был танец смелости и уверенности.
Понятно, засыпая, сказала Валя.
Машина подскочила на какой-то кочке, взбодрив Валю, а Даня начал похрапывать.
Знаешь, сказала Валя. Странно, конечно, это говорить Не в смысле странно, а скорее банально, что ли Ты не подумай там ничего лишнего, яобычный, нормальный человек . Между прочим, закончила Академию Прокуратуры, которая на Владимирской. Мне просто нравится танцевать, с детства танцую. И заработок у меня нормальный, в плане денег, не прокурорский конечно, зато и жизнь другаясвободная и чем-то даже романтичная.
А я-то что? Даже не думал ничего такого. У всех своя работа. Не все это, конечно, понимают, а жаль.
Вот именножаль, как-то грустно сказала Валя и вдруг серьёзно взглянула ему в лицо, слегка покраснев, и спросила. А ты бы стал встречаться с такой девушкой? Ну, как бы ты к этому отнёсся?
Как бы отнёсся?
Да, прикинь, она к тебе подходит и говорит: « Ястриптизёрша!»
Но ты же go-go dancer, улыбнулся Ибрагим.
Ой, да давай уже вещи своими именами называть. Чтобы ты сказал?
Я бы сказала: «Какого хера сразу не сказала?»
Валя от этих слов удивилась и даже слегка испугалась. По её виду было заметно, что Ибрагим попал в десяточку.
Нет Ну, ладно По-другому имею в виду, сбивчиво говорила она. Вот вы знакомитесь, общаетесь, туда-сюда. «Чем ты занимаешься?», «Я чиню машины, а ты?», «А я танцую стриптиз».
М-да, сказал Ибрагим. Даже звучит нелепо. Тяжёлый вопрос, короче, но однозначноне надо скрывать. Твой человек тебя поймёт и примет.
Все только это и говорятпоймёт, да примет. Что-то я не замечаю этого.
Нет, наверно надо просто быть откровеннее. Не просто «Ястриптизёрша!» и ждать реакции. А нечто наподобие: «У меня немного противоречивый род деятельности. Не каждый поймёт и т.д. в этом духе. Чем больше слов, тем понятнее, а чем понятнее, тем Ну, легче принять, что ли.
Принять, принять опять эти слова. Я, честно говоря, не очень люблю слова, а эти тем более. Вообще не люблю говорить. Это всё ты меня заставил.
Да, конечно, палками принудил.
Ибрагим заметил, что она стала теребить пуговицу его нагрудного кармана и пристально её разглядывать. Он стал бояться, что она поднимет глаза на него и там, в её взгляде, окажется слишком много вопросов, интереса, желаний и просьб. Валин взгляд словно заряжался от этой пуговицы, а Ибрагим, прячась от этого взгляда, стал запоминать номера проезжающих машин, считать фонари и следить за спидометром.
Он как-то стеснялся сказать, что у него есть девушка, ведь это означало бы, что Валя клеила его безответно. А Ибрагим знал о безответности не понаслышке и никому не желал её испытывать. Он даже чувствовал себя немного виноватым из-за того, что не свободен. От волнения ему стало жарко, но он сидел как статуя, боясь расстегнуться, ведь её руки у самой молнии куртки. Или она их уже убрала? Он опустил глаза проверить и тут встретил её утомлённый и просящий взгляд. Валя потянулась к нему целоваться.
Стой. У меня девушка есть, сказал Ибрагим, словно выдернул зуб. Прости.
А Ну ладно, потерялась Валя и села ровно, убрав руки от Ибрагима. Прости, я не знала.
Да ничего, ничего.
Немного помолчали, глядя в окна с наигранным интересом.
А какого хера сразу не сказал? спародировала Валя недавно сказанную Ибрагимом фразу.