Она оперлась о прилавок и крутит в руках детскую кожаную перчатку. Материал слишком мягкий, вещица сделана безвкусно, и Айрис пробирает озноб.
Сколько еще раз мне нужно повторить те же слова, чтобы они пробили твой слишком крепкий череп и
По-моему, Алекс хочет сказать, что ему сложно понять мотив твоего поступка, мягко прерывает ее Фран. Ты берешь на себя огромную ответственность.
Айрис внимательно оглядывает невестку. Какая-то она вся однотонная, светло-бежеваяи волосы, и кожа, и одежда. Фран, скрестив ноги, сидит на стуле возле примерочной, ине может быть! почудилось? на вешалке висит ее плащ. Она не любит подержанные вещи, одежду с чужого плеча. Так и сказала однажды Айрис. «Что, если в этих вещах кто-то умер?» спросила она. «Ну и что?» ответила ей тогда Айрис.
Алекс все выспрашивает о Юфимии Леннокс.
Ты хочешь сказать, что никто о ней даже не слышал? Ни ты, ни твоя матьвообще никто?
Айрис вздыхает:
Именно так. Мама говорит, что папина мать была единственным ребенком. Она и сама об этом часто упоминала. Говорила, что у нее не было ни братьев, ни сестер.
Алекс откусывает от сэндвича и спрашивает с набитым ртом:
И откуда мы знаем, что все это не чья-то ошибка?
Айрис вертит перчатку в руках. На запястье мерцают три перламутровые пуговицы.
Ошибки нет. Я ее видела, Алекс. Она Айрис прерывает себя, бросив взгляд на Фран. У них есть документы. Официальные, заверенные нотариусами документы. Неопровержимые доказательства. Это бабушкина сестра, живая и здоровая, в сумасшедшем доме.
Поразительно Фран никак не может подобрать слова, даже глаза закрывает от усилий. Такое происшествие в семье Очень очень
Неожиданно? подсказывает Айрис.
Именно это слово Айрис терпеть не может всей душой.
Да. Их взгляды встречаются. Фран моргает. Айрис, я не говорю, что у тебя странная семья, я просто
Ты ничего не знаешь о моей семье.
Фран смеется:
Я знаю Алекса.
Она протягивает руку, чтобы коснуться его рукава, но он стоит слишком далеко, и ее рука виснет в воздухе.
Айрис молчит. Хотя ей хочется сказать: «Что ты знаешь о моей семье?» И еще: «Я притащилась на твою свадьбу аж в чертов Коннектикут, а никто из твоих родственников не соблаговолил сказать мне хоть слово. Это, по-твоему, не странно?» И добавить: «Я подарила тебе самое прекрасное на свете скандинавское платье-пальто, а ты его ни разу не надела».
Вопрос только один, произносит Айрис. Как я управлюсь. Мне или
Подожди-ка. Алекс ставит на стол бутылку с водой, и Айрис внутренне ощетинивается от его командного тона. К тебе это не имеет ни малейшего отношения.
Имеет, Алекс, она
Нет. Эта женщина твоя очень далекая родственница, и
Она сестра моей бабушки, отвечает Айрис. Не такое уж и далекое родство.
Неважно. Эту кашу заварил кто-то другой, скорее всего твоя бабушка. Не ввязывайся. Ты меня слышишь, Айрис? Пообещай, что не ввяжешься.
Бабушка Айрис сидит в кожаном кресле, ее ноги покоятся на низкой скамеечке, плечи укутаны кардиганом. За окном пожилой мужчина прогуливается по террасе, заложив руки за спину.
Айрис стоит у двери. Она нечасто сюда приезжает. Раньше, в детстве, мать возила ее на встречи с бабушкой раз в неделю. Ей нравился угрюмый старый дом, заросший сад. Она любила бегать по мшистым тропинкам, заглядывать в беседку. И бабушке нравились эти визиты. Она встречала ее в красивом платье и хвасталась подругам: «Вот моя Айрис, мой цветочек». Однако позже, когда Айрис подросла, бабушка растеряла свое восхищение внучкой.
Выглядишь отвратительно, заявила она однажды, когда Айрис пришла к ней в собственноручно сшитой юбке. Ни один здравомыслящий мужчина тебя не захочет, если ты будешь выставлять себя на посмешище.
Она только что поужинала, сообщила медсестра. Правда, Кэтлин?
Услышав свое имя, бабушка подняла голову, однако, не заметив знакомых лиц, опустила взгляд.
Привет! поздоровалась Айрис. Это я, Айрис!
Айрис повторила бабушка.
Да.
У моего сына есть дочка, ее зовут Айрис.
Правильно, отвечает Айрис, и это
Конечно, правильно, нетерпеливо перебивает пожилая женщина. Думаешь, я дура?
Айрис придвигает стул и усаживается, пристраивая сумку на коленях.
Нет, я так не думаю. Просто хотела сказать, что это я и есть. Я дочь твоего сына.
Бабушка долго пристально рассматривает Айрис. На ее лице мелькает недоверие, почти страх.
Не говори глупостей, требует она и закрывает глаза.
Айрис оглядывается. Пол в комнате застелен толстым ковром, старинная мебель не дает свободно вздохнуть, из окна открывается вид в сад. Вдали изгибается фонтан, и, если приглядеться, темнеют крыши Старого города и строительный кран, возвышающийся на фоне неба. На тумбочке у кровати лежат две книги; Айрис поворачивает голову, чтобы прочесть их названия, и тут бабушка открывает глаза.
Я жду, когда мне застегнут кардиган, произносит она.
Я застегну, отвечает Айрис.
Холодно.
Айрис встает и склоняется над пожилой женщиной.
Что ты делаешь? вскрикивает та, сжимаясь в кресле и сбрасывая руки Айрис. Что ты делаешь?
Помогаю тебе застегнуть пуговицы.
Зачем?
Тебе же холодно.
Мне?
Да.
Все потому, что кардиган не застегнут. Надо застегнуть.
Айрис опускается на стул и переводит дыхание.
Бабуля, говорит она, я пришла спросить тебя об Эсме.
Бабушка поворачивается к ней, но отводит взгляд, заинтересовавшись носовым платком за манжетой своего рукава.
Ты помнишь Эсме? настаивает Айрис. Свою сестру?
Бабушка дергает за кончик носового платка, и он падает ей на колени. Айрис почти готова увидеть целую вереницу платков, связанных уголками.
Я обедала? спрашивает бабушка.
Да. И ужинала.
Что я ела?
Мясное рагу, фантазирует Айрис.
От этих слов бабушка свирепеет.
Мясо? Почему мясо? Она стремительно оборачивается, отыскивая взглядом дверь. Кто ты? Я тебя не знаю.
Подавив вздох, Айрис смотрит в окно на фонтан.
Я твоя внучка. Мой отец был
Она не хотела отдавать ребенка, вдруг произносит бабушка.
Кто? подпрыгивает Айрис. Эсме?
Бабушка рассматривает что-то далеко-далеко.
Ей дали снотворное. Она не хотела его отдавать.
Айрис старается держаться спокойно.
Примечания
1
Пер. А. Кудрявицкого.