Лесли Вейр, к вашим услугам, отрекомендовался он с полушутливым поклоном. Я смотрю, вас заинтересовал дом?
В жизни не встречала ничего удивительнее, призналась Делия.
Да вы ценитель архитектуры! Ну, заходите, там вас очень ждут.
За дверью с изящным окошком цветного стекла (по нему ползли, как живые, алые вьюнки) находился просторный светлый холл. На столике в углу, рядом с подносом для визиток, стоял телефонный аппарат. Узорчатая ковровая дорожка вела куда-то вглубь дома, и по ней уже топотал давешний слуга с чемоданом и картонками в руках. Из соседней комнаты выбежали две большие собаки, длинноногие и остромордые: одна белая с рыжими пятнами, другая с черными тигриными полосками на палевой шкуре.
Не бойтесь, прогудел хозяин, они людей не кусают.
Деликатно обнюхав руку Делии, собаки вернулись в комнату; за ними последовали остальные.
Здравствуйте, моя дорогая! воскликнула, поднимаясь из кресла, пожилая сухонькая дама с очками на птичьем носике. Надеюсь, вы хорошо добрались? Мы здесь живем почти в глуши трамвай все никак не проведут, а железная дорога так ненадежна Вот тут вам будет удобно. Как поживает ваша сестра? Бедняжка, я очень ей сочувствую
Мисс Вейр суетилась и трещала без умолку, и Делия едва могла вставить слово. Кивая и улыбаясь хозяйке, она украдкой рассматривала гостиную, решительно непохожую на все, что она видела до сих пор. Выложенный майоликой камин скромно ютился в углу, вместо того чтобы создавать собою парадный центр, как было в их родительском доме. Полукруглый эркер с витражным окном отделялся от комнаты деревянным карнизом, какие украшали дом снаружи. Не было тяжелых портьер, пестрых обоев и обилия безделушек, которые и составляют самую атмосферу гостиной фарфоровых статуэток, оленьих рогов. На бледно-оливковых стенах висели семейные фотографии и наградные дипломы в рамках; в углу, напротив пианино, стоял граммофон с ярко начищенной трубой, а рядом что-то высокое, в полотняном чехле. Важно качался маятник часов; массивные, темного дерева, они одни нарушали воздушную легкость этой гостиной.
А вот и Эдвин, объявила мисс Вейр. Почему ты так долго? Вечно вас всех не дозовешься; ну, познакомься же с мисс Фоссетт.
Долговязый юноша с золотисто-русой головой поприветствовал ее, явно смущаясь, и замер в напряженной позе на краешке дивана. Остальные мужчины уже покинули комнату, за ними ушли и собаки. Хозяйка вновь начала болтать, и Делия поддерживала беседу, как могла, втайне жалея застенчивого молодого человека, который, должно быть, очень скучал в дамской компании. Он казался умным, а лицо его, с тонкими, деликатными чертами, было приятным и философски-задумчивым. Наверняка с ним было бы интересно поговорить, да только вряд ли он обратит на нее внимание. Серьезные мужчины часто избегают женского общества, им неинтересны сплетни и флирт. Адриан был таким весь в науке и поэзии, трудолюбивый, целеустремленный
В воздухе вдруг разлилось благоухание, а вслед за этим лицо мисс Вейр, обращенное к дверям, вытянулось и побледнело.
Бог мой, Ванесса, в каком ты виде!
Делия обернулась и едва не вскрикнула от изумления. Где, когда она видела этот образ? Лилейно-белое платье свободного покроя, какие носили в средневековье; рассыпавшиеся по плечам волосы (верхние пряди она заплела и уложила вокруг головы); в руках букет из желтых нарциссов.
Ты с ума сошла, у нас ведь гости! простонала мисс Вейр.
Я принесла цветы, спокойно сказала Ванесса. Добрый день, мисс Фоссетт.
Хозяйка все еще продолжала причитать, одновременно гневно и жалобно, но Делия не слушала ее. «Как она прекрасна!» жарко билось в висках. Леди из Шалота вот кто она! Волосы, платье, и что-то нездешнее во взгляде И сколько нужно храбрости, чтобы вот так войти в парадную гостиную! Не дрогнув, выдержать упреки; поставить цветы в вазу и удалиться, тихо, словно призрак, оставив лишь сладковатый аромат. Быть особенным нелегко это знает каждый, кто хоть раз пытался нарушить установленный порядок. Но Ванесса несла эту необычность с тем же величавым достоинством, с каким держала свою светлую, с венцом из кос, голову на длинной шее. Рядом с ней хотелось стать мужчиной, прекрасным рыцарем, чтобы посвящать ей поэмы и побеждать на турнирах.
Нет с ней никакого сладу, уголки дряблого рта страдальчески опустились, голос задрожал; но, к счастью, появилась смешливая молоденькая горничная и позвала их пить чай.
Столик был накрыт на веранде, обращенной в сад. Истончившиеся лучи пробивались сквозь желтую листву, и Делия вдруг поняла, что еще не видела здесь, в Мельбурне, такой яркой осени, какая всегда завораживала ее в ущелье Водопадов. Там сейчас пламенеют деревья, и бежит по озеру рябь, сминая безупречный портрет лесистых скал и хрупкого моста между ними.
О чем задумались? обратился к ней хозяин, позвякивая ложечкой в своей чашке.
Здесь хорошо осень.
А мне так не по душе этот холод, пожаловалась тетушка. Не могу представить, как вы мерзли у себя на Тасмании Кстати! Удивительная новость: встретила позавчера у Ламбертов милейшую миссис Хиггс. Её дочь уже год как замужем за очень богатым мануфактурщиком из Хобарта! Ты помнишь Мэри Хиггс, дорогая? Она же училась вместе с тобой. Вот уж повезло так повезло!
Я плохо ее помню, сказала Ванесса, на которую новость, казалось, не произвела ни малейшего впечатления. Она училась на класс старше. Мы пару раз встречались в дискуссионном клубе, но ей там быстро надоело.
В дискуссионном клубе?
Этот глупый вопрос вырвался у Делии сам собой до того ее поразила чужеродность серьезного, «мужского» слова в легкомысленной беседе. Выпалив свою реплику, она раскаянно притихла под испытующим взглядом Ванессы, которая будто бы только что ее заметила.
Ну да, школьный клуб, где обсуждают разные вопросы к примеру, женское равноправие. Или китайскую угрозу. Что вы думаете о китайской угрозе, мисс Фоссетт?
Льдистые глаза чуть прищурились, и читалось в них спокойное, лишенное сочувствия любопытство.
Какое счастье, что этот вопрос не застал ее врасплох! Отвечать на него Делии еще не приходилось, но мнение на этот счет у нее было пусть не вполне твердое, но обдуманное не раз.
Мне кажется, что опасность и в самом деле существует, потому что если китайцы захотят напасть мы не сможем с ними справиться. Ничто не помешает им высадиться у наших берегов, прорвать оборону их ведь гораздо больше. А потом они захватят города Бесполезно прятаться в своих домах или за стенами церквей, осаду не удержать все равно победа будет на их стороне, а нам ничего не останется, кроме как уехать в Англию
Боже правый, вы что, читали «Битву при Мордиаллоке»?
Смех Ванессы стегнул ее, точно кнутом, и она закусила губу от обиды. Что забавного в этой тоненькой книжке с кроваво-красной обложкой, на которой нарисован убитый кавалерист? Разве она плохо написана? Разве Адриан не сидел над ней, не обсуждал потом с друзьями? Конечно, она стащила эту книжку при первой же возможности! Страх сковывал сердце, когда она тайком читала «Битву», вложив ее в середину учебника по французскому. А когда в конце один из героев умирал на руках у своей невесты в день, назначенный для свадьбы, невозможно было удержаться от слез.
Ты несносна! воскликнула мисс Вейр, метнув на племянницу сердитый взгляд. Можешь ты хотя бы за столом не говорить о политике? Меня прямо в дрожь бросает, когда я слышу эти ужасы.
Делия поспешно извинилась, удрученная тем, что невольно расстроила пожилую даму. Остальные же будто не обратили внимания на произошедшее. Долговязый юноша был погружен в себя, его брат старательно прятал улыбку в усах, сама же Ванесса, казалось, уже забыла о своем вопросе. Глаза ее, странно расширенные, устремлены были в пустоту. О чем она думала сейчас, что рисовала в воображении? Волосы, подсвеченные солнцем, золотились тоненьким нимбом над ее головой, и обида растаяла, сделавшись мелкой и нелепой. Она не со зла пронеслось в голове, и стало легко, как всегда бывает, когда от души прощаешь.
После чая вернулись в гостиную. Хозяйка взялась за спицы, а хозяин начал показывать Делии содержимое застекленного шкафчика, который она поначалу не приметила. Это все, объяснил он, работы, получившие призы на выставках. Вот этот письменный прибор чернильца, подставка для ручки, нож для разрезания бумаги получил золотую медаль на выставке восемьдесят восьмого года. Он сделан из южноавстралийского малахита это очень красивый и при этом податливый камень, настоящая находка для мастера. Смотрите, как он сияет, если его хорошо отполировать! А эти каминные часы из агата. Он бывает разных цветов: белый, голубой, коричневый А вон вазочка давайте я покажу ее поближе, вам наверняка понравится. Она нефритовая, а жуки, которые на ней сидят, настоящие, из лесов Западной Австралии. Их называют златками видите, какие они красивые: блестят, точно золотые.
Вы просто художник, прошептала девушка, тронув пальчиком вазу почти что с благоговением. Этот камень так к ним подходит гораздо больше малахита, хотя они оба зеленые. Его оттенок сразу напомнил мне лес: это цвет мхов и папоротников.
Именно! воскликнул мистер Вейр. Его охватило воодушевление, захотелось показать еще и эту работу, и вон ту А каждая тянет вереницу воспоминаний. Взять хотя бы опаловое яйцо. Закрой глаза и встанут, будто и не было этих тридцати лет, высокие своды Выставочного дворца. Гулко отдается от стен голос достопочтенного мистера Кларка, и сто человек хористов стоят, ожидая взмаха дирижерской палочки. А потом, когда отгремела музыка, все поднялись на крышу, откуда видна была далекая вершина Данденонга. Эффи взяла его за руку и, придвинувшись поближе, горячо шепнула в самое ухо: «Смотри: весь город лежит у твоих ног!» Тогда это показалось ему, дерзкому, пророчеством, но Левини, должно быть, удалось втихомолку забраться еще выше на самый купол.
И все-таки это хорошая работа! Не зря гостья не может отвести глаз. Сказочный камень опал: вон как вспыхивают разноцветные искры в молочно-белой глубине.
Какой он большой По размеру, наверное, как настоящее яйцо эму!
Ну, разве это большой, возразил Джеффри. Они бывают значительно крупнее, и таких булыжников на месторождениях как грязи. Пару лет назад кто-то купил огромный синий опал как потом оказалось, самый большой в мире у одного квинслендского шахтера. Знаете, что он с ним делал? Швырял в соседскую собаку!
Не может быть! изумилась Делия. Хозяин подтвердил кивком: да, мол, бывает всякое. Маленькие острые его глазки смеялись. Какой он чудесный, подумалось вдруг, и душа наполнилась теплом; какие они все чудесные. Надо обязательно рассказать Агате, чтобы она не волновалась больше. Нельзя во всем сомневаться, вечно ожидать от людей дурного. Если бы она только могла побывать здесь, окунуться в атмосферу этого дома Делия вновь обвела взором гостиную, ее лепные потолки, фотографии на стенах. С одной из них смотрела женщина, очень хорошенькая, с темными кудрями и тем самым озорством в глазах, какое мелькало иногда у молодого мистера Вейра. Внезапная догадка отозвалась минором в радостном прежде, приподнятом течении мыслей. Да-да, она была здесь подсказало что-то внутри; и смеялась, и трепала ласковой рукой рыжеватые и русые вихры, много лет назад; и, возможно, пела, сидя за пианино, рядом с которым стоит высокий угловатый предмет, обтянутый тканью.
Рассматриваете арфу, мисс Фоссетт? Любите музыку?
Она обернулась. Молодой ювелир смотрел на нее, скрестив руки на груди, смотрел без улыбки, выжидательно, как Ванесса, когда спрашивала о китайской угрозе.
Да, очень люблю.
Уже бывали в Мельбурне на концертах? Нет? А зря тут часто выступают хорошие оркестры. И вдобавок начался органный сезон каждый четверг доктор Прайс играет в зале мэрии.
Вы должны непременно послушать Нессу! встряла мисс Вейр. Где она, кстати? Инструмент стоит без дела уже целую вечность, а ведь она так славно играла, гостям всегда очень нравилось. Мэгги! Софи! Куда все подевались? Джеффри, поди найди сестру, я тебя прошу.
Несса должна быть в саду, отозвался он лениво, но не тронулся с места. Она хотела побыть на воздухе: у нее болела голова.
Старая дама метнула на него молнию сквозь очки, и Делия, желая предотвратить бурю, встрепенулась:
Не волнуйтесь, я схожу за ней.
По коридору и налево, милая! крикнула ей вслед хозяйка.
С боковой веранды открывался вид на фруктовый сад. Земля тут имела заметный уклон, и лужайки нисходили каскадами, упираясь в живую изгородь. В середине склона видна была купальня для птиц и солнечные часы на простом каменном постаменте, а еще ниже белела скамейка с сидящей на ней одинокой фигурой.
Делия несмело приблизилась, не зная, что сказать: теткина просьба могла прозвучать в ее устах не очень-то вежливо, и она мысленно выбранила себя за навязчивость. Ванесса сидела без шляпки, склонившись над альбомом для рисования; толстый томик, обернутый бумагой, лежал подле нее. Услышав шорох, она обернулась, помедлила и молча передвинула книгу к себе. Делии ничего не оставалось, кроме как принять это сдержанное приглашение. Она присела рядом и, не в силах побороть любопытство, краем глаза заглянула в альбом. Несколькими уверенными карандашными росчерками на листе был обозначен женский профиль с длинными ресницами.
Это будет камея, сказала Ванесса, не поднимая головы.
Делия промолчала: слишком живо было воспоминание о сцене с брошью-лирохвостом. Разговор ей, однако же, хотелось поддержать.
Вы, оказывается, еще и на арфе играете
Не играю, сухо ответила девушка. Почти со школы. У нас в доме редко звучит музыка с тех пор, как умерла мама.
В горле встал комок. Захотелось до отчаяния сказать что-то очень теплое, обвить словом, как руками за шею; иногда ведь достаточно простого «Я с тобой», чтобы стало легче. Но нужные слова не шли, и пугала мраморная неприступность Ванессы.
Простите, только и смогла вымолвить Делия. Затем, чуть приободренная благосклонным молчанием, прибавила: Я понимаю, что вы чувствуете: моя мама тоже умерла. Правда, я тогда была совсем маленькой
Карандаш затих в длинных пальцах, словно задумавшись, и принялся рассеянно вычерчивать волны и петли.
Знаете что: не читайте больше памфлетов, сказала она вдруг. У нас много книг, я покажу вам. Выберете, что захочется.
Растроганная этим проявлением участия, Делия улыбнулась и кивком показала на книгу, лежавшую рядом:
А эту можно посмотреть?
Смотрите, ответила Ванесса и вернулась к рисованию.
Увесистый том с готовностью раскрылся на заложенной странице. Это была черно-белая иллюстрация. На фоне солнечного диска, окруженного тучами, сидел мужчина без одежды, с длинными седыми волосами и бородой, летящей по ветру. В руке он держал громадный циркуль, словно хотел измерить землю. Рисунок был красивый, в нем чувствовалась гармония и мощь, исходившая от склоненной фигуры и грозных туч вокруг. Должно быть, художник изобразил греческого бога Зевса, наверное? Делия провела пальцем поперек обреза, чтобы отыскать еще вклейки с картинками. Их оказалось много, и все мифологические: крылатый старец над распластанным телом, обвитым змеей; человекоподобное чудище, при виде которого она вздрогнула и быстро перелистнула страницу. Но больше всего ее поразила одна картина, полная боли и ужаса. Обнаженный человек, истошно крича, бежал прочь; женщина за его спиной склонилась над бездыханным телом, а мужчина смотрел вслед беглецу, не то прогоняя его, не то прося вернуться.
Это Уильям Блейк, сказала Ванесса тихо.
Что-то странное было в ее голосе непохожее на обычную ее манеру говорить и в то же время очень знакомое. Но лишь спустя несколько мгновений Делия вспомнила, где она слышала эти интонации. Так говорила она сама мысленно когда представляла, что кто-то спрашивает ее: «Кто написал эти великолепные стихи?». И тогда она, преисполнившись гордости, слитой с грустью, отвечала: «Мой брат».
13. Здание мэрии
До начала оставалось еще целых двадцать пять минут за это время вполне можно было умереть со скуки. Уже вдоль и поперек прочитана программка Сен-Санс: Первый фортепианный концерт; Римский-Корсаков: «Шехерезада», симфоническая сюита в четырех частях. Уже выслушаны с ангельской улыбкой все неуклюжие комплименты Чарли бедняжка, он явно чувствует себя не в своей тарелке. Люси божится, что слышала, как он кому-то говорил: «В концертах нет смысла ведь заранее ясно, чем все кончится; вот крикет другое дело». Может, она все и выдумала, но от этого веселее с ним не становится. А семейство только и трещит что о комете Галлея: что будет, когда Земля пройдет через её хвост? Как будто больше не о чем поговорить.