Получается, да, пожала плечами Волька. Я хочу перестать молчать все время. Раньше думала, что это самое правильноемолчать. А сейчас поняла, что нет.
Хитрая ты! А я и не знала, удивилась Галка.
Но не было никакой хитрости в Волькиных ответах. Она и правда задумалась над этими простыми вопросами. Понять себявот чем они помогли ей.
Однажды Альба придумала совершенно дурацкий и бесполезный вопрос. Но и на него полагалось отвечать честно, как полагалось правилами игры.
Девчонки, а у вас уже б ы л о? почему-то переходя на шепот, спросила Альба.
Все, конечно, поняли, о чем идет речь.
Начинай! велела Галка Альбе.
У менянет, ответила та. Из-за этого все мои беды.
Какие беды? Из-за этого?
Такие, что меня парень бросил. Он сказал, что какая это любовь, если я на это не соглашаюсь. Говорит, я так старой девой и останусь. А я ничего не могу с собой поделать. Ну не могу, и все. Может, и правда старой девой останусь?..
Тогда и я останусь старой девой, вмешалась Волька. Куда спешить? И зачем? Потому что у всех вокруг уже б ы л о? У меня другие цели. И потомя только по любви. Хоть будет хорошее воспоминание. А просто так
И ястарая дева, с хохотом сообщила Галка.
Все с нами ясно! Нам надо свой монастырь организовать, радостно подытожила Альба.
А еще был вопрос про самую главную мечту.
И Альба сказала:
Любить и быть любимой.
И Галка сказала:
Любовь.
А Волька сказала:
Независимость.
Она давно знала, что не сможет себе позволить любовь, пока живет в такой некрасивой бедности.
Нет, как ни крути, несчастливой Альбу назвать было нельзя. Она родилась от добрых и сильных родителей, любящих ее и брата. Отец ее был генералом, мама адвокатом. Домполная чаша. Гостеприимные хозяева вечно устраивали посиделки у себя дома, собирали друзей. Альба, приходя к Галке гладить белье, всегда приносила «передачу от мамы»: сумку, набитую всякой снедью.
Мама не верит, что вы нормально питаетесь. Вот вам, освобождалась от тяжелой ноши Альба. Вы уж ешьте, поправляйтесь, а то мама еще больше меня в следующий раз нагрузит.
С родителями генерала тетя Ната познакомилась в первый же день, как приехала смотреть выделенный ей участок. Они пригласили ее к себе, угостили, расспросили. Предложили прежде всего поставить на участке фанерную времянку и выкопать сортир. А потом уже потихонечку, из года в год строить дачку. Ната поблагодарила за совет, от рытья сортира отказалась. Она собиралась строить дом с городскими удобствами, чем сразила их, местных жителей чуть ли не в десятом поколении, наповал. И все у нее получилось. Соседи все ходили любоваться на новостройку. А потом привели сына с невесткой, когда те приехали в отпуск.
Слушай, ты архитектор, да? обратился к Натке парень в военной форме. Сделай мне проект. Чтоб внутри было, как у тебя. А снаружи по-другому, чтоб было красиво!
Жор, ну что ты такое говоришь? Ну как же у Наташи некрасиво! Ведь шикарно же! упрекнула мужа жена Татьяна.
Ну я на свой вкус хочу. Чтоб места внутри было много, чтоб не теснитьсяни нам, ни родителям, ни детям, ни гостям. А снаружи чтоб красиво, как на картинке!
На какой картинке? возмутилась жена.
Я знаю, на какой, догадалась тогда Наташа. Я вам сделаю проект. А вы потом скажете, правильно я поняла или нет.
Оказалось, что она совершенно точно представила себе, какую именно картинную красоту имел в виду будущий генерал. Так появился по соседству с Наткиным лаконичным домом трехэтажный бревенчатый терем с крышей-маковкой, огромными витринными окнами и с разными затейливыми пристройками: летней кухней с мангалом, огромной беседкой, тоже увенчанной крышей-луковкой, способной принять под свой кров человек пятьдесят, не меньше. Родители Альбы любили свой дом и при первой же возможности прилетали на свой берег. Отец собирался поселиться здесь, когда уйдет на пенсию, а покаморе, солнце и друзья доставались им лишь время от времени.
Когда Галка и Волька прилетели в опустевший тетин дом, в аэропорту их встретил дядя Жора, Георгий Федорович. Он обнял Галку, прижал к себе, стал гладить по макушке, приговаривая:
Вот как увиделись! Кто же думал Кто же знал Нет Натки Но мы с тобой, Галюша. Поможем всегда.
Увидев, что рядом стоит Волька, он и ее привлек к себе, спросив, почему Галка никогда не привозила с собой свою красавицу подружку.
Ее родители не отпускали, пояснила Галка.
Боялись за меня, подтвердила Волька. Я их просила, а они
И я бы боялся, кивнул дядя Жора. Тут у нас места южные, похитить могут.
Волька вежливо улыбнулась.
Но если ты под нашей защитой, бояться нечего.
Когда приехали к Галке постояльцы из Питера, родители Альбы позвали всех к себе на кефаль. С детства Волька думала, что же это такоекефаль. Из-за песни «Шаланды полные кефали в Одессу Костя привозил» Волька считала, что тут какая-то ошибка. Вместо «кефаль» надо петь «кафель». Костя привозил полные шаланды кафеля. Кафель же всем нужен. Это ведь понятно. Но в размер песни «кафель» не укладывался. И Волька пела: «Шаланды полные кафе́ля» В стихах же поэты меняют ударения для удобства. И рифму пришлось изменить: «Шаланды полные кафе́ля в Одессу кости привозил, и все биндюжники балдели, когда в пивную он входил» И так она дожила почти до восемнадцати лет, когда вдруг обнаружилось, что кефальэто рыба. И говорили, очень вкусная рыба! Вольке очень хотелось попробовать настоящую черноморскую кефаль. Ее только пугало, что соберется такое количество незнакомых людей, с которыми к тому же придется о чем-то говорить.
Людей действительно собралось немало, но никто не лез к ним с разговорами, все общались друг с другом, наслаждаясь вечерним дыханием моря, отдыхая от дневного зноя.
Кефаль действительно оказалась невероятно вкусной рыбой. Волька, наплававшись и назагоравшись днем, осоловела от еды и лениво прислушивалась к разговорам за столом. Она слышала, как Галка жаловалась отцу Альбы, что не верит в естественную смерть тети и ничего с этим поделать не может. Ведь у Наты была такая спокойная, благополучная жизнь. Всего у нее имелось вдоволь, в том числе и здоровье. И плавала она, и на гору свою любимую ходила, и ела все свежее С чего умирать? Так не бывает.
Галчонок, вот поверь: я те же вопросы себе задавал. И говорил с ребятами, просил все расследовать досконально. Нунет ни единого повода считать, что Натка не своей смертью умерла. Полностью исключено. Мне бы врать не стали. И ты мне поверь. Я понимаю, ты принять это никак не можешь. Но что делать? Время тебе нужно Время лечит.
Голос генерала звучал убедительно. Волька ему поверила. А Галка никак не хотела принять его слова, все приводила свои доводы.
А давайте, девчонки, споем, предложил генерал, отходя от Галки.
Волька огляделась. Альба принесла гитару. Волька не знала, что Альба играет на гитаре, зато знала, как она поет.
Какую, пап? спросила Альба.
Мою любимую, отвечал генерал. Сама знаешь.
Рядом с Альбой села мама. Зазвучала песня. «Быстро молодость проходит, дни счастливые крадет, что назначено природойобязательно случится», послышался низкий мощный голос подруги. Вольке почему-то захотелось плакать. У нее словно душа встрепенулась и ожила. «То ли самое прекрасное, ну, самое прекрасное, в окошко постучится, то ли самое напрасное, ну, самое напрасное, в объятья упадет»
К Альбе присоединилась мать, и голос ее был так же силен и чист, как у дочери. Волька смотрела во все глазаони были прекрасны, взрослая статная женщина и ее юная копия.
«Ах, не делайте запаса из любви и доброты, и про черный день грядущий не копите милосердья»
Вольке казалось, что слова эти обращены к ней. Странно, что она никогда прежде не слышала эту песню. Она и не заметила, как песня закончилась:
«Две жизни прожить не дано»
Через мгновение тишины все словно выдохнули и принялись аплодировать. А Волька, совершенно не ожидавшая от себя такой смелости, громко попросила спеть еще раз.
Никто не против? спросила Альба, хотя и так было понятно, что все жаждут повторения.
И снова зазвучали аккорды гитары. Теперь Волька изо всех сил старалась запомнить слова.
Галь, запомни мне песню, прошептала она подруге, доверяя ее необыкновенной памяти.
Я ее и так знаю, еле слышно шепнула Галка. Это Окуджава.
Альба с мамой пели песни, одна другой прекраснее, но Волька все повторяла про себя те слова первой песни, которые смогла запомнить.
Ну ты, Георгий Федорович, богач! воскликнул один из гостей, когда пение закончилось. Среди такой красоты живешь!
Двойной красотой окружен! хвастливо подтвердил отец Альбы. Да ведь и мы не лыком шиты. Мы с сыномкрасавцы хоть куда! Так что у насдвое на двое! Мужское-женское в полном равновесии.
Да, семья образцовая, что тут скажешь.
Видели бы вы нас в молодости! Что ни день, то сражение. Каждый свою свободу отстаивал так, что пух-перья летели. Мыребята горячие, да, жена?
Еще какие, подтвердила, смеясь, мама Альбы.
А вы что, родители, с интересом спросила Альба, дрались даже, что ли? Никогда не поверю. При мне они не дрались, никогда не видела, обратилась она к гостям.
Нет, до драк не доходило, засмеялся генерал. У нас борьба шла за свободу и независимость. Скандалили по любому поводу. Вот однажды после месяца учений приезжаю. И дали мне дня три отдыха. Я, конечно, собирался их провести сугубо с молодой женой. Ну, она меня встречает, нарядная, красивая. Я дико соскучился за месяц. А она говорит, что мы должны ехать на день рождения к какой-то ее подруге. Ну, какой может быть день рождения чей-то, когда месяц не виделись? Она говорит, что давно пообещала, что подарок купила, что никак нельзя не пойти. А я ей говорю, не пойдем, мол, никуда. Устал я и хочу дома побыть. А жена отвечает: «Ну, и сиди дома, а я пойду, хоть подарок подарю и тут же вернусь». На такое я согласиться не мог. Обида меня взяла. Ну, я запер дверь, ключ спрятал. Приказал ложиться спать. Она аж вся кипела, только что не рыдала. А что сделаешь? Легли спать. Я ей говорю: «Вот какое тебе веселье нужно? Ты скажи. Я тебя развеселю без всякого дня рождения». (Девчонки, не слушать!) В общем, веселились от души. Я думал, она навеселится до полного изнеможения и уснет себе без задних ног. Я-то сам так и уснул богатырским сном. Утром просыпаюсь, ее рядом нет, и чувствуючто-то рука правая затекла. Хотел руку поднятьне могу! Тяжесть какая-то держит. Посмотрелмама дорогая: а я прикован наручниками к моей собственной 16-килограммовой гире. Я обалдел. Понял, что жена со мной так пошутила. Зову, кричуникого в квартире нет! Куда она делась без ключа? Потащился с гирей к своему тайнику (а я ключи от квартиры на антресоль закинул). Я тогда, без гири, подпрыгнул, дверцу антресольную открыл и ключи там спрятал. А теперь, с гирей, не подпрыгнешь. Потащился я за стремянкой, вскарабкался. Лежат ключи на антресоли, как я их туда положил. А дверь заперта. Чудес на свете не бывает. Куда ж она делась? Потом уж я узнал, что она через лоджию перелезла к соседке. При полном параде и с подарком! И ушла-таки на ДР. Сел я с этой гирей на кухне, достал одной рукой кефир из холодильника, сижу пью. Злой, как черт. Звонок в дверь. Ну, думаю, вернулась. Сейчас я ей покажу, думаю. А это ко мне курьер со службы пришел. Я, как Геракл, с этой долбаной гирей потащился дверь открывать. Курьер обалдел. «Что это у вас?» А я говорю, мол, физкультурой занимаюсь. Чтобы физическую форму поддерживать. А он: «А наручники зачем?» Ну, я ему наплел, что это я всегда так, чтобы отжаться столько раз, сколько наметил. В общем, курьер ушел с вытаращенными глазами. Я, конечно, хотел дождаться, когда она домой вернется. Стояла бы под дверью, а я бы подумал, открывать ей или нет. Но потом понял, что так и прохожу целый день с этой гирей. Позвонил ей: где ключ от наручников? А она в ответ: а где ключ от квартиры?
Гости хохотали. Кто-то спросил:
А откуда у вас в доме наручники были? Общевойсковым офицерам вроде наручники не выдают? Или?
Да это не мои, вздохнул генерал. Это вон ее, любимой жены. Она как юрфак окончила, ее следователем взяли. Вот она там и работала, опыта набиралась, пока в декрет не ушла. Ходила на службу с наручниками в сумочке. Пригодились для страшной мести.
А куда мне было деваться? подключилась к рассказу жена. Я же обещала на день рождения пойти! А он уснул. Я его пыталась разбудитьЖора, Жора, пойдем, пойдем. А он мычит и не просыпается. Ну, я обиделась. Подумала, что он меня насильно удерживает, без моего согласия. Вот я и решила Сгоряча, конечно. Но что уж. Она не выдержала и расхохоталась. Вспомнить страшно, какими мы были дураками, а?
Ужасными дураками, подтвердил генерал. Настоящими идиотами. Так ведь и доигрались бы до развода. Судьба не позволила. Вот послушайте дальше. Самое смешноене это. Самое смешноеэто то, что так я сильно ее веселил в ту ночь, что у нас Сашка получился! И родился день в день через девять месяцев. И все получилось очень символично: гиряэто бремя! Знак судьбы. Она мнегирю! А я ей тоже кое-что. На память.
А себе не на память?
Видно было, что нрав жены остался неизменным. Огонь не потух.
Еще на какую! На вечную! Копию мою родила. Я как в роддоме увидел, ахнул. Чудо природы! Полное совпадение. А сейчас в одном нет сходстваростом Сашка вымахал повыше меня.
А я как получилась? послышался смеющийся голос Альбы. Почему вы никогда про это не рассказывали?
Ну что, мать? Пришла пора? Рассказать? обратился генерал к жене.
Только в мягкой форме, согласилась та.
Не пугайте, родители! Опять наручники? На обеих руках? Или еще и на ногах? Говорите скорее! потребовала Альба.
Тогда не перебивай и слушай. Приехал я из служебной командировки. А маму твою с Сашкой маленьким оставил тогда тут, у моря, с моими родителями. Тогда еще стоял старый домик. Совсем маленький. Две комнатки и кухонька. Ну, пока меня не было, все размещались терпимо. Родители в одной каморке, жена с сыном в другой. Удобства во дворе, другого ни у кого в округе не имелось. А когда мы все вместе у них оказывались, Сашку отдавали родителям. А мы прямо на берегу ставили палатку, там и ночевали. Чудесные были ночи. Море живоето баюкает, то будит. И спится сладко, и не спится сладко. Настоящий рай. И вот когда я в тот раз вернулся (а мог бы и не вернуться, запросто), счастливая жена потребовала, чтобы я устроил ей тысячу и одну ночь. Ну, тысячи и одной ночи у меня в запасе не было, отпуск две недели, я ж не султан. Но все, что в моих силах было, исполнить старался. Плавали мы ночью в море. Костры жгли И никого вокруг. Никаких отдыхающих тут и в помине не было. И жена все повторяла: «Хочу девочку, чтобы была красивой, как Афродита из пены морской! Хочу девочку!» Я ей: «Давай повременим. Сашка маленький, я часто в командировках. И никогда не знаю, в каком виде вернусь». А мама ваша: «Не твое дело! Давай девочку!» Ну и мы Да Получила, что хотела? Как заказывала? любовно обратился генерал к жене.
Яда. А ты? Может, другую заказывал?
Нет. Я свое дело знаю. И за результат отвечаю.
Спасибо, родители! Класс! Вот где моя настоящая родина. Практически в море. А почему тогда не Афродитой назвали? Раз именно она вышла из пены морской?
Так мама сразу требовала девочку Альбиночку. Я Альбиночку и делал.
А Альбакто придумал так называть? допытывалась дочь.
Само как-то получилось, ответила мать. Альбакрасиво получалось. А потом уже я узнала, что была такая испанская герцогиня Альба, у них с Гойей роман был. Считалась самой красивой женщиной Испании. Ну, у них свои вкусы А имя красивое. И тебе подходит.
Прикиньте, родители у меня! обратилась Альба подругам.
Всем бы таких, подтвердила Галка.
Родители Альбы чем-то напоминали ей своих, если судить по тому, что она сейчас услышала. Никогда они друг с другом не соглашались, всегда спорили, перечили И все никак не могли повзрослеть в отличие от генерала с женой.
Волька тоже завидовала семье Альбы. У Альбы было все, чтобы не думать самой о будущем, не мечтать о лучшей доле. Вот она тогда, во время их игры, сказала, что самая главная ее мечталюбовь. Еще бы! Ей не надо выкарабкиваться из бедности, быть осторожной, просчитывать каждый шаг. Ей нечего стесняться, стыдиться. Ни убогой обстановки, ни одежды своей. Все уже есть. Конечно, можно любить, детей рожать. Ей тоже хотелось любви и детей. Чтобы они получались вот так: весело, с приключениями, бесстрашно. Хотя Что уж тамбесстрашно. Папа Альбы сказал же, что не знал, в каком виде вернется. То естьживым или мертвым. Так чтобыл все-таки страх. Да еще какой. А у них жизнь побеждала. Ну и пусть. У них так, а у нее иначе. Ей надо самой в люди выбиваться. И ни о чем другом не думать.