Напротив Мари сидела блондинка примерно ее возраста. Она потрепала ее по руке.
Меня зовут Брия. Не реагируй на ее страшилки, дорогая.
По-французски, сердито напомнила от двери мадам Пуаро. Даже в общении между собой они должны были играть роль, которую им предстояло исполнять после заброски в тыл врага. Полезные привычки приобретаются прямо сейчас.
Джози одними губами повторила последнюю фразу, передразнивая мадам Пуаро.
Внезапно раздался пронзительный свист. Мари чуть не подпрыгнула на месте. Обернувшись, она увидела в дверях столовой дюжего полковника.
Завтрак окончен! Всем вернуться в казармы для досмотра личных вещей! Нервно перешептываясь, девушки поднялись из-за стола.
Мари проглотила последний кусочек багета и поспешила за остальными в коридор. Они поднялись по лестнице в свою комнату, похожую на дортуар. Только она успела сдернуть с батареи свою ночную сорочку и сунуть ее под подушку, как в комнату без стука ворвался полковник в сопровождении своего адъютанта.
Джози как-то странно смотрела на Мари. Ожерелье, сообразила она. Крошечный медальон в форме бабочки на простой золотой цепочке. Это украшение подарила ей Хейзел, когда родилась Тесс. Мари спрятала егов нарушение строгого приказа, предписывавшего агентам перед началом учебы сдать все свои личные вещи. Сегодня утром, пытаясь побыстрей обсохнуть и одеться, она впопыхах забыла снять медальон.
Джози без лишних слов занесла руки за шею Мари, сняла с нее украшение и убрала его к себе в карман. Мари собралась было выразить протест. Если у Джози найдут ее ожерелье, его конфискуют, а у самой Джози будут неприятности.
Своим телодвижением она обратила на себя внимание полковника. Он подошел к ее чемодану, раскрыл его и, покопавшись, вытащил верхнюю одежду, которую она аккуратно положила почти на самое дно. Полковник взял ее платье, осмотрел воротник, на котором она зашила маленькую дырочку, и выдернул нитку.
Это не французские стежки. Они сразу же вас выдадут.
Я не собиралась носить его здесь, выпалила Мари, слишком поздно сообразив, что лучше было бы смолчать.
Если вас схватят в этом платье, будет еще хуже, рявкнул он, рассерженный ее ответом. А эти чулки Полковник поднял вверх чулки, в которых она приехала накануне вечером.
Мари пришла в замешательство. Чулки были французского производства, с прямым швом по всей длине сзади. Что не так?
Так они же французские! воскликнула она, не сдержавшись.
Были французские, пренебрежительным тоном поправил ее полковник. Теперь во Франции таких не достать. Там теперь вообще нет нейлона, если уж на то пошло. Девушки рисуют стрелки на ногах йодом. В Мари всколыхнулся гнев. Она еще и суток здесь не провела. Откуда ей знать про такие вещи?
Полковника поддержал адъютант. С тумбочки у койки Мари он схватил карандаш, который вообще-то ей не принадлежал.
Немцы сразу увидят, что карандаш английский. Стоит вам его достать, и вы мгновенно себя выдадите. Вас арестуют и, скорей всего, казнят.
Где? неожиданно вмешалась Джози. Все взгляды обратились на нее. «У нас не принято задавать вопросы», указала она Мари за завтраком, буквально несколько минут назад. А теперь словно умышленно отвлекала внимание на себя. Где меня должны убить? Мы до сих пор не знаем, куда нас пошлют!
Мари восхищалась смелостью Джози.
Полковник подступил почти вплотную к Джози, гневно глядя на нее сверху вниз.
Может, вы и принцесса, но здесь вы никто. Просто еще одна девица, не способная выполнить свою работу. Джози стойко выдержала его взгляд. Прошло несколько секунд. Через пять минут занятие по радиосвязи, не опаздывать! гаркнул он. Затем развернулся на каблуках и вышел. Адъютант последовал за ним.
Спасибо, поблагодарила Мари Джози, когда другие девушки покинули спальню, отправившись на занятие.
Держи. Джози вернула Мари ее ожерелье, потом подошла к своему ящику с одеждой и, порывшись в нем, достала шерстяные рейтузы. Во Франции такие есть, так что тебе за них не влетит. У меня это последняя пара. Смотри не порви.
Он назвал тебя принцессой, заметила Мари, пока они заново укладывали свои вещи, переворошенные во время досмотра. Это правда? Она напомнила себе, что не должна задавать лишних вопросов. Им не полагалось обсуждать свое прошлое.
Мой отец был вождем одного суфийского племени. Мари никогда бы не подумала, что Джози индианка, но это объясняло смуглость ее кожи и угольно-черный цвет красивых глаз.
Тогда почему ты вообще воюешь за Британию? удивилась Мари.
Многие наши ребята воюют. Есть целая эскадрилья, в которой летчики-истребители наши парнисикхи, индусы, только об этом не говорят. Вообще-то, меня здесь быть не должно, тихо проговорила она. И вовсе не из-за отца. Мне только в следующем месяце исполнится восемнадцать. Джози оказалась еще моложе, чем думала Мари.
А как относятся к этому твои родители?
Их нет в живых, они погибли во время пожара, когда мне было двенадцать лет. Мы с братомего зовут Аруш, мы близнецыостались вдвоем. В детский дом идти не захотели, жили сами по себе. Мари внутренне содрогнулась: именно этого она больше всего страшилась, покидая Тесс, что ее дочь останется сиротой. Тем более что у Тесс даже не было ни брата, ни сестры. Аруш пропал без вести во время боев в Арденнах. А я сама работала на фабрике, когда услышала, что идет набор девушек. Пришла к ним и убедила взять меня. Если я попаду туда, то, возможно, мне удастся выяснить, что стало с моим братом. Глаза Джози пылали решимостью. Вопреки всему, видела Мари, она продолжала надеяться, что найдет брата живым. А ты? Какую тиару ты носишь, когда не воюешь против немцев?
Никакую, отвечала Мари. У меня есть дочь.
Замужем, значит?
Да начала Мари. Ложь, которую она придумала после ухода Ричарда, слетела с губ сама собой. Но потом она поправилась: То есть нет. Он бросил меня, когда родилась дочь.
Вот урод. Они обе усмехнулись.
Только не говори никому, ладно? попросила Мари.
Не скажу. Джози вновь приняла серьезный вид. Раз уже мы с тобой делимся секретами, признаюсь тебе, что моя мамаеврейка. Впрочем, кому какое до этого дело?
Немцам будет до этого дело, если они узнают, вставила реплику Брия, случайно подслушав их разговор, когда заглянула в дверь. Поторопитесь. Опоздаем на занятие.
Сама не понимаю, зачем я здесь, поведала Мари Джози, когда они снова остались вдвоем. Записалась она на военную службу главным образом из-за денег. Но какой от них толк, если это будет стоить ей жизни?
Этого никто из нас не понимает, ответила Джози. В это Мари верилось с трудом: Джози казалась такой сильной и целеустремленной. Мы все напуганы и одиноки. Вот ты один раз произнесла это вслух, а теперь забудь и больше не повторяй. Считай, что здесь ты из-за дочери, добавила Джози. Ты сражаешься за нее и за тот мир, в котором она будет жить. И тогда Мари поняла. Дело не только в деньгах. Она хочет, чтобы Тесс росла в более справедливом мире. Этовоистину достойная цель. В минуты сомнений представляй свою дочь взрослой женщиной. Думай о том, как будешь рассказывать ей о своем участии в войне. Или, как говорила мама, «сотвори историю, которой можно гордиться».
Джози права, осознала Мари. Всю жизнь ей внушалисначала отец, потом Ричард, что она, родившись девочкой, как человек ничего не стоит. Мама ее любила, но сама, будучи бесправной, была не способна вселить в нее уверенность, заставить изменить свое мнение о себе. Теперь у Мари появился шанс сотворить новую историю для своей дочери. Если удастся. Внезапно Тессединственный сдерживающий факторпревратилась в движущую силу, которая повела ее к новым свершениям.
Глава 6Элеонора
Шотландия, 1944 г.
Элеонора стояла у входа в спальню девушек и слушала дыхание спящих.
Она не планировала ехать на север в Арисейг-Хаус. Добираться из Лондона было нелегко: две пересадки, затем ночной поезд, доставивший ее утром в горы Шотландии. Она все надеялась, что солнце пробьется сквозь облака и разгонит их. Но горы по-прежнему окутывала темная мгла.
По прибытии Элеонора без предупреждения проскользнула в Арисейг-Хаус, только предъявив документы дежурному. Всему свое время: время быть на виду и время прятаться от людей. Сейчас лучше спрятаться, решила Элеонора. Она хотела сама увидеть, как проходит обучение ее подопечных, в обычных условиях, без специальных приготовлений.
Прохладным мартовским утром девушки только что завершили занятие по радиосвязи и переходили в класс для изучения приемов владения оружием и рукопашного боя. Элеонора наблюдала за ними из-за дерева. Молодой офицер демонстрировал серию приемов, позволяющих освободиться от удушающего захвата. Рукопашный бойодна из дисциплин, которые Элеоноре удалось отстоять с большим трудом; все остальные в Норджби-Хаусе считали, что женщинам это не нужно, что вряд ли им случится оказаться в таком положении, когда эти навыки потребуются. Но Элеонора твердо стояла на своем, обращалась напрямую к директору, доказывая, что женщины будут попадать точно в такие же ситуации, что и мужчины, и должны уметь защищаться.
Она наблюдала, как инструктор указывает на уязвимые места (горло, пах, солнечное сплетение). Затем он отдал распоряжение, которое Элеонора услышать не могла, и девушки разбились на пары для рукопашного боя. Джозипорывистая юная девушка сикхского происхождения с севера страныборолась против Мари. Она сразу же выполнила удушающий захват. Мари оборонялась несмело, словно пробуя собственные силы. Она нанесла несильный удар в солнечное сплетение. Не только Мари боролась без огонька, почти все девушки чувствовали себя неловко при выполнении упражнений, предполагавших телесный контакт с противником.
Это усилило сомнения Элеонорысомнения, побудившие ее приехать в Арисейг-Хаус, чтобы лично проверить, как идет обучение. Прошло три месяца с заброски первой из женщин-диверсантов в Европу. На данный момент их уже отправили более двух десятков; они действовали в различных районах Северной Франции и Голландии. С самого начала дела шли не очень гладко. Одну из женщин арестовали сразу после заброски. Еще одна уронила в реку радиопередатчик и несколько недель не могла передавать донесения, пока не доставили новый. Другие, даже после нескольких месяцев обучения, оказались не способны выдать себя за француженок в соответствии с присвоенными им легендами, так что их пришлось отозвать.
Элеонора отчаянно боролась за создание подразделения девушек-диверсантов. Это была ее идея, и она ее всячески отстаивала. Она потребовала, чтобы девушки проходили такую же подготовку, что и мужчины, столь же жесткую и тщательную. А теперь, наблюдая за ходом занятия, она думала, что, возможно, правы были ее оппоненты, а не она. Может, девушки просто не имели необходимых способностей?
Ее размышления прервал шорох. Она обернулась. У нее за спиной стоял полковник Макгинтиначальник Арисейг-Хауса.
Мисс Тригг, обратился он к ней. Они встречались один раз, когда полковник приезжал в Лондон на совещание по подведению итогов операции. Адъютант доложил мне о вашем прибытии.
Увы, недолго она оставалась в тени. С тех пор как Элеонору назначили руководителем женского подразделения, ее репутация и роль в УСО стали таковы, что действовать скрытно почти не получалось.
Я бы предпочла, чтобы девушки не знали о моем приезде, во всяком случае пока. И, когда закончу наблюдать за занятиями, хотела бы также ознакомиться с их личными делами.
Полковник кивнул:
Конечно. Я распоряжусь.
Как у них успехи?
Макгинти пожевал губами.
Пожалуй, неплохиедля женщин.
«Недостаточно хорошие», хотела крикнуть Элеонора, но сдержалась. Эти женщины должны быть готовы к выполнению заданий. А заданиядоставка донесений, налаживание контактов с местными жителями, которые могли предоставить надежные тайники для оружия и убежища для скрывающихся агентов, были не менее опасными, чем у мужчин. Она направляла их на территорию оккупированной Франции, а некоторых даже в район Парижав самое змеиное гнездо, находившееся под неусыпным контролем Ганса Криглера и его зловещей разведслужбы, СД, которая занималась в первую очередь выявлением и арестом иностранных агентовтаких, как ее девушки. Чтобы не попасться и выжить, они должны обладать недюжинной смекалкой, силой и необходимыми навыками.
Полковник, наконец произнесла Элеонора. Немцы не станут относиться к женщинам более гуманно, чем к мужчинам. Она говорила медленно, пытаясь скрыть свое расстройство. Они должны быть к этому готовы.
Эту группу агентов необходимо было отправить в тыл противника в самое ближайшее время. Но забросить их до того, как они овладеют необходимыми навыками, значит, вынести им смертный приговор.
Согласен, мисс Тригг.
Если нужно, удвойте интенсивность занятий.
Они и так занимаются каждую свободную минуту. Но, как и среди мужчин, есть непригодные для этой работы.
Таких отчисляйте, резко ответила она.
Тогда никого не останется. Его слова, прозвучавшие как насмешка, отражали мнение военных Норджби-Хауса о том, что оперативная работа женщинам не по плечу. Полковник слегка поклонился и зашагал прочь.
«Неужели он прав?» думала Элеонора, переходя вслед за курсантками от площадки рукопашного боя к стрельбищу. Не может быть, чтобы ни одна из них не подходила для разведопераций.
Следующее занятие проводил другой инструктор. Он показывал, как перезаряжать пистолет-пулемет «Стэн» огнестрельное оружие малых размеров, которое легко спрятать. Не исключено, что кому-то из ее подопечных действительно придется применять его в боевой обстановке. Женщинам, которые действовали в качестве связных или радисток, оружие, как правило, не выдавали. Но Элеонора настояла, чтобы их научили обращаться с теми видами оружия, которые, возможно, попадут им в руки в тылу противника. Издалека она продолжала следить за ходом занятия. Вот Джози уверенно и быстро зарядила пистолет, затем показала Мари, как это делается. Джози была моложе, но, по-видимому, взяла Мари «под крыло». Мари держала пистолет неловко, два раза уронила обойму, прежде чем вставила ее в пистолет. У наблюдавшей за ней Элеоноры возникли сомнения.
Несколько минут спустя, в половине двенадцатого, прозвенел звонок. Девушки нестройной группой двинулись со стрельбища к сараю на краю участка. «Ни одной свободной минуты» такова была установка на курсах подготовки женского спецподразделения. Чтобы не оставалось времени на беспокойство, на размышления о том, что их ждет впереди, на свидания с нежелательными последствиями.
Элеонора шла за девушками на некотором удалении, чтобы ее не заметили. Сарай, в котором до сих пор валялись клоки сена и стоял едва ощутимый запах навоза, представлял собой филиал «Магазина игрушек» Черчилляпредприятия в Лондоне, где разрабатывались различные устройства для секретных агентов. Здесь девушки изучали разные хитрые изобретениякосметический набор со встроенным компасом, фотоаппарат в виде губной помады, которые им должны были выдать непосредственно перед заброской в тыл противника.
Не трогать! Окрик начальника «магазина игрушек» профессора Дигглсби предназначался одной из курсанток, которая слишком близко подошла к столу со взрывными устройствами. В отличие от остальных инструкторов, он был не военным, а ученым. Седовласый джентльмен в очках с толстыми линзами. До выхода на пенсию Дигглсби работал в колледже Магдалины Оксфордского университета. Сегодня мы будем изучать бомбы-ловушки.
А-а-а! вдруг завопила на весь сарай девушка по имени Аннетт, кидаясь к выходу. Элеонора отступила назад, чтобы ее не увидели, и прильнула к окну, пытаясь понять, что стряслось. Девушки разбежались по сараю, подальше от одного из столов, на углу которого стояла на задних лапах крыса, почему-то не выражавшая ни малейшего беспокойства.
Но Мари не убежала. С метлой в руках, которую она взяла в углу, Мари осторожно подкралась к столу, чтобы не вспугнуть крысу, и размахнулась, собираясь прихлопнуть тварь.
Стоп! вскрикнул профессор Дигглсби, бросаясь вперед. Он взял крысу в руки, та не шевелилась.
Дохлая. Мари протянула руку.
Нет, не дохлая, поправил ее инструктор, поднимая крысу повыше, чтобы видели все. Девушки с опаской пододвинулись ближе. Этобомба-ловушка. Он передал крысу курсанткам, чтобы те хорошенько ее рассмотрели.