Беркант попросил водителя притормозить у кафе, высунулся из приоткрытого окна и принялся вглядываться в сидевших на террасе людей. Признаться честно, он не был уверен, что сможет узнать Софию издали. Общались они то в полутемных барах, то в залах ресторанов, где свет тоже был приглушен, то на ночной улице, а в первую их встречу он вообще был навеселе, и облик ее теперь как-то расплывался в голове, дробился на детали. Вспоминались то сложенные в насмешливую и в то же время понимающую улыбку губы, то изящные, но сильные руки с твердыми мозолями на подушечках пальцев, то глаза Наверняка, окажись он с ней рядом, узнал бы сразу жепо движениям, жестам, окутывающей весь ее образ ауре спокойной силы и уверенности в себе. Ведь актерская память у него была феноменальная
Беркант внимательнее вгляделся в посетителей кафе, прищурился, и сердце вдруг больно толкнулось в груди, среагировало на увиденное раньше, чем мозг успел его осмыслить. Вон онаСофия, сидит одна за дальним столиком, пьет кофе из стаканчика «навынос» и что-то изучает в планшете. Судя по виду, явно не шарится по соцсетям, не тупит в Интернете, а работает. Спокойно так, сосредоточенно. Не озирается по сторонам, пытаясь разглядеть его в толпе, не посматривает на часы, просто занимается своим делом. Как будто бы предстоящее свидание нисколько ее не волнует, не нервирует.
Это раззадорило его, и без того взвинченного до крайности, еще сильнее. Беркант попытался успокоить себя тем, что ведь она все-таки соглашается встречаться с ним, вот и сегодня пришла. Значит, он ее зацепил, заинтересовал чем-то. А то, что работает Может быть, у нее в офисе завал, шеф-тиран не дает продыху, даже в свободное время приходится вкалывать. Кем она там вообще может трудиться? Английский у нее превосходный Наверное, какой-нибудь менеджер среднего звена, экспат, нанятый в крупную корпорацию? Одежда на ней всегда неизменно качественная, дорогая, но не шикарная, не похваляющаяся ценником и раскрученным брендом, уж в этом он разбирался. Правда, часы были дорогими, на них Беркант внимание обратил. Но часы могли быть подаркомот любовника, бывшего мужа Нет, по часам судить не стоило
Устав наблюдать за Софией издали и так и не сделав никаких однозначных выводов, Беркант вышел из машины и направился к ее столику. Поначалу хотел попросить водителя посигналить, дать понять, что он уже здесь, но не решился. Чутье подсказывало, что София не то чтобы оскорбится, что ее подзывают клаксоном, она просто не отреагирует на гудок.
Шагая к ней, он лихорадочно перебирал в голове приветственные фразы. Как бы так начать разговор, чтобы сразу забрать ситуацию в свои руки, чтобы не выглядеть тут мальчиком с потной ладошкой. «Давно ждешь?» пускай сразу станет ясно, что это она тут заинтересованная во встрече сторона, он же не особенно на нее и спешил. Или «Вот ты где? А я не сразу тебя узнал». Нет, так, пожалуй, слишком грубо, а она явно не из тех женщин, что станут терпеть пренебрежительное отношение. Нужно что-то такое, чтобы и не спугнуть, и не проявить слишком уж сильной заинтересованности. Расстояние между ним и Софией стремительно сокращалось, а спасительное начало разговора так и не придумывалось. И в конце концов он выдал что-то вроде:
Надо же! Я думал, ты примчишься на мотоцикле или спустишься с парашютом.
София, как раз в эту минуту поднесшая к губам кофе, не спеша отхлебнула, отставила стакан и только потом подняла на него глаза. И Беркант готов был поклясться, что, едва взглянув на него, она каким-то чудом разгадала и то, что он наблюдал за ней издали, и то, как мучительно выдумывал первую фразу. Да что же это за сканеры прятались у нее в зрачках, проникающие прямо в душу и считывающие все тайные мысли?
София медленно улыбнулась. Эта ее улыбка была уже знакома Беркантуудивительно подкупающая, обаятельная, дружелюбная. Улыбка, которая, казалось, так и должна была кричать: разве ты не видишь, я простая девчонка, своя в доску, со мной легко и весело, не напрягайся. Может, других ей этой улыбкой и удавалось обмануть, но он как профессиональный актер всегда умел чувствовать людей и понимал, что никакой простоты и легкости в Софии нет. Это стало ясно сразу, с той первой ночи.
На самом деле меня за углом ждет военный вертолет, с этакой веселой ленцой в голосе произнесла София. Поехали покатаемся?
Беркант рассмеялся и протянул ей руку:
Нет уж, сегодня я тебя катаю. Пойдем?
Пойдем, легко согласилась София, вложила пальцы ему в ладонь и встала из-за столика.
Это тоже его в ней поражало. Как она каждый раз вот так сразу, не задавая лишних вопросов, соглашается с ним пойти. Что это такое? Бесстрашие и уверенность в собственных силах? Или доверие лично к нему, непонятно чем объяснимое? Загадки, сплошные загадки
Никакого катания, конечно, не вышло. Если не считать недолгой поездки на такси по городу до причала, где стояла яхта его приятеля. Сам Беркант управлять судном не умел, а услугами капитана, которого обычно нанимал приятель, пользоваться не захотел. Еще будет маячить весь вечер на борту, отвлекать в самый ненужный момент. София, едва ступив на палубу, уверенно огляделась по сторонам, прошла в рубку, прикоснулась к панели управленияспокойно и решительно, как человек, который прекрасно знает, что здесь и как работает.
Выйдем в открытое море? спросила она без всякого страха, обернувшись к Берканту.
И тот, чтобы не ударить в грязь лицом, не стал уточнять, что их сегодняшняя морская прогулка не предполагает удаления от порта, сказал лишь:
Давай сначала поужинаем. А там разберемся.
Стол в каюте был накрыт к их приходуон еще днем позвонил и сделал соответствующие распоряжения. Вышколенная обслуга все приготовила и ретировалась на берег за полчаса до их прибытия. И теперь в накрытом серебряным колпаком блюде обнаружилась запеченная рыба, рядом, на расписной тарелке, овощи, свежие и поджаренные на гриле. Тут же были многочисленные закуски, соусы, ведерко со льдом, из которого торчало запотевшее горлышко бутылки шампанского.
Как в «Аленьком цветочке», хмыкнула София, остановившись на пороге каюты. Никого нет, а стол ломится яствами.
Аленький цветочек? не понял Беркант.
Сказка, пояснила София. В Европе она еще известна как «Красавица и чудовище». А в России«Аленький цветочек».
Так ты из России? почему-то поразился Беркант.
Такой вариант даже не приходил ему в голову.
София как-то обмолвилась, что образование получила в Англии и работала в какой-то крупной международной технологической корпорации. И потому он как-то про себя сделал вывод, что она родом из Западной Европы. Но русская? Разве София была похожа на русскую? А впрочем, не то чтобы он разбирался.
Можно сказать и так, дернула плечом она. Правда, я уже двадцать лет не живу там на постоянной основе.
Значит, ты Masha? напрягши память, выдал он. «Три сестры», Чехов, я помню по студенческим годам. Ты читала Чехова, София?
Читала, усмехнулась та краем рта. Ну что же, посмотрим, что тут у нас?
С этими словами она подошла к столу, подцепила с блюда хороший кусок ароматной, покрытой румяной корочкой и истекающей соком рыбы и впилась в него зубами.
Берканту нравилось, как она елас аппетитом, явно получая удовольствие от вкусной пищи. Он довольно насмотрелся на актрис и светских тусовщиц, вечно сидящих на диетах и уныло мусолящих листик салата, при этом жадно поглядывающих на калорийные лакомства. София же ела так, как делала и все остальное в своей жизни, красиво и с удовольствием. Ему же самому, приходилось признать, кусок в горло не лез.
Беркант все подливал Софии вино, надеясь, что она захмелеет и ему станет проще к ней подобраться. Но та пила мало и самообладания явно терять не собиралась.
Ты так и не ответила мне тогда, все-таки решился он. У тебя есть кто-нибудь?
Кто-нибудь есть у каждого, рассмеялась София. Что конкретно тебя интересует? Про родителей я уже рассказывала, они умерли. Обручального кольца, как видишь, я не ношу. Делай выводы.
Это может ничего не значить, пожал плечами Беркант. Но скорее всего ты и правда не замужем. Иначе вряд ли муж отпустил бы тебя гулять где-то ночами.
Будь у меня муж, я вряд ли стала бы спрашивать у него разрешения, весело возразила София. Честно говоря, именно это и отвращает меня во всех этих социальных играх, которые почему-то принято называть любовью. По сути же, это всего лишь еще один способ увеличения своих активоввозможность шлепнуть свой товарный знак не на компанию, надел земли или здание, а на человека.
Значит, ты избегаешь отношений, потому что боишься потерять свою свободу? уточнил Беркант.
Ему показалось, что он наконец что-то понял в этой женщине, совсем близко подошел к разгадке. Ну конечно! Воспитанная отцом-диктатором, София, вырвавшись из-под его власти, теперь больше всего на свете боится угодить под новое ярмо. Что ж, с этим можно работать. Дать ей понять, что он сам апологет безграничной свободы в отношениях, наплести что-нибудь про личность, которую ни в коем случае нельзя ограничивать
Но София снова спутала ему все карты, неожиданно заявив:
Да нет, ничего подобного. Я не верю в то, что кого-то можно искусственно присвоить. Человек определяет границы своей свободы сам, просто не всегда готов это признавать. Что до меня, я просто никогда не испытывала потребности связать свою жизнь с кем-то. Не понимала, зачем это могло бы мне понадобиться.
Беркант уже готов был биться головой о стену. Эта чертова баба ломала все его планы. Только ему начинало казаться, что он нащупал к ней подход, как она тут же одной репликой или жестом разбивала все тщательно выстроенные им мостки.
Неужели же у тебя за всю жизнь не было ни одного близкого человека? Того, кто был бы тебе дороже любых взглядов и убеждений? раздраженно спросил он.
София помолчала с минутунисколько не изменившись в лице, все так же прямо и невозмутимо глядя на него. А потом вдруг сказала:
Был.
Отодвинула тарелку, поднялась из-за стола и снова направилась к рубке.
Подожди, а десерт? заволновался Беркант.
Он как-то не ожидал такой реакции, планировал, наоборот, перевести разговор в более интимное русло.
Не хочу, резко отозвалась София, поднялась по ступенькам, дернула на себя дверь рубки и бросила через плечо: Ну что, покатаемся?
Беркант, внутренне похолодев, ринулся за ней. Все снова шло не по плану. Сейчас придется признаться в том, что управлять яхтой он не умеет. А с этой Софиикто знает, что у нее на уме? еще станется самой встать к рулю, погнать куда-нибудь в открытое море. А там бог знает, что может случитьсяшторм, ураган. Эта экстремальщица, может, только рада будет, а ему такие развлечения совсем не по вкусу. Не говоря уж о том, что морская прогулка в непонятных условиях практически сводит на нет шансы заняться сегодня вечером чем-то более существенным.
Лихорадочно соображая, как бы снова развернуть ситуацию в нужную сторону, Беркант настиг Софию уже у штурвала, схватил за плечопожалуй, чересчур крепко, гаркнул:
Кто он был? Отвечай!
Наверное, разыграть сцену ревности было не лучшим решением. Даже он отдавал себе отчет в том, что не имеет на такую бурную реакцию никакого права. Разве что списать все на всплеск эмоций, на то, что от страсти он перестал себя контролировать
София резко обернулась. Глаза ее вспыхнули, зрачки сузились, и Берканту впервые вдруг стало страшно рядом с ней. Показалось, что в этой женщине таится что-то такое, о чем он и не подозревает. Он хотел было отшатнуться, но София вдруг сама ухватила его рукой за шею, вцепилась пальцами в волосы на затылке, крепко, так, что на глазах от неожиданного жжения выступили слезы, и, почти вплотную приблизив к нему лицо, шепнула ему в губы:
Его звали Борис.
А затем поцеловала, сильно, до боли. Беркант чувствовал, как ее крепкая ладонь давит ему на затылок, как разошлась трещинка у него на губе, и к поцелую примешался терпкий привкус крови. Почему-то все это завело его до крайности. То, что он сам вдруг оказался жертвой сильной и жестокой хищницы, то, как властно, решительно она рванула его на себя, ясно давая понять, кто здесь будет за главного. В голове зашумело, в борт яхты ударила волна, и пол ушел из-под ног. Беркант и сам не заметил, как они оказались на застеленной ярким покрывалом кушетке, куда он весь вечер так мечтал Софию уложить. Как так вышло, что, несмотря на то что все его намерения и планы пошли прахом, они уже сдирали друг с друга одежду, боролись за доминирование, и он эту битву явно проигрывал. Как так получилось, что он вдруг перестал пытаться взять верх над Софией и расслабился в ее руках, отдался этой превосходящей его силе, и сила внезапно обернулась нежностью, сладостью, повела его за собой, мягко, но твердо и настойчиво. И он счастлив был следовать за ней.
В голове туманилось, перед глазами мелькали темные татуировки, которыми украшена была кожа Софиизагадочные символы и оскаленная пасть волка. Он успел удивиться мельком таким неженским рисункам, но спросить, откуда они, для чего, уже не сумел. Все связные мысли вышибло из головы, когда Беркант ощутил вдруг, что едва ли не впервые в жизни может позволить себе отбросить маску сурового мачо, сдаться на милость победителя, утопить его в ласках, смутить и обезоружить своей покорностью. Он заметил, как между бровями Софии залегла удивленная морщинка, как стальная хватка ее сменилась нежными объятиями, как поцелуи из исступленных стали чувственными, исполненными тихой радости воссоединения. И как сам он, пьянея от блаженства, от ощущения какой-то внутренней правильности происходящего, всем своим существом погрузился в истому.
После, обессиленные, выплеснувшиеся без остатка, они рухнули рядом. Беркант лишь через несколько минут сумел повернуть голову набок, взглянуть на Софию и понял вдруг, что она заснулаи тут же снова переменилась. Ничего от властной, суровой хищницы в ней не осталось, на лице застыло доверчивое, ранимое, потерянное выражение. Он же, окончательно сбитый с толку, весь перепаханный этим вечером, этой близостью, долго еще рассматривал ее разгладившиеся во сне черты, а затем, поймав себя на этом, удрал на палубу, как трус, едва успев натянуть штаны.
Ясно было одноничего он так и не выиграл, ничего не понял в этой русской, никакой власти над ней не приобрел. И в будущемесли оно, конечно, будет у них, это будущее, все рычаги управления будут в ее руках. Этого никак, никак нельзя было допустить. Ведь именно ради победы все изначально и затевалось
Когда он нашел в себе силы снова вернуться в каюту, он намеренно громко хлопнул дверью. И София тут же зашевелилась, села на кушетке, пробормотала растерянно:
Надо же, я уснула И тут же заторопилась домой. Мне пора. Сейчас вызову машину, спасибо за ужин.
По лицу ее трудно было что-то прочитать, но Беркант все же не зря так пристально вглядывался в нее все эти часы, не зря запоминал малейшие повадки. И сейчас смог разглядеть, что София, как и он, слегка растеряна случившимся, сбита с толку. Вероятно, она совсем не так рассчитывала провести вечер. А может, ее смутило то, что она уснула, ослабила контроль, фактически подставила мягкий живот малознакомому, возможно, опасному человеку. Вон как подрагивали уголки ее губ, как настороженно блестели всегда такие спокойные, цепкие глаза.
Это немного успокоило Берканта. Возможно, все было не так уж безнадежно. Просто София лучше его умела владеть собой. Да что он, в конце концов, себе напридумывал? Кто она такая? Железная леди? Да она обыкновенная баба, которая, как и все они, хочет любви и тепла.
Давай я поеду с тобой, провожу, предложил он.
Но София только помотала головой, нажимая что-то в своем смартфоне.
Нет-нет, я сама. Так будет быстрее. Увидимся.
Несколько минути она исчезла, как и не было. Беркант видел в окно, как она села в черную машинустранно, по виду автомобиль не напоминал такси. Но что еще она могла вызвать? Личного водителя, что ли? Да откуда у нее деньги на такую роскошь?
Исчезла. Не оставила после себя ни заколки, ни потерянной сережки, ничего такого, что могло бы подтвердить Берканту, что он действительно был тут с ней, а не увидел очередной яркий сон.
И все же она сказала: «Увидимся»
* * *
Яне такая, как ты, но я всегда мечтала обрести мягкость и грациозность движений, плавность черт и такой же пронзительный, но вместе с тем какой-то детский, совсем наивный взгляд, как у тебя, Беркант. Наверное, Борис мог бы быть похож на тебя.