И я ему сказал:
Давайте играть дальше! Пусть эта дырка будет окном в прошлое. Завинчивайте скорей ваше стеклотеперь я ничего не боюсь.
Он прищурил один глаз и усмехнулся.
На него было весело и смешно смотреть Я был почти уверен, что он сейчас покажет мне еще что-нибудь вроде окошка в прошлое.
Я смотрел на него, затаив дыхание
Я смотрел ему прямо в рот: я ждал, что он скажет.
Он сказал:
Ты именно и видел сейчас прошлое
Я стал тереть лоб двумя пальцами, что я всегда делал, когда чего-либо не понимал
То есть, как же это? спросил я.
А так! Было время, когда на земле росли только одни папоротники, и водились только одни ящерицы Папоротники были величиной с нынешние деревья, а ящерицы ростом со слона Потом папоротники стали делаться все меньше и меньше и превратились, наконец, вон, погляди, во что Они очень легко помещаются в аквариуме Ты видел, небось, кактусы У нас они могут расти только в комнатах И оттого они такие маленькие А ты поглядел бы, какие они в Африке Ого! Рукой не достанешь А все почему? Потому что в Африке теплей, чем у нас Там всегда лето Когда на земле жили ящерицы, было тоже очень жарко. Еще жарче, чем теперь на экваторе. И папоротники разрослись по всей земле, как настоящие леса. Да Было времечко, нечего сказать От жары даже вода в морях и озерах была теплая, и от нее постоянно шел пар. Целые тысячелетия стояла на земле такая жара Понимаешь: целые тысячелетия
А потом? спросил я.
Он вздохнул
Потом Что же потом? С каждым тысячелетием солнце грело все меньше Эх-ма От дремучих папоротниковых лесов остались одни кустарники, а от огромных драконовящерицы да лягушки
И еще раз он вздохнул. Должно быть, ему было жалко тех, прежних, древних лягушек
И поэтому, сказал я, вы и сделали себе аквариум?
Да, поэтому Конечно, ящерицы не только с тех пор измельчали, но и вообще изменились. Но это все пустяки Когда я сижу перед своим аквариумом, мне всегда кажется, что я смотрю в прошлое
Ом умолк Сев на кровать, он подпер щеки ладонями и смотрел не то на дверь, не то на это свое окошко в прошлое.
О чем вы думаете? спросил я.
Сейчас о чем думаю?
Да.
Об игуанодоне
А это что такое?
Это, видишь ли, тоже допотопное животное Оно не имело на теле ни волос, ни чешуи. Его кожа была совершенно гладкая, как кожа лягушки Возможно, что это именно его след ты видел у нас в каменоломне. Тогда было много таких голотелых животных, похожих и на лягушек и вместе на ящериц Многие из них могли передвигаться в лесной чаще на задних лапах, хватаясь передними за стволы деревьев. Ты представь себе только эту полуящерицу, полулягушку чуть не из три сажени ростом, идущую по лесу.
Погодите, перебил я его, вот вы все говорите: леса, леса А разве тогда не было морей?
Были и моря, ответил он.
И в них тоже жили ящерицы?
Да эналиозавры, ихтиозавры, плезиозавры и разные другие.
Как? переспросил я его.
Он махнул рукой.
Э, все равно не выговоришь. Так их называют в палеонтологии Да это не важно, как они ни назывались бы. Одни из них, как, например, ихтиозавры, были похожи на рыб, величиной куда побольше кита. Но у этих рыб были лапы, как у ящериц, и такая же, как у ящерицы, голова. Другие, именно плезиозавры, походили на огромных, в несколько раз крупней самого крупного удава, змей и тоже обладали лапами.
Тогда уж такой век был: змея ли, рыба ли, лягушка линепременно она наполовину была ящерица.
А птиц тогда не было? спросил я и даже глаза закрыл. Мне представилось, что в тот волшебный век и птицы, вероятно, тоже хоть немного да походили на ящериц.
Были и птицы Только опять-таки, повторяю, все животные в то время наполовину были ящерицы.
И птицы?
И птицы. Тоже и у них голова была как у ящерицы; правда, она отчасти напоминала и голову птицы, только, видишь ли, у них вместо клюва была пасть.
Как пасть?
А так. Настоящая пасть с зубами.
А крылья?
Крылья они имели, как у летучей мышиперепончатые
Значит, они были совсем как драконы, о которых говорится в сказках?
Да. Только нужно тебе сказать, что самые крупные из них были не больше индюка. Хочешь, я покажу тебе рисунок одной из этих птиц?
Покажите.
У меня и сейчас хранится этот рисунок. Он мне подарил его на память. Помещаю его здесь.
Под рисунком было подписано: «Археоптерикс».
Все было хорошо у этого археоптерикса: и голова, и крылья, и зубатая пасть.
Жаль только, что он был очень невелик ростом.
Он совсем маленький, сказал я, вы мне лучше расскажите еще что-нибудь о тех, как их
Об ихтиозаврах и плезиозаврах?
Да.
Что же про них рассказывать? В земле сохранились только их скелеты и о них ровно ничего не известно, кроме того, что жили они в морях и были, судя по всему, хищными животными, то есть нападали на более мелких животных, а иногда вступали в бои и между собой.
Ну, а те, что жили в лесах? Вы их как называли?
Пока я рассказал тебе только об одном, об игуанодоне. Кроме игуанодона, в тогдашних лесах водилось и множество других исполинских ящериц или, как их называют в палеонтологии, ящеров. Большинство из них были покрыты крепкой роговой чешуей с головы до хвоста. Плохо, должно быть, от них приходилось игуанодону.
Значит, и между ними тоже были хищные?
И очень многие. Да, плохо от них приходилось бедному игуанодону, хотя он, кажется, и был самый крупный из них.
Чуть ли уже не в десятый раз он вспоминал про этого игуанодона.
Должно быть, сказал я ему, вам игуанодон нравится больше всех?
Он поглядел мне пристально в глаза и произнес с улыбкой:
А ты опять не испугаешься?
Чего?
Я хочу показать тебе его скелет.
Игуанодона?
Да.
Да разве он у вас есть?
Есть, я нашел его здесь. Очень хороший скелет. Хочешь, покажу?
Конечно, покажите.
Пойдем.
Мы вышли из подвала и направились опять по каменоломне из траншеи в траншею прежней дорогой.
Мы шли назад.
Вот и отпечаток ступни игуанодона.
Мы сделали еще несколько шагов и свернули налево в боковую траншею.
Вдали высились какие-то леса из новых, очевидно, совсем недавно очутившихся здесь бревен. Над лесами был сделан дощатый навес.
Я невольно вскрикнул, когда мы подошли к этим лесам.
Я увидел скелет игуанодона.
Я сейчас затрудняюсь, с чем сравнить его позвоночник. Во всяком случае, он был толще тех бревен, из которых вокруг него были устроены леса.
Я обратил также внимание на ребра и кости задних и передних ног.
Они одни только, должно быть, весили десятки пудов.
В вышину скелет достигал десятков аршин. Все в нем приходилось считать десятками.
Это был не скелетэто была какая-то постройка из костей!
И он наверное упал бы, если бы вокруг него не стояли леса.
Леса его поддерживали.
Установлен он был вертикально на задних ногах.
Долго смотрел я на него.
Я думал:
«Вот так ящерица».
Теперь я отлично понимал, почему владелец этого скелета так часто вспоминал об игуанодоне.
Еще бы! Я сам потом не мог забыть о нем долгое время. Даже во сне он мне снился обыкновенно в виде идущего по лесу лягушонка величиной с мельницу.
И это страшилище, воскликнул я, вы говорите, было слабей других тогдашних ящеров!
Старичок покачал головой.
Нет, он не был слабей их, сказал он, но тело его ничем не было защищено и потом, по природе своей игуанодон ведь не кровожадный. Он питался почти исключительно тогдашними растениями.
А те, другие ящеры?
Те, вероятно, охотились за ним, как за вкусной дичью.
А скажите, спросил я, почему тогда все животные были хоть немного да похожи на ящериц?
Не немного, а очень, поправил он меня. Ведь в то время суши почти не было. Материки только что показались из-под воды и представляли необозримые болота, заросшие лесами. Первые животные зародились на земном шаре в воде и иле. А ты знаешь, какие животные и теперь водятся в болотистых местах и в воде? Вспомни хоть крокодила. Крокодил, собственно, ближе всех подходит к древним ящерам. Какие же тогда и могли быть животные, как не ящероподобные? Правда, в век игуанодона болота уже начинали просыхать. Но ведь предки-то игуанодона и других ящеров родились и взросли среди болот и озер. А потомки, как тебе известно, имеют всегда какие-либо отличительные особенности своих предков.
Стало быть, это правда, что мы сейчас с вами находимся на месте древнего болота?
Да. Однако, не пора ли тебе домой?
Он вынул часы и сказал, взглянув на меня вопросительно:
Сейчас уже третий час.
А мы обедали в три ровно. Нужно было торопиться. Я распростился с ним и побежал к выходу из каменоломни.
Он закричал мне вслед:
Завтра приходи опять!
Конечно, я воспользовался этим приглашением.
Потом я бывал у него чуть ни ежедневно. Мы стали с ним большими приятелями.
На прощанье, когда мы уезжали с дачи, он подарил мне свой удивительный аквариум.
Я просиживал, бывало, перед ним целыми часами. Как и он, я тоже пристрастился смотреть «в прошлое».
И казалось мне все правдой в моем волшебном стекле. Я вижу землю, какой она была тысячелетия назад. Вижу ее болотистые равнины и этих ящеров, которые только и могли водиться на этих равнинах.
Луиза Редфилд-ПиттиДИНА И ДИНОЗАВРЫ
Илл. А. Бажанова
Сегодня Дине подарили книжку про удивительных зверей.
«Много лет тому назад, говорится в этой книжке, на земле жили гигантские чудовища. Сейчас даже представить себе трудно, до чего они были огромны. Недавно при раскопках нашли кости одного из таких зверей. Одна нога его выше самого высокого человека».
Ой, как страшно! Неужели и правда, на земле когда-то жили такие? Перевертывает Дина страницу за страницей. Полна книга картинок. На картинках громадные, невиданные деревья, густая, высокая трава, а из зарослей разные чудовища смотрят, одно другого страшнее. У этого шея как фабричная труба, у другого на спине целый частокол, третий с каланчу ростом.
Бронтозавры, стегозавры, игуанодонты.
Звери, похожие на гигантских акул, назывались ихтиозаврами.
А это что за пугала цепляются по скалам? Не птицы и не летучие мыши! Это птеродактили, перепончатокрылые, зубастые воздухоплаватели. Чем дальше, тем больше удивляется Дина.
На картинке горбатое чудовище: не зверь, гора. Ой, какой страшный! «Должно быть, самый злой», думает Дина. А ну-ка, что про него написано? «Стегозавр, стоит в книжке, был безобидным существом и питался, как наша корова, травой». Вот тебе и на! Здесь все выходит наоборот. Страшилище стегозаврбезобидное существо, а маленький горбоносый церотозавркровожадный хищник.
И подумать только, что все это было десять миллионов лет тому назад. Десять миллионов леткак много! Досчитать до миллиона, и то сколько времени надо. Ну, попробую: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь Ярко светит солнце, у Дины невольно щурятся глаза Девять, десять, одиннадцать, двенадцать
Шумят березы, по небу бегут облака.
Сто один, сто два, сто три До миллиона еще так далеко, но ничего, Дина досчитает! Сто двадцать один, сто двадцать два, сто двадцать три Голова у Дины легонько покруживается.
Сто двадцать девять, сто двадцать десять, сто двадцать одиннадцать считает она.
Язык у Дины заплетается, сладко потянувшись, она зевает: «А-а-а-а!»
Досчитала ли Дина до десяти миллионов или нет, только вдруг перед ней выросла стена и заслонила солнце.
Ай, ай, стена двигается! Она упадет и придавит Дину!
Сжалась Дина в комочек, глаза зажмурила.
Но стена так и не упала.
Сначала Дина услышала глухие удары, словно рядом кто-то бил по земле трамбовкой, потом мимо волоком протащилось что-то тяжелое, потом все стихло.
Надоело Дине зажмуренной лежать.
Будь, что будет! Открыла глаза: вокруг все странно изменилось. Гудит над ней высокий лес, качаются великаны-папоротники, по горе невиданные голубые елки разбежались. Солнце красное, жгучее, так и палит.
Куда же это я попала?
Не успела Дина по сторонам осмотреться. Задрожала опять земляпрет на Дину стена. У стены ноги, голова и хвост огромный. И видит Дина, что не стена это вовсе, а бронтозавр. Никогда не была Дина трусихой, а тут перетрусила.
Невдалеке колыхались огромные лопухи. Прыгнула она в самую чащу их и притаилась.
Со стороны папоротниковых зарослей доносился шум ломающихся ветвей.
«Эх, не успела я его рассмотреть как следует, досадует Дина. Хоть одним бы глазком взглянуть!»
Отогнула она лопух, высунулась.
Бронтозавр завтракает. Целыми пучками глотает он ветви, сопит и чавкает. Толстые, как бревна, ноги его вязнут в болоте. Болото трясется и хлюпает под ним. Какой же он, должно быть, тяжелый!
Но вот бронтозавр чего-то испугался. Вытянув шею, прислушался, дернул головой и бросился бежать.
Ходуном под ним заходила трясина, от тяжелого его хвоста широкая дорога легла через болото.
С треском, ломая деревья, он скрылся в лесу.
На берег вышли трицеротопсы. Ну и звери! Не звери, а броневые танки! Вся кожа у них в буграх и шишках, на голове по три большущих рога, колючим веером щиты топорщатся.
Их двое: мать и детеныш. Мать ростом выше слона, детеныш больше носорога. Опустили они свои крючковатые морды в воду, сопят, хрюкают, чмокают.
Тут же из кустов с треском вывалился еще один трицеротопс. Низко пригнув голову, он, точно штыки, выставил свои рога и яростно ринулся на пьющих зверей.
Мать не ожидала нападения. Она не успела увернуться, и рога гулко ударили ей в бок. Грозно захрюкав, она загородила собой детеныша. Противник наступал. И вдруг мать сама бросилась на врага. Громко хряснули щиты, щелкнули пасти, завязался бой. В кустах жалобно ревел покинутый детеныш.
Ну зачем, зачем они дерутся? сердилась Дина.
Шаг за шагом мать гнала врага в воду; он барахтался в болоте, все глубже и глубже погружаясь в ил.
Дина вздохнула свободнее. Она была так рада, что рогатому драчуну не удалось обидеть детеныша.
Скорее, скорее, только бы подальше отсюда!
Раздвинула Дина лопухи и побежала.
Из камышей со злобным ворчанием поднимались чьи-то плоские головы, по скалам проползали чудовищные тени.
Дина выбежала к огромному водному простору.
Никогда еще она не видала столько воды.
Куда ни глянешь, все волны и волны.
Смотрит Дина, а в море кувыркается кто-то.
Вот опять, вот опять.
Кто бы это такой?
Над водой вскинулась огромная туша, щелкнула зубастая пасть и исчезла в волнах.
Море забурлило от тяжелых всплесков гигантских водяных чудовищ.
Ихтиозавры, узнала Дина.
Все ближе и ближе к берегу их острые хищные морды, скользкие спины, длинные хвосты.
Не по себе стало Дине. Побежала она к лесу. В лесу легче спрятаться.
Но не успела она войти в лес, слышит, кто-то кричит над ней.
Зарылась Дина поглубже в густой папоротник, по сторонам смотрит, кто же это кричит?
На дереве сидит какое-то смешное, облезлое чучело, величиной с ворону. Оно то открывает, то закрывает свою зубастую пасть. Из его пасти и вырываются эти странные звуки.
Дина сразу посмелела.
А я-то испугалась! засмеялась она. Тьфу, урод какой! А еще первобытная птица!
И правда, археоптерикса нельзя было назвать красивым. Голова голая, вместо клюва пасть, полная зубов, вместо хвостаточно пальмовая ветка воткнута, на каждом крыле по три цепких пальца. Склонив голову набок, археоптерикс щурился на Дину.
Смотрела на него Дина, смотрела и прыснула.
Археоптерикс будто даже обиделся. Смешно растопырив свои лапы и крылья, он, как белка, перемахнул на другое дерево, зацепился там за ветку и повис.
Эх, ты, птица! И летать-то как следует не умеешь! крикнула ему вдогонку Дина.
Но тут из чащи послышался страшный рев. Затрещали кусты, загудела земля, и на опушку выкатилась целая гора.
У нового зверя была очень маленькая голова, вдоль горбатой спины шли два зубчатых гребня, а из хвоста торчали огромные острые иглы.
Дина сразу узнала стегозавра.
Стегозавр ужасно испуган. Он улепетывает что есть силы. Следом за ним из лесу выскочил хищник.
Длинноногий, хвостатый, совсем кенгуру.
Огромными прыжками хищник поскакал за горбуном.
Вот он настиг его, вот вцепился в бок.