И только достаю из холодильника кастрюльку с кашей, как хлопает входная дверь, ставлю кастрюльку обратно в холодильник и быстро выхожу навстречу. В коридоре стоят трое мужчины, тот, что в центре, висит на двух других, но крови не видно, либо внутренние повреждения, либо болезнь.
- Сюда, - открываю дверь приемной и показываю на кушетку, парни сажают болезного, тот начинает заваливаться на бок, подхватываю его за плечи и удерживаю в сидячем положении, даже через шарф чувствую, что у него жар, начинаю разматывать шарф и расстегивать пуговицы рабочей куртки.
Парни стоят тихо, внимательно наблюдают за мной, когда начинаю снимать куртку, те отмирают и быстро стаскивают её, и только тогда я укладываю парня.
- Жар я определила, ещё какие симптомы?
- Бредит он и дышит тяжело, - говорит один, я поворачиваюсь к нему и вижу Макса самца, надо же, а сразу не заметила, - вы можете идти, я тут сама.
- Как же сама? - Возмущается Макс, - ты же тощая как тростинка разве сможешь его повернуть.
- Сейчас баба Валя придет она женщина сильная, поможет.
- Так может её поторопить? - Спрашивает он.
- Она будет через пятнадцать минут, идите не мешайте мне делать свою работу.
- А ты умеешь её делать уж больно молодая, опыта никакого, мы хотели доктора дождаться, но он бредить начал.
- Что!!! Так вы его ещё и дома держали, придурки чем быстрее начнется лечение, тем меньше времени оно займет, идиоты, ушли отсюда быстро, пока я ваше тела иголками не продырявила!
- Пугаешь! - Усмехается Макс.
- Кто бы говорил! Ты от тонкой иголки в обморок шлепнулся, а я самую толстую найду, сутки будешь от страха валяться. - Потом я поворачиваюсь к больному, начинаю стаскивать с него свитер, мне нужно его послушать, но я уже знаю, нужно срочно колоть антибиотики, парень как печка хоть яичницу на лбу жарь. Придурки! Доктора они ждали, а мне теперь ему каждые три часа уколы колоть и нервничать.
Парни уходят, тихо прикрыв дверь, я начинаю слушать легкие, хрипы и без фонендоскопа слышно, срочно делать уколы.
***
- Это никак Сергей! - Восклицает баба Валя, я уже сделала больному укол, удобно устроила его на кушетке, сняла обувь, под голову положила подушку и укрыла одеялом, собиралась сходить ещё за одним, его трясет в лихорадке.
- Вы его знаете?
- Через два дома живет, - отвечает баба Валя, - нужно его мать предупредить, сказать, чтобы сменной одежды принесла и теплые носки, ну и одеяло пусть захватит, наши-то просвечивают, и тепла с них мало.
Баба Валя быстро выскочила из приемной, я же пошла собирать инструмент нужно кровь у пациента взять, анализ провести, до следующего укола ещё больше двух часов.
***
Женщина прибежала через полчаса, принесла с собой целый тюк: и одеяло, и подушку, и вещи, как увидела сына, так запричитала:
- Да что же это такое! До чего мальчика довели?
- Он что не дома был?
- Нет, на делянке с бригадой лесорубов, довели его до жара и бреда, ну я Максу бригадиру уши-то начищу! А может чем помочь нужно?
- Носки теплые на него наденьте, одеялом укройте и посидите, я пока титан затоплю и в печку дров подброшу до следующего укола справлюсь, - снимаю халат, одеваю фуфайку, и быстро ухожу, женщина о своем дитятке позаботиться.
Поздний вечер. Стася.
Укладываю на пол рядом с кушеткой два тюфяка и подушку, посплю рядом с больным. До следующего укола три часа, ухудшений у пациента нет, и это радует, утром будет видно, а сейчас только ждать. Маму больного еле домой отправила та пыталась что-то сделать как-то помочь, но больше мешала, пришлось строгим голосом отправить её спать, мотивируя тем, что она сменит меня утром, бедная женщина от переживаний не заснет, я ей успокоительную настойку предлагала, отказалась.
Утро следующего дня. Стася.
Тихо прозвенел будильник, мне нужно вставать, десять минут на водные процедуры и делать укол. Спина затекла, хоть и два тюфяка, но на полу спать жестко, медленно встаю, потягиваюсь и слышу тихий шорох, поворачиваюсь к больному, тот смотрит на меня и улыбается:
- Очнулся, болезный, - щупаю рукой его лоб, температура упала, лоб мокрый, волосы на висках мокрые, вспотел под двумя одеялами, но ничего выздоровеет его мама в бане пропарит всю грязь смоет. - ну раз ты в сознании, то поворачивайся, буду укол делать.
- Так болит уже это место!
- Лучше попа поболит, чем....
- Да понимаю я, - ворчит он и начинает поворачиваться на бок. - Быстро мою руки, надеваю перчатки, лекарства я перенесла в ближайший холодильник, шприцы тоже под рукой, пара минут и укол поставлен.
***
- Меня мама прислала за братом присмотреть, - говорит молодая девушка, заходя в приемную, я уже измерила у больного температуру, укрыла его и даже поинтересовалась, не нужно ли ему капель для сна.
- Раздевайся, посидишь здесь. Я пока печку в палате растоплю, титан подогрею, через пару часов отведем твоего брата в инфекционную палату. А то на кушетке он все бока отлежит, она для сна не приспособлена, - девушка кивает головой, я смотрю, как она устраивается около брата, и наконец-то иду умываться, через полчаса придет баба Галя и начнется новый рабочий день, может, удастся поспать пару часов.
Сутки спустя. Стася.
Леонид Иванович, прибыв на работу, сразу пошел осматривать больного, я заполнила карточку подклеила все анализы, записала в журнал назначения и жду, какой будет вердикт опытного врача.
- Молодец, хорошо справилась, - доктор сел за стол и, открыв карточку больного начал писать, - правильно, что уколы начала сразу делать и периодичность правильную выбрала, сейчас уже можно сократить их количество, а через три-четыре дня выпишем больного домой, пару дней таблетки попьет, и на работу. Я тебя отпускаю домой, мне санитарки о твоей самоотверженности рассказали.
- Спасибо, доктор, - снимаю халат, (нужно взять домой постирать) и, быстро накинув куртку, бегу на улицу, дел у меня скопилось много, до вечера не разгребу.
***
Развешиваю постиранное белье, на улице уже темнеет, полчаса и будет темно. Народ возвращается с работы, мой дом почти в центре, так что по улице много селян проходит, все любопытные обязательно замедлят шаг и оглядят двор, а некоторые и в окно заглянут. Любопытно им, чем молодая девушка занимается, все село знает, что я в амбулатории работаю, и как зовут и фамилию, думаю, тоже. И всем интересно почему по вечерам я сижу дома одна в клуб, который, кстати, отремонтировали на танцы, что устраивают по субботам не хожу, видеофильмы не смотрю в магазине бываю редко, в общем, по сельским меркам я личность загадочная и, наверное, подозрительная.
- Станислава! - Окликают меня, разворачиваюсь, вижу Макса, он стоит у моего хлипкого забора. Свалит же! Кто чинить будет, - или тебя можно по-другому называть?
- Стасей можно называть это сокращённое имя, - расправляю белье и делаю два шага навстречу, - ты чего хотел, Макс?
- Узнать, как у Сергея дела?
- А что у его мамы не поинтересуешься?
- Пытался, она меня чуть лопатой не пришибла, я и слова не успел сказать, еле ноги унес.
- Правильно, и жаль, что не догнала, может, после удара палкой ты бы на всю жизнь запомнил, что больных нужно сразу везти к доктору.
- Виноват, был не прав, признаю, - усмехается он.
- Твоего друга максимум через четыре дня отправят долечиваться домой, пару дней таблетки попьет и выйдет на работу.
- Значит, поставила парня на ноги, а я не верил.
- Твое право, - уже поворачиваюсь и иду к тазику с бельем, как слышу женский голос.
- Макс, ты чего это забор чужой подпираешь? Я тебя в клубе жду, там новый видеофильм привезли.
- Надо, значит подпираю, - огрызается Макс и тут слышится треск, разворачиваюсь и вижу, как мой забор падает. Вот же слон! Своротил все-таки.
- И кто будет ремонтировать? - упираю руки в бока.
- Починю в субботу, - говорит Макс, но его девушке это совсем не нравится, она хмурится и копирует мою позу тоже упирая руки в бока.
- Заведи себе мужика и пусть он чинит! - Громко заявляет она.
- Значит, твой мужик забор сломал, а мой должен чинить?
- И починил бы, так мужика у тебя нет! - Усмехается она.
- Так и у тебя нет, не тешь себя иллюзиями, такие самцы, как Макс себя высоко ценят, им повариха не подходит, не меньше чем инженера подавай, выбор-то есть.
- Как нет? - Кричит она, - Макс! - Толкает его в бок, скажи, - но тот молчит и смотрит в сторону, а я начинаю смеяться.
- Ну, вы пока разберитесь кто чей, а кто нет, я белье повешу, но забор нужно поставить, - быстро развешиваю последние наволочку и халат, и убегаю в дом, мне ещё обед на завтра варить.
***
Забор мне поставили, как и обещали, Макс и ещё один парень пришли в воскресенье, я в амбулатории была, пожилого мужчину привезли, Леонид Иванович попросил помочь. Пока я анализы делала, пока мы пациента в палату укладывали, процедуры проводили, его супругу и детей успокаивали, потом я дезинфицировала и мыла и когда дошла до дома работников не было, а новый забор стоял. И спасибо бабе Вале, которая просветила, кто забор поставил, а то и не знала бы кого благодарить.
Глава 6
Третий месяц зимы. Стася.
- Стася, - в лабораторию вошла баба Галя, запыхалась женщина, платок сбился, куртка в снегу, что-то должно случиться, если она, не раздеваясь, побежала меня искать. - На краю села прямо у леса детишки нашли мертвую лису, хорошо, что я мимо проходила, отпугнула их, а то бы они её утащили нашему скорняку, чтобы шкуру снял.
- Лиса? Около села, да ещё и среди бела дня?
- Вот и я заподозрила, лисы животные пугливые, если и приходят в деревню, то только ночью, да в само село не заходят, боятся.
- Думаете, она бешенная?
- Вот об этом я не думала, откуда мне знать, но подозрительно же.
- Очень подозрительно нужно отрубить ей голову и отвезти в областной центр на анализ, а тело в мешок и утилизировать, а то ведь и правда на шкуру позарятся, а она больная. - Быстро снимаю халат, - где именно лиса лежит?
- Там мальчонка у крыльца стоит, он покажет.
Наматываю платок, одеваю длинную фуфайку валенки захватываю из кладовки топор и два мешка, выхожу на крыльцо, мальчишка лет десяти улыбается мне, я его помню, доктор неделю назад ангину лечил, Ромкой зовут.
- Побежали быстрей, пока не стемнело.
- А топор зачем?
- Рубить лису будем.
- Чтобы на шкуру никто не позарился? - любопытный мальчишка.
- Она больная, нельзя с неё шкуру снимать.
- Ты точно знаешь?
- Точнее некуда, прибавь скорость, я девушка спортивная.
***
Мальчишку я отправила домой нечего ему мерзнуть, сама же найдя удобную позицию замахнулась топором и рубанула по туше, я же курам ловко головы рубила, хотя лиса не курица, но туша замерзшая, однако топор хороший и я до позвоночника разрубила.
- Ты что творишь? - рядом со мной появляется Макс, всматривается и хмуриться.
- Голову нужно отрубить, потом по частям в мешки сложить, тело мы сожжем, а вот голову необходимо в областной центр отвезти на исследования.
- Зачем её исследовать?
- А вдруг она бешенная? Тогда нужно в ветеринарную службу сообщать, чтобы они вакцину в ближайших лесах разбросали, от бешенства лекарств нет только прививки и иммуноглобулин двадцать уколов в прямую мышцу живота, иначе смерть. И колоть нужно сразу после укуса, опоздаешь человек умрет.
- Ну и страсти ты рассказываешь, - сам забирает у меня топор и отодвигает.
Сама отойду если мужчина решил помочь, зачем ему мешать. У него выходит быстро удар и голова отделена, я надеваю перчатки, у меня рабочие в фуфайке всегда лежат и начинаю складывать в мешки голову и туловище, потом забираю у Макса топор и, собрав все свое хозяйство, направляюсь в амбулаторию.
- Может, я помогу? - Спрашивает он, и тут я наконец-то внимательно его рассматриваю, парень явно шел в гости, куртка та, что на выход, шарф новый, брюки отглаженные, ну куда ему мешки с кусками мертвого тела таскать.
- Нет, иди, ты же в гости шел?
- Нет в клуб, там сегодня танцы.
- Так не суббота же.
- У двух парней день рождения решили справить в клубе, обещали танцы до полуночи, ну и для согрева чуть.
- Для согрева обязательно, а то вы все голыми по морозу ходите, греться нужно.
- Осуждаешь?
- Я просто знаю, чем грозит периодический прием алкоголя.
- Тебе и положено знать.
- А другим значит не положено?
Тот пожимает плечами, о чем с ним разговаривать, темный как бутылка и просвещаться не хочет.
- Вот она опять его отвлекает! - Раздается женский крик, две дамы, одна уже знакомая мне повариха и, видимо, её подружка, так спешили, что куртки не застегнули, платки просто на голову накинули, бежали так, что груди до сей поры трясутся.
- И отвлекаю, - поднимаю топор и иду на них, ох они и испугались, побледнели, задом пятятся, глаза огромные.
- Макс, что ты стоишь, она же порубит нас.
- И порублю, если будете под ногами мешаться, - делаю ещё пару шагов и разворачиваюсь к переулку, по нему ближе всего к амбулатории.
- Да она дурная, и как её в амбулаторию взяли?! - Кричит одна из дам, вот и прекрасно, значит, никто связываться не будет, поостерегутся, и мне спокойно. А уж они позаботятся, чтобы все село узнало, как я на них с топором бросалась.
На крыльце амбулатории, стоит Леонид Иванович:
- Бочку для сжигания я уже приготовил, а голову нужно плотно завернуть и в сенях оставить там холодно, завтра и поеду, с машиной договорился, до электрички меня подбросят, а дальше своими ногами не впервой. - Потом он заглядывает в мешок, завязывает его и засовывает в другой мешок, - ты молодец, и не забудь перчатки сжечь, да и руки обработать не помешает.
- Тогда я пойду, список лекарств напишу.
- Пиши все, что нужно, директор завода обещал спонсорскую помощь.
- И вы верите, что он выполнит обещание?
- Ему экономически выгодно, чем быстрее выздоровеют его работники, тем быстрее выйдут на работу и начнут зарабатывать для него деньги, а стоимость лекарств, при его доходах, ничтожно мала.
- Что-то не так с этой страной, если богатый директор решил оказать медицине спонсорскую помощь, они обычно считают, что все им должны, у них же не перед кем долгов нет, и в будущем не предвидится.
- Ты пессимистка, Стася.
- Что есть, то есть. - Захожу в амбулаторию, прихватив несколько поленьев подбросить в печку, ещё пару часов с работы не уйдем, нужно собраться в дорогу.
Сутки спустя. Стася.
- Все, Станислава, ты попалась на крючок, - баба Галя присаживается на стул рядом со мной и хитро улыбается, - раз топор на соперниц подняла, придется за парня замуж выходить, а то оставишь его бобылем, девушки нынче пугливые, сторониться будут.
- Такого самца и сторониться? Шутите, баба Галя, - та начинает смеяться и кивает головой.
- Они с таким ужасом рассказывают, как вырвались, буквально чудом спаслись и потом ночь не спали, боялись, что придешь их убивать.
- Ох и фантазерки, боялись они, спаслись, ночь не спали. А может и хорошо, что у них богатая фантазия? Меня сторониться будут, а то ещё немного, приревновали бы к самцу и сами пришли бить.
- Теперь точно не придут, напугали все село, а мужики ржут и Макса подкалывают, он уже рычит от злости, а те все не унимаются.
- Так, наверное, работы мало раз на подколки сил хватает?
- Увижу директора, скажу, пусть норму им увеличит, а то доведут такого красавца до нервного тика, - смеется она, - пойду поработаю, повеселилась и хватит, делу время.
- Красавец, а больше ничего, несерьезный, ещё и выпить не отказывается, красота, она временная, уйдет и ничего не останется.
- Молодая, но в корень зришь, - баба Галя уходит, закрывая дверь, нужно в печку дрова подбросить.
И только я поднимаюсь, как дверь распахивается и вваливается Макс, правую руку он зажимает левой, но это мало помогает, кровь тонкой струйкой течет на пол, рукав куртки промок, сам же Макс держится на упрямстве, лицо бледное, глаза остекленевшие, сейчас в обморок грохнется. Хватаю его за плечи и сажаю на кушетку:
- Все отрубайся, а то мешать будешь, - и тот как по команде закатил глаза и завалился на бок, так даже лучше, если рану нужно зашивать, то обморока не избежать, да ещё и дергаться будет.
Баба Галя вбежала, и сразу начала помогать мне снимать с Макса куртку. А рана действительно глубокая, ещё и рваная, кровь хлестала, вену перерезал. Быстро наложив жгут, я начала доставать шовный материал, антисептик, а ещё нужно антибиотики уколоть, чтобы избежать нагноения.
- Кровищи как с хорошей свиньи, - шепчет баба Галя, беря ведро и тряпку.
- Позже вымоем полы, сейчас главное - рану зашить, а то очнется и дергаться начнет, надо же быть таким чувствительным к медицинским процедурам.
Беру ножницы и безжалостно обрезаю рукав свитера, баба Галя в это время удобно укладывает пациента и становится рядом, чтобы, если что, придержать его, все-таки нам повезло с санитарками, золотые бабушки, в наши времена такие уже редкость.