Сейчас Даше шел восемнадцатый год и более десяти лет она жила в доме покойного дяди. Марья Ивановна, как и прежде, относилась к ней с теплотой и любовью. Стараясь угодить девушке, Теплова баловала ее так же, как и свою старшую Лизу. Но Даша всегда помнила, что она всего лишь племянница в этом доме и не может позволить себе вести себя подобно старшей сестре, которая закатывала истерики по любому поводу.
Лиза редко общалась с ней, а с годами ее неприязнь усилилась. Причину этого Лиза не раз озвучивала наедине, заявляя сестре, что она не только была искуснее в танцах и музыке, но и гораздо красивее. Едва Даше покупали новое платье, Лиза немедля устраивала матери грандиозный скандал по этому поводу. Даша старалась заказывать себе наряды попроще, с небольшими вырезами и почти без украшений, чтобы не раздражать старшую сестру, но та все равно была недовольна. Она кричала матери, что на Даше самая невзрачная тряпка смотрится изыскано, а на ней даже дорогущее французское платье сидит ужасно.
Двенадцатилетняя Оленька за эти годы стала верным другом Даши. Она во всем поддерживала старшую сестру, ходила за Дашей хвостиком, играла с ней и открывала все свои сокровенные девичьи тайны.
Едва Даша взяла из рук сестры темноволосую куклу в голубом атласном платье, как из парадной послышались громкие голоса. Вмиг двери в гостиную распахнулись, и в комнату ввалились пятеро молодых людей в темно-зеленой военной форме.
Демьян, еще свечей! Тут темно, как в бочке! раздался громогласный повелительный голос одного из гвардейцев, который вошел первым.
Узнав Илью Теплова, Даша и Оля замерли на своих местах, испуганно глядя на гвардейцев, которые грязными сапожищами топтали светлый индийский ковер в гостиной.
Девушки, находившиеся в центре комнаты, рядом с высоким шкафом, привели молодых людей в ступор. Один из них, чуть выше среднего роста с черными усами, замер на месте и воскликнул:
А это что за ангелы, залетевшие в гостиную? А, Илья?
Три лакея внесли в гостиную две дюжины канделябров по пятнадцать свечей, и громадная комната озарилась ярким светом. Илья, который остановился в пяти шагах от Даши и Оли, упорно молчал и лишь недовольно смотрел на девушек.
Даша сразу же отметила, что молодые люди пьяны, ибо у говорившего гвардейца заплетался язык, а двое других пошатывались, нетвердо стоя на ногах. Девушка ощутила неловкость, заметив, как Илья внимательно рассматривает ее, скользя пристальным взором по ее фигурке снизу вверх и обратно. Затем он перевел глаза на Оленьку. Красноречивые, заинтересованные и немного развязные взоры других молодых людей заставили Дашу покраснеть от смущения, и она, проворно поставив последнюю куклу, закрыла шкаф и начала спускаться с лестницы.
В следующий миг один из гвардейцев небрежно кинул свою треуголку на бархатный диванчик и стремительно приблизился к Даше.
Вы позволите мне помочь вам, сударыня? услужливо спросил он у девушки, которая уже была на предпоследней ступени.
Даша приветливо кивнула и, опершись на предложенную твердую ладонь молодого человека, легко спустилась на ковер. Пройдясь заинтересованным взором по его подтянутой сухой фигуре, девушка отметила приятное лицо, живые глаза и светлые густые вихры волос.
Эй, Михайлов, ты уж больно резв, заметил гвардеец с черными усами, подходя к ним. Барышня, может, и не желала твоей помощи.
Отчего же? Я очень благодарна вам, ответила приветливо Даша, улыбнувшись светловолосому Михайлову.
Оба гвардейца невольно уставились на чарующую улыбку девушки, которая озарила ее лицо.
Позвольте, я помогу вам закрыть коробку, вдруг предложил третий гвардеец, самый трезвый из них, приблизившись к Оленьке, которая никак не могла справиться с запором.
Не выдержав напряжения, Михайлов обернулся к Илье и недовольно воскликнул:
Теплов, ты так и будешь молчать?! Может, представишь нас барышням? Или мне самому их расспрашивать?
Илья наш брат, заметила просто Оленька с непосредственностью ребенка, улыбнувшись усатому гвардейцу, которому на вид было около тридцати.
Да неужели брат? пророкотал усмехаясь усатый. А я думал, сыч какой? Молчит окаянный. Только глазищи выкатил, да и смотрит.
Позвольте ручку? воскликнул Михайлов и, уже схватив ладонь Даши, поцеловал ее пальцы. Усатый тут же толкнул Михайлова в бок локтем и заметил:
Михайлов, ты нарываешься. Это я ее первым разглядел. Ты бы с перепою и не приметил этого ангела. Да и собственную кобылу бы не увидел! закончил усатый и загоготал.
Один из гвардейцев, что вальяжно прислонился к камину, громко рассмеялся вместе с ним.
Штуммер, уймись, а не то придется тебя проучить как следует, парировал Михайлов, красноречиво положив руку на эфес сабли и сверкая глазами в сторону усатого.
Давайте еще из-за девки подеритесь, наконец проронил цинично холодно Илья. Мало вам на войне кровищи-то было?
Даша посмотрела на Теплова. Как и обычно, он надел маску строгого надменного брата. Он все так же стоял в напряженной неподвижной позе, словно истукан, и, сузив глаза, следил за всем происходящим с надменным выражением лица. Инстинктивно ощущая, что они с Оленькой здесь лишние, Даша вновь приветливо улыбнулась усатому Штуммеру, который в этот момент тоже выпросил ее ручку для поцелуя и сказала:
Господа, позвольте мне пройти, нам уже пора. Оленька! она окликнула младшую сестру, обернувшись к ней.
Как пора? Но мы еще не знаем ваших имен! Теплов, ты представишь нам своих сестер или нет? уже зло воскликнул Штуммер.
Дарья Сергеевна, моя двоюродная сестра, произнес чеканно Илья, протянув руку в сторону Даши. И Ольга Григорьевна, моя младшая сестра, он указал на девочку. Подпоручик Иван Федорович Михайлов и штабс-капитан Штуммер Платон Николаевич, представил он гвардейцев, которые прилипли к Даше и, видимо, не собирались отходить от нее.
Дарья Сергеевна! Какое чудесное имя! воскликнул Михайлов и призывно заулыбался Даше. Светловолосый стройный Михайлов имел живые темные глаза и скуластое молодое лицо.
Даша вновь улыбнулась Ивану Федоровичу и краем глаза заметила, что выражение лица Ильи, что стоял от них в пяти шагах, стало совсем злым. Теплов прямо буравил ее лицо горящим, недовольным темным взором, как будто требуя, чтобы девушки немедленно покинули гостиную.
Господа, нам действительно пора, сказала вежливо Даша и, взяв под локоток Оленьку, наклонила голову в знак прощания и добавила: Была рада познакомиться с вами, милостивые государи.
Она поспешила к выходу с Оленькой, по дороге в знак прощания склонив голову в сторону и двух других гвардейцев, которые почтительно выпрямились при уходе девушек.
Едва они исчезли, Штуммер быстро приблизился к Теплову. Илья так и стоял неподвижно и теперь уже смотрел на дверь, за которой минуту назад скрылись девушки. Платон со всей силы толкнул Илью в плечо, чтобы обратить на себя его внимание.
Ты что, ополоумел?! воскликнул, морщась от боли, Илья. Оно же болит еще!
Знаю! сердито прищурившись, сказал Платон. Это я специально тебе по больному. Будешь знать, как молчать, когда не следует. Что тебе, жалко было представить сестриц, что ли? Убыло с тебя?
Да уж, поддакнул ему Михайлов, подходя к столу и откупоривая новую бутылку с шампанским, которую вместе с хрустальными бокалами пять минут назад принес слуга. Если бы ты не был таким вредным, Илья Григорьевич, мог бы по-братски попросить Дарью Сергеевну с нами остаться.
Это еще зачем? буркнул Теплов и подставил Михайлову пустой бокал. Иван плеснул ему шампанского и, буравя друга недовольным взором, выдохнул:
Так поговорили бы. Я бы расспросил ее
О чем же? усмехнулся Илья.
А неважно о чем, пробубнил Михайлов. Главное, чтобы с такой раскрасавицей немного подольше побыть.
И не говори, Иван, красавица она знатная, я бы сказал, писаная, поддакнул Штуммер и, не дождавшись пока Теплов и Михайлов разольют шампанское, проворно взял еще одну бутылку и, вальяжно бухнувшись на диванчик, умело откупорил ее и начал пить прямо из горла.
Незачем моей сестре с вами разговоры вести. Она скромна и к вашим соленым шуткам непривычна, заметил колко Илья и отошел со своим бокалом шампанского к окну. Чуть отодвинув занавеску, Теплов уперся горячим лбом о холодное стекло и мрачно начал рассматривать падающие ажурные снежинки за морозным окном.
Я могу и на светские темы говорить, обиженно заметил Михайлов. Знаю я как и с кем говорить. Думаешь, я не вижу, что с такой барышней только о возвышенном можно?
Но Илья не слушал его. В его ушах стоял шум, а перед глазами вновь всплыл образ светловолосой чаровницы, той самой, которая предстала перед ним, четвертью часом ранее.
Как только Теплов зашел в полутемную гостиную, он затуманенным вином взором различил стройные фигурки девушек у открытого шкафа. Хотя Даша стояла к нему боком, наверху лесенки, Илья безошибочно в первый же миг определил, что это именно она. Ее изящное гибкое тело он помнил очень хорошо, еще с того лета, когда приезжал на сутки в деревню. Он отметил, как она, опешив, уставилась на него своими глазищами и, когда он приблизился, начала заинтересованно приглядываться к его друзьям. Илья же замер рядом с нею и принялся рассматривать девушку, словно дорогую драгоценную статуэтку, которую так жаждал увидеть вновь.
Даша изменилась. Ее лицо потеряло детское выражение и стало по-девичьи прелестно. Так же изменилась ее стройная фигурка. Пытливым взглядом Теплов сразу же отметил, что линия ее груди округлилась сильнее и даже в платье простого покроя, в котором она была, выделялась очень отчетливо. Талия девушки показалась Илье такой же тонкой, как и ранее, а стройные бедра стали чуть шире. Когда Даша прошла мимо него, молодой человек отметил, что она подросла и сейчас достигала макушкой его подбородка.
Когда же принесли еще свечи, и гостиная озарилась сильнее, Илья разглядел ее еще лучше. Лицо стало еще краше, чем прежде, угловатость скул исчезла, и сейчас девушку украшали округлые нежные щечки с ямочками. Тонкая линия носа, высокий лоб и пухлые губки венчали ее облик, и в голове Ильи в те моменты стучала набатом одна мысльне может земная девушка быть настолько чарующей. Пару раз Даша вскидывала на него взгляд, проверяя его реакцию на свои действия. В эти краткие моменты ее пронзительный синий лучезарный взор прямо вклинивался в его сердце. Нервное, заторможенное состояние владело Тепловым первые минуты, но через некоторое время он смог взять себя в руки.
Илья заметил, что Даша вызвала интерес у Штуммера, который, как знатный любитель женщин, тут же оценил бриллиант по достоинству. И даже поэтичного Михайлова, который при нем ни разу не ухаживал ни за одной барышней, она как-то тоже умело зацепила своими флюидами. Заметив, что между гвардейцами разгорается спор, Илья сначала опешил, а затем разозлился. Он грубо ответил им и мысленно начал выпроваживать Дашу из залы, чтобы еще сильнее не развить неожиданное знакомство между нею и его друзьями. Она верно почувствовала его настроение, считав недовольство в его глазах, и проворно покинула гостиную.
Стоя у холодного окна, Илья думал лишь о том, куда ему деться из собственного дома, чтобы более не встречаться с этой девицей, которая всего за полчаса взбудоражила своими прелестями все его существо. Однако идти было некуда, а его увольнение кончалось только весной. Да, он мог жить в казарме. Но там было сыро, грязно и шумно. Здесь же все оставалось родным и знакомым, к тому же отныне он был главой дома, как в письме написала мать. Что ж, решил Илья, придется постараться как можно реже встречаться с Дашей, чтобы более не выглядеть глупо в ее глазах, как это получилось сегодня.
Не прошло и получаса, как в гостиную, где находились молодые люди, пожаловала хозяйка дома и Лиза. Марья Ивановна с дочерью, едва вернувшись из оперы, неожиданно застала в гостиной Илью и его друзей. Когда женщины вошли, перед их удивленными взорами предстала неприглядная картина. Полупьяные гвардейцы, развалившись в креслах, пили шампанское. Заметив у окна высокую широкоплечую фигуру сына, Марья Ивановна строго поинтересовалась:
Что здесь происходит?
Молодые люди вмиг встрепенулись и повскакивали на ноги, вежливо кланяясь вошедшим дамам. Илья обернулся на голос матери и печально улыбнулся:
Прости, матушка, но так не хотелось сидеть в грязном кабаке. Вот я и пригласил друзей к нам.
Я поняла. Приветствую вас, господа, более спокойно произнесла Марья Ивановна. Надеюсь, вы уже обсудили все свои дела? У нас благопристойный дом.
Конечно, матушка, кивнул Илья, подойдя к матери, целуя ее ручку. Через полчаса мы уже разойдемся.
Надеюсь на это, сказала Теплова и жестом показала, чтобы сын склонился к ней. Илья тут же наклонил к матери темноволосую голову, Марья Ивановна с любовью поцеловала сына в макушку и тихо сказала: Письмо твое получила только сегодня. Я очень рада, что ты, наконец, вернулся в отчий дом, Илюша. И уже громче добавила: Зайди потом ко мне в комнату, поговорим. Она улыбнулась сыну и, вновь обведя всю честную пьяную компанию строгим взором, устремилась к двери, на ходу заметив: Прощайте, господа. Надеюсь увидеть вас в своем доме в следующий раз в более пристойном виде. Лизонька, пошли, окликнула она дочь.
Лиза же, стоящая рядом с Ильей, изучающе и кокетливо пробегала глазами по статным фигурам гвардейцев.
Матушка, я только с Ильей поздороваюсь и приду, заявила Лиза, придумав повод, чтобы остаться подольше с этими соблазнительными офицерами.
Хорошо, согласилась Теплова и, бросив строгий взор на Илью и Лизу, покинула гостиную.
Илья, ты представишь меня своим друзьям? потребовала Лиза, оправляя свое бальное сильно открытое платье, и кокетливо заулыбалась. Илья по порядку подвел Лизу к каждому из гвардейцев и представил девушку.
Сколько ж у тебя сестер, Илья Григорьевич? спросил Штуммер. Одна краше другой! добавил он, как умелый обольститель, и улыбнулся Лизе. И девушка в ответ как-то глупо захихикала.
Это все, буркнул в ответ Теплов и отошел налить себе еще спиртного.
Лиза же немедля затеяла разговор и вовлекла в него троих друзей Ильи. Позволив всем поцеловать ей ручку, девушка села между двумя молодыми людьми на диванчик и начала зазывно разговаривать со всеми подряд. Пьяные гвардейцы тут же растаяли от смелых речей девушки, а более от ее глубокого декольте, в котором виднелась довольно полная грудь Лизы. Они наперебой осыпали девушку комплиментами, а та в ответ все время громко хихикала, то и дело позволяя целовать себе руку. Илья отвернулся, ибо ему отчего-то было противно видеть, как развязно ведет себя сестра. Невольно Теплов сравнил притягательную нежную неземную прелестницу Дашу, такую тихую и умело скрывающую свою страстную натуру, с пустой вызывающей кокеткой Лизой. Нет, однозначно, Лиза не стоила даже мизинца Даши, подумал Илья.
Слыша пьяные разговоры друзей и их соленые шуточки, которые они даже не пытались сдерживать в своей речи в присутствии Лизы, Илья чувствовал себя гадко. Сестра же звонко смеялась с молодыми людьми, всеми своими словами поощряя их рассказывать неприличные анекдоты. Теплову было неприятно, что его сестра такая. Михайлов, как и Теплов, сидел в стороне от веселой компании и молча потягивал шампанское, с ухмылкой посматривая на Лизу в окружении трех гвардейцев.
Вдруг Илью окликнул Платон Штуммер:
Слышь, Илья! Лизавета Григорьевна говорит, что завтра у Разумовских в большом парке гуляния будут весь день! Может, нам тоже туда махнуть?
Ты это точно знаешь, Лиза? спросил тихо Илья сестру.
Сегодня в опере княжна Гагарина об этом говорила, ответила воодушевленно Лиза. Там будет празднество устроено, разные горки и качели предполагаются и даже лед для катания.
Прямо с утра можно туда отправиться! с воодушевлением добавил Платон.
Увольте, господа, я буду не в состоянии назавтра встать поутру, может, к обеду, сонно зевая, заявил один из гвардейцев.
Тогда тебя, Чертищев, мы вычеркиваем, выпалил Платон. Ты с нами, Илья?
С вами, куда ж вас девать, пожал плечами Теплов, а про себя подумал, что будет повод отсутствовать дома весь день, и тем самым он сможет избежать встречи с Дашей.
Итак, решено, завтра к Разумовским, произнес Штуммер. Мы поутру с Михайловым, заезжаем к тебе. Наверное, часам к десяти будем. Ты, Бибиков, тоже приезжай сюда. Заберем Елизавету Григорьевну и тебя, Илья, и поедем. Я думаю, двух саней нам на пятерых хватит.
Конечно, хватит, громко засмеялась Лиза и добавила: Надо будет только прижаться друг к другу посильнее, чтобы не замерзнуть, и все.