не говоря о Вьетнамской войне. Позорно уже то, что ей позволили начаться! Это было совершенно аморально, и не похоже, чтобы Америка чему-то научилась на прошлом примере. Думаю, ты не станешь спорить, что
Ага, война. Когда это он успел на нее свернуть?
Холдо был типичным богатым мальчиком «я-не-такой-как-мои-родители». Подвида «инди» из тех, что верят, будто бы они моментально подружились с Моррисси, доведись им встретиться. На самом деле его звали не Холдо, а Джереми Смит. Свое прозвище он взял в честь Холдена из «Над пропастью во ржи» (финальное «о» должно было добавить оригинальности). Но Бри любила его (чисто по-дружески). Он был единственным человеком, который соответствовал ее интеллектуальным запросам и разделял желание сделать что-нибудь самостоятельно, а не только почивать на лаврах родительского благосостояния. Холдо писал компьютерную игруон правда разбирался в программировании и всем таком. Насколько понимала Бри, у него должен был получиться гибрид Grand Theft Auto и «Багси Мэлоун» история про забитого гика, который выходит из себя и принимается бегать по школе с фальшивым пистолетом, поливая своих обидчиков кремом. Холдо собирался стать миллионером с нуля. Как только закончит школу.
Холдо? Бри решилась прервать его антивоенный монолог.
Он запнулся на полуслове:
Что?
Я же хороший писатель?
Бри знала, что хороший. Разумеется. Но иногда ей требовалась поддержка.
Холдо потянулся к ее руке:
Конечно, хороший. Я прочел все, что ты написала, и мне понравилось каждое слово.
Бри покосилась на его руку, раздумывая, когда будет уместно выдернуть ладонь. Ничего не попишешь: со своей стороны, Холдо любил ее не совсем по-дружески.
Спасибо. И Бри поспешно спрятала руку в карман.
Почему бы тебе не поговорить об этом с мистером Феллоу?
Именно так она и думала поступить. Мистер Феллоу вел у Бри английскую литературу и был единственным взрослым во вселенной, который замечал ее существование.
Поговорю. Сегодня как раз английский.
Он всегда тебя так поддерживает.
Бри улыбнулась своим мыслям.
Холдо даже не представлял насколько.
Глава 2
МИНОВАВ ШКОЛЬНЫЕ ВОРОТА, они оказались в хвосте очереди, которая тянулась к посту безопасности у парадных дверей. Холдо удалось проскочить вперед, и он, помахав на прощание, поспешил к своей классной комнате. Бри осталась в нетерпении ждать, когда проверят ее пропуск. Обучение в Квинс-Холл стоило двенадцать тысяч фунтов в год, и половина этих денег явно уходила на то, чтобы в школу не смог проникнуть никто из «народа». Как будто обывательством можно было заразиться.
Бри стояла прямо за Жасмин Даллингтон и ее свитой, вдыхая чистый клубничный запах ее свежевысушенных волос. Когда очередь школьников в очередной раз дернулась и сдвинулась, Бри подалась вперед чуть сильнее, чем следовало, и случайно наступила Жасмин на пятку. Та повернула голову, чтобы посмотреть, кто осмелился потревожить ее покой. Увидев Бри, она сморщила нос.
Смотри, куда идешь, процедила она голосом, полным отвращения.
Прости, пробормотала Бри, не отрывая глаз от своих полосатых колготок.
Жасмин отвернулась и, по-видимому, скорчила гримасу, потому что ее подружки тут же рассмеялись. Не в полный голос, конечно: искренний смех чересчур исказил бы их лица. Скорее это было хихиканье, приличествующее девушкам из высшего общества. Гемма Ринстоун что-то прошептала Жасмин на ухо, и впереди снова послышались смешки.
Бри продолжала сверлить взглядом колготки, со злостью чувствуя, как заливается краской. Ей не было никакого дела до Жасмин и ее компании. Разумеется. Интеллектом они ненамного превосходили гиен. Но ситуация все равно была дурацкая.
Наконец Бри протянула охраннику свой пропуск. Пока тот его проверял, она выполняла отточенный годами трюк«слейся со стеной». Ничего сложного. В этой школе она была пустым местом.
Как только ей вернули сумку и карточку, Бри углубилась в хитросплетение коридоров, ведущих к классной комнате. Следующий час ей предстояло убивать время под мотивационные разглагольствования учителя.
Хьюго и его дружки стояли в дверях, перегораживая проход.
Прошу прощения, сухо сказала Бри, разворачиваясь боком и прикидывая, сможет ли между ними протиснуться.
Ноль внимания.
И все же согласитесь, парни, продолжал вещать Хьюго, пятничная охота на телочек удалась. Эти воспитанницы школ для девочек такие благодарные. Клянусь, одна пришла ко мне сама и просто умоляла ее взять!
Послышался взрыв хохота, и парни стукнулись ладонями.
А ты что? спросил один с неправдоподобно красным лицом: следствие то ли неудачной генетики, то ли чересчур рьяного фальшивого смеха. Бри вспомнила, что его зовут Сет.
Хьюго вскинул бровь:
Джентльмены не распространяются о подобных вещах.
Ха! Когда это ты заделался джентльменом?
В десятку, парень. Просто в десятку.
Новый хлопок ладонями.
Но ничего не было. Я посоветовал той девчонке обзавестись самоуважением, и она разревелась.
Снова смех. При этом Сет так надрывался, что Бри удивилась, как он не лопнул.
Да уж, вечеринка была клевая, с трудом выдавил он, утирая слезы. Я был в хлам! Даже ослеп на какое-то время. Клянусь!
Сет обвел взглядом компанию, ожидая смеха, но все молчали.
Лицо Хьюго вытянулось.
Боже, Сет, да ты всего пару стаканов выпил.
Да нет же! Потом еще была бутылка водки. Ты просто не видел. Наверное, как раз объезжал телочек
Хьюго закатил глаза.
Как скажешь, чувак.
Бри воспользовалась повисшей неловкой паузой и откашлялась:
Прошу прощения.
Все тут же на нее уставились.
Чего тебе?
Можно пройти?
Хьюго демонстративно поднял ладони и отступил назад. Примерно на четверть сантиметра. Остальные парни последовали его примеру. Бри скептически оценила открывшееся пространство, вздохнула и начала протискиваться в классную комнату. Неудивительно, что при этом ее бюст смачно проехался по груди Хьюго.
Оу-оу, не надо об меня тереться, наигранно запротестовал тот. День только начинается. Слишком рано для таких упражнений.
Его дружки мгновенно зашлись в истерике. Бри залилась румянцем второй раз за утро и почти бегом бросилась к своей парте. Там она плюхнулась на стулбедра предсказуемо занылии вытащила любимый блокнот. Бри чувствовала, как горит лицо, и по возможности завесила его несколькими жидкими прядками.
Дурацкая школа. Дурацкая школа. Дурацкая школа.
Проблема заключалась в том, что Брикак ни противно было это признаватьпитала к Хьюго определенный интерес. Конечно, она знала, что это нелепо. Смехотворно. Немыслимо. И ужасно неправильно, учитывая, какой он ублюдок. По сути, Хьюго символизировал собой все, что она ненавидела в:
а) парнях;
б) этой школе;
в) жизни вообще.
При этом он был до обидного хорош собой и воплощал все клише, сопутствующие смазливой мордашке и телосложению «Колосс Родосский». Капитан победоносной школьной команды в регби, игрок на всю голову и конченый альфа-самец. Хьюго был старше одноклассниковпотерял год, когда родители отправили его в Париж «подтянуть французский». Ах да, и его родители знали Марка Цукерберга (или кого-то вроде). Он был так богат, что по сравнению с ним остальные казались бедняками.
Разумеется, их отношения с Жасмин напоминали вертолет, попавший в зону турбулентности. Даже Бри знала мельчайшие подробности многосерийного сериала под названием «любовь самой звездной пары в школе». Каждый сюжетный поворот тут же разносился по коридорам, бесконечно пересказываясь наподобие игры в испорченный телефон. Бри надеялась, что ее дурацкое чувство в итоге пройдет. По крайней мере, потакать ему она не собиралась. И не только потому, что у нее не было ни малейших шансов привлечь внимание Хьюго, но и потому, что он был полным, абсолютным, беспросветным ублюдком.
В аудиторию зашел мистер Филипс, их классный руководитель, и все немедленно заняли места. Это отличало частные школыученики в них умели себя вести.
Как жизнь молодая? спросил учитель, ставя на стол портфель.
Тишина.
Я спрашиваю, как жизнь молодая?
«Да успокойся уже, подумала Бри. Ты не рок-звезда».
Хорошо, спасибо, нестройным хором откликнулся класс.
Итак, заявление UCAS! Конечно, вы думаете: «Что? Мы только в двенадцатом классе!» Но ваши родители платят уйму денег, чтобы вы поступили в университет своей мечты. И первый шаг к этомуграмотно составленное заявление, которое мы будем шлифовать в течение года. Кто-нибудь уже выбрал дисциплину и предпочтительные вузы? Претенденты в Оксфорд и Кембридж, вы решили, в какой колледж будете подаваться?
Бри продолжала черкать в блокноте. Она уже пару лет как спланировала побег в Кембридж и знала свое мотивационное письмо разве что не наизусть. Выверенная до последней запятой заявка месяцами лежала у нее на компьютере в виде электронного черновика, дожидаясь только отправки. Так что Бри пропустила бубнеж мистера Филипса мимо ушей. Вместо этого она принялась составлять очередной список.
Причины немедленно выкинуть из головы Хьюго де Феланса:
1. Я еще не слышала, чтобы он говорил о девушках иначе как «телка», «шкура», «щелка», «чикса» и слово на букву П, которое я писать не буду. Ни за что.
2. Он открытый расист, гомофоб, женоненавистник и полный засранец.
3. До меня доходили слухихоть и без доказательств, что у него было как минимум одно ЗППП.
4. Однажды он назвал Шекспира «тем скучным чуваком».
5. Если Жасмин что-нибудь заподозрит, она выпотрошит меня пилочкой для ногтей, кишки намотает на дверь, а глазные яблоки съест чайной ложечкой.
6. У меня есть самоуважение. У меня есть самоуважение. У меня есть самоуважение.
Бесконечные списки служили Бри своего рода медитацией. Она даже завела специальный блокнот для них. Эти наброски были мгновенными слепками впечатлений от мира.
Иногда Бри нравилось фантазировать, как через сотни лет их выставят за стеклом в музее на экспозиции, посвященной ее «ранним годам». Плашка рядом с пожелтевшим блокнотом будет гласить: «В этом дневнике запечатлены уникальные озарения Бри, связанные с ее печальным юношеским опытом. Тем не менее в них уже слышится голос чуткого наблюдателя, которому вскоре предстоит стать голосом ее поколения».
Что касается собеседований в вузы, продолжал вещать мистер Филипс, ближе к лету мы проведем серию тренингов и преподадим вам несколько ораторских техник, чтобы вы могли попрактиковаться на каникулах. Списки с датами появятся после Рождества. Заранее бронировать не нужномест хватит на всех. Еще вам стоит подумать о внеклассной деятельности. Помните, скучных людей в Оксбридж не берут! Вы должны чем-то выделяться. Так придумайте чем!
Бри услышала, что Хьюго и его дружки снова хихикают, и обернулась посмотреть. Оказывается, Хьюго стащил образец заявления Сета, нарисовал на нем толстый волосатый пенис и теперь показывал остальным.
Эй! прошипел Сет, пытаясь отобрать лист. Он мне нужен!
Хьюго проворно спрятал его за спину.
И зачем же тебе нужен рисунок члена? А, Сет?
Ха-ха! загоготали остальные. Мальчик-гей, мальчик-гей!
А ну заткнитесь! Ты знаешь, о чем я. Верни образец.
Учитель наконец заметил суматоху:
Какие-то проблемы, джентльмены?
Хьюго покачал головой, по-прежнему пряча рисунок за спиной:
Никаких, сэр.
Хорошо. И мистер Филипс вернулся к рассуждениям про университеты.
Хьюго явно наслаждался привлеченным вниманием, особенно со стороны двух девочек, которых Бри едва знала. Они хихикали, стреляли в него глазками и томно наматывали волосы на палец. Хьюго им подмигнул, и они прыснули в кулак.
Бри добавила к своему списку еще одно «самоуважение».
Глава 3
СРАЗУ ПОСЛЕ ЗВОНКА БРИ тронулась по коридорам, стараясь по возможности не привлекать к себе внимания. Встреча с мистером Феллоу всегда выбивала ее из колеи. Вот и сейчас ей пришлось прислониться к шкафчикам и сделать пару глубоких вдохов, прежде чем переступить порог аудитории.
Хотя Бри уселась прямо перед учительским столом, мистер Феллоу даже не поднял на нее глаз. Постепенно в класс начали подтягиваться другие ребята. Они неохотно доставали из дизайнерских сумок томики поэзии Филипа Ларкина. Бри не сводила взгляда с мистера Феллоу. Он что-то сосредоточенно писал на официальном бланке формата А4, каштановые волосы падали ему на глаза. Бри сглотнула. Скрестила ноги в полосатых колготках. Снова их расплела.
Наконец мистер Феллоу заметил учеников и выпрямился.
Прекрасно, прекрасно, пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем вышел на середину класса и прислонился к белой интерактивной доске. На чем мы остановились?
Бри вскинула руку и, не дожидаясь разрешения говорить, отрапортовала:
На стихотворении «Чуть-чуть не считается».
С галерки послышались стоны. Бри не была уверена, вызваны они поэзией Ларкина или ее усердием на уроке.
Мистер Феллоу взял со стола свой потрепанный сборник и быстро его пролистал.
Верно, Бри.
Она тут же откинулась на спинку стула, греясь в лучах его похвалыне важно, какой бы мелкой и незначительной та ни была.
Мистер Феллоу нашел нужную страницу и с выражением прочитал:
Печальный промах: яблочный скелет
Ударился об урну. Рикошет
И закатился в угол. Или нет?
Свивая в узел годы и века,
Ко рту вдруг возвращается рука
И плод в ней, не надкушенный пока.
Итак, в этом стихотворении Ларкин пытается бросить яблочный огрызок в урну, но промахивается. Что вы, ребята, об этом думаете?
Парень по имени Чак поднял руку.
Да?
У Чака были маслянисто-черные, явно крашеные волосы.
Думаю, ему и пытаться не стоило. Последние десять стихотворений он только ноет и ноет по любому поводу. Черт, если он реально в такой депрессии, что даже огрызок удержать не может, сходил бы лучше к врачу.
По классу прокатились смешки. Мистер Феллоу тоже не удержался от улыбки.
Значит, у Ларкина депрессия?
Приободренный успехом, Чак яростно закивал:
К гадалке не ходи. Я не понимаю, сэр, почему мы который урок читаем этого неудачника? Он же только и может, что хныкать! У других классов программа повеселее.
На любом другом уроке за такие дерзости можно было и схлопотать. Но мистер Феллоу отличался от всех учителей. По сравнению с ними он казался глотком воздуха в заколоченном гробу, пятнадцатиминутным антрактом в скучной пьесе, долгожданным привалом в многодневном переходе через горы Тут у Бри заканчивались сравнения. Но самое главноеон обладал характером. Мистер Феллоу видел в учениках личности, а в отличникахпотенциальных гениев (а не массажер для своего преподавательского самолюбия). Никто не знал, как он получил эту работу или почему его до сих пор не выгнали. Он постоянно приносил им книги, которых не было в утвержденном директором списке, мог пропустить крепкое словцо, а по слухам, после одного выпускного даже выкурил с учениками косяк.
Значит, Ларкин раздражает всех?
Рука Бри взметнулась в воздух.
Нет. Мне он нравится.
Сюрприз-сюрприз, прошептал кто-то сзади, и класс снова всколыхнули смешки.
Бри и ухом не повела. Ну, почти.
Что ж, приятно слышать, что он нравится хоть кому-то.
При этом мистер Феллоу даже не взглянул на Бри, и она сразу поникла.
А вам, ребята?
Он нудный.
Он тоскливый.
Не мог написать что-нибудь повеселее?
Или поменьше! Теперь нам тоже тоскливо.
Мистер Феллоу покачал головой:
Ребята, мне больно это слышать. Филип Ларкинодин из самых титулованных британских поэтов. Не стоит недооценивать его только потому, что у него грустные стихи.
Снова поднятая рука.
Да, Бри?
Некоторым еще не нравится, что он был сексистом.
Верное замечание.
Бри просияла.
Но меня огорчает, что вы не стремитесь увидеть второе дно его стихов. А оно там есть.
На этот раз руку поднял Чак.
Да?
Сэр, кому охота копаться в грязном белье лузера, который умеет только ныть, какая хреновая у него жизнь? Лично мне фиолетово, что у него там были за расстройства. Может, почитаем кого-нибудь еще?