С террасы за ними наблюдал Дэйви Деланж. Он стоял в тени, сжимая в руке высокую кружку с пивом, недовольно бурчал что-то каждый раз, когда другая пара заслоняла бешено вращающиеся ягодицы Хетти, и переходил на другое место.
Музыка смолкла, и пары потянулись на террасу, смеясь и вытирая потные лица. Мужчины подводили раскрасневшихся дам к столикам, а сами исчезали за дверью бара.
Скоро буду. Джонни не хотелось уходить от Хетти, он с удовольствием остался бы с ней, но в то же время он понимал, что скажут ребята, если он проведет весь вечер только со своей женой.
Он влился в мужскую толпу и сразу же включился в разговор. Когда подошел Дэйви, он с серьезным видом обсуждал достоинства и недостатки нового «форда-мустанга», который подумывал купить.
Константин, прошептал Дэйви, и Джонни резко поднял голову. Константин был греческим эмигрантом, забойщиком с шахты «Блаауберг». Он был мощным черноволосым мужчиной со сломанным носом. Нос сломал ему Джонни десять месяцев назад. Будучи холостяком, Джонни дрался с ним в среднем раз в месяц. Ничего особенно серьезного, обычные дружеские потасовки.
Константин не понимал, что теперь молодая жена строго-настрого запретила Джонни ввязываться в драки. Он выдумал целую теорию, конечно же, ошибочную, что Джонни его боится.
Сейчас он выходил из бара. В массивной, поросшей черными волосами ладони с манерно отставленным мизинцем был зажат бокал. Он мелкими шажками шел сквозь толпу, а на гранитном лице с отливающей синевой щетиной играла самодовольная улыбка.
Остановившись у зеркала, он поправил волосы, подмигнул своим дружкам и подошел к Джонни. Он стал его передразнивать, крутить бедрами, часто моргать, а дружки чуть не умирали от хохота, повиснув друг на друге.
Все так же вихляя бедрами, Константин, под жуткий хохот дружков, удалился в уборную, чтобы через несколько минут появиться в зале и послать Джонни воздушный поцелуй. Дружки за доставленное удовольствие угостили его выпивкой, а Джонни несколько натянуто улыбнулся и вновь углубился в обсуждение преимуществ «мустанга».
Через двадцать минут и шесть бокалов бренди Константин повторил выступление по пути в уборную. У него был достаточно ограниченный репертуар.
Не обращай внимания, прошептал Дэйви. Пойдем посидим на террасе.
Он напрашивается, я тебе точно говорю! Улыбка исчезла с лица Джонни.
Пойдем, Джонни.
Нет, все подумают, что я сбежал. Мне нельзя уходить.
Ты же знаешь, что скажет Хетти, предупредил Дэйви, и Джонни на секунду замялся.
Ну и черт с ней! сказал он наконец, сжал кулак с золотыми кольцами на пальцах и подошел к стоявшему у стойки Константину. Херби, крикнул он бармену, указывая на грека, налей даме портвейна и лимонада.
Стоявшие рядом люди поспешили убраться, Дэйви бросился на террасу и нашел Хетти.
Джонни! хрипло зашептал он ей на ухо. Он снова дерется.
Да?! Хетти вскочила на ноги как разъяренная валькирия. Однако в мужской бар ей быстро пройти не удалосьвсе окна и дверь были забиты зрителями. Многие забирались на стулья и столы и сопровождали каждый удар и треск мебели одобрительными возгласами.
Хетти зажала сумку в правой руке и, размахивая ею как мачете в джунглях, пробила себе путь сквозь толпу.
В дверях бара она остановилась. Конфликт достиг критической точки. Грек и Джонни ходили по кругу, хрустя битым стеклом под ногами, и не спускали друг с друга глаз. Окружающий мир перестал для них существовать. У обоих были отметки на лице: у грека была рассечена губа, и кровь тонкой струйкой стекала по подбородку на рубашку, у Джонни же красная опухоль закрывала один глаз. Толпа замерла в ожидании развязки.
Джонни Деланж! Голос Хетти прозвучал как выстрел «маузера» из засады. Джонни виновато съежился, опустил руки, начал поворачиваться к ней, и в этот момент кулак грека ударил его в скулу. Джонни крутанулся на месте и сполз по стене на пол.
С триумфальным ревом Константин рванулся вперед, чтобы попинать ногами бесчувственного Джонни, но сам лег рядомХетти ударила его по голове бутылкой с водой, которую схватила с одного из столиков.
Пожалуйста, помогите мне донести мужа до машины, взмолилась она, внезапно превратившись в беспомощную девочку.
Она села на переднее сиденье рядом с Дэйви.
Джонни лежал на заднем сиденье и громко храпел.
Не сердись, Хетти, сказал Дэйви.
Я же говорила ему. Говорила сотню раз. Голос Хетти звенел от ярости.
Он не виноват, грек сам начал, попытался оправдать брата Дэйви. Он положил руку ей на колено.
Защищаешь, потому что он твой брат.
Нет, ты не права. Дэйви нежно поглаживал ее ногу. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.
Я тебе не верю.
Рука продвинулась выше.
Вы все такие, всегда держитесь вместе и защищаете друг друга.
Ее гнев быстро переходил в чувство обиды на Джонни, которому она не могла не отомстить. Она знала, что рука Дэйви уже не пытается успокоить ее. До свадьбы Хетти пользовалась каждой предоставленной ей возможностью получше узнать мужчин, а ученицей она была старательной и прилежной. Она не считала плотские утехи чем-то предосудительным. Ее благосклонностью пользовались многие. Она одаривала мужчин ласками с такой легкостью, словно угощала сигаретами.
«Почему бы и нет? подумала она. Отомщу мистеру Джонни Деланжу. Не до конца, конечно, а так, чтоб получить удовольствие».
Нет, Хетти, правда, я тебе точно говорю. Дэйви вдруг охрип, почувствовав, как разошлись колени под его рукой, и прикоснулся к шелковистой нежной коже выше края чулка.
Машина катилась теперь со скоростью пешехода, и только через десять минут они подъехали к дому на окраине Китченервилля.
Джонни застонал на заднем сиденье. Рука Дэйви мгновенно оказалась на руле, а Хетти выпрямилась и одернула юбку.
Помоги занести его в дом. Голос ее дрожал, щеки покраснели. Она уже не сердилась.
38
Они были немножко пьяны. Зайдя отметить назначение Рода в отель «Саннисайд», они заняли отдельную кабинку, пили, возбужденно болтали, смеялись, сидя рядом, но не касаясь друг друга.
Терри Стайнер не могла вспомнить, когда еще она вела себя подобным образом. Наверное, десять лет назад, на последнем курсе Кейптаунского университета, когда она с друзьями пила разливное пиво в баре «Свинья и свисток» отеля «Рендалл». Вся степенность почтенной женщины, которую так хотел в ней видеть Манфред, куда-то испарилась, она чувствовала себя первокурсницей на первом свидании с капитаном сборной команды по регби.
Пойдем отсюда, вдруг сказал Род, и она сразу же встала. Он взял ее за руку, и прикосновение его пальцев обожгло кожу.
В «мазерати» она снова почувствовала изолированность от внешнего мира.
Род, как часто ты видишься с дочерью? вдруг спросила она.
Каждое воскресенье, не скрывая удивления, ответил он.
И завтра?
Да.
Сколько ей лет?
Будет девять.
Что ты с ней делаешь?
В каком смысле?
Чем вы занимаетесь, когда встречаетесь?
Ходим в зоопарк, едим пломбир с орехами или фруктами. Если погода плохая, сидим в квартире и играем в китайское домино. Он отпустил педаль сцепления и отъехал от поребрика. Она жульничает.
В квартире? переспросила Терри.
У меня в городе есть тайное убежище.
Где?
Я покажу, тихо ответил Род.
Она села на диван и с интересом огляделась. Любовь, с которой он обставлял квартиру, чувствовалась во всем. Она не ожидала увидеть такое. Преобладали тона спелой пшеницы, шоколада и меди. На дальней стене висел отличный осенний пейзаж, как она поняла чуть позже, кисти Дино Паравано.
С некоторой печалью она понаблюдала, как Род настраивал освещение для достижения максимального романтического эффекта, как потом прошел к бару.
Где ванная? спросила она.
Вторая дверь налево по коридору.
Она задержалась в ванной, тайком открыла аптечку, увидела там три зубные щетки и аэрозольную упаковку «Бидекс». Терри быстро закрыла шкафчик, чувствуя то ли ревность, то ли вину.
Дверь в спальню была открыта, и она не могла не увидеть огромную двуспальную кровать. Вернувшись в гостиную, она остановилась у картины.
Мне нравятся его работы.
Они не кажутся тебе слишком фотографичными?
Нет, мне они просто нравятся.
Он передал ей бокал и встал рядом. Она позвенела льдом, он повернулся к ней. Ощущение нереальности происходящего усилилось, когда он взял бокал из ее руки.
Она чувствовала только его руки, сильные и опытные. Он прикоснулся к ее плечам, потом опустил руки на спину. Сладострастная дрожь пронзила все ее тело, его губы коснулись ее, и ощущение нереальности стало полным.
Все вокруг стало теплым и туманным, она позволила ему взять контроль в свои руки.
Она не знала, как быстро вернулась в реальный холодный мир. Они сидели на диване, вернее, она лежала в его объятиях. Пуговицы жакета и бюстгальтер были расстегнуты, он склонился над ней, а она, зажав в кулаке его жесткие пружинистые волосы, направляла его теплые губы к груди.
Я, должно быть, сошла с ума! Она с трудом вырвалась из его объятий, дрожа от страха, от ярости к самой себе. Такого с ней не случалось никогда. Безумие! Ставшие просто огромными от страха глаза казались бездонными. Она судорожно застегивала пуговицы на жакете, и когда последняя скользнула в петлю, страх сменила ярость.
Скольких женщин вы соблазнили на этом диване, Родни Айронсайдс?
Род поднялся, протянул к ней руку.
Не прикасайтесь ко мне! Я хочу домой.
Я отвезу тебя домой, Терри. Успокойся. Ничего не случилось.
Но не по твоей вине! выкрикнула она.
Да, не по моей, согласился Род.
Если б не я, ты бы Она замолчала.
Да. Род кивнул. Но только если бы ты хотела того же.
Она некоторое время молчала, начиная приходить в себя и успокаиваться.
Мне не следовало приходить сюда, я знаю. Сама напросилась. Отвези меня домой.
39
Рода разбудил телефонный звонок. Взглянув на часы, он, не одеваясь, прошел в гостиную. Восемь часов.
Айронсайдс! Он зевнул, но мгновенно проснулся, услышав ее голос.
Доброе утро, Родни. Как твое похмелье?
Честно говоря, он не ожидал услышать ее.
Терпимо.
Хочу поблагодарить тебя за удивительный и поучительный вечер.
«Вот это женщина! Род усмехнулся и почесал грудь. Изменчива как ветер. Вчера мне показалось, что я получу пулю между глаз».
Вчера я очень испугалась, призналась она. Я была просто шокирована, когда вдруг поняла, что способна быть такой чувственной. Забудь, что я тебе говорила.
Прошу меня извинить за причиненные страдания.
Не надо извиняться, ты произвел на меня глубокое впечатление. Она быстро сменила тему. Ты будешь встречаться с дочерью сегодня?
Да.
Мне бы хотелось увидеть ее.
Можно устроить, осторожно заметил Род.
Она любит лошадей?
Просто безумно.
Хочешь съездить со мной и с ней на мою племенную ферму на реке Ваал?
А это разумно? Что, если нас увидят вместе?
О своей репутации я позабочусь сама.
Отлично! Поехали на ферму.
Встретимся у тебя. Во сколько?
В половине десятого.
Патти была еще в халате, в волосахбигуди. Она равнодушно подставила щеку для поцелуя, и Род увидел по глазам, что она поздно легла вчера.
Привет. Ты сильно похудел. Мелли одевается. Хочешь кофе? Твой чек в этом месяце опять пришел поздно. Она ногой отбросила присевшего на ковер щенка спаниеля. Проклятая собака гадит где попало. Мелани! закричала она. Поспеши! Твой папа пришел.
Привет, папочка, донесся откуда-то из глубин квартиры голос Мелани.
Привет, крошка.
Не входи сюда, я еще не оделась.
Поторопись. Я проехал миллион миль, чтобы увидеть тебя.
Вовсе не миллион. Мелани Айронсайдс обмануть было трудно.
Так ты будешь кофе? переспросила Патти. Он все равно уже сварен. Она проводила его в гостиную.
Спасибо.
Как дела? Она передала ему чашку кофе.
Меня назначили генеральным директором «Сондер дитч». Он не удержался, просто не мог не похвастаться.
Патти от удивления не могла сказать ни слова.
Ты шутишь! наконец выдавила она из себя, и Род заметил, что ее мозг перешел в режим калькулятора.
Нет. Это правда. Он с трудом сдерживал смех.
Господи! Она без сил опустилась на диван. У тебя зарплата почти удвоится.
Он равнодушно смотрел на нее и в очередной раз в душе порадовался, что его с ней уже ничего не связывало.
В таких случаях принято поздравлять человека.
Ты этого не заслуживаешь. Она не на шутку рассердилась. Тысамодовольный развратный ублюдок, Родни Айронсайдс, и не заслуживаешь ничего хорошего в жизни.
Он опять обманул ее. Она могла стать первой леди компании, а в итоге оказалась разведенной женой, довольствующейся жалкими четырьмя с половиной сотнями в месяц. Раньше эти деньги казались ей вполне приличными, но теперь
Надеюсь, у тебя хватит совести добавить некоторую сумму мне и Мелани. Мы тоже имеем право на долю.
Дверь с треском распахнулась, и Мелани галопом ворвалась в комнату и бросилась отцу на шею. У нее были длинные светлые волосы и зеленые глаза.
У меня четверка по языку!
Ты не просто умна, тыгениальна, к тому же красива.
Папочка, донесешь меня до машины?
А в чем дело? Ноги в гипсе?
Ну пожалуйста, тридцать три раза пожалуйста.
Патти прервала любовную сцену:
Где твоя кофта?
Мелани убежала.
Привезу ее к семи часам, пообещал Род.
Ты не ответил на мой вопрос. Мы получим долю?
Конечно. Все те же четыре с половиной сотни.
Они пробыли в квартире всего десять минут, когда звонок возвестил о приходе Терри. Она была в джинсах и клетчатой рубашке и выглядела почти такой же девчонкой, как дочь Рода.
Они внимательно изучали друг друга. Мелани вдруг стала сдержанной и воспитанной, Терри, как с облегчением заметил Род, принялась ей подыгрывать.
Они проехали уже полпути к поселку Парис на реке Ваал, когда Мелани завершила скрупулезное исследование Терри.
Могу я сесть к вам на колени? спросила она.
Конечно. Терри с трудом сдержала радость и облегчение. Мелани перелезла через сиденье и свернулась у Терри на коленях.
Вы красивая, очень серьезно сказала Мелани.
Спасибо. Ты тоже.
Выпапина подружка?
Терри быстро взглянула на Рода и рассмеялась.
Почти.
Теперь рассмеялись все трое.
Они часто смеялись. Это был день солнца и смеха.
Род и Терри гуляли по зеленым лугам на поросших ивами берегах Ваала. Мелани бежала впереди и радостно кричала, глядя на игры жеребят.
Они прошли к конюшням, и Мелани кормила сахаром и целовала в бархатистые губы победителя кейптаунского гандикапа.
Они купались в пруду рядом с элегантным белым домом, и смех их сливался с плеском воды. На обратном пути в Йоханнесбург Мелани заснула у Терри на коленях, положив голову ей на грудь.
Терри подождала в «мазерати», пока Род относил спящую дочку матери, а когда он вернулся и сел за руль, прошептала:
Моя машина стоит у твоей квартиры, тебе придется меня туда отвезти.
Они не произнесли ни слова, пока не вошли в гостиную. Потом он сказал:
Спасибо за чудесный день, обнял и поцеловал ее.
В темноте она лежала, крепко прижавшись к нему, как будто боялась, что их разлучат. Она никогда не испытывала столь сильных эмоцийэто была смесь благоговейного удивления и благодарности. Она только что была допущена на новый уровень существования человека, ранее для нее недоступный.
Она задрожала от почти невыносимого удовольствия, когда вспомнила, как он описывал ее тело, заставил гордиться им впервые в жизни. Она вспоминала слова, которыми он описывал каждое их действие, его руки, такие уверенные, нежные, любящие.
Он не испытывал ни малейшего стыда и наслаждался ее телом. Ему удалось смести все барьеры, воздвигнутые годами супружеской жизни, увлечь ее в бурю чувств, а потом погрузить в умиротворенное состояние, при котором тело и душа находятся в полной гармонии.
Она почувствовала, что он проснулся, и коснулась его губ и глаз кончиками пальцев.
Спасибо, сказала она.
Он все понял и нежно привлек ее к себе.
Спи, сказал он едва слышно.