Мне нравится это пианино, пробормотал Уилл, пробегая пальцами по клавишам. Он был похож на ребенка в кондитерской лавке. Потом молча посмотрел на фотографию, сделанную несколько лет назад, на которой мы были вместе с отцом. Повернувшись ко мне лицом, он прищурился, словно прислушиваясь к Богу, а потом улыбнулся и сказал:
Ты красавица.
Я увидела, как прекрасно и выразительно лицо Уилла вблизи. То, как он говорил со мной, внушило мне надежду на то, что он никогда не сможет солгать мне.
Спасибо, тихо сказала я, а потом решила сменить тему: Я покажу тебе твою комнату.
Он пошел вслед за мной по коридору к своей новой комнате. Хотя на то не было никаких оснований, я нервничала, словно только что попросила его переспать со мной. Я показала ему просторную ванную комнату, которую нам предстояло делить. Он радостно заявил, что она размером с весь чулан, из которого он уехал. В конце коридора, слева и справа, располагались две одинаковые спальни. Я занимала отцовскую комнату справа, окно в ней выходило во внутренний дворик за зданием. В комнате слева окно выходило на улицу. Там имелись небольшой помост и пожарный выход, где, как я полагала, Уилл мог бы курить, поскольку в квартире курить запрещалось.
Это моя комната. Я надеялась, что он понял мой намекему туда входить не позволено. А здесь твоя.
Пропустив его вперед, я стояла в дверном проеме и наблюдала за тем, как он оглядывает комнату. На стене висел постер с длинноволосым Эдди Веддером, поющим на сцене в те времена, когда он исполнял гранж. Он стоял весь в поту, без рубашки, закрыв глаза и вцепившись руками в микрофон.
Уилл ухмыльнулся, указав на постер.
Как я понимаю, это не комната твоего отца?
Обычно она была моей комнатой, когда я приезжала на лето.
Он произнес писклявым голосом:
Он словно заглядывает мне прямо в душу, когда поет.
Заткнись! сказала я неуверенно. Сними его, делай что хочешь. Я показала на окно. Курить можешь на улице.
Я бросил.
Молодец, искренне похвалила его я. В комнате стояла кровать с голубым покрывалом, в углуплатяной шкаф. Все остальное я из нее вынесла.
Отлично, сказал он, широко улыбаясь.
Итак, мы должны выработать некоторые правила частной жизни и все такое.
Что ж, ты работаешь днем, а япо ночам, поэтому я надеюсь, что все будет прекрасно. Пристально посмотрев на меня, он продолжил: Или ты имеешь в виду что-то другое, там, я не знаю, носок на двери?
Нет-нет. Ты прав, все будет замечательно. В любом случае мы придумаем что-нибудь по ходу дела.
Звучит так, как будто у тебя большие планы, соседка. Потом он подмигнул мне.
Ладно, так, где твое остальное барахло?
Вот оно, сказал он, показывая на большой вещевой мешок, с которым вошел в комнату. А мои гитары и усилитель везет наш ударник Дастин в своем фургоне. Он скоро будет здесь.
Я вдруг поняла, что ничего о тебе не знаю. У тебя есть семья? Откуда ты родом? От мысли о том, что я только что пригласила почти незнакомого мне человека, у которого ничего не было, жить в свою квартиру, у меня скрутило живот, но самым странным было то, что мне казалось, будто я знаю Уилла всю жизнь.
Я из Детройта. Вся моя семья живет там по сей день. Мама работает в булочной, а отецэлектрик на пенсии. У меня двенадцать братьев и сестер.
Правда? А яединственный ребенок. Не представляю, что такое большая семья, но думаю, это круто!
Расслабившись, скрестив ноги, он оперся татуированным предплечьем о шкаф. В комнату вошел Джексон и сел у его ног. Уилл неосознанно начал гладить Джексона по голове. На самом деле у меня не двенадцать братьев и сестер, а один брат и одиннадцать сестер. Он помолчал. Мой брат Рэйсамый старший из нас, а ясамый младший, между нами одиннадцать девочек. Могу поклясться, что мои родители просто хотели, чтобы у Рэя был брат, поэтому они продолжали рожать детей. К моменту моего рождения Рэю было шестнадцать лет, и ему было на меня наплевать. В довершение всего у всех, кроме меня, имена начинаются на Р. Дурацкая шутка.
Ты смеешься? Что за имена? спросила я.
Уилл с ходу перечислил их имена:
Рэймонд, Рейна, Рашель, Рэлин, Райли, Рианна, Риз, Риган, Реми, Регина, Рэнниэл, Ребекка и потом я, Уилл.
Они наверняка могли бы придумать еще одно имя, начинающееся с Р.
Ну, брата назвали в честь отца, поэтому маме хотелось, чтобы меня тоже назвали в честь кого-нибудь, поскольку я был вторым мальчиком в семье. Таким образом, меня назвали в честь деда Уилбера Райана.
О боже! я расхохоталась. Тебя зовут Уилбер?
Эй, женщина, вообще-то моего деда тоже так зовут.
Все еще хихикая, я пробормотала:
Извини, просто я ожидала услышать «Уильям».
Да все в порядке. Все так думают. Улыбнувшись, он снова подмигнул мне.
От его подмигиваний мое лицо заливалось краской.
Так что же представляет собой твоя семья?
Я люблю их, онизамечательные. Большинство из них замужем и с детьми. У меня так много племянниц и племянников, что я даже не знаю всех их имен. Когда я приезжаю домой, то просто называю их, ориентируясь по внешности, например, Веснушка, Улыбашка, Мелкий. Они любят меня. Но, увы, мои родственники не интересуются музыкой. Они всегда считали меня странным ребенком. Вместо солдатиков мне всегда больше нравились музыкальные записи. Янастоящий самоучка и могу сыграть почти все, что угодно. В праздничные дни я наигрывал разные веселые песни, а вся семья подпевала. Они говорили мне что-нибудь типа: «Ты такой забавный, Уилл, со своей гитарой», но для них это было несерьезно.
Раздался звонок.
Вероятно, это Дастин.
Мы оба подошли к домофону. Нажав кнопку, я сказала:
Алло?
Чувак, спускайся, я припарковался во втором ряду.
Чувак?
Ох. Извини, чувак, не можешь ли ты попросить Уилла подойти сюда?
Конечно.
Я подняла глаза на Уилла, который пожал плечами.
Он из Калифорнии.
Как будто бы это все объясняло.
Пойдем. Он шагнул к двери. Ты должна познакомиться с ним.
Когда мы вышли на улицу, я увидела, что Уилл достал пачку сигарет из кармана, щелкнул по дну и зубами достал оттуда сигарету. Я думала, ты бросил.
Я бросил.
Он кинул пачку одному из парней, которые стояли, прислонясь к фургону, потом вынул незажженную сигарету изо рта и заложил ее за ухо. Показав на него пальцем, пояснил:
Это для вида, и развернулся к фургону. Привет, ребята, это Миа, моя соседка. Миа, это Дастин и Нейт.
У Дастина были длинные каштановые волосы и тощая жилистая фигуратипичный барабанщик. Нейт был выше ростом и поплотнее, бритоголовый. Оба парня вежливо улыбнулись мне, пожимая руку.
Ребята, я видела вас недавно, когда вы играли в «Депо». Вы отлично выступили, но вам нужно избавиться от Пита.
Однозначно, сказал Дастин.
К разговору присоединился Нейт:
Ты будешь петь с нами, Миа?
Она может играть на пианино, сказал Уилл.
Что же, я должна подумать об этом, сказала я, бросая взгляд на Уилла.
Я даже никогда не задумывалась о том, чтобы играть живую музыку или выступать в группе. В детстве я не раз играла на нудных сольных концертах, а учась в университете, изредка исполняла веселую музыку в разных кафе Анн-Арбора, но это отнюдь не означало, что я когда-нибудь собиралась сделать музыкальную карьеру. Мысль о том, чтобы играть в Нью-Йорке, где несметное количество талантов, казалась мне скорее ужасающей, чем захватывающей.
Вытащив через заднюю дверь фургона гитары и маленький усилитель, Уилл вручил мне акустическую гитару. Направляясь обратно к дому, он бросил взгляд на парней и крикнул:
Увидимся в субботу.
Я помахала рукой.
Приятно было познакомиться, пробормотала я, поднимаясь вслед за Уиллом по ступенькам.
Оба заорали во всю глотку:
Пока, Миа!
Когда мы вернулись в квартиру, я открыла футляр с акустической гитарой марки «Gibson», который несла в руках.
Папиных гитар тут нет, но есть две подставки, если хочешь, можешь воспользоваться ими.
Это было бы здорово, Миа. Спасибо. Он пошел в свою комнату и начал устраиваться. Я принесла подставки. Идеально. Он взял их у меня из рук.
Ты можешь играть в гостиной, когда захочешь.
Правда?
Да, безусловно, за исключением того времени, когда я буду давать уроки.
Разумеется, сказал он и посмотрел на часы. О черт, сегодня вечером мне нужно пораньше прийти на работу, поэтому через минуту я убегу. Спасибо за все.
Нет проблем, ответила я, направляясь по коридору на кухню. Я поставила на стерео диск группы «Smiths» и начала нарезать овощи для салата.
Я слышала, как Уилл, идя по коридору, напевает песенку. Он идеально подражал голосу Морисси, имитируя его акцент и все остальное. Это было сверхъестественно.
«So if theres something youd like to try if theres something youd like to try» Я повернулась к нему лицом, он вскинул брови, посмотрел прямо на меня и пропел: «Ask me, I wont say no, how could I».
Потом он одарил меня своей соблазнительной улыбкой.
Пока, соседка. Заходи пропустить стаканчик, если хочешь.
Он был одет в серые джинсы и черную рубашку с короткими рукавами. Обычно он выглядел таким смелым, эдаким рок-н-ролльщиком, но в рубашке с воротником смотрелся почти элегантно. Должно быть, он также прошелся пятерней, смазанной гелем, по волосам, так как теперь они не закрывали лица. Определенно, он постарался придать себе вид модного бармена.
Пока, приятель, прошептала я, когда он закрывал дверь. Я два года ни с кем не спала. Честно говоря, это было ненормально. Моя реакция на Уилла заставила меня задуматься о том, что мне действительно нужно забыть о безгрешной жизни, но партнеры на одну ночь не привлекали меня. В последний раз у меня был бойфренд, когда я училась в колледже. Его звали Брайан Йорк, и он учился в Брауне на музыкальном отделении. Кто бы сомневался. Помимо всего прочего, Брайан был из тех музыкантов, которых называют занудами. Он играл на тубе и хотел стать руководителем инструментального ансамбля. Он был далеко не красавец, но слегка странноватый. Он учился на курс старше меня, а я к тому времени проживала за пределами кампуса. Студенты занимали большую часть квартир в доме, где я жила, поэтому, атмосфера была как в общежитии.
Через несколько месяцев после того как мы с Брайаном начали встречаться, все в нашем доме заметили, что он вроде бы время от времени проезжает мимо. Я полагаю, он проверял, на месте ли моя машина, хотя он никогда не упрекал меня ни в чем и был начисто лишен собственнических замашек. Во всяком случае, он проезжал мимо довольно регулярно, поэтому вскоре получил прозвище Шпион Брайан. Прозвище стало таким популярным, что все стали называть его Шпионом Брайаном прямо в лицо, ему пришлось просто смириться с этим. Бедный зануда. Я знала, что на нем свет клином не сошелся. Мы расстались, но остались друзьями. Это был мой последний бойфренд.
В последний раз у меня был секс два года назад, на Новый год, в Португалии, с парнем, с которым я познакомилась в полночь на рыночной площади, когда все бросали в огромную кучу бутылки с шампанским. Толпа неистовствовала, и у меня было ощущение праздника, или же я напилась, и кто-то сказал мне, что португальцывеликолепные любовники. Не знаю, я не помню об этом ничего, но вполне уверена в том, что во время этой шальной выходки я не снимала голубого парика. На следующее утро я, все еще в голубом парике, проснулась в чужой квартире. Он лежал на боку рядом со мной, подперев локтем голову. Он пристально смотрел на меня сверху вниз и улыбался, вдыхая мой чудовищный похмельный запах изо рта. Он ни слова не говорил по-английски, десять минут мы пытались кое-как общаться, пока я не оделась, не подошла к двери, послав ему воздушный поцелуй и не ушла. Я поклялась себе, что никогда больше не совершу такого постыдного поступка.
Мне пришлось очнуться от безрассудных воспоминаний, в которые я погрузилась. Я выглянула в окно, было еще светло, поэтому я решила выгулять Джексона. Потом я остановилась у нашего кафе. Вечером по четвергам в кафе было довольно многолюдно, так как там собиралась небольшая компания поэтов. В нее входили старики, бывшие знаменитыми в старые добрые времена, и кое-кто из студентов колледжей, которым нравилось устраивать поэтические дуэли. Привязав Джексона на улице, я принесла ему миску с водой, а потом прошла внутрь за стойку, чтобы сделать себе чаю.
Привет, Марта. Почему ты еще здесь?
Я уже закругляюсь. Дженни опаздывает. Ох, Миа, приходил мужчина с мальчиком. Он спросил, здесь ли ты, а потом спросил насчет уроков пианино для мальчика.
Ха! Я размышляла о том, почему же он сразу не позвонил мне по телефону. Потом в дверь танцующей походкой вошла Дженни с широкой улыбкой на лице. Отчего ты такая счастливая?
Сегодня вечер поэзии. Я люблю смотреть поэтические дуэли, с которыми выступают мальчишки из колледжа, сказала она, вскинув и опустив брови.
Я повернулась к Марте:
Ты можешь идти. Спасибо за все.
Конечно, маленькая Миа. До завтра, сказала она, крепко обнимая меня.
Марта ушла, и я вспомнила, что со вчерашнего дня так и не перезвонила маме. Лучше я пойду домой, Дженни. Мне нужно поговорить с мамой.
Не говори ей об Уилле, разве только ты приготовилась выслушать нотацию.
Да, ты права. Поцеловав ее в обе щеки, я сказала:
Чао, красавица. Выходя из кафе, я думала об этом. Мама довольно скоро узнает об Уилле. Поднимаясь по ступенькам к своей квартире, я услышала, как звонит телефон. Подбежав, я схватила трубку и, тяжело дыша, сумела вымолвить: «Привет».
Мужской голос ответил:
Хм, привет. Извините, я вас от чего-то оторвал?
Нет, просто я бегом поднималась по лестнице.
Это Роберт Томпсон. На днях я был в кафе «У Келли» и оторвал номер телефона от объявления по поводу уроков игры на фортепиано. Это Миа?
Да. У вас есть ребенок, который желает брать уроки игры на фортепиано?
Да, мне кажется, мы вроде бы встречались. Он был со мной, а вы обслуживали меня за стойкой.
Это был мистер Подходящий.
Как дела?
Дела Он помолчал. Все хорошо, благодарю вас. А как ваши дела?
Замечательно. Когда вы хотели бы привести?.. Я медлила.
Джейкоба.
Когда вы хотели бы привести ко мне Джейкоба?
В любое время, когда вы будете свободны. Тон был резковат.
Как насчет субботы, около шести?
Отлично, сказал он.
Я живу над рестораном «У Сэма», рядом с нашим кафе. Когда придете, просто нажмите кнопку с цифрой «два», и я впущу вас.
Хорошо, увидимся в субботу, Миа.
Он не спросил ни о цене, ни о продолжительности уроков. Я задумалась над тем, насколько безопасно в Нью-Йорке давать уроки игры на пианино. Стоило бы принять меры к тому, чтобы ставить в известность Шейл или дам из кафе, когда у меня начинается урок. Именно так я и сделаю. Снова зазвонил телефон.
Алло?
Привет, милая, я беспокоилась о тебе.
Прости, мама, я была занята. Ты приезжаешь на этой неделе?
Я не смогу приехать, по крайней мере еще несколько недель. Она надолго умолкла. Все нормально?
Да, конечно, тихо пробормотала я.
Меня завалили работой. Все в порядке, Миа? Мне кажется, ты расстроена. Как ты справляешься?
Внезапно чувство тревоги о том, что мама подумает об Уилле, и разочарование, оттого что она не сможет приехать в скором времени, сменились чувством одиночества и тоски по отцу.
У меня все отлично. Я скучаю по нему, сказала я надтреснутым голосом.
Я знаю. Она глубоко вздохнула. Миа, мне так жаль, что я не смогу приехать раньше. Просто помни, что он с тобой, милая, его кровь течет в твоих жилах. Последние слова она прошептала, как будто ей было очень больно говорить.
Я остановилась у пианино и долго отбивала ритм клавишей «до» третьей октавы, обдумывая ее замечание.
Полагаю, это так, сказала я, когда у меня по щеке скатилась слезинка.
Мы попрощались. Тем вечером я заснула в слезах рядом с Джексоном, думая об отце. Проснувшись через несколько часов, я потянулась к стакану с водой, стоявшему на ночном столике. Я взглянула на часы, было три часа ночи. В комнате Уилла света не было, но я слышала, как он тихо наигрывает на гитаре. Под успокаивающее бренчание я погрузилась в глубокий сон.
На следующее утро я собралась быстро. Выходя в коридор, я бросила взгляд на комнату Уилла. Он спал по пояс голым, на боку, лицом к окну. Рука с татуировкой была закинута за голову, глаза почти прикрывал бицепс. Он казался спокойным и теплым, и у меня вдруг возникло непреодолимое желание раздеться и свернуться калачиком рядом с ним, спрятавшись под одеялом. Я тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли, а потом жестом показала Джексону, чтобы он лег рядом с ним. Пес подошел, обнюхал Уилла, а тот, опустив руку, погладил собаку по голове и похлопал ладонью по кровати, подзывая его. Джексон прыгнул и свернулся клубком рядом с ним. Постаравшись запомнить эту картинку, я на цыпочках пошла по коридору и вышла из квартиры.