Слушай. А посчитай мне мой склад, а. Я ж буду полдня мучаться, подлизывалась я. Экспортный склад находился в моем подчинении, и мне было жутко лениво вбивать все эти цифири в эту дурацкую систему, чтобы потом все пересчитывать вручную.
Ларис, ну я ж тебе поясняю, тут нужно просто формулу запомнить начинала она, но увидев мое вытянувшееся лицо, махала рукой и быстро калякала какие-то столбики значков на обрывке бумажки. Пять минути результат готов. Мне оставалось лишь распечатать красивую докладную и поставить свою подпись.
У нас тут такое безобразие, беспорядок. Бренд-менеджеры тупые, финансистытупые, бухгалтериятупая. Все тупые! Пидарасы, а не работники. Дамла была весьма несдержана на язык.
Однажды мы поехали с ней к новому перевозчику. Мне нужно было договориться об отгрузке в Румынию, ей заключить договорчик по местным поставкам. Чёрт! Да я никогда в жизни не видела ТАКОГО переговорщика! За полчаса она нагнула, вывернула наизнанку, выжала как лимон и доброжелательно растоптала всех, кто там был на этой встрече.
Как вы с ней работаете? в ужасе шепнул мне хозяин транспортной конторы.
Нормально работаем
Правда, мы с ней очень нормально работали. Она тащила на себе «мой» склад, разгребала мои хвосты, орала на «моих» кладовщиков и строила «моих» грузчиков. За это я ее слушала. Внимательно. Дело в том, что Дамла дико хотела замуж. Замуж ее никто не брал. Лицом Дамла не удалась, фигуркой тоже, характер у нее, как сами понимаете, тоже не ахти Короче, к тридцати пяти у Дамлы имелось все: карьера, дом, счет в банке, прекрасное будущее
Завтра вот мама пригласила знакомых. У них сын разведенный, делилась со мной Дамла. Матушка Дамлысуровая дамочкапрофессор Босфорского университета, давно и безуспешно пыталась устроить дочкину жизнь.
Ну как? спрашивала я Дамлу на следующее утро.
А отмахивалась та. Пузатый старикашка какой-то. Да и не хочу я замуж. Я женщина свободная, обеспеченная.
Я вздыхала. Опять Дамла не приглянулась потенциальному жениху. Да. Дамла же была девственной. Она призналась в этом, чуть краснея. Не оттого, что она стеснялась своей поздней девственности, а оттого, что решилась заговорить на такие темы.
Был у меня один Ну он вроде захотел, а я чего-то постеснялась. Ну и Дурра, да? спрашивала она меня. Моя русскость априори считалась за сексуальную осведомленность.
Отчего ж дура? Но, может, и дура. Ребеночка бы хоть родила.
Родила Куда родила-то? А то ты не знаешь, что у нас одиночка с ребенком Меня мать убьет. А что соседи скажут? Да и работу наверняка потеряю. Ребеночка!!! Дамла злилась, вскакивала, шла на склад и там выплескивала свое либидо на вилочный погрузчик.
А потом к нам из Германии прислали нового начальника отдела развития бизнеса. Красномордый дойч, типичный до смешного, до омерзения пункутальный и двинутый на работе. Вот на почве общей бизнес-двинутости они и сошлись. То, се. Дамла стала реже забегать ко мне, зато частенько околачивалась на пятом этаже в кабинете с табличкой: «Ханц Ирмлер. Начальник отдела развития бизнеса».
Сплетни попозли через месяца три. Дамлу у нас не любили. Поэтому сплетничали тщательно, с большой фантазией и некрасивыми деталями. А деталей, я вам скажу, набралось прилично. Ну и когда однажды после окончания рабочего дня, когда все, включая уборщиц, уже разъехались по домам, главный технолог зашел в переговорную, чтобы забрать забытый диск с презентацией тогда разразился скандал. Дамла в характерной позе сидела на пафосном дубовом столе, а Ханс в характерной позе знакомил ее с основами отношений между М унд Ж. Такая вот банальщина!
Дамлу вежливо поперли вон. Даже выдали положенное выходное пособие в размере пяти окладов. На четыре она купила новый БМВ, а на пятый пошла по магазинам за шмотьем, прихватив меня с собой.
Такая вот пидарасская история. Как и вся моя жизнь. Послала резюме в Пфайзер. Завтра на собеседование.
А Ханс чего говорит? поинтересовалась я.
А чего ему говорить. У него жена в Дюссельдорфе. Детей двое. Да и не нравится он мне.
Дура ты, Дамла, вздохнула я. Как есть дура. Хоть не беременная?
Хуй тебе, а не беременная! заржала она, обнажая розовую десну. Хотя, может, и зря.
На Пфайзер ее не взяли. Доброжелатель из «наших» доложил знакомцу из Пфайзера о случившемся казусе, и сплетня поползла по отраслевым конторкам, обрастая враньем. Через полгода Дамла устроилась на крупную фирму, но уже не в нашей отрасли. Еще через полгода подсидела тамошнего логистического босса.
А потом я уехала.
Она как-то позвонила мне. Сказала, что работой довольна, хотя все кругом пидары и ничего не умеют. Сказала, что мама ее уехала в Штаты не то на ПМЖ, не то еще что. Потом замялась сказала, что живет не одна. Я, если честно, заволновалась. Решила, что дура вляпалась опять в какую-нибудь фигню. Нет. Оказалось, она оформила опеку над трехлетней девочкой и та ее зовет мамой. (Здесь все должны рыдать, хотя это правда.)
Бесправная женщина востока номер три
Найланэто нечто. Это, я вам скажу, что-то с чем-то! Это то, что донести словами нельзя, и то, во что почти не верится. Найланвысокая, подтянутая, аккуратная, спокойная, уверенная, умная, тактичная, доброжелательная. Аристократка.
Не принцесса на горошине, не маисовая королева, не сбоку припека, и не «ах, мы голубых кровей». Девичья фамилия Найлан в Истанбулеэто как Шереметьевы в Москве. Кто не знает прадеда Найлантот гяур, типа меня, и точка. Кто не знает деда Найлантот тоже гяур. И главное, что сама Найлан это свое османское голубокровие несет спокойно, не выкаблучиваясь, не задирая маленький носик. Отец Найланбывший посол одной из европейских странсед, строг, капризен и курит сигары, которые ему шлют из Аргентины его аргентинские друзьявладельцы заводов, газет, параходов. Мать Найлан родом из Измирских помещиковстатная старуха с тихим голосом. Но когда она поет, аккомпанируя себе на стейнвее, голос становится глубоким, густым, звучным. Картавое «р» идет ей необычайно, и она сокрушается, что дочь так и не удосужилась выучить французский и ей не с кем поболтать дома. «Вся эта мода на америку, америка звучит с парижским прононсомдо добра не доведет. Зачем? Ну зачем все эти проамериканские настроения у нашей молодежи. Это так так вульгарно».
Не знаю что там «вульгарно», но Найлан с ее бостонским БА и техасским МБА ведет себя так, что все рядом с ней выглядит как слободской трактир с лубками на стенах. Сотрудники женского и мужеского пола это чувствуют, поэтому избегают долгих бесед с «нашей королевочкой», чтобы не попасть лишний раз в положение ниже плинтуса.
Нет. Найлан не высокомерна. Найлан не снисходительна. Найлан не где-то сверху в эмпиреях. Она тут, рядом. Вся такая простаяпростая, как пара шерстяных носков. Но вот любопытно, обслуживающий персоналлюди, которые четко ощущают свое подчиненное положение и этого не стыдятся, при виде Найлан становятся такими послушными, что ли. Робкими. Нежными. Чуют нутром хозяйку. Это мытипа тоже ровня Найлан лезем из кожи вон, чтоб ненароком не согнуть голову в почтительном «как вам будет угодно, ханым эфенди». А обслуге проще. Она и говорит так: «Как вам будет угодно, ханым эфенди». И первый, самый свежий чай, и самый лучший кофе, и самый вкусный пирожок несут не директору, а ейпростой такой манагерше экспортного отдела.
Мы год делили с ней один кабинет на двоих. Спрашивается, вот почему я села у двери, оставив лучшее место, то, что возле окна, для Найлан? Впрочем, я как-то потом уже к ней привыкла. И к ее всегда таким незначительным просьбам, воспринимаемым моим гегемоньим подсознанием как приказ, и к ее манере благодаритьсловно одаривать шубой с плеча, и даже к ее странному юморусовсем английскому.
Фак! Я бы сдохла с этой сидеть весь день! наша секретарша Айлин таращила подведенные синим глаза и ужасалась.
А Ничо. Можно жить.
У Найлан был мужнаполовину турок, наполовину англичанин. Это был такой крепкий дядька, очень состоятельный, очень умный, очень воспитанный. Я так понимаю, этот полукровка никаким таким генеалогическим древом похвастаться не мог, поэтому Найлан у него вызывала те же чувства, что и у нас. Он каждый день заезжал за ней в обед и они шли потреблять дары моря в близлежащий ресторан. Между собой они разговаривали тихо-тихо, обращаясь друг к другу на «вы».
Меня это поражало. Меня это удивляло. Мне это было странно, чуждо. И еще было чуть обидно, что я вот такая вся плебейка и ничего с этим поделать нельзя.
У Найлан имелась лишь одна проблемаона не могла родить. Ну никак. Три экошкиувы. Поэтому иногда она замирала и начинала плакать всухую. Выть, реветь, истерить, как полагается нормальным бабам, Найлан просто не умела.
Короче, тогда, когда мы с ней стол в стол работали, она решилась на четвертое эко. ЭКО, насколько я понимаю, очень вредная и противная процедура. Очень. Главное, что она уже боялась очень. У нее последнее ЭКО зацепилось, а на третьем месяце она детку скинула. И этот вот страх он прям в глазах читался ОГРОМНОЙ БЕГУЩЕЙ СТРОКОЙ.
Не ходи, нафиг, на работу. Лежи. Вынашивай, дура! орала я на нее, когда она пришла в понедельник вся напряженная, прислушивающаяся к себе. Можно подумать, тебе деньги нужны! Блин! Сука буржуйская! Иди, блин, и сиди в своей вилле
Не могу. Не могу. Я, понимаешь Я должна быть сама чем-то. Не просто там дочь, жена Я сама. Это очень важно.
Я сама, я сама, передразнивала я ее. Дети важнее.
Ну я знаю. Но понимаешь, если я сейчас сяду. Все! Буду как мама. Всегда при ком-то. Не хочу. Я осторожненько. Я буду сидеть все время.
Муж Найлан подкараулил меня у проходной. Он умолял не давать ей ходить, таскать что-нибудь тяжелее бумажки формата А-четыре, нервничать и т. п. Он пихал мне свой номер телефона и требовал, чтобы я звонила, если мне даже на полсекунды покажется, что что-то не так. «Она гордая. Она не скажет. Она будет терпеть. Пожалуйста». Он почти плакал. Я, разумеется, пообещала.
И выполнила обещание. Кажется, я даже в туалет с ней ходила. На третьем месяце, кажется, открылось кровотечение. Она почувствовала и ведь промолчала. Начала сама звонить врачу. Пришлось ее уложить прям на кресла в переговорной, потом позвонить охреневшему от ужаса супругу, потом еще ехать с ней в больницу. Обошлось, да.
Родила она девчонок. Толстую и еще толще:). В роддоме от цветов невозможно было дышать. А она такая вся лежала довольная, но все равно королева. Матушка, батюшка, какие-то высокопоставленные родственники крутились вокруг. И отец двойняшек там сидел на краешке, как будто в гостях, и радовался сам себе. Мы с ним потом пошли в буфет и выпили за здоровье девчонок чаю.
Найлан на работу не вышла, хотя клялась, что ни за что!!! что никогда!!! что не для этого все эти БА и МБА!!!
А потом тоже любопытно. Знаете, что произошло? Там, в Турции, в 2000 году, что ли, влупил кризис, похлеще нашего, и муж Найлан разорился вчистую. Просто в ноль! На какие-то остатки денег вместе с еще одним горе-бизнесменом открыл кодаковскую лавчонку. Так вот Найлан, королева-Найлан, ходила по улицам с лотком на шее и распространяла рекламу этого салончика. Больше некому было. Ничего. Поднялись снова. Антикварный шопик у них в центре Стамбула. Она там за хозяйку.
Ходит вся из себя такая важная. Королева, мля.
24
Хе-хе. Ну раз уж мы сегодня об интимном Я бы сделала «хроники климакса», потому как меня (мне 46, сейчас у многих ранний климакс) вот-вот должно это дело прибрать. Но климаксэто типа стыдно, и женщина должна это все скрывать и делать вид, что она до ста лет ололо, пыщь-пыщь, фертильна и все такое
А меж тем, менопаузанеизбежный такой беспристрастный грядущий пиздец И вот я еще год назад была такая ебливая, веселая кошечка, а уже сегодня я вся в приливах, потная, стремная, нервная, злая и не знаю, чо делать и как жить
«Ой. Вам еще рано беспокоиться. Вы еще овулируете», говорит гинекологиня, потом смотрит анализы и по ее лицу я понимаю, что нет не рано. Но просто она обучена утешать. Потому что менопаузамаленькая женская смерть, и положено утешать.
А я думаю, что давайте уже определимся про этот гребаный климакс, и я не буду переживать о том, почему меня колбасит по пять раз на дню. Я просто ебну нужную таблетку и пойду дальше работать
Плюс у меня, если что, будет офигенная отмазка Мол, прастити-с, жентльмены я в менопаузе-с гормон-с Не в смысле я агрессивная, злая сука, а просто так складывается.
А жить мы это будем все. Все девочки! И это, в общем, прикольно. И это наше девачковое, и в этом наша сила Люк.
25
Я люблю патриархат. Вот это все большой дом с резными окошками, сад-огород, верандища на сто квадратов, сиренька белая над ней. В доме всякие прабабки-прадедки, внучки-правнучки, дяди-тети все такие солидные, степенные, вежливые.
Большой стол, самовар, бабушка пирожков напекла, дедушка поросеночка забил будут, будут скоро шварки.
Матушка в погреб сходила за рыжиками солеными. Батюшка достал запотевшее прохладное из другого погреба.
Сели, поели. Картошечки своей, курка-яйки, щец тоже
И чтоб, когда я ем, я глух и нем. И чтоб перед ужином непременно молитву. И чтоб во главе стола сидел прадед, а прабабка по правую его руку, в шали вся и седенькая
И чтоб потом снохи, улыбчивые, тугозадые, быстро-быстро со стола прибрали И дальше читать, например Чехова, вслух. Или в лото играть.
И чтоб по дому котятки бегают, по чистеньким половицам. Полосатеньки. И козленок чтоб. Непременно чтоб козленок беленький.
И младший внучок Иванушка, чтоб с этим козленком играл при помощи свежего, дедом сорванного прутика
И потом чтоб еще вечерний чай с баранками. И чтоб мужчины солидно про планы на урожай, а женщины чтоб вышивали и тихонько пели «Лучину».
Ваще прекрасно.
Очень нравится. Очень так хочу.
Пусть я буду прабабушкой справа от прадедушки в шали.
И пусть мне наливочки домашней подносят сношеньки.
А Иванушка пусть подбегает и «баба, баба а расскажи про ИванВодовича-ФедорВодовича»
Ващеее
* * *
Но вот я что думаю.
Вот, например, про фею и хрустальные туфли тоже ведь здорово, и тоже красиво и очень вдохновляет. Принц там, то-се
Но в Золушку мы не верим.
А почему тогда продолжаем верить в Иванушку, козленка, и вот это все с рыжиками и прочими груздями?
Ну такого же порядка утопия. Только в другом жанре.
А на самом деле оно же вовсе не так Ну, не будем про на самом деле. Не хочу. Хочу грибочков, наливочки и козленка.
И шаль.
И туфли из хрусталя.
26Кумушка-кума
Почти забытые былицы в лицах
Вот не звали бы ее Алисой, а звали бы как-нибудь поспокойнее: Валя, Галя, Уля меня б пожалуй так не проперло. А ее звали именно Алисой, и фамилия у нее была такая очень красивая на «ская». Какая точносейчас навряд вспомню, но знаю, что в сочетании с «Алиса» звучало это по-королевски. Да и статью Алиса тоже удалась. Княжеская стать, правильная: плечищи такие, что любой качок обзавидуется, ручищи тоже здоровые, и грудь четвертого размера. Кровь с молоком, а не девка! Лицо ясное, открытое, полнолунное, прозрачные синие глаза и косища до пояса. Когда Алиса выходила из-за плиты (она поварихой работала) и выплывала в столовку, тащила она за собой нечеловеческое сияние. Ступает павой, шейку лебединую чуть в бок гнет, персями вздымает. Ну, точно «месяц под косой, а во лбу звезда».
Звезды в высокий княжий лоб с завидной периодичностью впечатывал Алискин гражданский мужБайрам. Тоже, кстати, весьма колоритный мужичок. Родом из деревушки не то под Диербакыром, не то под Манисой, очень вредный, хитрый, с веснушчатой мордочкой и полыхающей рыжей шевелюройон напоминал анатолийское солнце. Солнце горячее, непослушное, бессовестное. Еще Байрам обладал удивительной, «сырной», ухмылкой и подростковой юркостью. Куда ни глянешь, а Байрам вот он уже здесь Снует туда-сюда, плывет лучисто морщинками у глаз и белыми-пребелыми зубами и лопочет на забавной смеси турецкого и русского. Они рядом смотрелись, будто парад планет И обязательный «красный карлик» на Алискином лбу, цветущий звездным спектром Красииива!!!
Любили они друг друга: Алиска и Байрам. Любили уже давно, лет семь. Познакомились где-то под ИркутскомБайрам там гостиничные стены выкладывал плиткой. Плиточником Байрам был знатнейшим. Пальцы длинные, тонкие, нежные, как у пианиста И каждый выложенный Байрамом туалетноктюрн, соната, симфония. Так вот однажды, отыграв штук сто концертов на строительстве гостиницы в Иркутске, Байрам перебрался в Москву, прихватив с собой музу в Алискином лице.