Я смотрела на ее лицо, когда до меня снова долетели слова: «Ваш сын спешил увернуться от школьного автобуса, он выскочил сзади Уже темнело Автобус затормозил но он в больнице Оулдчерч».
Я так часто повторяла эти слова про себя, снова и снова, пытаясь понять, почему они причиняют мне такую боль. «Не с Дэнни? Не с Дэнни?» сказала она, поднося к груди руку со смятым в ладони кухонным полотенцем. А потом прерывисто задышала.
И потом, я была так уверена, что она права. Дэнни был чистое золото. Я была утешительным призом, в лучшем случае бронзой. Позднее Мэттью часто будет называть меня своей золотой птицей. Разумеется, до того, как я оказалась здесь. Я не знаю, как он стал бы называть меня теперь, если бы он только пришел, пусть называл бы меня как угодно.
4
Джессика расплатилась за такси, пихнув водителю смятую десятку и торопясь как можно скорее оказаться на другой стороне тротуара.
Спасибо! крикнула она и, махнув рукой через плечо, прыгнула на тротуар и стала шарить в сумке в поисках ключей от входной двери.
Добрый вечер, миссис Пи! Джессика тут же пожалела об излишне фамильярном приветствии, сорвавшемся с ее губ. Что-нибудь планируете на Хэллоуин? Если хотите, можете взять вот это! Джессика протянула ей белые пластмассовые зубы вампира, которые весь день носила Полли.
Соседка проигнорировала протянутую ладонь Джессики.
Я миссис Плезент, произнесла она, исчезая за своей дверью и неодобрительно потряхивая головой.
Эй, Мэтт! Мне так жаль. О боже, я полная идиотка! крикнула Джессика. Войдя в дом, она бросила сумку за дверь и побежала через коридор по ободранному деревянному полу. Она поспешно вошла в светлую, просторную кухню с застекленной крышей, расположенную в пристройке за домом.
Мэттью, в смокинге, белой рубашке и с черным галстуком-бабочкой, сидел у барной стойки, его недавно вычищенные туфли стояли на перекладине табурета, а на носу были очки. Он уставился в свой iPad, читая свежие документы и потягивая джин-тоник, разбавленный лаймом. Подняв голову, он вздохнул.
Ну, привет, мистер Бонд. Полагаю, ты ждешь меня? прошепелявила Джессика сквозь неудобно сидящие во рту зубы вампира. Нет! Нет! Нет! Прошу тебя, не обижайся. Прости, любовь моя. Я знаю, что опоздала. Джессика сняла зубы и выставила вперед обе ладони, словно регулируя движение.
Я не обижаюсь, с холодком парировал Мэттью, постукивая пальцами по столешнице.
Я бы сказала, что чуточку. Потому что мне было так весело, а тебе ничуть не пришлось повеселиться. Вдобавок все написано на твоем оскорбленном лице. Но я обещаю, что соберусь в темпе, и тогда посмотрим, сможем ли мы прогнать с твоего лица эту хмурую гримасу! Она усмехнулась.
Несмотря на раздражение, Мэттью улыбнулся своей возбужденной жене, болтавшей без умолку.
Я опоздала не по своей вине! Прости, малыш, продолжала Джессика, сбрасывая с ног ковбойские сапоги и кидая их в кучу посреди комнаты. Я была в пабе, что вниз по течению реки, вместе с Полли и Джейн, и я говорила им, что мне нужно вернуться и пойти вместе с тобой на очень важную вечеринку в компании адвокатов, и Полли даже установила будильник, чтобы я не отвлекалась постоянно, и только тогда мы заказали по большой порции десерта «Итон месс», который, по правде сказать, был изумительным, сливок и клубники в нем было как раз в меру. Во всяком случае Она сглотнула. Джейн спросила меня, что я собираюсь надеть сегодня вечером, и я вспомнила, что отдала свое платье в химчистку и не забрала его. Поэтому я ушла, даже не заплатив за себя, за что Полли, несомненно, даст мне нагоняй, хотя она так и не отдала мне деньги за подарок, который мы покупали вскладчину, отмечая гражданский брак Макса и Дрю, ты помнишь? Самый уродливый чайник в мире, который мы купили на рынке в Гринвиче? Так вот, мы с Полли собирались поделить затраты поровну. Как бы то ни было Джессика покрутила рукой в воздухе. Я заплатила за такси, но когда я добралась до отеля «Мэйфлауэр» на станции Голдхок-роуд, догадайся, что я увидела? Джессика наконец перевела дух, снимая джинсы и кидая их вывернутыми наизнанку через обеденный стол на стул из столового гарнитура, потом она, съежившись, стянула с себя свитер и подбросила его над головой.
Химчистка была закрыта? предположил Мэттью и выключил iPad, решив вместо этого посмотреть, как его жена устраивает стриптиз на кухне.
Закрыта! Ублюдки. И я просто случайно назвала нашу соседку «миссис Пи», и не думаю, что она была от этого вне себя от радости. Ох, мне нужно выпить. Ты думаешь, у меня есть время пропустить стаканчик?
Стрелки кухонных часов быстро приближались к 7, именно в это время им было нужно выйти, чтобы попасть на банкет в ратуше, начинавшийся в 19.45. С виноватым видом посмотрев на часы, Джессика достала на четверть опустошенную бутылку «Пиммса» и литровую бутылку охлажденного лимонада.
Будь добр, Мэтт, налей мне большой бокал, пока я схожу за туфлями. Она улыбнулась, со стуком ставя бутылки на кухонный стол, и стремглав побежала по полу в бюстгальтере и трусиках, а потом остановилась напротив огромного бельевого шкафа из шероховатой сосновой древесины, стоявшего в холле и наполненного до краев множеством туфель и сапог, большинство из которых, честно говоря, казались Мэттью необыкновенно похожими.
Ох, идите к мамочке, маленькие красавчики! Наклонившись, Джессика зарылась глубоко в шкаф и вынырнула оттуда с парой прелестных серебристых лабутенов в руке. Прислонясь к кухонной столешнице, она задрала левую ногу. Мэтт, я постараюсь собраться как можно скорее. Просто посмотри на эту красную подошву, скажи, разве ты видел когда-нибудь что-нибудь более прекрасное? Господи, если бы, когда мне было восемнадцать, кто-нибудь сказал мне, что через пять лет я буду замужней женщиной, которая, чтобы шикарно выглядеть, должна носить лабутены, я сказала бы, что у него крыша поехала! Джессика тряхнула своими длинными, темными волосами, распущенными по плечам, и возбужденно усмехнулась.
Наливая жене вино, Мэттью подавил в себе желание. За два года он узнал ее с лучшей стороны, они были женаты уже пять месяцев, и ее вид в белом кружевном нижнем белье, в туфлях на шпильке произвел на него такое же действие, как всегда. Он знал, что вид его совершенной, возбуждающей, сексуальной, необязательной, беспорядочной жены никогда не наскучит ему, не сможет наскучить.
Они действительно очень красивы. А теперь глотай вино, а я вызову такси. Мы не можем опаздывать. Опять. Мэттью потянулся к телефону, пока Джессика, осушив залпом бокал, уплетала землянику, которую он положил рядом с ее бокалом.
Знаешь, я хочу повторить. Она показала на пустой бокал. И обещаю, что буду готова к тому времени, когда приедет такси. По рукам? подмигнула она.
Разве у меня есть выбор? ухмыльнулся Мэттью, потянувшись к ее бокалу, и достал один для себя с полки, висевшей над раковиной.
Открыв косметичку, Джессика, похлопывая пуховкой, нанесла темную пудру вокруг зеленых миндалевидных глаз, а потом, зацепив палочкой каплю ярко-розового блеска, подкрасила губы. Наклонившись вперед и отстранившись от мужа, она откинула волосы вперед и взъерошила их пальцами у корней, а затем, приведя их в нормальное положение, медленно выпрямилась. Повернувшись к Мэттью, который сидел у нее за спиной на табурете, она взяла из его рук бокал и, хотя не прошло еще и пяти минут, выпила второй коктейль.
Допив свой бокал, Мэттью посмотрел на часы, стрелки которых теперь двигались очень быстро.
Нам правда нужно идти, Джесс. Мы сидим за столом Магнуса, а ты знаешь, каков он.
Отлично знаю. Злобный босс. Мы обсуждали его сегодня за ланчем. Полли говорит, что хотела бы заняться им, рассмешить его. Я сказала ей, что это вряд ли произойдет, но ты же знаешь Полли, она упорная! У тебя был тяжелый день?
Не сказать чтобы тяжелый, но суматошный, и я всегда испытываю стресс, когда опаздываю. Ну, ты знаешь. Потягивая коктейль и глядя на свою красавицу-жену, в этот момент наклонившуюся над открытым выдвижным ящиком, Мэтт подумал о том, что внезапно совсем перестал волноваться из-за того, что они опаздывают.
Почувствовав его взгляд, Джессика обернулась, ее лицо медленно осветилось улыбкой. Ну, я полагаю, что есть одна вещь, которая поможет тебе снять стресс, жеманно сказала она. Подойдя к нему, она устроилась у него между ног и стала играть с его галстуком-бабочкой. Прижавшись к нему, она поцеловала его в шею.
Джесс, ты распутница! Нам нужно выходить. Мэттью потер бровь, поборов в себе разгоравшееся пламя страсти и пытаясь сосредоточиться на том, что его где-то ждут и это имеет отношение к его работе. Это совсем не то, что кинуть Джейка в баре за минуту до окончания викторины или наврать моим родителям, что мы замерзли и не будем полдничать. Это моя работа!
Я знаю, кивнула она. Я не могу устоять, по мне, так ты просто неотразим. И мы могли бы сделать это очень быстро! Джессика засмеялась, довольная тем, что этот мужчина заставляет ее ощущать себя самой сексуальной из живущих женщин. Он внушал ей уверенность в себе, которой она никогда не испытывала до того, как влюбилась в него.
Покачав головой, Мэттью обхватил руками талию жены.
Я люблю тебя, миссис Дин. Я тебя очень сильно люблю. Он поцеловал ее в ямочку между ключицами.
Хорошенькое дельце, правда? Склонив голову, она посмотрела на него из-под опущенных ресниц.
Чертовски, улыбнулся он.
Джессика целовала его в губы, добиваясь своего и наслаждаясь их подстегиваемой алкоголем близостью.
Полагаю, ничего не случится, если мы опоздаем минут на десять, разве не так? Мэттью вздохнул, а Джессика, сорвав с его шеи галстук, надела его себе на шею. Потом она расстегнула пуговицы на его рубашке.
Все будет прекрасно, и мы подарим себе такие счастливые десять минут, которые запомнятся навсегда, навсегда, навсегда! Она смеялась, просовывая руку под белый хлопковый пластрон и лаская его грудь.
Меня никогда не повысят по службе! завопил Мэттью. Как я могу смириться с тем, что меня никогда не повысят, причем по той причине, что я не могу вовремя выйти из дома, потому что моя жена слишком сексуальна. Это полная чушь! Покачав головой, он погладил ладонью ее спину, задержавшись на бюстгальтере и с удовольствием обдумывая, что бы солгать на этот раз.
Тебе не стоит беспокоиться о повышении. Я очень мало ем, и моя единственная слабость это роскошная обувь, засмеялась она, откинув голову назад.
Нам все еще предстоит выплачивать ипотеку, напомнил он ей.
Мне наплевать на ипотеку. С милым рай в шалаше! выкрикнула она.
Господи, ты, должно быть, пьяна! Я знаю, как ты любишь этот дом, смеясь проговорил Мэттью.
Люблю, но не так сильно, как тебя.
Мэттью потянулся за пультом и нажал на него, включая док-станцию, из динамиков донесся громкий голос Кельвина Харриса, исполнявшего песню Feel So Close.
Класс! Мне нравится эта песня! Она напоминает мне о том, как мы познакомились. Ну! Джессика набросилась на него и притянула к себе. Давай, потанцуй с Джоанной!
Она на каблуках подбежала к станции и прибавляла звук до тех пор, пока ритм не стал отдаваться от их ребер и бокалы на полке не начали подпрыгивать от басов. Обхватив голову руками, Джессика кружилась и танцевала под эту песню, останавливаясь только для того, чтобы отпить из бокала и передать его своему любимому. Мэттью как никогда скоро был очарован своей эффектной женой, танцующей на кухне на каблуках и в нижнем белье. Коктейль закончился, и послышалась мелодия в другом ритме. Быстрый танцевальный ритм сменился нежной и западающей в память песней Адели Someone Like You. Джессика медленно подошла к своему мужчине и, скользнув в его объятия, обхватила его за шею. Мэттью обнял ее, и они раскачивались посреди кухни, опьяненные коктейлем. Они медленно танцевали, потом перешли к поцелуям и, в конце концов, упали на пол, где Джессика сбросила свои лабутены, и Мэттью, избавившись от своих комплексов, занялся любовью со своей неотразимой женой.
Мэттью пригладил волосы и поддернул манжеты, бочком пробираясь на место рядом с боссом. Он кивнул в знак приветствия своим коллегам, они, видимо, расправились с первым блюдом и ожидали второго. Джессика расцеловала супругу Магнуса в обе щеки.
Простите нас за опоздание, Магнус, на дорогах сущий кошмар, что-то случилось на шоссе A4. Полная неразбериха. Избегая смотреть ему в глаза, Мэттью сосредоточился на том, чтобы расправить салфетку на коленях.
О, нужно было позвонить мне. Магнус помолчал. Мы могли бы заехать за вами. Мы ехали из Хитроу и практически проезжали мимо вашего дома. Нам не составило бы труда просигналить вам.
Потянувшись к кувшину с водой, Мэттью пытался придумать, что сказать.
Может быть, есть два шоссе A4, а, Мэттью? подмигнул Магнус своему подопечному и, к счастью, предпочел не обращать внимания на следы губной помады на воротничке его рубашки и такие же пятна на шее.
7 декабря 2012 г.
Некоторое время тому назад мне подарили эту красную книжечку, и я совсем не вспоминала о ней до тех пор, пока не принялась распаковывать здесь свою сумку в тот первый одинокий день в этом ужасном месте. Я нашла ей хорошее применение. Первый год моего пребывания здесь почти на исходе. Я помню, когда я только приехала сюда, доктор сказал: «Не кажется ли вам, что неплохо было бы все записывать сюда, как хорошее, так и плохое. Как вы к этому относитесь, Джессика? Думаете, вы справитесь с этим?» Он пытался заручиться моим согласием, уговаривая, как ребенка. Вместо ответа я пожала плечами. Мне никогда не хотелось, чтобы это превратилось в рутину, вроде выполнения теста или заполнения формуляра. Сначала я решила записывать все подряд и посмотреть, что из этого получится, зная, что я всегда могу вырвать страницы, если мне не понравится то, что я написала. Как бы то ни было, в этом году я сделала всего четыре жалкие записи, вероятно, их недостаточно для того, чтобы убедить всех в том, что я «смирилась», на чем они ежедневно настаивают, взывая к чувству вины и страху, которые ежедневно точат меня. Я обрадовалась, найдя эту записную книжку среди своих вещей, хотя не знаю, кто положил ее туда для меня. Ее темно-красный переплет восхитительное цветовое пятно в этом серо-бежевом мире. И у нее красивые кремовые страницы с ручным тиснением. Она так совершенна, что мне стоит большого труда писать в ней.
Раньше я никогда не вела дневник. Однажды, после смерти Дэнни, я пыталась, но продержалась недолго. Сидя на кровати, прикрыв ноги пуховым одеялом, прислонясь к стене и подложив подушку под свою тощую спину, я пристроила книжечку на коленях. Мне казалось, что я должна написать что-то важное, но я не написала этого. Зато после долгих раздумий я решила написать о том, что ела на обед, кто мне был симпатичен в школе и какая песня мне нравится. Но, когда однажды я пораньше вернулась из школы домой, то увидела, как мама читает на кухне мой дневник. Я не могла поверить, что она украла мой личный дневник, но инстинктивно нырнула за дверь вместо того, чтобы закричать. Она меня не заметила, но я видела ее искаженное от слез лицо, когда она положила книжку на стол. Я могла бы представить, что она рассердится: «Как ты могла писать о таких глупостях, как ланч, музыка и мальчики, когда мы потеряли Дэнни! Навсегда потеряли!» Она не произнесла этих слов, но, как бы то ни было, я услышала их. Я была убеждена, что они все время были у нее на уме.
После этого я сделала несколько коротких записей, тех, которых, по моему мнению, она ожидала от меня: «Я смотрю на звезды и думаю о своем брате. Я не выношу, когда дверь в комнату Дэнни остается открытой и я вижу его кровать, и знаю, что он больше никогда не ляжет спать, укрывшись своим пуховым одеялом». То и другое было правдой, но так далеко от того, что мне хотелось бы написать, что вскоре мой дневник стал похож на фантастическую повесть, сотканную из обрывков чужой жизни. И поэтому я вообще перестала писать. Я оставила книжку на прикроватной тумбочке в надежде, что мама, возможно, посмотрит ее и поймет, что я любила Дэнни и что я хорошая дочь и хорошая сестра. Это было правдой я действительно любила своего брата. Но все-таки считала, что мой дневник бессмыслица и обман, и это превращало его в ничто.
Этот дневник будет совсем другим. Никто и никогда не увидит и не прочтет его. Я уничтожу его, когда расскажу обо всем, о чем хочу рассказать. Он никому не принесет пользы. Он для меня и только для меня. Я могу сказать все, что хочу. Я докажу это прямо сейчас. Я напишу о трех вещах, о которых не говорила ни единой живой душе. Итак, приступим.
Во-первых, когда мы отдыхали в кемпинге, в Девоншире, ключи от машины не исчезли чудесным образом, я выбросила их в реку. После этого я села на траву и наблюдала, как мама с папой ссорятся и мама плачет, а Дэнни, который терпеть не мог никаких конфликтов, все больше замыкается в себе. Я была шестеркой. Мы ждали несколько часов, пока приедет специалист и заменит замки. Он содрал с нас втридорога! Я выбросила ключи потому, что думала, что если мы не сможем поехать домой, то сможем остаться на отдыхе навсегда. Маме не пришлось бы возвращаться на ее дерьмовую работу подавальщицы в школьной столовой, а папа мог бы дремать после обеда и пить пиво по вечерам перед тем, как мы все со смехом уляжемся спать. Но наш отдых не продлился вечно. Вместо этого мы ехали домой в ледяном молчании, а папа все время качал головой, поскольку для того, чтобы разобраться с машиной, он потратил сумму, отложенную на покупку бензина в следующем месяце. Мне все еще стыдно за это. Особенно потому, что я испортила один из последних для Дэнни выходных дней. Я испортила его ему и испортила всем воспоминания об этом дне.