Один, они его называют старым, неподалеку от Бостона, в Ньютоне, другойестественно, на Кейп-Коде, сбылась мечта. У океана, небольшой снаружи, просторный внутри, с вторым светом. Наверху по периметру: спальни Лео, Алекса с Шурочкой, комната для гостей, кабинет Алекса. Они могли бы себе позволить квартиру в Риме, Милане или Венеции и даже, наверное, сразу во всех этих трех городах, но, где бы он ни оказывался, Алекс скучает по Новой Англиипо двухэтажным домикам, зеленым прямоугольникам с номерами дорог, по понятной доброжелательностина предсказуемом расстоянии между людьми.
В новом доме Алекс с Шурочкой бывают наездами: вот Лео окончит школу, уедет в университет, тогда они там устроятся более основательно. А пока Шурочка перевезла на Кейп-Код коллекцию камушков: Максима Максимыча, Бэлу, ГрушницкогоШурочка все еще помнит, кого из них как зовут. Семейные торжества, обеды с участием ее родственников тоже постепенно переезжают сюда: все любят Кейп-Код.
В свете успехов мужа Шурочкина профессиональная деятельность оказалась мало нужна, и она ее постепенно оставила. Ей хватает семейных дел. Думала заняться благотворительностьюговорят, у нее хорошие организаторские способности, но время еще не пришло. Сейчас, когда Лео вырос, самый большой ее интереспутешествия.
Шурочка любит Европу, в особенности Италию. Однажды она едет туда с одной из тетушекс той, у которой останавливалась в восемьдесят девятом и которая там никогда не была. Нельзя допустить, чтобы тетушка не повидала Италии.
Шурочка по-прежнему привлекательна, сорока ей не дашь, в путешествиях за ней ухаживают мужчины, некоторыеотнюдь не по-идиотски, но она верна Алексу. Тот ведь их любитмальчика и ее. Возможно, не очень творчески, если так можно сказать, без той спонтанности, которая, как ей кажется, одна и могла привести к зарождению Лео, но ведь Алекс всего себя отдает, чтоб они были счастливы, так?
Шурочка едет в Италию, а по возвращении показывает Алексу фотографии. Кладбище, русская часть. Ухоженные могилы, плиты GOLITSYN и TROUBETSKOY, латинскими буквами, и неожиданно чуть поодальзаброшенная, покосившаяся ВЕРА ГОЛУБЕВА, кириллицей. Фотография не может всего передать. Шурочку эта самая Вера Голубева очень тронула. Кириллица, она соскучилась по кириллице. Алексу это не кажется большой бедой.
В отсутствие Шурочки у него опять побывал Лаврик. Каждый его приезд оказывается испытанием, но, если у тебя много денег, надо уметь терпеть.
Могли ли мы, простые московские мальчики?.. начинает Лаврик, запихивая в рот еду. Он уже, что называется, под газком. Забыл, что хотел сказать. Будь здоров! Лаврик пьет за рулем много больше, чем тут позволено. Старичок, помнишь, как я кормил тебя китайской лапшой?
Алекс ничего не забыл. Уши у Лаврика становятся краснымито ли от выпитого, то ли потому, что опять ему нужен совет. Скоро он скажет: Я должен попросить твоего совета. А потом моих денег, захочется ответить Алексу, но он не станет так говорить, даст.
У меня теперь очень левые убеждения, заявляет Лаврик.
В чем они состоят? В неуважении к чужой собственности? В том, чтобы не отдавать долгов? Алексу надо поскорей попрощаться с Лавриком и вернуться к работе, но они говорят обо всяких посторонних вещах, причем Лаврик все время на него обижается:
Естественно, наличие денег делает твои суждения более вескими
Надо перетерпеть и это. Однако замечания Лаврика неприятны: все-таки главное в Алексе то, что он математик. Хороший прикладной математик, да.
Лаврик переходит к делу: он попал тут в одну историю Глупую, не хочется говорить. Короче, угрожает тюрьма. Лаврик надеется, что по болезни его все-таки не посадят. Он, кстати, сильно разочаровался в Америке.
Какая у него болезнь? Псориаз.
Есть специалисты, из наших с тобой соотечественников, справку сделают.
И он обещает больше не беспокоить Алекса, не приходить.
После получения чека у Лаврика сильно улучшается настроение:
По гроб жизни обязан.
Алекс пропускает его вперед:
Надеюсь, все-таки не по гроб.
Он смотрит, как отъезжает Лаврикв прошлый раз тот опрокинул мусорный бак, и думает, что таких друзей, как Лаврик и Родион, у него уже не появится. Хоть оба и оказались засранцами.
Вдруг вспоминает эпизод, случившийся через несколько дней после похорон отца.
Они с Родионом условились встретиться в центре Москвыразумеется, возле какого-то храма, пойти на квартиру, вещи поразбирать, одному ему было там жутковато. Как ни тяжело полагаться на Родиона, кроме него просить оказалось некого. Алекс явился раньше назначенного, замерз и зашел в магазин, где торгуют церковными принадлежностями. У зеркала стоял Родион и примерял высокую фиолетовую шапку. Увлекся настолько, что не замечал вокруг себя ничего.
А покажите-ка еще вон ту камилавочку, попросил Родион.
Шапка, которую он держал в руках, была явно не первой из им примеренных. Над прилавком висело много других шапок, в том числе круглых, богато украшенных.
Продавщица о чем-то стала спрашивать Родиона недобрым голосом.
Я ищу подарочек батюшке, перебил ее Родион. У него такая же голова, как моя! Такой же размер!
На лице у Родиона появилось то особенное выражение, которое Алекс, как оказалось, помнил с ранних школьных времен: таким становилось его лицо, когда Родион врал учительнице. Испорченные зубы, нравственная правотаэто пришло потом. Алекс вышел, стал ждать на улице. Тогда он не мог застревать на таких впечатлениях, а сейчассколько уже? шесть лет прошловспомнил вдруг.
Лео разочарован родителями.
Во-первых, они не очень хорошо говорят по-английски, у обоих акцент. Подумаешь, говорит Алекс, акцент только делает речь более выразительной. Но Лео, видите ли, не любит, когда язык коверкают. В школе его научили британскому произношениюзаслушаешься, некоторые слова он произносит так, что и родителям не понять.
Во-вторых, Алекс с Шурочкойлюди малоспортивные. Когда Алекс сломал лодыжку, то, по словам Шурочки, Лео ждал, что, как только нога заживет, они снова встанут на лыжи и поедут кататься с горчто-то там доказывать. Лео было тогда четырнадцать.
Если что и можно доказать таким образом, то только свою глупость, откликается Алекс.
Мало кому из родителей удается не раздражать детей.
У Алекса с Шурочкой тоже имеются к Лео претензии. В частности, Шурочку расстраивают его выходки по отношению к Юле. Никого, кроме нее, Шурочке рядом с Лео видеть не хочется, как она ни уверяет себя, что сводничестводело бесперспективное.
Очень ей понравилась Юля еще на том, историческом, дне рождения, накануне которого Лео бросил русский язык. Ты смеешься, как моя лошадка, сказала ей Юля, первая ученица и, правда, красивая девочка. Шурочка играла с детьми в Монополию, ей против ее желания везло, и она старалась как-нибудь смухлевать, чтоб не выиграть. Они с Алексом выпили вина, и Шурочка действительно много смеялась.
Что же касается сводничества, то перспективы есть. Когда детям наступает пора ходить на свидания (между пятнадцатью и шестнадцатью), родители с разных сторон их привозятв кино, например, или в парк: без машины перемещаться между пригородами невозможно, а водят только с шестнадцати. Родители разъезжаются, а по окончании свидания разбирают детей по домам. Некоторые пары взрослых даже вместе сидят в соседнем кафе, но ни Алексу с Шурочкой, ни Караваеву с Шульц такие сближения не по нутру.
В один из вечеров Юля, родственная душа, зовет Лео на итальянский фильм. Шурочка доставляет Лео к кинотеатру. Вот отъехала машина, в которой привезли Юлю, у них одна машина на всю семью, ее легко опознать по разбитому правому заднему фонарю. А вот и Юля у входа в кино, надевает узенькие очки, всматриваетсягде ее друг? И тут Леоон сидит на переднем сиденьевнезапно сползает вниз, командует: стоп, высаживай. Вышел, спрятался в тень. Давай, разворачивайся и уезжай. Пусть Юлечка подождет, повыглядываеточевидно, таков его план.
Сама говорила: мальчишеский идиотизм. Алекса, если что и тревожит в Лео, то его академическая успеваемость.
Нужно хорошо сдать экзамены и наплевать на спорт. Они по неопытности переоценили его значение.
Успехи в борьбе хорошие, но не такие, чтобы на многое претендовать. Лео вдруг вырос, стал тяжелее, ему пришлось перейти в средний вессразу на две категории вверх, и там оказалась серьезная конкуренция. Разумнее сосредоточиться на учебе, бросить спорт, раз с его помощью не попадешь в хороший университет, но Лео не хочет уходить из секции.
И чего он в этой борьбе нашел? Алекс как-то побывал на соревнованиях: потные парни обнимают, сжимают друг друга, стараются повалить, потом продолжают возню на полу.
Шурочке тоже борьба не нравится. И зачем, спрашивается, продолжать? Она поняла Лео так: лучший моменткогда ты терпишь, терпишь, даже, может, немного проигрываешь, а потом чувствуешьвсе, он сломался, поплыл, твой соперник, сейчас ты его дожмешь. Странное удовольствие.
Хорошо, хорошо, пускай, будто кто-то спрашивает мнение Алекса.
Вырос их мальчиксвоя машина, свой заработок: то спасателем в парке, то кем-то еще. Тем и сильна Америкадети богатых людей тоже начинают с нуля.
И вот уже Лео в последнем, двенадцатом классе. Многие его сверстники устроились официантами, библиотекарями, инструкторами по теннису. Лео по вечерам следит за порядком в каком-то кафе, двадцать долларов в час. Странно, что взяли, ему только в мае исполнится восемнадцать. Посетителилюди довольно смирные: максимум насилия, которое приходится применять, пожать человеку руку, посмотреть в глаза. Шурочка представляет картину: ночь, луна, пивной ресторан, Лео выводит нарушителя на слабо освещенную улицу. Хорошо, что школа подходит к концу, скоро Лео, будем надеяться, поступит в университет, начнется другая жизнь. Хорошо бы еще девочку Юлю не обижал. Ей, между прочим, дали рекомендацию в Гарвард, а Леонет. Как-то он это переживет?
Школа закончится через несколько месяцев, а, чем он займется, Лео, видимо, не решил. Может быть, сразу никуда не пойдет, осмотрится. Шурочка говорит:
Хоть с армией не возникнет проблем.
Ни тяги, ни способностей к естественным наукам нет, к гуманитарным тоже. Наверное, выберет что-то техническое. Может быть, юридическое. На худой конецшкола бизнеса. Единый экзамен написал не блестяще.
Алекс трезво оценивает ситуацию:
На Гарвард не тянет, скореена Керосинку. Здешние керосинки тоже вполне ничего.
Есть сотни университетов, куда его могут взять. А он в какие подал? Лео запирается в своей комнате, рассылает письма. В Гарвард и еще в пять или шесть громких мест. Всё сам.
Кто бы ему объяснил, что это глупо, в конце концов? Друзья у него есть? Алекс запутался, он огорчен.
Кто-то есть. То ли с борьбы, то ли из этого заведения. Шурочка тоже огорчена.
Юлю, между прочим, в Гарвард приняли, это стало известно уже в феврале. И во много других местчуть ли не всюду, куда подала. Шурочка очень рада за Юлю, искренне. А Лео надо учиться проигрывать.
Куда он все же отправится? Он скажет, когда время придет. Всё.
Давай оставим его в покое, предлагает Алекс, пусть сам разбирается. Не даст он себе помогать.
И, не дожидаясь ответа от Лео, они переселяются на Кейп-Код. Май, у них под окнами что-то уже цвететмагнолии и всякие другие деревья, Алекс никогда не помнит, как они называются.
4
Есть вещи, которые забыть невозможно: купание с Шурочкой в восемьдесят девятом, поиски отца в двухтысячном. И то вторжение Лео с товарищем к ним на Кейп-Код в июне две тысячи восьмого года Алекс тоже будет помнить всегда. Но за две или три недели до этого у них неожиданно появляется Юля.
Подъезд к дому выложен галькой, она скрипит под колесами, Шурочка выглядывает в окно. Юля, надо же! Она думала, это Лео.
Ой, Лео тоже приедет? Юля пытается скрыть волнение, но она всегда была искренней девочкой.
С ними Юля разговаривает на русском. Вообще-то она заехала попрощаться: послезавтра выпускной бал, а на той неделе она улетает в Испаниютам живут ее бабушка и прабабушка, очень старая, никого уже толком не узнаёт. А потомГарвард, другая жизнь. Школа, детство закончились.
Трогательно: Юля ради них проделала такой путьвсе-таки полтора часа. Скоро Лео приедет, они пообедают.
У Юли в глазах появляется жалкое, просящее выражениеконечно, было наивно думать, что она здесь ради них с Алексом. Да, Лео приедет забрать костюм для выпускного вечера, Шурочка отдавала брюки подшить. А Юля в каком платье будет? Есть фотографии?
Опять Шурочка говорит не то? Оказывается, Лео не будет танцевать с Юлей, он пригласил Джоан.
Джоанхромая, одна нога у нее сильно короче другой.
Никто не хотел ее приглашать. Голос Юли дрожит, срывается. Благородно с его стороны, да?
Лучше оставить ее в покое, пусть посидит. Может, сока или воды? Спасибо, она просто так подождет.
Юля выходит в смежную с гостиной комнату, подходит к книгам. Она не решалась раньше спросить: это что за камушки?
Это не просто камушки, а очень дорогое для Шурочки воспоминание. Для них с Алексом. Показывает:
Вот княжна Мэри, вот доктор Вернер, а это Янко-контрабандист
Юля не понимает, о ком идет речь. Неужели она не читала? Как могло такое произойти? Сейчас мы это поправим. Шурочка достает книгу: устраивайся поудобней, тебе предстоит огромное наслаждение. Как раз, пока они ждут А Шурочка займется обедом. Как Юля относится к ризотто с говядиной и шампиньонами?
И вот проходят еще полчаса и час. Приближаются сумерки, Алекс спускается внизпора бы перекусить. Что-то Лео задерживается.
Тсс, тихо, не мешай девочке. А Лео она сейчас позвонит.
Хорошо, что догадалась подняться наверх.
Ах, его Юля ждет! Шурочке кажется, что она слышит свист тормозов. Нет, Лео не приедет сегодня. Костюмпотом.
С университетом что-нибудь определилось? кричит Шурочка.
Скоро, очень скоро они узнают. Отбой.
И как теперь Юле сказать? Да так и сказать, чего уж там.
Юля захлопывает книгу, встает. У нее выступают красные пятна на лбу.
Алекс спрашивает: как книга, нравится? Она не могла, конечно, ее прочитать за час, пусть забирает с собой. Они будут рады подарить ей Лермонтова.
Нет, нет, Юля не возьмет подарок.
Скажите, спрашивает она, это дорогая книга?
Алекс не понимает, что произошло. Почему она плачет?
Шурочка подсказывает:
Из-за бабушки. То есть прабабушки. Юля, Юлечка, все будет у тебя хорошо.
Прыгнула в машину, уехала.
Дорогая ли книга? Странный вопрос.
Жара в том году началась раньше обычного, и Лео с товарищем, войдя в дом, немедленно просят пить. Воды со льдом. Простой воды.
Лео называет имя своего спутника, но у Алекса с Шурочкой оно сразу вылетает из головы. Джон, кажется. Или Джордж. Неловко переспросить. Стрижен наголо. Уши у него выдающиеся.
Попили воды. А теперьвнимание, всем сесть.
Барабанная дробь, ухмыляется этот самый Джон или Джордж.
Кажется, Лео нервничает. Нет, ничуть. Поздно нервничать. Они хотели знать, куда он дальше пойдет? Так вот, паузаего сегодня зачислили в Военную академию. Известную как Вест-Пойнт.
Услышав новость, Алекс с Шурочкой наклоняют головы, боятся друг на друга взглянуть.
Лопоухий нарушает тишину первым:
Они у тебя языки проглотили от радости.
А этот зачем здесь? Чья идея? Откуда взялся Вест-Пойнт?
Уже нет никакой разницы. Лео сделал свой выбор. Это его решение. Алекс с Шурочкой смотрят на сына и на его товарища: если кто-то один и имеет тут власть, то этот одинЛео.
Между прочим, обучение бесплатное. Лишь в том случае, если Лео уйдет из армии, деньги надо будет вернуть.
При чем тут деньги? Это что же, только сегодня выяснилосьпро Академию? Окончательнода.
Лео повернулся к ним в профиль, смотрит в окно. Выглядит просветленным, ясным. Решение принято. Деньги не все решают, они действительно ни при чем. Лео выдержал все вступительные испытания.
Испытания?
Лопоухий опять тут как тут:
Подтягиваниявосемнадцать раз, отжиманиясемьдесят, приседаниясемьдесят
Семьдесят, повторяет Алекс растерянно. Он не знает, за что зацепиться, о чем спросить. За какое время?
Лео кивает: резонный вопрос. Так сказать, поддержал отца.
За минуту. Друга его не сбить. Бег по пересеченной местности