Подняв свой гладий вверх, Катон быстро огляделся и увидел, что ни один из разбойников уже не находится на близком расстоянии. Некоторые все еще стояли на месте и пытались отбиться от всадников, но большинство дрогнуло и пустилось наутек. Его люди хрипло мычали, нанося удары любому врагу, оказавшемуся в пределах досягаемости их мечей. Катон поискал человека, которого он принял за их лидера, и увидел его у скал, где он призывал к себе своих людей и пытался сплотить их. Некоторые из них уже собрались вокруг него, и их пример стыдил и вдохновлял других присоединиться к ним и встретиться лицом к лицу с римскими ауксиллариями. Преимущество, предоставленное первоначальной неожиданностью атаки, исчезало с каждой минутой, и вскоре у врага хватило бы силы и смелости, чтобы окружить Катона и его людей и сбросить их с седел, чтобы прирезать уже на земле. Пора было прекращать атаку.
- Ко мне! - крикнул он сквозь шум, производимый его людьми. - На меня! Сейчас!
Ближайший из всадников услышал его крик и вышел из боя, осторожно направив свою лошадь к своему командиру. Другие все еще были охвачены неистовым возбуждением атаки и продолжали гнать своих лошадей через склон по другую сторону скал. Одна лошадь стояла неподвижно, ее бока вздымались, пока кровь стекала по сломанному древку, торчащему из ее груди. Розовая пена пузырилась из ее расширяющихся ноздрейживотное отказывалось отвечать на призывы своего всадника. Затем один из врагов подбежал к нему сзади и яростно замахнулся топором по обнаженной спине ауксиллария над луками седла. Тяжелый изогнутый край оружия расколол спину всаднику, он содрогнулся и выронил меч. Нападавший схватил его за руку и яростно вытащил из седла, так что он рухнул на землю с тяжелым выдохом. Затем разбойник поднял топор и опустил его, оставив вмятину на шлеме всадника, прежде чем второй удар пришелся по лицу человека и раздробил нос и челюсть. Новые удары быстро превратили голову ауксиллария в кровавую кашицу.
Катон увидел все это за промежуток времени, который потребовался, чтобы сделать несколько вдохов и восстановить дыхание, прежде чем он вновь призвал других солдат выйти из боя и присоединиться к нему. Один за другим они последовали приказу. Он заметил, что еще двое всадников потерялись, а другой наклонился вперед в седле, сжимая руку с мечом на ране на боку, хотя у него все еще были силы удерживать поводья и направить своего коня к Катону. Когда последний из них оставил преследование тех, кто бежал обратно по дороге, Катон вложил свой клинок в ножны и указал на гребень холма.
- Следуйте за мной!
Он ударил пятками своего коня и пустил того в галоп, и остальные последовали его примеру. Он поддерживал темп, пока они не достигли гребня и не увидели повозки в четырехстах метрах от подножия пологого обратного склона холма. Почти в трех километрах дальше находился форпост, в блаженном неведении о произошедшей свирепой схватке. Массимилиан ехал рядом с повозками, призывая погонщиков мулов бросить своих изнемогших животных в последнюю попытку добраться до безопасного частокола, окружавшего заставу. Катон понял, что если противник быстро оправится и возобновит ускоренное движение, опасность того, что он может настигнуть фургоны, все еще будет сохраняться.
Он поднял руку и остановил выживших солдат арьергарда. - Развернуться и построиться поперек дороги!
Всадники направили своих лошадей верхом на изрезанную колеями тропу, лицом вниз по склону к противнику. Катон увидел, что их предводитель уже собрал более двадцати своих людей, и еще больше пробирались обратно по пересеченной местности, чтобы присоединиться к своим товарищам. Тела погибших и раненых отмечали то место, где Катон и его люди пошли в атаку. Как только большинство из них собралось вокруг него, лидер указал на гребень и махнул им вперед. Катон заметил, что некоторые не решаются приблизиться к небольшой шеренге всадников. Очевидно, они все еще нервничали, и это можно было использовать в интересах конной группы.
Снова обнажив меч, он крикнул: - Шагом, вперед!
Линия всадников двинулась вперед, спускаясь по склону к разбойникам. Это зрелище заставило многих из отряда разбойников попятиться, и сплоченность группы начала распадаться перед перспективой новой конной атаки. Катон, однако, не собирался отдавать приказ о новой атаке. На этот раз противник был готов к ней и имел достаточное количество, чтобы наверняка сокрушить их. Он замедлил шаг своей лошади и спокойно отдал другой приказ.
- Держать линию! Держаться меня.
Его люди послушно скорректировали темп, и всадники уверенно приближались к противнику в хорошем строю. Катон увидел, как приближались другие разбойники, и их лидер остановился, чтобы закричать и ударить копьем в воздухе, пытаясь вселить в них немного храбрости.
- Рысью! - крикнул Катон и хлопнул пятками, пуская лошадь вперед. Остальные всадники последовали его примеру, вставая и опускаясь в седла, звеня своим снаряжением. Теперь они были в двухстах шагах от отряда разбойников, и вид конных римлян, увеличивающих свою скорость, сделал свое дело. Первый из разбойников отступил и повернул, чтобы сбежать вниз по склону, бросившись бежать наутек всего через несколько шагов. Те, у кого было больше храбрости, стояли рядом со своим лидером, смыкая шеренги, и среди них были копейщики, выставившие древки с наконечниками в сторону наступающей конницы.
Когда они были в сотне шагов от врага, Катон вскинул руку. - Стой!
Всадники остановились, и на мгновение обе стороны молча противостояли друг другу, прежде чем предводитель разбойников отдал приказ. Некоторые из его людей опустили оружие, и Катон увидел, как они разворачивают что-то с пояса, прежде чем они полезли в свои боковые сумки и вышли перед своими товарищами. Он сразу осознал опасность и вложил меч в ножны. Быстро вздохнув, он отдал приказ своим людям. - Спасаться бегством! Назад к гребню холма! Быстро!
Всадники резко натянули поводья, повернули лошадей и пустили их в галоп, когда первый заряд из пращи пронесся в воздухе поблизости. Один из следущих ударился о землю на небольшом расстоянии перед Катоном и отскочил, чтобы ударить его лошадь по крупу. Лошадь громко взвизгнула и покачнулась в сторону, и Катону пришлось крепко сжать ее бедра и ухватиться за луку седла, чтобы не дать себя сбросить.
При виде отступающих всадников из отряда варваров раздался отрывистый хор насмешек.
- ПолегчеТише милая, - успокаивающе проговорил Катон, направляя лошадь в гору и заставляя ее перейти на галоп. Он увидел, что один из его людей был ранен; выстрел разбил его колено, и кровь текла по его голени и калиге, пока он использовал другую ногу, чтобы вести свою лошадь, чтобы следовать за другими. Еще один заряд врезался в задник его шлема и отбросил голову вперед. Его щит, поводья и меч выскользнули из его рук, и Катон увидел, что ему грозит опасность упасть с седла. Перенаправив своего скакуна, он направился к человеку, поднял поводья и повел лошадь вверх по склону так быстро, как только мог, при этом удерживая человека в седле.
Мимо просвистело еще несколько зарядов. Инстинктивно Катон сгорбился, пытаясь сделать себя более сложной целью. Он скакал дальше, ожидая, что в любой момент его поразит ужасный выстрел. Но расстояние между ним и пращниками быстро увеличивалось, и вскоре он оказался вне досягаемости, и противник сдался. Он снизил темп галопа своего скакуна и повернулся, чтобы увидеть, как голова помощника покачивается из стороны в сторону.
Когда он подошел к остальным ауксиллариям, ожидавшим на гребне холма, он протянул поводья ближайшему всаднику. - Возьми эту лошадь. Мы посмотрим на его раны, как только наведем дистанцию между нами и врагом.
Солдат выровнял своего скакуна рядом со своим раненым товарищем и перекинул щит через плечо, прежде чем взять поводья.
Катон увидел, что повозки уже ехали по зигзагообразному маршруту, ведущему к заставе. - Теперь они должны быть в достаточной безопасности, - подсчитал он. Не было необходимости в дальнейших атаках, чтобы задержать врага.
- Господин, он мертв.
Он оглянулся и увидел, что всадник кивает на человека в седле рядом с ним. Он наклонился, чтобы поднять голову ауксиллария, и увидел остекленевшие немигающие глаза и кровь, сочащуюся из его ноздрей и ушей. Не было ни движения, ни дыхания, и Катон горько вздохнул. - Мы не можем позволить себе потерять лошадь. Ты будешь ответственен за нее.
- А что насчет Амелия, господин?
- Амелий? - Катон понял, что так и не узнал имени покойника. Сейчас не было времени расстраиваться из-за этого, и не было времени, чтобы привязать его тело к лошади. - Оставь его тело здесь.
- Господин? - Помощник выглядел удивленным. - Оставить его врагу? Он этого не заслуживает. Мы должны провести ему надлежащие похоронные обряды, господин.
Катон схватил упряжь мертвеца и выдернул его из седла, позволив телу упасть на землю. - Бери лошадь и догоняй повозки.
Глаза ауксиллария сверкнули гневом, и он попытался перекинуть ногу через луку седла, чтобы спешиться.
- Оставаться в седле! - прорычал ему Катон. - Или убирайся отсюда! Или клянусь всеми богами, я тебя выпорю.
Некоторое время они смотрели друг на друга, прежде чем всадник с отвращением плюнул в сторону и сделал то, что ему было приказано.
- Все, скачите вперед к повозкам! - крикнул Катон.
Всадники оторвались от гребня и поскакали по дороге. Катон подождал, оглянувшись и увидев, что лидер врага бежит вверх по склону, а за ним и остальные его люди, включая тех, кто всего несколько минут назад потерял самообладание. Когда всадники скрылись из виду, разбойники испустили торжествующий крик.
- Наслаждайтесь этой маленькой победой, - пробормотал Катон с презрительной усмешкой, прежде чем его взгляд остановился на теле, растянувшемся в сухой траве. - Ты будешь отомщен, брат. Я клянусь.
Он развернул лошадь и поскакал по дороге, чтобы догнать остальных своих людей.
*************
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Когда последние повозки с грохотом въехали за частокол, опцион, возглавлявший отряд ополченцев, стоявший гарнизоном на форпосте, отдал приказ закрыть ворота. Грубые бревна были задвинуты на место и закреплены засовом, и Катон почувствовал, как сердце его забилось гораздо спокойнее от облегчения. Он обменялся приветствием с опционом Микием, а затем осмотрел план скромного укрепления.
В центре возвышалась деревянная башня высотой около десяти метров, на вершине которой находилась платформа площадью в один метр. Боковые стороны платформы были защищены ограждениями, как и лестница, которая поднималась к одному из углов конструкции. Веревка проходила под прочным столбом через железное кольцо и спускалась на землю, где лежал запас дров и зеленой листвы для сигнального костра. Два деревянных строения с черепичными крышами служили жильем и складом для небольшого гарнизона. Вокруг огороженного пространства возвышался прямоугольный частокол высотой три с половиной метра. Поверхность камней, покрытых землей, образовывала грубую дорожку для часовых внутри, а снаружи, за исключением узкого прохода перед воротами, все было окружено рвом. Лошади, мулы и повозки заполняли большую часть внутреннего пространства, и одного взгляда на гарнизонный резервуар с водой было достаточно, чтобы Катон понял, что ее не хватит ни на измученных жаждой людей, ни на измученных животных, ни на Микия с его отрядом ополченцев. Однако во всех остальных отношениях Плацин и его отряд проделали грамотную работу по размещению и строительству форпоста.
Его беглый осмотр прервали отдаленные крики разбойников, которые преследовали их до заставы, но недостаточно быстро, чтобы догнать и уничтожить небольшой караван снабжения. Вслед за Микием и Массимилиан перешел на вал справа от ворот и взобрался на помост, окинув взглядом открытую землю, расстилавшуюся перед ним. На расстоянии пятидесяти шагов растительность была вырублена, и из земли торчали лишь пни деревьев, срубленных для строительства заставы. Дальше по склону росли чахлые кустарники и деревья, доходившие до линии деревьев огромного леса, покрывавшего местность за пределами заставы. Враги стояли вне метательной досягаемости пилума, размахивая оружием и потрясая кулаками, бросая оскорбления в адрес тех, кто находился на аванпосте.
- Я насчитал пятьдесят или около того, господин, - заметил Микий. - Недостаточно, чтобы взять это место штурмом.
- Пока нет, - ответил Катон. - Но смею предположить, что они уже послали за подкреплением. Скоро мы узнаем, смогут ли они собрать достаточно людей для штурма. А пока у нас есть более насущные проблемы. - Он указал на бочку с водой. - Это вся вода, которая у вас есть?
- Нет, господин. Там, в кладовой, есть еще два резервуара.
- Этого недостаточно для наших нужд. Где ближайший источник воды?
- Внизу склона за заставой есть родник, господин.
- Как далеко от нас?
Опцион произвел краткий расчет. - Метров четыреста, может больше.
- Если мы будем действовать быстро, то сможем послать туда людей, чтобы они наполнили водой несколько мехов, пока не подоспело подкрепление, - предложил Массимилиан.
Катон обдумал эту идею и покачал головой.
- К тому времени, как они вернутся, враг может окружить аванпост. Это слишком большой риск. Придется довольствоваться той водой, что уже имеется. Тем временем нам нужно предупредить Плацина и лагерь. Микий, подай дымовой сигнал. До наступления ночи осталось еще несколько часов, будет достаточно времени, чтобы его заметили.
Опцион отдал приказ двум ополченцам загрузить поленья и листья в плетеную корзину на дне подъемника. К тому времени как Микий взобрался по лестнице на смотровую площадку, первая партия горючего уже была завезена и добавлена к уже имеющимся запасам. Еще один из его людей осторожно подбрасывал хворост к раскаленным углям в железной корзине в центре платформы. Когда маленькое пламя начало жадно пожирать пучки сухой травы и веток, он стал добавлять расщепленные дрова, пока пламя не заиграло над стенками корзины. Мелкие, свежесрезанные ветки с листьями были подброшены в огонь, и вскоре из башни повалил дым и вытянулся в извилистую колонну, уходящую в небо.
- Вот так, господин, - улыбнулся Массимилиан. - Сигнал настолько четкий, насколько это возможно.
Катон кивнул, затем обратил свое внимание на врагов под аванпостом. Они собрались вокруг своего лидера, который оживленно жестикулировал, отдавая приказы. Закончив, он повернулся к форпосту, а группы его последователей рассредоточились и начали окружать его, как и предполагал Катон. Пока он наблюдал за происходящим, с башни раздался крик, и, подняв голову, он увидел Микия, указывающего на запад, к дороге, проходящей через лес.
- Замечены враги, и их гораздо больше!
Катон и Массимилиан смотрели в указанном направлении, но видели только деревья.
- Проклятье, - прорычал Катон, вскарабкался на вал и поспешил к лестнице. Он взбирался так быстро, как только мог. Когда он достиг платформы, его сердце бешено колотилось, и ему пришлось сделать паузу, чтобы перевести дух, прежде чем он обошел пламя сигнального костра и присоединился к Микию.
- Где они?
- Вот, господин. Видите тот выступ скал на холме? В трех с половиной километрах отсюда, я бы сказал.
Катон прикрыл глаза и прищурился. Мгновение он ничего не видел, а затем крошечное движение привлекло его внимание к линии точек, движущихся к дороге.
- Клянусь богами, у тебя чудесное зрение, опцион.
Микий сиял от гордости.
- Сколько из них ты можешь насчитать? - спросил Катон.
Микий некоторое время молча смотрел вдаль, прежде чем ответить.
- Еще сто, возможно, сто пятьдесят разбойников, господин.
Катон втянул воздух сквозь зубы. Это были плохие новости. Шансы изменились до шести к одному в пользу врага. Подкрепление достигнет аванпоста до наступления ночи, задолго до того, как его защитники смогут ожидать прибытия помощи.
- В той стороне вижу еще, господин. - Микий указал на скалы на хребте к югу, где Катон мог легко различить далекие фигуры людей на фоне ясного неба. - По крайней мере, еще пятьдесят человек пробирались к краю скалы и спускались по опасной тропинке к зарослям деревьев внизу.
- Похоже, они решили преподать нам показательный урок, выбрав этот форпост, а вмести с ним и нас, - поразмыслил Катон. Он посмотрел вниз, на тесное пространство внутри вала. Ауксилларии привязывали своих лошадей к деревянным перилам рядом со складами. Те, кто уже снял седла, подгоняли повозки к валу, чтобы освободить место. Погонщики мулов распрягли свои упряжки и привязали недоуздки мулов к веревке, установленной напротив повозок. Они взяли корм с одной из телег и раздавали его своим животным. Массимилиан приказал нескольким ауксиллариям сделать то же самое для лошадей, а также с помощью ведер набрать воды, чтобы наполнить небольшое корыто у линии лошадей. Лошади прижимались друг к другу и жадно пили, пока корыто не опустело, и центуриону пришлось приказать принести еще воды.