На следующее утро мы с Тео расплатились за проживание в отеле и отправились пешком в бухту.
Владелец яхты пригласил нас на борт своего Hanse и предложил отметить успех на соревнованиях. Он был явно доволен победой и тут же завел разговор с Тео о будущих регатах. Выпив по бокалу шампанского и распрощавшись с хозяином яхты, мы прошли еще немного вдоль набережной и поднялись на борт «Нептуна». Прежде чем поднять паруса, Тео загнал наш предстоящий маршрут в навигационную систему. Он так и не сказал мне, куда конкретно мы направляемся. Покинув бухту Вульягмени, мы вышли в открытое море. Я занялась проверкой всего того, что содержится в нашем стационарном и переносном холодильниках; в последнем мы обычно хранили пиво, воду и вино.
Прозрачно-бирюзовые воды Эгейского моря были спокойны. Но, как я ни старалась сконцентрироваться на созерцании всех тех красот, которыми изобиловали проносившиеся мимо ландшафты, меня раздирали двойственные чувства. От той эйфории, в которой я пребывала во время предыдущего плавания на «Нептуне», не осталось и следа. Потом я припомнила, чем окончилось это плавание, и мысли снова перекочевали на Па Солта. Я вдруг подумала, сколько общего между моим покойным отцом и Тео. Оба любят создавать вокруг себя ореол таинственности, и оба любят все и всегда держать под контролем.
Уж не это ли явное сходство побудило меня влюбиться в Тео по уши, задалась я резонным вопросом. И почувствовав, как «Нептун» плавно замедлил свой ход, я услышала звук падающего в воду якоря. Когда Тео возник на палубе и встал рядом со мной, я решила, что пока не стану делиться с ним всеми своими недавними мыслями. С его дотошностью и любовью к анализу всего и вся вряд ли я услышу от него что-то путное на сей счет.
Обедали салатом с сыром фета и свежими оливками, которые я прикупила прямо в бухте перед самым отплытием. Запивали все пивом. Я потягивала из своего стакана и подробно объясняла Тео устройство армиллярной сферы. Не забыла рассказать и про изречения, и про координаты, выбитые на каждой металлической полоске. Потом рассказала о том, какое трогательное письмо написал мне отец.
У меня складывается такое впечатление, что твой отец вполне осознанно готовился к своему уходу и все спланировал заранее.
Да, он у нас был такой. Во всем любил порядок и чтобы все было организовано по высшему разряду.
И в этом мы с ним очень схожи, заметил Тео, лишний раз подтвердив мои собственные размышления на тему их сходства с отцом. Я уже тоже составил завещание и сделал все необходимые распоряжения касательно моих будущих похорон.
Что за чушь ты несешь! Меня невольно передернуло от его слов.
Прости, Алли, но море есть море. Всех моряков подстерегают опасности, и никто никогда не знает, чем может закончиться очередное плавание.
Мне почему-то кажется, то есть я даже не сомневаюсь в этом, что ты понравился бы папе. Сильно понравился бы. Я мельком глянула на свои часы и сменила тему разговора: Так наша конечная цель уже близка? Снова трогаемся в путь?
Да, через какое-то время. Хочу точно рассчитать время нашего прибытия, тютелька в тютельку. Тео таинственно улыбнулся. Хочешь поплавать?
Спустя три часа, когда солнце уже клонилось к закату, озаряя последними оранжево-красными всполохами небольшой островок, усыпанный вдоль береговой линии одинаковыми белоснежными домиками, в окнах которых тоже отражался закат, я поняла, почему Тео пережидал и так скрупулезно высчитывал время нашего прибытия.
Ну разве это не восторг, а? выдохнул Тео, одной рукой обнимая меня, а второй управляя штурвалом и умело маневрируя при заходе в крохотную бухту.
О да! согласилась я с ним. Великолепное зрелище!
Я проследила взглядом за тем, как закатные лучи постепенно проникают в облака, окрашивая их в золотистые тона, как будто медленно вытекает желток из разбитого яйца.
Недаром папа любил повторять, что закаты в Грециисамые красивые в мире.
И тут я с ним снова целиком и полностью согласен. Тео нежно поцеловал меня в шею.
Что ж, подумала я, в течение предстоящего отдыха у меня еще будет время поговорить с Тео о том, что Па Солту нравилось, а чтонет, чтобы выявить, что еще их роднит друг с другом.
Может быть, ты мне все же наконец скажешь, где мы находимся? спросила я у Тео, когда мы уже вошли в порт и какой-то загорелый парень ловко ухватился за конец каната, который я перебросила за борт, чтобы привязать яхту.
А какая разница? Потерпи немного, ладно? Узнаешь в свое время. Предлагаю называть это место так: «Где-то посреди моря».
Приготовившись к тому, что нам придется тянуть все свои пожитки в гору, я сильно удивилась, когда Тео велел мне оставить вещи на яхте. Он запер каюту на замок, и мы с ним сошли на берег. Тео рассчитался с каким-то парнем из местных, заплатив ему несколько евро за помощь. Затем взял меня за руку и повел в направлении стоянки с припаркованными на ней мопедами. Пошарил по карманам в поисках ключа и стал возиться с замком. Наконец справился, отстегнул массивную цепь, обвивавшую мопед со всех сторон.
Грекиочень милый народ, но сейчас их экономика пребывает просто в отчаянном положении. Вот отсюда эти дополнительные меры предосторожности. Не хотелось бы по приезде сюда обнаружить, что кто-то уже снял оба колеса с моего мопеда. Садись! Тео кивнул на сиденье сзади.
Я повиновалась, но без особой охоты. При виде мопеда сердце у меня сразу же ушло в пятки. Я ненавижу мопеды. В свое время, сделав годичный перерыв в учебе, я, по совету отца, отправилась странствовать по миру в компании двух своих подруг, Мариель и Хелен. Путешествие мы начали с Юго-Восточной Азии. Посетили Таиланд, Камбоджу, Вьетнам. Потом снова вернулись в Европу, и я устроилась на лето официанткой в баре на острове Китнос. Потом мы проехали всю Турцию, взяв напрокат мопеды. И вот на пути из аэропорта Бодрум в курортный город Калкан случилось ужасное: Мариель не вписалась в крутой поворот и свалилась на мопеде со склона горы.
Мы отыскали ее безжизненное тело среди кустов, потом долго стояли посреди дороги в ожидании хоть какого-то движущегося средства, которое, проезжая мимо, пришло бы нам на помощь. Эти страшные мгновения я никогда не забуду.
Дорога оставалась пустынной. Тогда я в отчаянии схватила свой мобильник и позвонила отцу, единственному человеку на свете, который всегда и в любой ситуации точно знал, что нужно делать. Я коротко объяснила Па Солту, что у нас случилось и где произошла авария. Он сказал мне, чтобы я не волновалась и что помощь прибудет незамедлительно. Прошло еще каких-то полчаса, которые показались мне вечностью. Но вот наконец в небе появился вертолет, на борту которого был врач «Скорой помощи». Нас всех троих благополучно эвакуировали и доставили на вертолете в больницу в городе Даламан. Мариель спасли, но у нее была повреждена тазовая полость и сломаны три ребра. Плюс сильное сотрясение мозга. В результате она и по сей день страдает мигренями.
И вот сейчас, взгромоздившись на мопед Тео и устроившись за его спиной, я подумала о том, что с того рокового дня я ни разу в жизни больше не садилась на мопеды, и в животе у меня сразу же стало неприятно пусто.
Все в порядке? спросил у меня Тео.
Лучше некуда, пробормотала я в ответ, вцепившись в него обеими руками, обхватив его за талию, словно клещами. Когда мы тронулись с места и покатили вверх по узеньким тропкам к тому месту, обозначенному весьма туманным определением «Где-то посреди моря», я решила про себя, что, если Тео вздумается начать лихачить в расчете произвести на меня должное впечатление, я немедленно прикажу ему остановиться и слезу с его мопеда. И хотя Тео вел мопед очень аккуратно, без всяких там трюков и лихачеств, я все равно плотно зажмурила глаза, как только мы покинули порт и поехали по пыльной дороге с крутым подъемом в гору. Мы карабкались все выше и выше, и дорога стала казаться мне бесконечной, хотя на самом деле наша поездка длилась не более пятнадцати минут. Но вот Тео нажал на тормоз. Мопед немного накренился набок, когда он поставил одну ногу на землю и отключил двигатель.
Вот мы и дома.
Отлично! Я с трудом разлепила глаза и, слегка пошатываясь, слезла с мопеда.
Какая красота, правда? продолжал витийствовать Тео. Я имею в виду все эти виды по обе стороны дороги, пока мы ехали сюда. Однако, как мне кажется, этот вид будет самым лучшим.
Поскольку всю дорогу я просидела с закрытыми глазами, то проносившиеся мимо нас красоты так и остались мне неизвестными. Тео взял меня за руку и повел куда-то по пожухлой от жары траве. Я увидела склон, поросший старыми оливковыми деревьями, сбегавшими прямо к морю. Переход к водной стихии был столь стремительным и резким, что да, ландшафт действительно впечатлял своей красотой.
А куда мы идем? спросила я у Тео, послушно следуя за ним по оливковой роще. Вокруг никаких жилых зданий, насколько я могла заметить. Разве что какой-то ветхий загон, явно для коз.
Вот туда! Он ткнул пальцем в сарай и повернулся ко мне. Дом! Мой милый дом! Разве он не прелесть?
Прелесть Но я
Алли, ты очень бледная. С тобой все в порядке?
Да! ответила я. Наконец мы подошли к сараю поближе, и я тут же решила, что кто-то из нас двоих точно спятил. Если Тео называет этот хлев своим «милым домом», то я, несмотря на всю усталость, все равно тут же отправлюсь обратно пешком. И темнота меня не испугает, и все километры пути тоже. Но ночевать в этом хлеву я ни за что не буду.
Знаю, пока он смотрится довольно убого. Но мне так хотелось, чтобы ты первой увидела это место, да еще на закате. Впереди еще, конечно, уйма работы, да и строительные требования здесь очень строгие, продолжил Тео, широко распахивая дверь в сарай. Мы вошли в само помещение. Сквозь огромную дыру в крыше прямо над моей головой было видно, как в вечернем небе зажигаются первые звезды. В воздухе витал сильный козлиный дух, пахло навозом. Я снова почувствовала неприятные спазмы в желудке.
Что скажешь? поинтересовался у меня Тео.
Ты прав. Вид отсюда открывается действительно прекрасный.
Какое-то время я молча слушала, как Тео пространно рассказывает мне о том, какого архитектора он нанял для проектирования своего будущего дома и что за кухню он планирует расположить прямо на этом месте. А вот там будет просторная гостиная с выходом на террасу, откуда открывается отличный вид на море. В какой-то момент, не в силах более выносить царящую в сарае вонь, я беспомощно тряхнула головой и, путаясь в собственных ногах, поплелась на выход. На улице я почти бегом свернула за угол, скорчилась вдвое, и меня тут же вырвало.
Алли, что?! Тебе опять плохо?
Тео подбежал ко мне и обвил рукой за талию, поддерживая, чтобы я не упала. Я с несчастным видом мотнула головой.
Нет-нет, все хорошо. Я просто я просто
А потом плюхнулась прямо на траву и разревелась во весь голос, словно маленький ребенок. И начала рассказывать ему о том давнем происшествии, случившемся с нами на дорогах Турции. И о том, как я горюю об умершем отце. И о том, как мне стыдно, что Тео вторично видит меня в таком тошнотворном состоянии.
Алли, это я должен просить у тебя прощения. Я виноват. Как я мог быть таким бесчувственным? Конечно, ты устала после соревнований, это факт. Да и душевная травма, связанная с неожиданной смертью отца, тоже еще слишком свежа. Но ты так умело скрывала свои переживания, держалась все это время так стойко, что даже я, привыкший всегда гордиться тем, что хорошо умею читать переживания и настроения других людей, дал себя обмануть. Сейчас же звоню одному своему приятелю из здешних. Он приедет за нами на машине и немедленно доставит домой.
У меня не было сил спорить. Сидя на траве, я лишь молча наблюдала за тем, как он достал из кармана свой мобильник и стал названивать кому-то. Солнце уже скрылось в море, плескавшемся внизу. Понемногу я пришла в себя и, глянув вдаль, решила, что пейзаж действительно просто великолепный.
Минут через десять Тео, подстраховывая сзади, кое-как стащил меня немного вниз по склону и усадил в старенький-престаренький «Вольво», за рулем которого сидел такой же старый водитель. Тео коротко представил его мне, назвав Креоном. Проехав еще немного вниз, машина свернула вправо и проследовала дальше по пыльной ухабистой дороге, которая, судя по всему, вела в никуда. Однако на сей раз я ошиблась. Доехав до самого конца дороги, машина остановилась, и я увидела приветливо манящие к себе огоньки в окнах красивого дома, примостившегося прямо на краю утеса.
Добро пожаловать в дом, родная! торжественно провозгласил Тео и ввел меня в огромный холл. И тут же перед нами возникла кареглазая женщина средних лет. Она тепло обняла Тео и промолвила ему что-то на греческом.
Ирина работает у нас экономкой, пояснил он мне. Она сейчас проводит тебя в твою комнату и приготовит ванну. А я вместе с Креоном съезжу в порт и заберу с яхты наши вещи.
Ванна была установлена прямо на террасе, которая, как и весь дом, была вырезана из цельного камня с несколько неровной поверхностью. Весь утес, плавно спускавшийся к пенившейся морской глади, тоже состоял из таких же огромных шероховатых камней. Вдоволь понежившись в ванне, наполненной ароматизированной водой с пышной пеной сверху, я вылезла на террасу и пошлепала босиком к себе в спальню. Огромная, просторная комната, наполненная воздухом и поражающая своей роскошью. Потом я отправилась изучать дом. Элегантно обставленная гостиная с выходом на еще одну обширную террасу, с которой открывался еще один потрясающий вид на море. А внизу бассейн поистине гигантских размеров. В нем, пожалуй, впору проводить олимпийские соревнования по плаванию, подумала я. Обойдя дом, я решила, что он очень похож на наш Атлантис. Только наш дом притаился в лесу, а этот вознесся на вершину скалы.
Натянув на себя мягкий махровый халат, который кто-то заранее предусмотрительно положил на мою кровать, я удобно устроилась в одном из кресел, стоявших на террасе. Тут же передо мной возникла Ирина с бутылкой охлажденного белого вина и с двумя бокалами.
Спасибо, коротко поблагодарила я ее.
Я отхлебнула немного вина и уставилась в ночное небо, усыпанное звездами. После стольких дней, проведенных в море, я по достоинству оценила ту роскошь, которая меня окружала. Сейчас я точно знала, что, когда привезу Тео в Атлантис, он там будет чувствовать себя, как говорится, в своей тарелке. В прошлом я часто приглашала к себе погостить подружек и одноклассниц из закрытой школы-пансиона, в которой училась. Некоторых звала с собой и в морские круизы на нашей яхте «Титан». И всякий раз я видела, как мои общительные подружки буквально теряли дар речи при виде той роскоши, в которой мы жили. А потом они уезжали к себе, но когда мы встречались снова, то от них уже откровенно веяло холодком. И я буквально кожей чувствовала их недоброжелательность по отношению к себе, которую сегодня я бы назвала обыкновенной злобой. Словом, как правило, нашей дружбе приходил конец.
Какое счастье, что с Тео у меня не возникнет проблем подобного рода. Судя по всему, его семья была такой же обеспеченной, как и моя. Но не ирония ли судьбы, подумала я и мысленно усмехнулась, что, несмотря на всю доступную нам роскошь, по крайней мере три четверти года мы коротаем ночи на твердых скамьях в душных каютах и счастливы, если нам удается помыться под хилым душем, из которого едва-едва каплет. И уже не обращаешь внимания, течет из крана теплая вода или холодная.
Я почувствовала руку на своем плече. Потом поцелуй в щеку.
Привет, моя любовь! Тебе получше?
О да! Много лучше. Спасибо. Что может быть лучше горячей ванны после нескольких дней изнурительных гонок?
Ничего! Согласен с тобой, сказал Тео, наливая вино в бокал и устраиваясь в кресле напротив меня. Я и сам сейчас собираюсь проделать то же самое. Но прежде еще раз повторяю: Алли, пожалуйста, прости меня. Я иногда бываю таким невнимательным, особенно когда мои мысли всецело заняты чем-то другим. Но мне действительно так хотелось показать тебе свой новый дом.
Все нормально, Тео. Уверена, когда все строительные работы будут завершены, у тебя появится просто замечательный дом.
Ну конечно, он будет не таким шикарным, как этот. Но в любом случае у меня наконец появится собственный дом. А иногда, он слегка пожал плечами, это все, что имеет смысл. Я прав?
Если честно, то я еще никогда не задумывалась над тем, чтобы обзавестись своим домом. Да и зачем он мне? Я постоянно в разъездах, мотаюсь по всему свету. А когда появляется «форточка» в расписании соревнований, то у меня всегда есть место, куда можно вернуться. Наш Атлантис. К тому же мы, яхтсмены, не зарабатываем сумасшедших денег, таких, чтобы позволить себе роскошь начать строительство собственного дома.