Наташе стало его жалко. Она подошла, стараясь не наткнуться на углы многочисленных столов, обняла сзади. Цветков замер и как-то сразу обмяк. Наташе казалось: она чувствует, как бьется его сердце.
Успешный, красивый, с сексуальным голосом, умный и при этом робкий Такой коктейль может какую угодно женщину с ног свалить.
Она повернула его за плечи и впилась в губы.
Целовался Цветков правильно: страстно и нежно одновременно.
Он обнял ее, прижал к себе, потом, после поцелуя, отстранился немного, чтобы взглянуть ей в лицо.
В глазах Цветкова Наташа прочла именно то, что и хотела прочесть: благодарность и страсть.
И снова поцелуйдолгий, нежный, страстный. Голова начала кружиться.
Руки Цветкова скользнули по ее юбке, по блузке. Легко, будто только этого и ждали, отстегнулись верхние пуговицы, и Наташа почувствовала его руку на своей груди.
Гибельное для женщин сочетание мужской грубости и нежности соединялись в этом человеке. Наташа понимала: еще мгновениеи она совсем поплывет: ни мыслей не останется, ни чувств, ни ощущения времени. Ничего, кроме желания.
Да, с таким мужиком все именно так и произойдетостанется лишь одно желание подчиняться. Лишь одно ощущениепереполняющего тебя восторга.
Но, боже! Ей же нельзя! Нельзя ей теперь, господи!
Она ведьоружие. Она может убить хорошего человека.
Наташа с силой оттолкнула Цветкова.
Тот от неожиданности отпрянул, едва не упав.
Сказала зачем-то глупое:
Извините, извините И опрометью в коридор, по коридору, вниз по лестнице, к выходу.
Бежала, повторяя зачем-то как сумасшедшая: «Язаразная, я заразная, я заразная Яоружие Яоружие Яоружие» Села в машину, даром что выпила, и тут жепо газам, словно боясь, что Цветков станет гнаться за ней.
Отъехала. Понимала: нет сил дальше рулить, надо бы в себя прийти. Остановилась. Вышла.
Чтобы прийти в себя, был один верный способнабрать Риткин номер.
Ритуля, все! Все, конец! Ко мне Цветков приставал, а я его Представляешь, сначала сама бросилась его целовать, а потом как вспомнила, что со мной Ну, про мой диагноз А он такие мне слова говорил, и так искренно А я Я
Ритуля была хороша еще и тем, что, казалось, всегда ждала Наташиного звонка, никогда ничему не удивлялась и в любую ситуацию врубалась с ходу:
А он хороший, Цветков-то?
Классный. При чем тут
Да нет Я подумала: если плохойтак и ладно! Одним заразным больше, однимменьше. Так им, мужикам скотинистым, и надо!
Что ты несешь? попыталась возмутиться Наташа, понимая, что от слов и самого голоса Риты действительно начала успокаиваться.
Извини, подруга, неловко тебе даже как-то об этом говорить, продолжила Рита, но если ончеловек хороший, то чего бы тебе не вспомнить об одном прекрасном изобретении человечества? Я имею в виду презервативы?
Да, да, залепетала Наташа. Конечно. Извини. Перезвоню. Пока.
Она села в машину, включила радио на полную громкость и помчалась домой.
НАПАДЕНИЕ
Наташа парковала машину на платной стоянке. До дома надо было идти минут десятьэто если по улице. А если срезать, дворами, то пять.
Настроение было поганое. Хотелось поскорее домой, еще выпить чуть-чуть, потомв душ, потом еще выпитьи в койку.
Она повернула во двор и сразу услышала за спиной шаги. Убыстрила шагза спиной тоже заторопились. Остановилась. За спиной все стихло.
Оглянулась.
За ней шли два мужика. В масках.
Она бросилась бежать.
Догнали ее быстро. Практически сразу.
Почувствовав сзади дыхание, она развернулась, попытавшись ударить нападавшего сумкой по голове.
Ничего не вышлосумку перехватили, вырвали.
Наташа подумала: «Слава богу, это просто грабители!»
Но сумка была отброшена в сторону.
Тот, кто напал, заломил ей руки за спину, прижал к себе, ногами удерживая ее ноги. Это был огромный, толстый человек. Он держал ее так крепко, что она вообще пошевелиться не могла, только мотала головой.
Второй подошел спокойноНаташе казалось, что она видит, как он улыбается под маской, и начал медленно, нагло расстегивать пуговицы на ее блузке. Она попробовала укусить его за руку и тут же получила весьма ощутимую пощечину.
Ей было так страшно, как не бывало еще никогда в жизни. И уже подступала та самая апатия страха, когда на все становится наплевать и ты только подчиняешься этой апатии, плывешь по ней, не в силах сопротивляться.
«Но я ведьоружие, вдруг вспомнила Наташа. Я ведьоружие».
Она улыбнулась и сказала, как могла нежно:
Ой, ребятки Что ж вы сами-то не попросили, а? А я тоже, дура, растерялась, убегала зачем-то, дуреха У меня ж мужика, почитай, годика два не было, а тут вы Наташа повернула голову к толстяку. Да не держи ты меня, не убегу я Только вы вместе, ладно? Ну, или по очереди? Хорошо? А то когда еще придется Хочется насытиться, понимаете?
В стане нападающих радости не ощущалось. Ощущалась растерянность.
Толстый даже ослабил свои железные тиски.
Наташе удалось освободить руку.
Наташа, как могла нежно, погладила толстого по животу, потом рука скользнула ниже, Наташа нашарила молнию, потянула вниз
«Блин, что творится?»успела подумать она.
И тут возник Семен Львович. Возник, как всегда, из ниоткуда. Он бежал через двор, громко крича и держа трость наперерез, словно саблю. Семен Львович, видимо, использовал тактику психической атаки.
Нападавшие замерли, пытаясь осмыслить происходящее: пожилой, весьма тщедушного вида человек в очках и шляпе мчался на них, громко и невнятно крича и угрожая тростью.
Нападавшие думали медленней, чем бежал Семен Львович.
Добежав, он сначала ударил одного тростью по голове, а с другого зачем-то сорвал маску.
Под маской оказался охранник Артура.
Второй тоже снял маску, отпустил Наташу и буркнул:
Молодец, баба, не испугалась. Потом он поднял одной рукой Семена Львовича за лацкан белого пиджака:Повезло тебе, мужик, что у нас указаниеникого, кроме этой бабы, не трогать Поставил Семена Львовича на землю и сказал, обращаясь к Наташе:Извинись перед Артуром. Извинись, а то жизни у тебя не будет. Изведем, сука!
Оба направились к ожидавшей их машине.
Куда же вы, мальчики? Наташа застегивала блузку. А повеселиться? Вы же обещали
Охранники ничего не ответили, сели в машину и умчались.
Вы что, их знаете? спросил Семен Львович, разыскивая в кустах Наташину сумку.
Да так Наташа улыбнулась. А вы откуда взялись, Семен Львович?
Я же вам говорил, Наташенька, уже не раз: я всегда появляюсь, когда бываю нужен.
Ну, тогда проводите меня до дома, кавалер. И пойдемте выпьем, если не возражаете. Мне это очень нужно.
На дне рождения, Наташа еще как-то держалась: редакция, народ, то да се, да и Цветков опять же. А домой пришла, выпила-то две рюмочкии, пожалуйста, развезло.
Конечно, трезвого ума на то, чтобы не признаться Семену Львовичу в своем диагнозе, хватило. Но больше ума не хватило ни на что.
Наташа пьяно и невнятно плакалась на свою жизнь. Семен Львович слушал, попивая чайот более крепких напитков отказался категорически.
Слушал молча. Смотрел по-доброму. Не утешал, не спорил. Разговор напоминал общение с доброжелательным магнитофоном: ты говоришь, он благосклонно записывает.
После четвертой рюмки у Наташи все слова закончились.
Они молчали.
Наташе ужасно хотелось Семена Львовича о чем-нибудь спросить, но у нее никак не получалось сформулировать вопрос.
Наконец она выдавила:
Ну, и что вы об этом думаете?
Проще всего было бы сказать вам, Наталья Александровна, что вам в жизни не хватает настоящей любви
Ой, не хватает, согласилась Наташа.
Но дело не в этом, отрезал Семен Львович. Хотя, конечно, когда у человекалюбовь, все проблемы ему кажутся незначимыми. И все-таки дело не в этом. Я не очень хорошо понимаю, что с вами происходит, более того, мне кажется, что вы утаиваете от меня что-то самое главное, тревожащее вас более всего остального
Ой, утаиваю, снова согласилась Наташа. Но тут пытайтене скажу.
Семен Львович не обратил на эти слова никакого внимания:
Только кажется мне, что вам более всего не хватает в жизни, знаете чего? Ясности.
Как? не поняла Наташа.
Ясности, повторил Семен Львович. Замечали? Человеку в лесу страшно, а в чистом поленет. Отчего такое происходит? От того, что человек себя на ясном просторе лучше чувствует. Мне кажется, вы заблудились, Наташа, в каком-то ужасно противном лесу и вам надо выходить на простор.
Как выходить? Куда?
Решительно. Как из лесу выходят? По тропинке. Нет тропинки? Хорошо. Ветки поломать, сквозь чащу продраться Не получается? Не беда. Значит, надо найти кого-то более сильного, кто знает, как выйти. Или, например
Погодите, погодите! перебила Наташа. Вы так красиво рассказываете. Погодите. А вот если такая чаща, такая глубокая задница, что и выхода нет? Ну, нет выхода вообще! Тогда что прикажите делать? Двигаться по пищеводу?
Пока человек живет, выход есть всегда. Жизньэто и есть выход. Даже смертельно больной человек тут Семен Львович сделал паузу и посмотрел на Наташу выразительно (или показалось?), должен придумать себе жизньи жить. Если Бог оставляет человека на Земле, то он это делает с какой-то целью. Дали тебе крест? Тащи. Оказался в лесу? Прорывайся в поле ишагай, шагай, шагай! Покуда тебя Господь не прибрал, шагай!
Своим, уходящим в сон сознанием Наташа понимала, что Семен Львович говорит не то чтобы очень умно, а, скорее, очень кстати. Формулирует то, что она чувствовала, но так ловко выразить не могла.
Вы спать хотите, улыбнулся Семен Львович. Потом он достал из кармана блокнот, что-то написал, вырвал листок и протянул Наташе.
На бумажке был написан телефон и имяМагда.
Что это? удивилась Наташа.
Это телефон врача.
Ветеринара?
Семен Львович не уловил иронии:
Нет.
А откуда вы знаете, что мне нужен врач?
Семен Львович помолчал немного, а потом сказал жестко:
Вам нужен врач. Я знаю. Не тот, который вылечит, а тоткоторый объяснит.
Что объяснит? Наташа чувствовала, что язык ворочается с трудом.
Что-то самое главное, чего вы не понимаете. Я абсолютно убежден, что вы, в конце концов, все равно начнете искать необычных врачей, экстрасенсов всяких и наверняка напоретесь на шаромыжников. Поэтому идите к Магде. Я, правда, сам бы мог вам рассказать все, что расскажет она. Но ветеринару вы не поверите, а ейповерите Семен Львович усмехнулся. Пойдете к нейи поверите в то, что она скажет. Я уверен, что это вам поможет. Пойдете?
И Наташа поняла: она пойдет к Магде.
Магдаастролог Она вас ждет. Она составила уже вашу натальную карту.
Что составила? не поняла Наташа.
Магданеобычный астролог. Она появляется в жизни человека один раз, но то, что она говорит, не забывается. Вы ее внимательно послушайте, вам будет интересно Семен Львович поднялся, и полезно. Вы же мне верите? Так верьте до конца.
Про натальную карту Наташа не поняла, но поняла, что завтра непременно позвонит Магде и тут же к ней пойдетсопротивление бесполезно.
ДРУГИЕ И МАГДА
Все последнее время Наташа просыпалась без каких бы то ни было желаний. Просыпалась потому, что так было заведено. Первые слова, которые она говорила сама себе каждое утро: «Господи, как же мне все надоело!»
И тут она впервые проснулась с желаниемнепонятным, сумасшедшим, но очень четким: Наташе хотелось позвонить Магде.
Она включила телефон, и он тут же затрезвонил. Решила, что не будет подходить к очередному квартиросъемщику.
Но телефон бренчал нагло. Прервался на мгновение и снова затарахтел.
Взяла трубку и гаркнула:
Ну!
А этоЦветков. Сам звонил. Безо всяких секретарш.
Здравствуйте, Наталья Александровна, сказал он своим невозможным голосом. Это Цветков.
Наташа привстала на кровати от изумления.
Здрасте, все, что смогла сказать.
Я подумал Ну, в общем Я хотел извиниться за то, что вчера Нет, я действительно к вам отношусь по-особенному, но Видите ли, Наташ, я боюсь, чтобы вчерашняя история не испугала вас, чтобы вы, не дай бог, не подумали, что я там обиделся или
Да я начала было Наташа.
Но Цветков договорить не позволил:
Если можно, не перебивайте меня, я и так волнуюсь. Так вот Я не могу сказать: забудьте все, что было вчера, потому что и вы этого не забудете, и я не забуду. Но я хотел бы, чтобы мы с вами продолжали работать так же, как и раньше. И как бы я к вам ни относился как мужчина, я вас очень ценю как главный редактор. Я бы хотел, чтобы вы это знали. Я хотел бы также, чтобы при встрече мы не прятали глаза друг от друга. Надеюсь, так и произойдет. Ну вот Да, еще. Мне очень понравился ваш материал про гаишника, и фотографии получились отменные. Я поставил материал в ближайший номер на разворот. Что касается Артура, я вам уже говорил про возникшие проблемы, но, рассчитываю, что мне удастся их решить. Не теряю надежды увидеть вас на работе в ближайшие дни с новыми идеями.
Спасибо, только и смогла произнести Наташа.
Жду вас, ответил Цветков и повесил трубку.
Наташа посмотрела в бумажку и набрала номер:
Здравствуйте, мне бы Магду
Это я. И после паузы:Наташа? И не дожидаясь ответа:Мне говорил о вас Семен. Когда вы сможете ко мне приехать? Час? Два? И Магда назвала адрес.
Умыться Заглотнуть салат Навести лоск Пробки
Часа через два.
Жду вас, сказала таинственная Магда.
То, что разговор с Магдой закончился ровно такими же словами, как разговор с Цветковым, не удивило. Так же, как и то, что Магда сразу догадалась, кто ей звонит. Наташа понимала: ее несет поток, сопротивляться которому бесполезно.
Пошла в душ.
Только к двери подошлакорова бешеная захохотала: Ритка с серьезными новостями.
Тут, понимаешь, Натусь, какое дело В общем, те люди, через которых я с этой дурацкой «Обдирочной» договаривалась, они меня разыскали. Требуют, чтобы ты к ним пришла.
Требуют? удивилась Наташа. Зачем?
Какзачем? Ну, чтобы понимаешь Ритка мялась. Тебя на учет поставят, а потом будут лечить. Закон такой есть: вас всех регистрировать. Они еще, знаешь, что сказали? Сказали: несмотря на то что запущено, будут лечить, и это поможет продлить жи Ой, прости в общем, помогает очень, и вот ты
Наташа не позволила договорить:
Слушай меня внимательно, подруга. Ты ведь не хочешь поссориться со мной навсегда?
Да ты что! закричала Ритка. Да ты для меня
Хорошо. Так вот. Ты мне обещала анонимность? Постарайся свое обещание выполнить: скажи, что потеряла все мои телефоны, что вообще меня не знаешь, что Да ладно, тебя учить вратьчто учить козу бодаться.
Но я хотела Рита попыталась встрять в На-ташин монолог.
Встрять не удалось. Наташа продожала:
Ты пойми, Ритуль, я боюсь огласки, боюсь, что вся эта история выплывет. Ты представляешь, что тогда будет?
Да ужас, согласилась Рита.
Не просто ужас, а ужас-ужас. И тогда до конца жизни я буду больной, которую лечат, понимаешь? Я хочу дожить свой короткий век так, как я его жила, ясно тебе?
Да я вякала Рита, они говорят: лечение Можно, говорят
Ты меня хорошо поняла, Ритуль? И имей в виду: если вдруг совершенно случайно мне из этой «Обдирочной» позвонят, я скажу, что ты так неумно пошутила, что никакие тесты я никогда не сдавала но после этого буду на тебя реагировать, как палестинцы на евреев. Понятно?
Я хотела как лучше, залепетала Рита. Я же не предатель, я же
Надеюсь. Наташа отрубила связь.
В комнате, где Магда принимала посетителей, преобладал черный цвет. Стены, потолок, оконные рамывсе словно выкрасили сажей. Окна закрывали плотные, разумеется, темные занавески, поэтому в любое время суток здесь царил полумрак, освещаемый лишь двумя робкими лампочками на стенах да экраном компьютера.
Черные волосы Магды и ее огромные сливовые глаза пропадали в темноте, светились лишь неестественно белое лицо и красный блестящий халат.
В общем, атмосфера была настолько нарочито таинственной, что ни один нормальный человек, попав сюда впервые, не стал бы верить ни единому слову этой женщины.