«Это правда», - подумал Катон. Даже Таррос, самый большой из городов, мог похвастаться только самой скромной ареной и отсутствием театра. Вокруг нее был рынок и несколько небольших таверн, но в этом месте не было суеты, обычных для римских улиц. Даже горстка храмов и терм казалась запущенной и малоиспользуемой. Большие дома в городе и виллы, которые можно было увидеть в сельской местности поблизости, выявили, что некоторые из жителей наслаждались богатством острова, но вполне вероятно, что многие из прекрасных домов были собственностью отсутствующих владельцев в Риме, чья забота об острове не распространялась дальше, чем получение прибыли от имущества.
В отличие от тихого городка, сам порт был загружен. Большинство кораблей курсировали между островом и побережьем Испании, в то время как другие работали по маршрутам от побережья Африки и Галлии. Вдоль набережной стояли большие склады. До недавнего времени многие из них были наполнены сардинским зерном и маслом, готовыми к экспорту, но из-за голода и грабежей их почти не осталось, а то, что осталось, было под охраной, чтобы местные жители не растащили их.
«Персефона» пришвартовалась в полдень, и Катон немедленно повел свою группу на берег, чтобы взять на себя командование гарнизоном. Теперь они беспрепятственно прошли вдоль рва под арку сторожки. У подножия бревен ворот росли пучки травыдоказательство того, что они не закрывались уже многие месяцы. Казармы и конюшни внутри форта, казалось, были в хорошем состоянии, но никаких признаков активности не было. Они могли слышать обрывки разговоров изнутри и заметить немногочисленных солдат через открытые створки, когда они проходили мимо, но никто так и не появился, чтобы остановить их. Ближайший из двух часовых на стене остановился, чтобы посмотреть на них на мгновение, а затем продолжил свое неторопливое вышагивание.
Плацин огляделся по сторонам. - Я мог бы взять этот форт с одной лишь рукой, - пробормотал он.
Катон был слишком разъярен, чтобы ответить, его губы плотно сжались, пока группа продолжала двигаться в направлении штаба когорты в центре лагеря. Впереди из-за длинных блоков барака вышли двое мужчин в туниках без ремней, остановились и уставились на приближающихся офицеров.
- Эй, вы! - проревел Плацин, ткнув в их сторону своим витисом. - Командир идет!
Ауксилларии, зашаркав калигами, встали прямо, расправив плечи и выпрямив грудь. Однако они продолжали глазеть на Катона и остальных.
- Глаза вперед, фурии вас растерзай! - проревел Плацин. Он подбежал к ним и дернул подбородком вперед, так что их лица разделяло пространство не более чем в ладонь. - Какого хрена вы болтаетесь здесь словно в субурском борделе? Где ваши ремни? Ваши гладии?
Когда более высокий из двоих начал заикаться, извиняясь, центурион перевел дух и крикнул: - Что это я чувствую? Вино? Вино! От тебя разит. Ты пьян, солдат?
- Н-нет, господин. По крайней мере, мы выпили и
- Заткнись! Я не хочу дышать воздухом того борделя, из которого вы выползли! Понятно? Кивать в ответ, ублюдки. Клянусь, если кто-то из вас снова откроет свои дырки, я засуну этот витис так глубоко, что вы целый месяц будете выхаркивать его из другой дырки!
Оба мужчины быстро кивнули.
- Хорошо. А теперь возвращайтесь в ваш барак и экипируйтесь. В следующий раз, когда я увижу вас, я хочу, чтобы вы были у ворот, и они должны быть надежно закрыты. Если на ваших туниках будет какая-то грязь, если ваши шлемы не будут блестеть, если на ваших мечах обнаружится ржавчина, то, клянусь всеми богами, я скормлю ваши вонючие задницы первой попавшейся собаке, которая пробежит мимо ворот. Понятно?
Они снова кивнули.
- Хорошо. А теперь пошли к Плутону отсюда.
Когда двое солдат побежали обратно тем же путем, которым пришли, Плацин повернулся и присоединился к Катону и остальным со злой ухмылкой на лице. - И это только начало, господин, а?
- Действительно. Судя по всему, нам нужно будет еще многое что сделать, прежде чем эта когорта будет готова к тому, что грядет.
Они продолжили свой путь, миновав большую подводу возле пустой мастерской, за которой находилось здание штаба. Единственный ауксилларий стоял у входа, опираясь на древко своего копья, пока он полудремал на ярком солнце. Когда он очнулся от хруста калиг по гравию, он моргнул и застыл.
Катон одарил его коротким кивком, когда он прошел через арку во двор, где трава и сорняки росли в щелях между плитами. Аполлоний заметил его гневное выражение и улыбнулся. - Кажется, что здесь служит довольно много садоводов, не так ли?
- Я заставлю их стоять на четвереньках и перебирать каждую травинку и пучок сорняков до конца этого дня, - кисло ответил Катон. - Я давно не видел такого беспорядка.
- Похоже, здесь все-таки будет какое-то развлечение.
- Для тебя, может быть. Но не для меня, и не для моих офицеров, и уж тем более не для этой кучки бездельников, которые притворяются солдатами.
В тени небольшой колоннады, идущей вдоль двора, спала горстка мужчин, и Катон повернулся к Плацину и кивнул ему, прежде чем войти в здание штаба. После яркого солнечного света снаружи внутри было мрачно, и он остановился за порогом, пока его глаза привыкали. Позади него Плацин начал кричать на спящих, предупреждая находящихся внутри, чтобы они повернулись к офицерам, стоящим у входа. Катон разглядел двух писцов, вскочивших со своих стульев. Третий так и дремал, положив голову на скрещенные руки, и продолжил храпеть. Быстрый толчок со стороны одного из его товарищей заставил его заворчать. Потом он увидел шлемы с гребнями и поспешно встал.
- Где командир когорты? - спросил Катон.
Мужчины переглянулись, прежде чем один из них откашлялся и заговорил.
- Центурион Массимилиан в своих покоях, господин.
- Я не хочу видеть Массимилиана; Я хочу поговорить с префектом Вестином.
- Префекта здесь нет, господин.
- Ну, так пойди, найди его и приведи ко мне немедленно.
- Господин, он в Каралисе.
Катон нетерпеливо вздохнул. - Что он там делает?
- Там он проводит большую часть своего времени, господин. Он возвращается в Таррос только раз в два месяца.
- Понятно. Тогда пойди и приведи Массимилиана. Скажите ему, что его новый командир хочет поговорить с ним. Выполняй.
- Да, господин. - Писарь отсалютовал и поспешил мимо офицеров на солнечный свет.
Катон отпустил оставшихся писцов, а затем обратился к Аполлонию и остальным. - Офицеры, похоже, что перед нами стоит более сложная задача, чем я думал. Нам нужна эта когорта, чтобы как можно быстрее подготовиться к кампании во внутренней части острова. Пока я представляюсь Массимилиану, я хочу, чтобы вы, центурионы, посетили каждый клочок лагеря. Переверните все верх дном. Сделайте как можно больше шума и соберите людей на плац за пределами стен. Потом посмотрим, с каким материалом нам придется работать. - Он улыбнулся им. - В бой! Развлекайтесь и не позвольте им засомневаться ни на секунду в том, что с этого момента им придется начать по-полной отрабатывать свое жалованье. Это касается как офицеров, так и солдат одинаково. Разойтись.
Когда Плацин и остальные повернулись и вышли из здания, Аполлоний повернулся к Катону. - А что делать мне? Какую роль ты собираешься выделить мне в своих планах?
- Вернувшись в Рим, ты сказал мне, что у меня впереди многообещающая карьера. Я не совсем уверен в этом. Но если ты прав, тебе придется заслужить свое место рядом со мной, как и парням из этой когорты. Никаких прогулочек с ветерком для моих приближенных не будет. Включая тебя.
- Я и представить себе не мог, что со мной будут обращаться с особым вниманием, префект Катон, - холодно ответил Аполлоний.
Катон на мгновение почувствовал удовлетворение от того, что нашел брешь в доспехах этого человека. Казалось, за гладким невозмутимым панцирем его личности, которую Аполлоний представлял миру, скрывалась неистовая гордость и чувство целостности. Если, конечно, он не играл очередную роль
- У тебя будет возможность проявить некоторые из твоих особых талантов, когда мы примемся вплотную за разбойников. Мне понадобится человек, который сможет незаметно передвигаться по вражеской территории и сообщать об их местонахождении и количестве. Человек, который может убить, не поднимая тревоги. Более того, мне нужно, чтобы ты нашел людей, которых ты сможешь тренировать, чтобы развить те же навыки. Ты сможешь это сделать?
Аполлоний молча посмотрел на него и кивнул. - Я раньше не тренировал кого-либо, но я смогу это сделать.
- Отлично.
- Но мне понадобится свобода полномочий. Ты должен позволить мне выбрать людей и обучать их теми способами, какими я посчитаю нужными.
- Очень хорошо.
- И если кто-то из этих людей пострадает, я не буду нести ответственности. Мои навыки были приобретены не без риска. Я не пришел к ним легко или безболезненно. И также будет с теми людьми. Некоторые могут упасть по пути. Сильно упасть. Ты понимаешь?
- Я понимаю. Пришло время привлечь тебя в свои ряды и присвоить тебе армейское звание. И оплату, связанную с этим.
- Я возьму плату, но не звание. Однозначно не приму звания. У меня нет желания быть частью армии. У меня отсутствуют необходимый аппетит к формальной дисциплине и желание подчиняться приказам других.
- В прошлом ты получал от меня приказы. Мне нужно, чтобы ты сделал то же самое снова.
- Я решил подчиняться твоим приказам, потому что они были осуществимы. Если бы ты приказал мне сделать что-нибудь безрассудное, я бы отказался. Ни один человек не является моим хозяином, даже если они ошибочно считают себя таковыми.
- Понятно. - Катон непоколебимо встретил его взгляд. - Почти наверняка наступит момент, когда я отдам тебе приказ, который подвергнет твою жизнь опасности. И ты подчинишься этому приказу.
- Я не боюсь опасности. Иначе я бы не выбрал ту жизнь, которая у меня есть. Прикажи мне во что бы то ни стало проложить опасный курс; Я буду следовать ему до конца, к чему бы он не привел. Но я не буду следовать глупому приказу. Я достаточно хорошо тебя узнал, чтобы понять, что ты не из тех офицеров, которые играют в игры с жизнями своих подчиненных. Я доверяю твоему мнению и уважаю тебя. Я не говорю такие слова легкомысленно, префект Катон.
Катон тщательно взвесил слова собеседника. Возможно, он говорил правду. Точно так же было возможно, что он знал Катона достаточно хорошо, чтобы попытаться воззвать к его гордости, но только после того, как завоевал его уважение, так что он мог быть более склонен принимать похвалу за чистую монету. Попытка последовать логике рассуждений агента начала сбивать Катона с толку и у него разболелась голова. Возможно, лучше доверять действиям этого человека, чем его мотивам. В конце концов, показательны не мысли, а поступки. Кроме того, с таким философским подходом к условному подчиненному было легче справиться. «Клянусь богами, - подумал он, - неужели я пришел к этому? Неужели общение с Аполлонием заставило меня формировать из разрозненных мыслей такие извилистые рассуждения?». Он перефокусировал свои мысли и откашлялся.
- Очень хорошо. Тогда мы поняли друг друга.
Его взгляд привлекло движение, и он оглянулся и увидел, что писарь спешит через двор в сопровождении центуриона, который застегивал пряжку своего ремня с гладием поверх лорики скваматы. Катон заметил, что это был невысокий жилистый мужчина, седина только слегка успела затронуть его шевелюру вокруг тонкого угловатого лица, а выразительные глаза были темными. Когда они вошли в здание, он и писарь встали по стойке смирно и отсалютовали.
- Центурион Массимилиан прибыл в ваше распоряжение, господин.
Катон ткнул пальцем. - Меня зовут префект Квинт Лициний Катон. Император назначил меня командовать миссией по разгрому разбойников, действующих в этой провинции. По всем военным вопросам мои полномочия превосходят власть наместника. Это означает, что каждый солдат, морской пехотинец и моряк на острове несут ответственность передо мной до тех пор, пока моя задача не будет выполнена. Это понятно?
Массимилиан утвердительно кивнул. - Да, господин.
Катон указал на Аполлония. - Это мой, эм, командир разведчиков. Он не имеет официального звания, но с ним следует обращаться как со старшим центурионом.
Если центурион Массимилиан и имел какие-либо сомнения относительно роли Аполлония, он был достаточно мудр, чтобы держать свои мысли при себе, а выражение его лица оставалось нейтральным, когда он вновь ответил. - Да, господин.
Аполлоний склонил голову набок. - Командир разведчиков? Это звание, с которым я могу жить.
- Тогда будем надеяться, что ты проживешь достаточно долго, чтобы насладиться им. - Катон снова обратил внимание на центуриона. - Насколько я понимаю, ты старший центурион Шестой Галльской когорты.
- Да, господин.
- И я так понимаю, что префекту Вестину не очень-то удобно в лагере.
- Господин?
- Из того, что мне уже доложили, я понял, что префект предпочитает проводить большую часть времени в Каралисе.
Центурион быстро взглянул на стоявшего рядом писаря, но тот продолжал пристально смотреть вперед.
- Ну? - Катон приподнял бровь.
- Вестин часто имеет дела в Каралисе, господин. Я должен командовать в его отсутствие.
- Частые дела? - усмехнулся Аполлоний. - Личные или деловые?
- Не мне утверждать господин.
- Но ты же знаешь, - спросил он. - Не так ли?
Воцарилась тишина, пока центурион пытался составить ответ, который не поставил бы его командира в невыгодное положение. По крайней мере, это его качество понравилось Катону. Тем не менее, ему нужно было знать, в чем состоит игра Вестина, чтобы оценить, будет ли префект приобретением или помехой.
- Я, так или иначе, узнаю, Массимилиан. Ты можешь либо задержать меня сейчас, чего я не прощу, либо ты можешь сказать это прямо и избавить меня от необходимости тратить время на поиски деталей. Как мы поступим?
Центурион принял решение с похвальной скоростью. - Префект купил виллу недалеко от Каралиса год назад, господин. У него на земле есть солеварни, и он экспортирует ее в Рим. Там же живет его семья.
- Ах! - усмехнулся Аполлоний. - Деловые и личные. Я был почти прав.
Выражение лица Катона оставалось суровым, когда он впился взглядом в Массимилиана. - Значит, ты отвечаешь за состояние этого форта. Не так ли?
- Я бы согласился с этим утверждением, господин, если бы префект не настаивал на том, чтобы я лично передавал каждое решение о ведении дел когорты ему. - Горечь в тоне человека была безошибочной.
- Каждое решение?
- Я с трудом могу даже дерьмо выгрести из лагерных латрин без письменного разрешения, господин.
Аполлоний переплел пальцы и опустил руки, чтобы поломать суставы.
- Совершенно очевидно, что префектэто человек, который любит издалека проявлять гений командования. Мне не кажется, что это лучший способ выполнять свои обязанности.
- Нет, - отрывисто сказал Катон. - Так не пойдет. Нисколько. Писарь!
Мужчина шагнул вперед. - Господин.
- Отправь сообщение Вестину. Скажи ему, что я хочу, чтобы он немедленно вернулся в форт. Каков самый быстрый способ передать ему сообщение?
- По морю, господин. Прибрежные посыльные судна приходят и уходят почти каждый день.
- Тогда подготовь мое послание, чтобы я мог заверить его своей печатью и доставь его на первое же судно, направляющееся в Каралис. Выполнять!
Писарь поспешил к своему столу, вытащил дощечку и принялся за работу. Катон вышел из здания во двор. - Аполлоний, Массимилиан, пройдемте со мной.
Они пошли в ногу, пересекая замкнутое пространство, греясь на солнышке. Из-за стен здания доносились людские крики и топот солдатских калиг.
- Я приказал своим офицерам собрать когорту на плацу, - объяснил Катон центуриону.
- Вашим офицерам, господин?
- Верно. Я привел с собой несколько хороших людей из преторианской гвардии. Они здесь, чтобы привести войска гарнизона в форму, чтобы мы могли положить конец распоясавшемуся разбою на этом острове.
- Отлично. - Массимилиан проворчал. - Давно пора.
Катон бросил на него быстрый взгляд и увидел блеск в глазах центуриона.
- Как долго ты служишь в Шестой Галльской?
- Два года, господин.
- А до этого?
- Двадцатый легион, господин. Я был опционом. Был ранен во время кампании в Британии и получил звание центуриона во вспомогательных войсках. Не могу сказать, что это оказалось лучшим решением, которое я когда-либо принимал.
- Что, Британия? - впервые улыбнулся ему Катон. - Место, где мои зубы прорезались наружу. Второй легион.
- Значит, вы были одним из парней Веспасиана? Прекрасный легион! Спас наши задницы за пределами Камулодунума, когда Каратак устроил нам свою ловушку. - Массимилиан нахмурился, вспомнив тот кровопролитный бой. - Для меня большая честь служить с офицером Второго легиона, господин.