Ишь, здесь даже это учитывается.
В палате для меня уже поставили стул. Я села, боясь сначала посмотреть ему в лицо. Мне сказали, что лицо успели немного привести в порядок, но первый взгляд на него будет всё равно шокирующим. И я собралась с духом и взглянула на него. Ледяного Короля больше нет. Но чёрт бы его подрал, этого надменного ведуна! Он выглядел мрачным, но прекрасным Гадесом! Только таким я могла себе представить повелителя ада! Несмотря на неровную кожу лица, на которой бугрились заживающие царапины и шрамы, несмотря на открывшиеся края старого шрама! Несмотря на то что, будучи без сознания, он не мог удержать своего привычного бесстрастия, и его лицо застыло скривившимся от боли!.. Старый шрам, кстати, пообещали вылечить. Выяснилось, что Шторм не давал его вылечить из каких-то личных соображений. Задавака, блин! Все мужики одинаковы, всем хочется выглядеть видавшими виды мачо!
В общем, ты понимаешь, Митька, почему Мелинде пришлось немедленно начать моё обучение. Она научила не только тому, как использовать приём Шемара в различных вариантах, но и прятать следы этого лечения. Она же сначала отговаривала меня лечить, отдавая силу, ссылаясь на то, что целители делают то же самое, чтобы поднять Шторма на ноги, но в один момент вдруг замолчала, посмотрела на меня и кивнула: "Я поняла". Что именно она поняла - я-то как раз не соображу. Но учёба пошла полным ходом. Я даже бегала к Буклиху посидеть рядом с ним - вот уж кому точно не повредило моё вмешательство.
Жаль, что моя беготня продолжалась недолго. Сначала привели в сознание Шторма и велели ему дальше лечиться самому. Я так поняла, чтобы он не стал энерговампиром, чтобы не начал надеяться на помощь других. Ну, чужая помощь почти как наркотик. Потом - привели в сознание Буклиха, к которому я бегала до упора.
Когда я напросилась к Шторму, вернувшемуся из несознанки (хотя это слово и выражает другое значение, но я по-другому не могу сказать), меня пустили к нему неохотно, и я удивилась этому нежеланию целителей. А когда пришла к ведуну, поняла, в чём дело. Гадес злился. На свою беспомощность, на всех, кто только нечаянно ни напоминал ему об этой беспомощности. Он так злился, что даже при мне скрывать этого не стал. Был очень груб, цедил сквозь зубы: "Дор-рогая" и вообще вёл себя хамски. Я так растерялась, что в ответ на особенно неприкрытую грубость по поводу официальной невесты гавкнула ему, что он сноб и дурак, а я так переживала за него! О чём сейчас здорово жалею! И вышла, гордо хлопнув дверью!
Потом ко мне прибежал целитель-старшекурсник и спросил, что я такого сделала, что мой жених сразу после этого визита повеселел и принялся старательно лечить собственные боевые ранения, хотя до сих пор лежал и только плевал в потолок и плевался во всех, кто бы ни входил в палату. Когда я услышала первую часть вопроса старшекурсника, я испугалась, что меня поймали на моей тайне. Но услышав остальное, только фыркнула и предложила целителю почаще злить Шторма. Целитель улыбнулся и посетовал на то, что, к сожалению, он не официальная невеста ведуна, так что нарываться на ответное противостояние, например, на предложение о дуэли, ему как-то не хочется. В общем, мы посмеялись немного, и он вернулся в палату - к этому жутику-ведуну.
Господи, как хорошо, что на свете есть Мелинда, с которой можно много чего обсудить! Когда она услышала от преподавателей о том, что Марина споткнулась на лестнице не оттого, что её толкнули, она тут же примчалась ко мне и обследовала меня заново. Мы пришли к выводу, что дело в ногах. Я собираю... Ой, об этом молчок! Даже с тобой, Митька! Но ты понял, о чём я, правда? Поэтому я могу тратить ЭТО сколько угодно, лишь бы стоять на земле! Я не знаю, какая связь между моей "смертью" и ногами, но предположение Мелинды приняла. Оно логичное. Тем более я вспомнила, что однажды прочитала о Джуне - целительнице. Она начинала своё поприще с того, что отец просил её, маленькую, становиться ножками ему на поясницу, и так она вылечила его.
В общем, я приняла это.
Сейчас всё вернулось на круги своя. Возобновились занятия. Приезжали родители четырёх погибших девочек, увезли их тела на свои планеты. К академии претензий не было: отправляя девочек сюда, все прекрасно сознавали степень опасности учиться в таком заведении. Но как я плакала, когда прощалась с ними! Сдерживаться было трудно. Я даже не плакала, а ревела и не могла остановиться. Одна женщина из приезжих даже подошла ко мне и принялась утешать. А я вспоминала всё, что мы пережили, и так страшно стало именно сейчас, когда всё выяснилось. Вспоминала лица этих девочек - многих знала только в лицо, и так было обидно, что они, такие молодые, и умерли. Почему-то вспомнила и ту Марину, что была до меня в этом теле. Наверное, потому, что она стала первой жертвой коллектора. И пусть я до сих пор думаю о ней как о живой, но ушедшей, но плакала я и из-за неё... Меня увёл Шемар, и мы потом сидели долго на скамье, где он помог мне с Биллимом. Просто сидели и молчали. Пока не пришёл Шторм, которому сказали, что со мной было и где я сейчас.
Он пришёл злой, дёрнул меня за руку и повёл к общежитию. Ничего. Ему пришлось остаться в моих апартаментах, пока я опять обливалась слезами. А мне так хотелось вернуть... поворотить время вспять, чтобы Мелинда раньше про меня догадалась, и мы сумели бы спасти девочек!.. И я так жалела, что невозможно это сделать, что снова рыдала - до заикания.
Потом пришёл Буклих, очень печальный. С крыльями ему и так трудно в академии - он всегда носит их сложенными, а тут ещё теперь их нельзя раскрыть, потому дыры страшные, и эти раны очень плохо заживают, хотя ему пообещали, что исцеление - вопрос времени. В общем, я и так наревелась, а при виде него вдруг вспомнила, как летела в своём мире на лыжах и грохнулась. И снова в рёв.
А когда пришла в себя, страшно напугалась: Буклих и Шторм ссорились из-за меня. Крылан решил, что жених меня довёл до слёз. И тогда я бросилась защищать Шторма. Ну, в общем-то, не только из-за защиты. Я испугалась, что они из-за меня поругаются. Шемару и так уже из-за меня досталось. И тут снова!
Я кинулась к Буклиху, схватила его за руку и объяснила, из-за чего сегодня у меня глаза на мокром месте. И про родителей девочек рассказала, и про самих девочек, и про глупое сожаление, что нельзя вернуть прошлое... Буклих так поразился! Я удивилась его изумлению, пока не поняла, что именно его поразило. Я держала его за руку. За лапу.
Насколько я поняла из этой ситуации, та Марина боялась крылана и брезговала дотрагиваться до него.
Они помирились. Ну, Шторм и Буклих.
Теперь я взяла себя в руки и стала следовать примеру Шторма. В том смысле, что решила сохранять равнодушие и снова влезть в маскировочную шкуру той Марины. Правда, я решила только походить на неё в поведении.
Ага, чуть не забыла. Я взялась за ножницы и иголки с нитками. Зачем пропадать нарядам Марины только из-за того, что я... её тело похудело? В город я пока побаиваюсь ездить, но ведь тряпок у меня полно! С шитьём я знакома постольку-поскольку. То есть в школе на домоводстве научилась шить на машине и выкраивать простейшие модели, а заодно и сшивать их. Времени у меня после занятий полно для шитья вручную. Штаны мне, конечно, не сшить, но блузки ушить я сумела, и, кажется, даже Шторм не разглядел, что это старые вещи. Со штанами выручила меня Мелинда, когда я пожаловалась, что хочется иметь что-то для прогулок. Отдала свои, ещё крепкие, хотя и сомневалась, что я возьму вещи с чужого плеча. А вот фиг... Как только я увидела эти брючки, я обрадовалась!.. Они похожи на джинсы!
В общем, я однажды скромно появилась в аудитории в том, что мне больше нравилось носить. В том, в чём мне было удобно. Поскольку вошла с целой толпой, то меня не сразу разглядели. А потом... Я болтала вполголоса с Мелиндой, которая одобрила мой наряд, когда светлая драко внезапно замолчала с забытой улыбкой на губах и так же вполголоса сказала мне, чтобы я посмотрела на Риналию.
Повернувшись к ряду, где Риналия традиционно сидела со своими обожательницами и подражательницами, я натолкнулась на недоумённое выражение лица обычно высокомерной ведунки и на её хлопающие глаза. И только спустя время я догадалась, что она не сразу меня узнала!
Я, наверное, глупенькая. Мне очень понравилось, как она на меня смотрела.
Правда, потом я наткнулась на Риналию в коридоре, и мне уже ну совсем не понравилось кое-что".
Марина вздохнула и потрясла рукой с ручкой, уставшей от напряжения. И задумалась, вспоминая сцену в коридоре.
Студентки с факультета общего ознакомления только-только вышли из аудитории, и Марина кивнула Мелинде, напоминая, что она идёт последней: светлая драко взяла для неё из библиотеки интересные книги по силе и обращению с ней. На скучной лекции по цветовому действию Марина сразу начала конспектировать те главы из библиотечной книги, которые ей указала Мелинда, поэтому со звонком с часа замешкалась. Мелинде со своими идти в следующую аудиторию, а Марина пойдёт в общежитие. Поэтому, увлечённая конспектированием, девушка не сразу собралась, торопливо запихивая в пакет и книгу, которая оказалась очень интересной, а главное - с примерами.
Вышла из аудитории и сразу наткнулась на официального жениха, который о чём-то беседовал с Риналией, как-то интимно отойдя с нею к стене, чтобы их не подслушали.
Но Марина уже разогналась, проскочила мимо них и не стала останавливаться. Да и остановись она рядом с ними, о чём бы говорить, не зная темы? Только и успела улыбнуться, перехватив скучающий, а затем заинтересованный взгляд на себя Рассветного Шторма, и мельком разглядеть Риналию, которая увлечённо что-то втолковывала молодому ведуну - при этом не глядя на него. Короткая, но выразительная сценка из серии "Красавица и чудовище".
Уже выходя из учебного корпуса, Марина усмехнулась. Взгляд-то Шторма она поняла: ведун увидел незнакомку - в таком наряде он ещё Марину не видел. Плюс пропала главная примета девушки - распущенные прямые тёмные волосы со строгой чёлкой чуть ниже бровей. Сейчас волосы собраны в небрежный "хвост", весело торчащий на макушке во все стороны, да и чёлка разметалась, открывая лоб. Ладно, он скоро должен будет официально навестить свою невесту и узнать в ней незнакомку. Правда, ещё неизвестно, как он воспримет совершенно новый образ.
... Марина вздохнула. Нет, про коридор писать она не будет. Мало того, что времени маловато: прочитать одну из лекций о рунах в оставленной Штормом тетради и до завтра успеть законспектировать учебник Мелинды, - так ещё и не терпится практически опробовать несколько приёмов, которые заинтересовали, пока она списывала их. Поэтому она склонилась над дневником и дописала: "Насколько я поняла Шторма, его официальная невеста должна одеваться дорого. И это для него главное. Сочтёт ли он мои тряпки, кроме виденных ранее на Марине, а потом на мне перешитыми, выглядящими дорого?" Снова вздохнув, Марина задумалась, всё ли она записала... Резко прижала плечо к подбородку и перекосилась всем телом, но Биллима поймать не успела, и тот, задремавший на её шее, благополучно съехал с неё и свалился на дневник.
- Ну ты даёшь! - восхитилась Марина и за подмышки подняла расслабленного зверя, который явно собирался сладко поспать на тетрадях. - А ну-ка иди спать в другом месте. Мне и так жарко, а тут ещё ты!..
Она повернулась на крутящемся стуле и положила Биллима на свою подушку. Тот, примяв подушку своей тяжестью, устроился в полученном гнёздышке клубочком - кошка и есть кошка!.. А Марина, глядя на него, подумала, как это здорово - что она втащила в комнатушку и свою кушетку тоже! А то в этих апартаментах пока всё найдёшь - набегаешься. А тут - всё под рукой... Единственно - на всякий случай открыла дверь в общую комнату. Вдруг кто-то постучит, а она не услышит?
Больше всего она скучала по предметам из своего мира, которые давали возможность слушать музыку. Но ведь не спросишь о таких штуках! Сразу заподозрят, что с нею что-то не то. Или спросить? Сослаться опять на небольшую амнезию? Ведь должны же быть в этом мире устройства для прослушивания новостей, музыки! Правда, ей могут напомнить, что таких устройств нет и не будет в академии, где от каждого студента шарахает силищей - от кого магической, от кого - ментальной... И вдруг сообразила: надо перечитать ежегодный справочник по академии! Ведь здесь у них наверняка есть факультет дополнительного образования! А вдруг тут найдётся и курс музыкантов? И никто не удивится, что официальная невеста ведуна от безделья захотела освоить хоть какой-то музыкальный инструмент. А уж понадеяться, что найдётся инструмент, близкий гитаре, на которой она еле-еле, пусть три аккорда, но сделает, всегда можно. Хоть попеть немножко бы...
Марина так обрадовалась идее, что решила: закончит конспект следующих пяти параграфов - помчится в читальный зал! А то просто найдёт Мелинду и спросит у неё. И принялась корпеть над конспектами.
Она так увлеклась, что даже вздрогнула, когда что-то стукнуло совсем рядом. Быстро бросила взгляд в общую комнату и захлопала глазами в недоумении: посреди комнаты стоял Рассветный Шторм, угрюмо озираясь, как будто не понял, как сюда попал. Встретился глазами с Мариной, нехотя кивнул - и неожиданно открыл дверь в ту самую загадочную комнату, из-за которой Марина себя насмешливо называла Женой Синей Бороды.
И закрылся. По впечатлениям - спрятался.
Марина ещё немного похлопала глазами, потом нерешительно встала из-за стола и вышла в общую комнату. Подошла к двери загадочной комнаты, прислушалась. Тихо.
Ничего не поняла и только собралась вернуться к себе, чтобы заняться конспектами, как неожиданно в дверь апартаментов нетерпеливо застучали. "Это явно не преподаватели!" - решила Марина и, сердитая, пошла открывать, прихватив с собой стул. Зачем его с собой взяла - сама не поняла. Пока тянулась к дверной ручке, хмыкнула: "Все тут загадочные, а мне что - нельзя, что ли?"
Дверь отъехала в пазы, и глазам Марины предстала рассерженная Риналия.
- Рассветный Шторм у тебя? - строго спросила ведунка.
Месяц спустя после катастрофы девушка выглядела оправившейся настолько, что вернула себе не только полное впечатление высокомерия, но и отчётливого презрения к Марине. Марина же плевать на её презрение хотела! Поскольку тоже была раздражена: ей учиться надо, а тут всякие праздношатающиеся личности мотаются! И сами не работают, и ей мешают заниматься! И ответила совершенно искренне:
- Нет, у меня его нет!
Причём искренность была оправданной: если Шторм спрятался в той загадочной комнате, значит, он пришёл не к Марине!
- Если зайдёт, скажи ему, что я жду его!
- Я тебе что - прислуга, что ли? - холодно спросила Марина. - Тебе надо - ты и говори! - И чуть не застонала от досады: зачем? Зачем она так сказала?! Теперь эта стерва будет торчать здесь бесконечно долго, а значит - мешать!
- Да как ты со мной разговариваешь?! - рассвирепела Риналия.
- Ой ("блин" она проглотила), как же вы мне все надоели! - сквозь зубы проговорила Марина и отступила в сторону: - Заходи!
- Что-о? - изумилась Риналия. - Зачем?
- Я не знаю, сколько ты собираешься стоять на пороге, но ты мне здорово мешаешь! - выпалила Марина. - Так сиди здесь, внутри, пока не дождёшься Шторма! Только не мешай мне, ясно?!
- Да как ты смеешь! - Ведунка побледнела от ярости.
Марина закатила глаза. Нет, не умеет она общаться с важными представителями высокородных. А может, виноват тот восторг, который она испытала, пока конспектировала учебник? Восторг оттого, что она вскоре сумеет столько всего делать по книге! И вдруг - ведунка... На полуслове прервала. Такой облом... И вот, спрашивается, чего она сейчас стоит, пялится на неё? Разборок крутых всё равно не получится.
Марина вдохнула, выдохнула. "Успокойся!"
- Риналия, как только я увижу Рассветного Шторма, я скажу ему, что ты его искала, - медленно, подражая ледяному тону официального жениха, выговорила Марина, умоляя в душе: "Ну, уходи! Ухожи, пожалуйста!.."
Ведунка ещё некоторое время смотрела на неё со странным чувством, а потом развернулась и, чётко печатая шаги, торжественно удалилась.
А Марина закрыла за нею и уставилась на дверь в комнату Синей Бороды. Интересно, а не оставил ли Рассветный Шторм эту комнату в апартаментах своей невесты для себя, чтобы прятаться от приставучей Риналии?
"Пусть делает, что хочет, - решила Марина, торопясь к себе. - Надо будет - разделю ужин на двоих. Биллим всё равно ест только фрукты, а мне худеть дальше надо!"
Восьмая глава
Потом Марина увидела в своих руках стул. Уставилась на него: "А при чём тут ужин? И зачем я взяла этот стул, когда пошла открывать дверь на стук? Неужели думала мебелью драться?" А потом дошло, что она пытается думать обо всём сразу, улыбнулась и поставила стул в стороне от двери. "В следующий раз буду держать его так, чтобы всем пришедшим были сразу видны мои уголовно-преступные намерения!" - решила Марина.