Общественное мнение было взбудоражено. Беременная школьницадля Новинска была шоком, скандалом. Городок возмущенно зашевелился, забурлил, и случившееся с Таней надолго заняло умы и языки городских сплетниц. Да и не только их. Беременная Таня словно олицетворяла собой падение нравов современной молодежи, девушка стала «ходячим поводом» каждому, кому ни лень, ткнуть в нее пальцем:
Вот! Посмотрите, до чего дошла молодежь! Сплошной разврат! Разве мы такими были?
Сколько раз за эту ненастную зиму Таня в слезах прибегала домойей не давали покоя и в школе, редкий учитель не считал своим долгом прочитать ей нотацию! Сколько раз она заявляла маме, что больше не пойдет ни в какую школу, что больше не может видеть кислые рожи и слышать усмешки! Однако мама в ответ на это только говорила:
А ты чего ждала? Я тебя предупреждала. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Нужно потерпеть. То ли еще будет!
Мама опять оказалась права.
Гораздо хуже насмешек и косых взглядов оказалась угроза потерять ребенка. Совсем еще юный организм Татьяны с трудом справлялся с обрушившейся на него нагрузкой, неудивительно, что в конце зимы девушка казалась на больничной койке. Но, может быть, это было и к лучшемув больнице к ней отнеслись хорошо, душевно, с искренним сочувствием и без унизительной жалости, с добрым пониманием всех ее проблем. Именно тут Татьяна наконец-то почувствовала, что беременности можно не только стыдиться, но и можно и нужно ею городиться, что большинство окружающих понимают, какое это счастьеждать ребенка. Она научилась быть внимательной сама к себе и будущему малышу, и последние недели беременности она провела, словно в теплом гнезде, изолированная от внешнего мира.
Сына она назвала Женей. Вот теперь у нее действительно появился свой Жека!
Глава 2
Ясным майским утром Таня с малышом вернулась домой, и вечером того же дня состоялся серьезный и очень важный разговор с мамой.
Ну, вот я и стала бабушкой,задумчиво покачивая кроватку с крепко спящим младенцем, проговорила мама.Как быстро летит время
Они сидели в маленькой Таниной комнате, приглушенный свет от бра падал на пол, оставляя лица в полумраке.
Ты, наверное, самая молодая бабушка в Новинске,Татьяна, уютно устроившись на диване, вязала пинетки, бойко щелкая спицами,Сколько тебе было, когда я родилась? Семнадцать? Восемнадцать?
Семнадцать. Как и тебе сейчас.
Мама замолчала и некоторое время слышалось только тихое клацанье спиц.
Я должна поговорить с тобой,словно приняв важное решение, сказала она, наконец.
Тон, которым это было сказано, был необычно серьезным, руки Татьяны замерли, она отложила вязание в сторону.
Я не думала, что этот момент наступит так скоро,мама говорила медленно, тяжело, как будто ворочала глыбы.Я не думала, что этот момент вообще когда-нибудь наступит! Что жизнь пойдет, как по спирали
Малыш со всхлипом вздохнул и заворочался, мама снова начала качать кроватку, приговаривая:
Тш-ш-ш! Тщ-ш-ш!
Мальчик успокоился, и мама продолжила:
А ведь в этой кроватке когда-то лежала ты Как быстро время летит!
С улыбкой она вглядывалась в нежное личико спящего младенца. Татьяна молчала, терпеливо ожидая продолжения, которое не замедлило последовать:
Я всегда тебе, что отец твой умер. Так вот знайэто не так. Он не умер, просто он никогда не жил с нами. Он вообще даже не знает о твоем существовании.
Татьяна слушала, замерев. То, о чем говорила мама, было одной из самых запретных тем в их семье. Это было табу, которое Тан даже и не пыталась нарушить: каждый раз, заводя разговор об отце, она видела, как напрягается и расстраивается мать, едва лишь Таня упоминала его имя.
И вот теперь завеса тайны, похоже, должна была приоткрыться.
В тот год к нам приехал московский стройотряд. Знаешь, во времена моей молодости была такая студенческая забавасобраться мужикам всем вместе и на летние каникулы отправиться что-нибудь строить. И вот вся эта компания называлась «стройотряд». Уж не знаю, зачем ребята ехализа деньгами (строителей всегда не хватало, им неплохо платили), за романтикой, а можети за тем и за другим.
Вот и к нам залетели такие студентикииз московского технического вуза. Разместили их в школе, как раз в вашей. Их всего-то было тридцать человек. И все парни. Они два класса занимали, по пятнадцать матрасов в каждом. Ну и, понятное дело, где молодые ребята соберутся, там девчонкам, словно медом намазано. А тут какие ребятамосквичи, студенты! Мы вокруг них вились словно мотыльки. Как вот сейчас девчонки-фанатки вокруг своих кумиров
Ну, так вот. С твоим отцом познакомились мы на дискотеке. Они, студенты, ее в актовом зале устраивали. Вешали на площади объявление, молодежь и слеталась туда по вечерам. И откуда только силы гулять брались! Ребята эти, москвичи, по двенадцать часов в сутки пахали, да без выходных, и еще до трех часов ночи чуть ли не каждый день отплясывали. Мне тогда шестнадцать лет было, как сейчас помню, мама-покойница все меня бранила, что поздно прихожу.
А с отцом твоим вот как вышло. Он бы меня, может, и не заметил бы совсем, если бы не Борька. Борькаэто буян у нас такой был местный, он на студентов зуб точил, что они всех девчонок переманили, и ребят подбивал хорошую бойню устроить «этим московским».
И вот в тот день он все-таки добился своего. Они ворвались на дискотеку толпой, а в рукаху кого цепи, у кого ремни я пряжками, короче, вооруженные. Выскочили прямо на сцену, хотели, чтобы их отовсюду видно было. Борька вперед выступил и как заорет: «А ну, выходи, московские, быть будем!» А московские-то к стенкам жмутся, растерянные такие, испуганныене готовы были к такому повороту дела. Да и не из драчливых они были, интеллигенты, очкарики. Куда им против Борьки с его качками!
В общем, не знаю, чем бы дело кончилось, если бы не одна боевая девчонка. Она как раз у сцены стояла, рядом с рубильником. Она придвинулась к ближайшему москвичу и прошептала: «Вон там, слева, дверьчерез нее можно выйти на улицу. Передай своим!» И он в ответ на нее так посмотрел, что всю душу ей перевернул.
Пока Борька вращал глазами и цепями, весть эта по цепочке облетела зал.
А когда Борька, громогласно захохотав, скомандовал: «Айда, ребята!», девчонка эта кинулась к рубильникам и оба их рванула на себя.
Вначале погас свет, а потом на сцену опустился занавес.
Началась такая суматоха, что и не представить! Грохот, шум, девчачий визг, ругань попавших на сцене в ловушку Борькиных парней Короче, успели студенты убежать, все до одного.
Как ты понимаешь, девчонкой той была я. А студентом, которому я про дверь сказала, был твой отец.
А Борька Это не Борис Павлович?первый раз за все время маминого рассказа подала голос Татьяна.
Да он.
Вот уж никогда бы не подумала, что он был таким буйным!не могла не рассмеяться Таня. Она была хорошо знакома с этим человекомон был частым гостем их небольшой семьи. Весь город знал, что он давно и безнадежно влюблен в Танину мать.
Да вот, так бывает. Потом перебесился, остепенился Да сейчас не о нем речь. В общем, как это у вас говорят? Обломала я его тогда.
Дискотеки, конечно, отменили, Борьке и другим парням сделали внушение, а московским запретили вообще из школы выходить. Им даже специальный автобус выделили, на работу и с работы их возить, лишь бы они местное население не будоражили.
А девчонка та, я то есть, с тех пор начала сохнуть по этому парню. Все никак не могла забыть тот взгляд, которым он одарил меня на дискотеке. Молча я мучилась, ничего ему не говорила, да только от окружающих скрыть такие вещи всегда трудно. Короче, скоро уже весь город знал, что у Наташки с московским любовь.
В любви-то никакой и не было. Вернее, с моей стороны былая горела, как свечка. А он Как я сейчас понимаю, он просто развлекался, но по-хорошему, по-доброму. Ничего плохого не было, он меня не обнадеживал, не соблазнял, он мне даже в любви не признался! Потому что, видно, из честных был, из порядочных. Хоть я ему все уши прожужжала про свои чувства
Короче, приближался день их съезда. Я чахла с каждым днем. Перестала есть, спать, ничего не могла делатьдо того хотелось мне быть с ним!
Вот тогда я это и придумала. Брат мой двоюродный, Иван, в школе завхозом работал. И я, за день до отъезда ребят, выпросила у него ключи от кабинета директора. Там диван стоял, широкий такой, удобный нет, как подумаю, на какие безумства я тогда была способна, оторопь берет! Вот что любовь-то с девчонками делает, просто стихийное бедствие, зараза, какая-то!
Как я тогда его уговаривала провести ночь со мной, уже не помню. Это была горячка, бред, сумасшествие! Помню, кричала, орала, грозилась что-нибудь с собой сделать Бедный парень! Он, наверное, и не предполагал, что его невинная интрижка перейдет в такую мелодраму. Ну, и выпросила я свое. Ох, и тяжело пришлось диванчику-то в ту ночь! А наутро они уехали. Больше я о нем никогда ничего не слышала.
А через девять месяцев родилась ты. Вот и вся история
Мама! А почему ты мне сейчас все это рассказала?
А потому, моя милая, что ты, видно, по материнским стопам пошла. Теперь-то уж не скроешь, кто его отец,мама кивнула на увешанные фотографиями стены.Вот она, живая копия, никаких экспертиз не надо! Что ж, дочка, смелый ты шаг совершила, ничего не скажу. Но вот будешь ли ты счастлива Ну да ладно. Тебя вырастили, и его уж как-нибудь вырастим!
Глава 3
Однако «уж как-нибудь» Татьяну не устраивало. Она не хотела, чтоб ее Женьке доставалось меньше, чем другим. Нет, ее лучший в мире сыночек должен иметь лучшее!
Но вскоре молодая мама понялаэто не так просто. Она могла дать малышу море материнской любви, но не могла купить коляску, которая ей так нравилась. Не могла купить в магазине красивые игрушки, импортные соски и белье.
И Таня закомплексовала. Она перестала гулять вместе с подругамитакими же молодыми мамами, потому что не хотела, что они с Женькой чувствовали себя хуже других.
Дурочка,втолковывала ей мать.Чего ты мучаешься! Рано еще. Он же ничего не понимает! Ему все равно, куда дутьв одноразовый подгузник или в простую марлечку. Марлечка даже лучшетут уж постираешь и знаешь, что все чистенькое, натуральное. А что они в эти бумажки заворачиваютБог его знает! Там, может, синтетики полно. И коляска твоя новомодная ему даром не нужна. Он что, видит, в чем его возят? Не забивай себе голову.
Он чувствует, он все чувствует! Они все так на нас смотрят Как будто мы нищие!
Ну, ты уж и напридумала! Чувствует он. Ты парня с свои-то комплексы не одевай! Это ты, ты сама себе проблемы навоображала, а парень-то ничего этого не знает, живет, радуется Вон, смотри, на целый килограмм поправился! Ты об одному только беспокойся, как бы у тебя молоко не пропало
Однако мамины слова не утешали Татьяну. С рождением Женьки денег в семье стало катастрофически не хватать. А что будет, когда парень подрастет и действительно начнет понимать, что к чему!
Она начала искать работу.
Возможности ее были ограниченыоно кормила Женьку и могла работать только дома либо несколько часов с гибким графиком.
Чего только она не перепробовала за первый год Женькиной жизни! От секретарши на телефоне и расклейщицы объявлений до курьера и сборщицы выключателей. Несколько недель перед выборами даже разносила по почтовым ящикам листовки какой-то партииона так и не запомнила какой. Да это было и неважноглавное, партийцы ей неплохо заплатили. Но все эти варианты не устраивали Татьянутам, где платили действительно хорошо, работа оказывалась временной, а там, где приходилось трудиться до седьмого пота, давали просто копейки.
Но в конце концов Тане, как и каждому упорному искателю работы, повезло. В городке открылось ателье вязаных вещей, туда начали принимать изделия новинских мастериц, и вот тут-то Татьяна и ухватила фортуну за хвост. Она вязала с детства, со второго класса. Вначале ее учила мама, потом несколько лет девочка занималась в кружке вязания ДК. От первых шапочек и шарфиков для кукол Таня перешла к серьезным вещам, доступным только самым опытным вязальщицам. Она любила это рукоделиестук спиц и шорох нитки успокаивали ее, а вид рождающейся из тысячи петель вещи доставлял настоящее наслаждение. Она могла вязать вездеперед телевизором, в очереди в поликлинике, в автобусе В начале она вязала по моделям из журналов, а потом начала придумывать свои.
С рождением Женьки эксперименты Татьяны приостановилисьне было денег на хорошую шерсть. Однако и самому малышу вязанных вещей хватало с избыткомэто радовало Татьянино сердце! Таких кофточек, пинеток и шапочек, такого шикарного вязаного одеяльца не было ни у одного младенца в округе!
В ателье изделия Тани восприняли «на ура». Их скупили все сразу, прилично заплатив. А через неделю, когда Татьяна принесла новые вещи, она увидела одну из своих кофточек на самой владелице ателье.
Лучше Парижа,призналась довольная женщина.Не могла удержаться!
У Тани появились свои клиенты. Вскоре она уже обвязывала полгорода, денег заметно прибавилось, и почти целый год, до самого первого Женькиного дня рождения, она жила спокойно и почти что счастливо. Вот только зрение у Татьяны от интенсивного и частого вязания по ночам начало портиться. Врач выписал ей очки, и Татьяна скоро привыкла к ним, хотя вначале стеснялась. Одно в ее жизни не изменилосьона все так же «фанатела» от Жеки, не пропускала ни одного концерта с его участием, знала наизусть все его песни, смотрела все его клипы. Едва только маленький Женька стал осмысленно смотреть на мир, Татьяна показала ему в телевизоре Жеку-старшего и объявила:
Сынок, вот твой папа!
Ребенок не должен чувствовать себя ущемленным оттого, что ему приходится расти без отца! Если даже он никогда и не увидится с этим отцом, он должен знать его в лицо, должен городиться своим замечательным, талантливым, блестящим папкой! Татьяна решила это вскоре после того, как узнала о своем отце. И сама же пресекла все возражения со стороны матери.
Ты не знаешь, каково этожить без отца! Насмешки, косые взгляды, наивные вопросы, лицемерная жалость нет, я своему сыну такого не желаю!
Так что уже к своему первому дню рождения малыш, тыча пальчиком в телевизор, радостно верещал:
Па-па! Па-па!
Городок между тем жил своей, спокойной и размеренной жизнью. За прошедший год, как и за предыдущие пятьдесят лет, в нем не изменилось почти ничегоразве что еще больше обветшали и покосились дома, обмелела речка, повзрослели дети.
Теперь это были уж не те безалаберные фанатки, что почти два года назад. Многие девчонки закончили школу и разъехались, другие остались в Новинске. Однако теперь их мало что связывалоиз фан-клуба они вышли, да и сам фан-клуб распалсяпопулярность Жеки шла на убыль. Его все еще довольно часто можно было увидеть по телевизору, однако песни егоэто были все те же хиты прошлых лет. Ничего нового и интересного он после своего последнего альбома полуторагодичной давности (результат гастролей в Новинске) так и не написал.
Как это ни странно, осталась в Новинске и Ната. Многие ждали, что она отправится в Москву, к тетке, однако Ната так и не уехала. Татьяна, как и многие в городе, даже иногда задавалась мыслью: «А была ли тетка-то? Может, никакой тетки и в помине не было, и Ната просто выдумала ее «для понта», чтобы завоевать авторитет у девчонок?» Во всяком случае, после школы бывшая председательша фан-клуба закончила курсы парикмахеров и теперь работала в салоне на площади. Они с Татьяной давно позабыли былую неприязнь и даже стали закадычными подругами. Именно Ната рассказала Татьяне, что ни для кого в городе не секрет, кто отец ребенка, и что по этому поводу все взрослые негодуют, а все девчонки восхищаются.
Дуры, они, конечно,задумчиво качала головой Ната.Лоботряски. И мы с тобой дуры были. Ох, какие же дуры! Особенно ты, Танька. Малохольная какая-то. И как ты только после этого не сломалась, ума не приложу!
Любила, от того и не сломалась. Я потом, после всего этого, сама на себя дивиласьи как только решилась на такое! Главное, по отношению к нему, самому Жеке, это просто диверсия какая-то вышла. Так что насчет дурыэто ты стопроцентно права. Да что там говорить, я, наверное, еще и сейчас дура. Вы-то все отгорели, а я все еще люблю его. Ничуть не меньше, чем раньше.
Ну ты даешь!Ната смотрела на подругу с восхищением и немного с завистью, а потом покачала головой:Нет, не верю. Так не бывает! Это просто фантастическое что-то.