Вот они сами. Любуйся начал было Бен, но Корд снова его перебила:
ВОТ ОНИ САМИ. ЛЮБУЙСЯ
Корделия, это чересчур громко!
ВОТ ОНИ САМИ. ЛЮБУЙСЯТРИУМВИР, снова начала Корделия, напрочь игнорируя замечание Алтеи, и ее голос зазвенел по всей бухте, и Бен тут же присоединился к ней. ОДИН ИЗ ТРЕХ СТОЛПОВ ВСЕЛЕННОЙ, В ДУРАЧКАХ У ПЛЮХИ.
Они удовлетворенно переглянулись.
Все правильно? спросила Корд у матери.
Великолепно. Только правильно будет «у шлюхи», а не «у плюхи».
А что значит «шлюха»?
Спросишь у папы. А теперь идите-ка с братом на кухню, хватит шуметь. Корделия, можешь Она заметила, что ее дочь, моргая, мрачно всматривается куда-то. Корд, прости. В чем дело?
Корд показала на стену:
Смотри, фотография лодок пропала. Что это за портрет? Кто это? Кто все поменял?
Алтея, вываливающая на кухонный стол продукты из коробки, остановилась.
Даже не знаю. О, наверное, это папина тетя. Та, кому принадлежит дом.
Где фотография лодок? требовательно спросила Корд.
Я не знаю. Может быть, папа перевесил ее, когда был здесь в мае.
Ненавижу перемены! яростно сказала Корделия. Он не должен был приезжать сюда без нас.
Да, сказал Бен. Это нечестно.
Так, вы двое, живо мойте руки и садитесь завтракать. Бен, ты увидел море первым, так что выбирай: омлет или яичница?
Омлет, пожалуйста. Но ведь омлет всегда делает папа, а кто же его приготовит сейчас?
Думаю, что я справлюсь с омлетом, Бенедикт.
Не называй меня Бенедиктом, ненавижу это имя. И прости, мама, но нет, ты не справишься. Ты вообще не умеешь готовить.
Она почувствовала неприятный укол.
Это не так!
Папа тоже не умеет, пришла на помощь Корд. Ах, как же я по нему скучаю, добавила она, задумчиво поглаживая обеденный стол. Вот бы он поехал с нами!
Я понимаю, но давайте все же постараемся получить немного удовольствия, хотя папы и нет рядом, спокойно ответила Алтея.
Она покосилась на синие бакелитовые часы на стене, задумавшись о том, когда зазвонит телефон, и зазвонит ли он вообще.
Это будет непросто, вздохнул Бен. А тетя Айла вообще приедет?
Дети очень любили сестру Алтеи, живую и веселую школьную директрису, шотландку по происхождению. Они гостили у нее в Керкубри, в белом георгианском доме, где сестры выросли. Айла прекрасно поработала над домом, превратив студию их отца, художника, находившуюся в самой глубине запущенного сада, в небольшой театр; совсем рядом протекала река Ди, где буксиры и рыболовные суда скользили по мутной, но все же сверкающей воде, в сторону залива Солуэй-Ферт.
Нет, у тети Айлы дела в школе.
О-о-о, ужасно! преувеличенно горестно застонали дети.
Алтея промолчала.
Возможно, кто-то другой заглянет в гости. Например, старый мамин и папин друг Саймон. Помните Саймона? осторожно добавила она.
Нет, сказал Бен.
Когда-то давно они с папой жили вместе. Он был блондином; папа как-то раз подстриг его на крыльце, и до конца лета его золотые волосы виднелись сквозь половицы, сказала Корд безо всякого выражения в голосе. Он подарил тебе шарф, мамочка. И всегда помогал тебе мыть посуду.
Да, именно он. Может быть, он заглянет к нам. И еще дядя Берти.
Ура! сказала Корд. Но я все равно расстроена из-за тети Айлы. Я хотела показать ей мою новую книгу.
Она бы научила меня рыбачить, сказал Бен. Раз папы не будет. Она здорово ловит мелких рыбешек.
Это и я могу, сказала Алтея. Раньше я постоянно ловила рыбу.
Нет, это не то, тетя Айла знает, как рыбачить по всем правилам. У нее в саду течет настоящая река.
Ну и ну! Я ведь тоже выросла в том доме, сказала Алтея с раздражением. И я умею рыбачить. На самом деле, горячо добавила она, я ловлю и рыбу, и крабов гораздо лучше ее. Тетя Айла только и делала, что играла в куклы.
Дети уставились на нее с вежливым недоверием; Бен почесал нос.
Вот как. А я думал, что все, чем ты занималась, была симпатичной, мама, сказал он.
Алтея на мгновение закрыла глаза, а затем вздрогнула от того, что Корд неожиданно обняла ее за талию.
В некоторых вещах тебе нет равных, серьезно сказала она. Я уверена, что мы отлично проведем каникулы и без папы с тетей Айлой.
Спасибо, дружок. Алтея крепко обняла ее, но спустя мгновение сказала:Теперь повторяю в последний раз: идите мыть руки. И переоденьтесь, пожалуйста, в шорты, если собираетесь после еды на пляж. Ну, идите, иначе ничего не приготовлю.
Тони, в противоположность Алтее, любил зрителей, и это было главным отличием между ними с актерской точки зрения. Он смотрел на них, через них, мимо них, пытаясь установить с ними контакт и увлечь их за собой. Дома, в Лондоне, он знал по именам всех лодочных рулевых, он помнил каждого таксиста, каждого старьевщика, каждый из которых был готов отклониться от своего маршрута и сделать крюк лишь для того, чтобы увидеть его; он запрыгивал в автобусы и радушно говорил с кондукторами и пассажирами, не знавшими, кто он такой. Здесь же, в своем любимом Боски, он вообще чувствовал себя как рыба в воде: приветствовал старых друзей, щекотал детей под подбородком, торопливо взбегал по ступеням пляжных домиков, чтобы помочь женщинам спуститься с плетеными корзинами для пикника, перебрасывался шуточками со стариками, сидящими на скамейке возле паба, словом, полностью владел сердцами местных жителей, и каждый из них обожал его в ответ. Тони трудно было не обожать.
Какая жалость, что мистер Уайлд не смог приехать, посетовала миссис Гейдж, накрывая на стол.
Да, это печально, ответила Алтея, после чего громко позвала детей:Омлет почти готов! Поднимайтесь и поешьте, пожалуйста. Она повернулась к миссис Гейдж. Постановка имела огромный успех, и театр увеличил число спектаклей.
Постановка?
«Антоний и Клеопатра».
О-о. Миссис Гейдж, казалось, не впечатлилась. Я читала ее в школе много лет назад. То ли дело рождественская пьеса, что мы смотрели недавно! Чудо что за вещицанепременно расскажу Тони. «Никакого секса, пожалуйста, мы британцы»про жену, которая по ошибке заказала непристойных журналов, и они начали
Алтея прервала ее:
Не могли бы вы привести детей, миссис Гейдж?
О, конечно! Что же до Клеопатрыта еще дамочка была, если вы спросите меня, пробормотала миссис Гейдж, медленно направляясь к двери. Расскажу ему, когда он приедет
Алтея кивнула. Она встала и посмотрела в зеркало, а затем, не удостоив внимания свой портрет, оглянулась за спинутуда, где недавно повесили изображение тетушки Дины. Она смотрела на лицо пожилой женщины, улыбавшейся и полной энергии, на ее длинный заостренный нос; в ее образе было что-то смутно знакомое, но она не смогла бы сказать, что именно.
И какая муха его укусила? В последний год или около того он сам на себя не похож, тихо сказала она. Не знаешь, что с ним случилось? Вот бы ты могла мне ответить
Послышался нарастающий топот детских ног по ступеням, дети вбежали в кухню и устроились на своих местах за столом. Алтея улыбнулась и налила им по стакану молока, затем присела сама и расстелила салфетку поверх платья.
Вот, пожалуйста: омлет, бекон и тосты.
Бен бросил взгляд на младшую сестру.
Спасибо, мамочка начал было он.
Мама, перебила его Корд. Мы хотим кое-что тебе сообщить.
Бен затолкал в рот кусок хлеба.
Продолжай, сказала Алтея умолкнувшей на полуслове Корделии.
Мы меняем имена. Да, Бен? Корд посмотрела на брата, ища одобрения. Нам больше не нравятся наши. Глупо носить имена шекспировских героев.
В школе меня называют Дикки, и меня это бесит.
А менялаймовым кордиалом!
Алтея не ответила, но кивнула.
Приободренная этим жестом, Корд продолжила:
Так что скажи, пожалуйста, всем, что барабанная дробь, Бен легонько постучал по столу, что нас теперь зовут Флэш Гордон и Агнета.
Алтея, сама того не желая, разразилась смехом.
Нет, я не стану этого делать, сказала она, и дети посмотрели на нее оскорбленно.
Ну что ж, торжественно произнесла Корд. По возвращении из Боски мы пойдем в управу и заполним заявления на смену имени. Все будет по закону, и ты не сможешь сказать «нет».
О, еще как смогу.
Бен схватился за руку сестры.
Корди, ты же говорила, что она прошипел он, но Корд отдернула руку.
Я не собираюсь называть вас Флэш Гордон и Агнета. Обсуждение закрыто, сказала Алтея. У вас уже есть нормальные имена. И вполне благозвучные.
Но они нам не нравятся, мамочка, сказал Бен слишком громко, что служило верным признаком того, что он расстроен. И мы не маленькие дети. Ты не можешь нам запретить.
Еще как могу, дорогой. А теперь принимайтесь за еду.
Ненавижу тебя! внезапно сказала Корд.
Алтея вспыхнула и сверкнула глазами в ответ на слова дочери.
Да как ты смеешь! Ее терпение лопнуло. Никогда не говори так!
Это не грубость, это правда. А ты Ой!
Она издала короткий, но пронзительный крик.
Что? резко спросила Алтея, повернув голову.
Корд подпрыгнула.
Что это такое? Привидение?
Бен крепко вцепился в руку матери. Со стороны крыльца раздалось эхо шагов, спускавшихся к пляжу.
Алтея встала.
Кто это был, вы видели?
Корд покраснела.
Это был призрак с серебряными волосами. Он смотрел на нас. Она указала в одно из окон дрожащим пальцем с обкусанными ногтями. Это Вирджиния, ведьма вроде той, что я видела в тот раз в траве. Вирджиния Крипер. Она вернулась, чтобы убить нас и тоже сделать призраками.
Успокойся, дорогая, это не она. Это маленькая девочка, а никакая не ведьма. Я видела, как она убегает. Она не собирается тебя убивать.
Я бы расстроился, если бы ты умерла, сказал Бен. И Корд тоже. Он взял за руку Алтею, и она крепко сжала ее в ответ.
Ты хочешь сказатьАгнета?
Они оба слегка улыбнулись.
Конечно, именно так.
Она встала и поцеловала детей в лоб.
Папа приедет, ведь правда? спросила Корд еле слышно.
Алтея горячо поцеловала дочь в макушку, так, чтобы не встретиться с ней взглядом.
Конечно, милая, конечно, он приедет. Где-то через пару недель. А пока его нет, мы с вами чудесно проведем время, я обещаю.
Глава 2
Несколько недель спустя в душной, грязной гримерке, расположенной в недрах переулка Святого Мартина, Энтони Уайлд, сгорая от нетерпения, позволил двери захлопнуться за ним. Он подошел к своей собеседнице с улыбкой на лице, на ходу ловко отстегивая густую, похожую на комок мха черную бороду и бросая ее на стол.
Ну что же, моя дорогая, сказал он, притянул ее к себе и поцеловал в шею. Ну что ж.
Она улыбнулась, и на ее щеках показались ямочки.
Ну что ж, прошептала она.
Очень мило с твоей стороны нанести мне визит, сказал он. Налить тебе выпить?
Нет, спасибо, ответила она. А где Найджел?
До конца вечера мы от него избавлены. Найджел был преданным костюмером Тони на протяжении многих лет. Мы одни. Его рука скользнула по ее крепкому бедру. О, что же у нас тут такое?
Она издала нервный смешок.
Ты же велел мне ничего не надевать, прошептала она ему на ухо, прижимаясь к нему своим молодым упругим телом. Я ждала весь вечер. Было нелегко: я переживала, что в сцене, где я падаю замертво, моя юбка задерется, и все зрители увидят мою
Плохая девочка, сказал он, целуя ее белую шею, на которую спадали пряди волос, выбившиеся из-под головного убора. Очень плохая. Ты сегодня была на высоте. Я смотрел. Пора кончать, царица. Угас наш день, и сумрак нас зовет. Просто великолепно!
Он расстегнул ее хлопковый корсет, орудуя ловкими и опытными пальцами, которые вытаскивали пуговицы из петель, словно косточки из лимона.
Великолепно.
Это слова Ирады, а я играю Хармиану, обескураженно сказала она.
Да, конечно, резко ответил Тони. Я знаю. Но мне очень нравится эта реплика. Моя самая любимая сцена в пьесе, если честно.
Розалия запрокинула голову, пока он ласково и возбуждающе освобождал ее небольшую, но пышную грудь от корсета.
Ты хотел пригласить сюда Рози вместо меня? спросила она. Я заметила, как странно она на меня смотрела сегодня. Ну, Энтони, собирался?
Нет, потому что уже сделал это на прошлой неделе, и она оказалась так себе. Милая девушка, но волосы жидковаты. И слишком много стонет, хотел было сказать он. Тони шумно втянул воздух, сказав себе не обращать внимания на слабый запах сточных вод и звуки тубы, раздающиеся у них под ногами. Давай, соберись, старина!
Конечно, нет, дорогая, ответил он.
Он притянул ее к себе так, чтобы они оказались лицом к лицу, и взял ее лицо в свои ладони.
Я желаю тебя, только тебя, мой милый, невинный ангел. Я смотрел на тебя весь вечер и не мог дождаться, пока ты окажешься здесь. Он нежно поцеловал ее. Пока я смогу прикоснуться к тебе. Он провел рукой между ее ног, она задрожала и моргнула от неожиданности. Ожидание было сущим мучением.
Да, сказала она, слегка покачиваясь. О да, Энтони. Она запустила руку в его волосы.
Оу, сказал он, достаточно резко, но вместе с тем осторожно коснувшись своего лба. Прости. Не надо, у меня здесь небольшая шишка.
Ох! Ее карие глаза наполнились беспокойством, а очаровательные вишнево-розовые губы слегка приоткрылись. Бедняжка. Как тебя угораздило?
О, это не важно, поспешно ответил он, после чего улыбнулся ей хищной улыбкой, Моя царица Смерть, смерть ждет меня. Так, на чем мы остановились?
Он подхватил ее одной рукой за талию, а затем, очень осторожно толкая назад, подвел ее к столу, который проходил вдоль всей стены, посадил ее туда и задрал юбки ее костюма служанки. Постановка была эксцентричной: Клеопатру нарядили в аутентичное древнеегипетское облачение, ее служанокв наряды эпохи королевы Елизаветы, а римлянв деловые костюмы. Тони стянул с себя пиджак и галстук и в огромной спешке принялся за брюки.
О, Энтони! повторила она, когда он стянул платье с ее плеч, хотя он бы предпочел, чтобы она промолчала.
Дорогая, я уже говорил: зови меня Тони.
Она выпятила подбородок.
Я не могу. Так зовет тебя она. И Оливер.
Кто «она»?
Хелен.
А, она, пренебрежительно пробурчал он о своей коллеге по сцене и снова поцеловал ее.
Она обвила шею Энтони руками, прижимаясь твердыми маленькими сосками к его рубашке, пока он освобождался от брюк. Он из всех сил пытался сохранять спокойствие, чувствуя себя одурманенным, словно опьяненным своим возбуждением. Такие ощущения он испытывал всегда, по крайней мере раньше.
О! сказала она презрительно. Она говорит такие грубые вещи за твоей спиной! Да еще и со своим американским акцентом. Я хочу называть тебя по-своему.
Так меня называют все, моя дорогая, сказал он, торопливо целуя ее. Она была очаровательна, но у него сегодня встреча с Саймоном и Гаем, и на всю эту болтовню совсем нет времени.
Она обнажила свои аккуратные зубки, прижалась к нему грудью, слегка прикусила его за ухо и ласково произнесла: «Энт». Снова укусив его за ухо, она придвинулась ближе.
Я буду звать тебя Энт, это будет твоим именем только для меня. Она жарко выдохнула ему в ухо:Энт.
Тони резко отстранился, дернувшись, словно от огня; его пальцы запутались в волосах девушки, и она вскрикнула.
Никогда прости. Слышишь, никогда не называй меня так!
Про Прости меня, сказала она, заливаясь краской. Тони, я не хотела
Ничего страшного, просто не делай так больше, милая, добавил он ласково и продолжил поглаживать ее с повышенным энтузиазмом, возможно, даже чересчур рьяно. Теперь он просто хотел закончить дело. Он легко вошел в нее, чувствуя тошноту и слишком уж сильную пульсацию в голове. Она стиснула его, притягивая его ближе к себе и глубже в себя.
О-о боже!
Внезапно в его голове возник непрошенный образ Алтеи, растянувшейся на кровати, и тошнота резко подступила к горлу. Ее крепкие бедра цвета сливок, ее распущенные каштановые волосы, покрывающие плечи, полуприкрытые глаза, и полное ее равнодушие ко всему до момента проникновения, после которого она становится исступленной, восторженной, словно одержимой, и ее обязательное требование шоколада, выпивки или просто чего-то роскошного сразу после того, как все свершилось. Боже, нет, только не сейчас!