Так в сомнениях, страхе и счастливом ожидании проходили дни.
Глава 20
А в доме тетушки Анфисы, полным ходом, шли приготовления к большому приёму. Закупалось огромное количество провизии. Мясо, рыба, овощи, свечи. Телегами и мешками торговцы везли заказы для роскошного обеда. Нанималась прислуга. Шились портьеры, скатерти и салфетки. Большой бальный зал и столовая приводились в состояние исключительной красоты и роскоши.
Бальная зала графиниАнфисы Петровны Сабанеевой, по праву, занимала одно из первых мест в городе. По красоте и богатству интерьера соревнуясь, быть может, только с бальными залами царских дворцов и парой, тройкой богатейших домов Петербурга. Во всяком случае, если и уступала, то в мелочах. Как женщина богатая, но одинокая, тетушка с большим рвением тратила деньги на обустройство дома и интерьеры, тут проявляла фантазию, на которую был способен её не слишком творческий ум. Хорошо уже то, что ей хватало сообразительности привлекать к делу всевозможных специалистов и не докучать им в работе. Поэтому, прослыть безвкусной и банальной тетушке не грозило.
Огромной величины зала украшена золотой лепниной и разнообразными фресками, работами именитых художников. Стены блистали зеркалами с золочеными рамками. Множество канделябров, бесконечное количество мелких люстр с хрустальными подвесками сияли при любом движении, отражая на стенах блики сотен свечей. Пол дубового паркета, натирался лакеями до зеркального блеска. Всё здесь дышало роскошью и торжеством. Всё, в ожидании знатных гостей. Каждая клеточка залы, проверялась тетушкой настолько скрупулезно, как если бы это было испытание на надёжность её кошелька. В этот раз, тетушка, не экономила категорически. Любимый племянник получил солидный пост и женился, следовательнонужно достойно презентовать эти знаменательные события.
Празднование назначили на первую неделю мая. С приходом первых теплых дней. Пригласительные разослали почти всей петербургской знати.
Этот приём имел цельотметить Алексея, в рядах наивысших чинов власти и полноценно, надолго закрепить за ним, статус влиятельного человека.
Алексей, понимал важность мероприятия и относился со всей ответственностью к предстоящему событию. В эти дни, он не мог позволить себе, быть хоть сколько-нибудь легкомысленным. В преддверии приёма, старался совсем не посещать улицу Б. Со времени приезда матери, вообще стал осторожнее. Не потому, что любовь ослабла, напротив, Алексей ощущал двойную в ней потребность. Там, в том доме, находясь рядом со своей любимой, он чувствовал себя безмерно счастливым. Но теперьон осторожничал.
Так же, Алексей понимал, есть вещи, которые диктуют и устанавливают правила и им нужно следовать. Есть то, против чегоне стоит идти. Можно, но не нужно.
Он следовал этим правилам и подчинялся.
Подготовка к приёму входила самую активную стадию. День приближался. Во всех гостиных Петербурга не утихали разговоры о предстоящем событии. Матушка и тетушка, Алексей с Ольгой посещали салоны, наносили визиты. Алексей старался развлекать себя как мог, чтобы не засыпать от скуки. Почти неделю он не видел Лизу и очень от этого страдал. Возможность вырваться ни как не появлялась. Тогда он писал Лизе, заверял в любви, просил потерпеть до завершения празднеств.
Утром в будуаре тетушки Анфисы, Фимка переминался с ноги на ногу. Тетушка в золоченом пенсне, сидела за резным дубовым секретером, и что-то торопливо писала.
Поди сюда, посмотрела она поверх стёкол.
Он подошел. Дело, видимо, серьёзное. Тетушка повернулась, сняла пенсне и в упор глянула на Фимку.
Нужно Ефим, одно дело решить.
Понимаю, по выражению её лица он предположил, про какое дело пойдёт речь. Тут же, будто наяву послышался ему звон монет. Он знал, ни к кому другому тетка Анфиса не станет обращаться, по деликатным вопросам. А значит, заработает Фима не мало. Нужно вытянуть из этого дела, как можно больше монет. Он быстро стал прикидывать, сколько бы с тетки взять за всёпро всё. Если конечно онТо, предполагает.
Помнишь, ты работу для меня делал, последнюю.
Как не помнить, хорошо помню.
Так вот, тетка помедлила, нужно бы эту девицу
Она замолчала. Фимка тоже молчал. Потом нарушил тишину:
Рад помочь. А что положите, тетенька, Ваше Сиятельство?
Сто рублей положу.
Фимка присвистнул:
За такое серьёзное делосто рублей?
Сколько ж ты хочешь, бездельник? растерялась тетка, она, видимо, считала, что сто рублей более чем достаточно.
Хоть бранитесь, тетенька хоть чего, а за такое серьёзное дело сто рубликов маловато будет. Сами понимаете, чем грозит. Пятьсот дадите, возьмусь за это дело, а нет, и он развёл руками.
Ну и жулик, тетка глаза прищурила.
Так, другого найдите. Вы ведь, моё к вам уважительное отношение знаете. Когда моей работой недовольствовались. А? Вот то-то.
Знаешь ведь, что не пойду искать, вот и пользуешься моей добротой. Ладно, по рукам. Двести сейчас дам, а триста после работы.
Фимка улыбнулся:
Пятьсотсразу. Иначе дела не будет. Важное дело затеваем.
Ох и жулик, вздохнула тетка.
Достала сундучок, открыла, вытащила несколько ассигнаций и отсчитала пятьсот. Протянула бумажку, на которой писала. Прочти всё и запомни. Он взял бумагу и пробежал глазами.
Запомнил?
Да.
Она взяла бумагу и бросила в камин. Потом протянула ему запечатанное письмо и деньги.
Ну что ж, иди тогда.
Всего хорошего тётенька.
Глава 21
Настал день большого приёма. С утра в доме суета. Последние приготовления самые нервные.
Выходные, Алексей обычно проводил с Лизой, а тут, ни как не получается, выбраться хоть на часок. Он всё время кому-то нужен, звали куда-то, о чем-то спрашивали. Ольга, то и дело путалась под ногами. Как назойливая муха она вилась рядом и что-то беспрестанно говорила. Алексей раздражался и один раз даже прикрикнул на Ольгу. Она, лишь ненадолго затихла, но не ушла, а всё так же преследовала и надоедала.
Тетушка, то показывалась в длинных коридорах, то исчезала. Словно мифическая богиня символизирующая ветер, порой, совершенно неожиданно, она мелькала в проходах, заставляя колыхаться на пути всё, что могло колыхнуться. Цветы, портьеры, платья горничных. Не прибранная, в развивающемся, словно парус пеньюаре, Анфиса Петровна носилась, в тревоге, со скоростью, которой, поистине, позавидовала бы охотничья борзая. Тетушка раздавала указания везде, где появлялась. Голос её, эхом доносился в каждый уголок дома. Всякий раз, когда Алеша собирался расслабиться, она налетала из-за угла и давала ему новое поручение.
Матушка княгиня, отдыхала. Она отказывалась принимать участие во всей этой утренней суете. Дабы, не быть усталой к вечеру, она хотела подольше полежать в постели. Порой, справлялась об Алексее и под разными благовидными предлогами, звала его к себе.
При всей разности занятий этих женщин, Алексею казалосьзадача у них одна. Сговорились, для того, чтобы не дать ему возможности уйти. Во всяком случае, так выглядели их бесконечные попытки, чем-то его занять. Когда он устал от бесцельного хождения по дому, то уединился у себя в покоях и велел слуге, ни кого не пускать.
К назначенному времени, стали съезжаться первые гости.
Кареты и коляски разных мастей с нарядными лакеями, бесконечной вереницей, подъезжали к парадному крыльцу. Считай всё высшее общество Петербурга, съехалось к графине Сабанеевой. Лакеи в парадных ливреях, красного цвета, провожали гостей к центральной лестнице, с красным сукном, где выстроились в ряд Анфиса Петровна, Софья Андреевна, Алесей и Ольга. Каждого приглашенного приветствовали лично. Казалось, это никогда не закончится. Гости поднимались, и поднимались. Алексей чувствовал усталость от этой невесёлой обязанности, встречать каждого. Но, нескончаемая река титулованных приглашенных, это то, что нужно было выдержать сегодня во, что бы то, ни стало.
Бароны и баронессы, графы и графини, князья и княгини. Потоки платьев и фраков, реки драгоценностей, перьев, цветов. Поляны сумочек и вееров, атласных башмачков. Облака пудры и румян. Море белых перчаток. И океан ароматов. Голоса, улыбки, смех. И великое множество белых мундиров. Блеск и великолепие ослепляли.
Громкие, радостные встречи. Звонкие, дружеские поцелуи. Эта вся пёстрая толпа создавала равномерный гул в вестибюлях и передней зале, а затем плавно перетекала в бальную залу.
Много знакомых лиц. Салонные завсегдатаи, неотъемлемая часть любого бала. Без них вечера становилось бы пустыми и бессвязными. Наука светского общения, сильно пострадала бы и превратилась в простое перекидывание парой вежливых фраз. Конечно, в лучших домах с детства учат правилам общения, но без виртуозовсторожил салоны оставались бы, как пирожные без крема.
Мало кто из получивших приглашение, пропускал такие мероприятия, как бал или приём. Если только, по очень уважительной причине, коей являлись, лишь отъезд или похороны. Приглашения рассылались за несколько недель и каждый из приглашенных имел возможность подготовиться. Во всяком случае, дамы успевали заказать портным наряды соответствующие последним модным веяниям. Ни кто не хотел прослыть отставшей от моды и уж точно, каждая считала свой наряд лучшим.
Через час парадная лестница опустела, только лакеи, краснотой ливрей торжественно оттеняли белоснежный мрамор ступенек.
В огромном зале, лёгкая музыка создавала фон, но как только вошли хозяева приёма и двери за ними закрылись, оркестр заиграл польку.
Бал начался.
Не прошло и пяти минут, как множество пар кружили по залу, создавая цветной хоровод. Барышнив светлом, с подобиями скромных причесок. Дамыв ярких, порой даже чрезмерно, туалетах. Иной раз, мелькнёт и черное платье. Кругом, до неприличия открытые плечи и декольте. Лица, волосы, руки. Музыка гремела, пары неслись по паркету в неудержимом танце.
Алексей любил танцевать. Делал это хорошо и старался всегда показать мастерство. С детства изучал он эту науку. И можно с уверенностью сказать, преуспел в ней. На балах пребывал в ряду тех кавалеров, которыми любуются, с которыми мечтают стать в пару, самые искушенные в танцевальной науке барышни. Лёгкость его движений завораживала и влекла. Виртуозное владение искусством танца, отточенное годами, угадывалось в каждом непринуждённом жесте Алексея. Стройная его фигура в черном фраке и белоснежном жилете, плавные движения, приводили в неописуемый восторг не только девиц, но и их наблюдательных мамаш.
Алексей, как вежливый хозяин, приглашал всех подряд, старался ни кого не пропустить. Лишь раз, он станцевал с Ольгой, сказал, как идёт её волосам небесно-голубой, и снова с большим рвением принялся выполнять обязанности радушного хозяина. Настроение было легким и весёлым. Он решил, не отказывать себе в удовольствии, насладится танцевальным вечером в полной мере. Несколько туров вальса, он сумел распределить между барышнями, теми, кто оставались не удел. Тут, Алексей, проявил себя в высшей степени внимательным хозяином, что многие заметили и оценили. Особенно радовались такому его вниманию маменьки, чьи дочери явно застоялись возле них, без приглашений.
Он не замечал признаков досады на лице Ольги. Развлекался сам и развлекал других. И только когда матушка, в платье цвета лазури и с огромной брошью с изумрудами на левом плече, подошла и пожурила его тихонько, как мало он уделяет времени жене, пригласил Ольгу ещё и на тур вальса.
Музыка гремела, завлекая в водоворот танца всё больше желающих. Один ритм сменялся другим. Не останавливались музыканты, не было времени вздохнуть, тем, кто не в силах оторваться от танца. Возбуждение, царившее в зале, трудно было остановить, но время летело и вот, музыканты смолкли, повинуясь вездесущей трости капельмейстера. Настал момент отдыха.
В девять, гостей пригласили отобедать, и пестрая толпа плавно перетекла в парадную столовую. Как и ожидалось, столы ломились от закусок, деликатесов и кулинарных изысков. В сосудах и графинах разнообразные напитки. По пестрой веренице угощений, угадывалась рука богатая и щедрая.
Впрочем, ни кто и не сомневался, что стол будет изобиловать. Все, кто знали Анфису Петровну лично, так же знали, о её страсти к дорогой, вычурной еде. О гостеприимстве тетушки, ходило немало слухов. Много разговоров о заморских угощениях, коими она потчевала, всякого, кто приглашен к ней на обед.
В день приёма, Анфиса Петровна не изменяла собственным пристрастиям. Повар француз, что готовил для тетушки ежедневно, должен был потесниться и выдержать конкуренцию с китайским поваром и индусом, ихтетушка наняла, специально для дня приёма.
Гости были в восторге. Таких необычных и изысканных блюд не пробовали даже искушенные гурманы, побывавшие в разных концах света. Восхищение гостей тетушка принимала как должное и на все комплименты улыбалась самой обаятельной улыбкой.
Гул голосов не затихал ни на секунду. Такое количество людей просто не может замолчать одновременно без чьей-то на то указки.
Веселье продолжалось. После обеда, гости стали разбредаться кто куда, кто в бальную, где с новой силой заиграла музыка, кто в курительную, кто-то засел в игровой. Гости преклонного возраста, что после сытного обеда слегка осоловели, расселись в большой гостиной. Повелись разговоры о политике.
Молодежь снова за танцы. Мелодия за мелодией. Мазурка, громыхала так, что за несколько кварталов от дома тетушки, в окнах сотрясались стекла. К котильону, веселье пошло на спад.
Гости стали расходиться, далеко за два часа ночи. Музыканты играли почти до трёх, для тех гостей, что не могли ни как натанцеваться. Затем лакеи подали чай и кофе для посетителей гостиной, тех, кто стойко выдерживал все тяготы светских развлечений.
Матушка княгиня, удалилась ещё в одиннадцать, сославшись на сильную мигрень, от всей этой музыки и суеты. Алексей бродил, как неприкаянный, среди гостей. Старался быть приветливым, улыбался направо и налево. Он устал и желал только одного, чтобы поскорее всё закончилось. Ольга пыталась ходить за ним, но он, всякий раз, отсылал её в какую-нибудь компанию, якобы для знакомства.
Тётушка, занимала центральное место в гостиной. В великолепном платье из тафты персикового цвета, она выглядела необычайно свежей. С самой милой улыбкой, выслушивала слова восхищения и вежливо кивала. Гордилась проведённым вечером и величиной размаха. Веселила пожилых гостей бесконечными, пикантными историями. Кто-то из напудренных стариков засыпал сидя, тогда слуги легонько будили гостя и собирали для отправки домой.
Вечер удался на славу, как хвалилась, потом, в салонах Анфиса Петровна. Да, ни кто с ней и не спорил.
Глава 22
Примерно в то время, когда гости в доме тетушки рассаживались за обеденным столом, над парадной дверью на улице Б. зазвонил колокольчик. Человек, по виду слуга из богатого дома объявил, что имеет письмо для Елизаветы Васильевны, которое приказано отдать лично в руки и ещё кое-что передать на словах. Горничная провела слугу в гостиную и велела обождать, пока она доложит хозяйке. Через несколько минут ожидания, человек стал ходить по комнате, как видно в большом нетерпении.
Хозяйка, наконец, вышла:
Прошу простить за ожидание. Вы, довольно поздно, мы не ждали, сказала она, запахивая на груди шаль.
Это вы простите за поздний визит, но Алексей Степанович, при этих словах слуги, девушка просияла, он дал мне поручение, вручить это письмо и передать на словах ещё кое-какие сведения.
Хозяйка быстро подошла и взяла письмо. Поспешно сломала печать и открыла. Посмотрела, недоумённо покрутила лист и сказала:
Но тут ничего нет.
Человек огляделся вокруг:
Правильно. Нет. Ядолжен сам сказать то, что нужно. Так, он указал глазами на дверь, чтобы нас не услышал ни кто. Понимаете?
Девушка посмотрела на дверь, потом видно догадалась, что поручение секретное и сказала:
Пройдёмте сюда.
Он тихо проскользнул в открытую дверь спальни, Лиза вошла за ним. На столике горела сеча. Только дверь притворилась, Лиза посмотрела на человека в ожидании, но чуть не вскрикнула. Она увидала в руке его большой нож. В глазах жесткий огонёк. До неё, вдруг, дошло, что человек этот, совсем не от Алексея.
Знаешь, зачем я здесь? грозный его шепот показал серьёзные намерения.
Убить меня? вымолвила Лиза.
Правильно.
Это княгиня вас послала?
Это тебе не нужно знать. Молись что ли, он осмотрелся по сторонам.