Люди! говорит она. Люди, послушайте.
Это еще одно любимое слово Деметры: «люди». Она входит в нашу комнату, говорит «Люди!» театральным голосом, и мы все отрываемся от своих дел, ожидая важного объявления. А на самом деле ей нужно что-то такое, что знает только один из нас. Но поскольку она вряд ли помнит, кто из нас чем занимается и даже как нас зовут, ей приходится обращаться ко всем.
Ладно, я слегка преувеличиваю. Но не очень сильно. Я никогда не встречала людей с такой ужасной памятью на имена, как у Деметры. Флора однажды сказала, что у Деметры действительно проблема: она не узнаёт лица, но не хочет признать этот факт. Считает, что это не отражается на ее работе.
Еще как отражается!
И еще одно. Пусть она не узнаёт лица, но уж помнить имена она может? Я здесь семь месяцев, и клянусь, что она все еще не знает, как меня зовут: Кэт или Кейт.
На самом деле я Кэт. Кэтуменьшительное от Кэтрин. Потому что Потому что это крутое уменьшительное имя. Оно короткое и энергичное. Оно звучит современно. Оно лондонское. Это я. Кэт. Кэт Бреннер.
Привет, я Кэт.
Привет, я Кэтрин, но зовите меня Кэт.
Окей, а теперь начистоту. Это не совсем я. Пока что. Я все еще наполовину Кейти. Я стала называть себя «Кэт» с тех пор, как начала здесь работать, но почему-то еще не совсем привыкла е этому имени. Иногда я не сразу реагирую, когда люди окликают меня «Кэт».
Но я исполнена решимости быть Кэт. Я буду Кэт. Это мое новенькое, лондонское имя. У меня было три разных места работы в жизни (ну хорошо, два из них были стажировкой), и каждый раз я создавала новый имидж. Переход от Кейти к Кэтпросто последний этап.
Кейтиэто я дома, в Сомерсете. Розовощекая кудрявая сельская девчонка, которая вечно ходит в джинсах и веллингтонах и вся в шерсти после кормления овец. Девчонка, чья вся светская жизнь ограничена местным пабом. Девчонка, которую я оставила в прошлом.
Сколько себя помню, мне всегда хотелось вырваться из Сомерсета. Я хотела в Лондон. На стене моей спальни никогда не было мужских рок-группу меня висела карта лондонского метро. Плакаты с «Лондонским глазом» и «Огурцом».
Первая стажировка, которую мне удалось получить, была в Бирмингеме. Это тоже большой город, с магазинами, гламуром, шумными улицами Но это не Лондон. У него нет лондонского духа, от которого у меня замирает сердце. Очертания зданий на фоне неба. История. Ты проходишь мимо Биг-Бена и слышишь его бой на самом деле. Стоишь на тех самых станциях подземки, которые видела в миллионах фильмов о Лондонском блице. Сознаешь, что ты в одном из лучших городов мира. Жить в Лондонеэто все равно что жить в фильме: диккенсовские закоулки, сверкающие кварталы с башнями, потайные площади с садиками. Тут вы можете быть кем вам угодно.
В моей жизни очень мало вещей, которые входят в первую десятку любого всемирного рейтинга. У меня нет ни шикарной работы, ни шикарного гардероба, ни шикарной квартиры. Но я живу в городе, входящем в первую десятку. Люди со всего света хотели бы жить в Лондоне. И я теперь здесь. Вот почему мне неважно, что, добираясь до работы, я прохожу все круги ада, а в моей спальне всего три квадратных фута. Зато я здесь.
Я попала сюда не сразу. Единственное предложение, которое я получила после университета, было от крошечной маркетинговой фирмы в Бирмингеме. Перебравшись туда, я сразу же начала создавать новый имидж. Я подстригла челку. Каждый день выпрямляла волосы и укладывала их узлом. Купила очки в черной оправе с прозрачными линзами. Я стала выглядеть по-другому. Я чувствовала себя другой. Я даже сменила макияж: карандаш для губ и жидкая подводка для глаз.
(У меня ушел целый уик-энд на то, чтобы научиться пользоваться подводкой для глаз. Это ничуть не легче тригонометрии. Почему нас не учат этому в школе? Если бы я правила страной, то у нас были бы курсы по предметам, которые действительно пригодятся в жизни. Например: Как подводить глаза. Как заполнять налоговую декларацию. Что делать, когда засорился унитаз, к вам скоро придут гости, а папин телефон не отвечает.)
Именно в Бирмингеме я решила избавиться от своего западноанглийского акцента. Однажды я сидела в кабинке туалета и услышала, как две девушки перемывают мне косточки. Кейти с Ферррмытак они меня называли. Да, это было очень обидно. Хотелось выскочить из кабинки и крикнуть: «А я не думаю, что ваш бирмингемский акцент лучше!»
Но я этого не сделала. Я просто сидела и изо всех сил думала. Это была проверка на прочность. К тому времени, как я получила свою вторую стажировку, я уже была другим человеком. Поумнела. И больше не напоминала Кейти Бреннер с Энстерз-Фарм.
А теперь я Кэт Бреннер из Лондона. Кэт Бреннер, которая работает в крутом офисе с белыми сверкающими столами, моднючими стульями и вешалкой для пальто в виде обнаженного мужчины. (Эта вешалка вызывает шок у всех, кто впервые к нам приходит.)
Люди! в третий раз взывает Деметра, и офис затихает.
Нас тут десять человек, и у всех разные должности. Этажом вышеплановый отдел и еще одна группа криейторов, которая напрямую связана по работе с Адрианом, генеральным директором. Плюс еще офис управления талантами, финансовый отдел и прочее. Но мой мир на этом этаже, я в самом низу. Я зарабатываю гораздо меньше остальных, и у меня самый маленький стол. Нужно же с чего-то начинать. Это моя первая оплачиваемая работа, и я каждый день благодарю свою счастливую звезду. И, знаете ли, у меня интересная работа. По-своему.
Я имею в виду, что это зависит от того, как ты понимаешь слово «интересный». Сейчас я работаю над захватывающим проектом для фирмы «Кофивайт». Занимаюсь исследованиями. А к чему это сводится на самом деле
Ладно, нужно понимать, что нельзя же сразу приступить к чему-то гламурному. А вот папа этого не понимает. Он всегда спрашивает, выдвигаю ли я собственные идеи? Встречаюсь ли с випами? Хожу ли каждый день на шикарные бизнес-ланчи? Это просто смешно.
Я ощетиниваюсь, когда он говорит, качая головой: «И ты действительно счастлива в «Большом дыму», Кейти, дорогая?» Да, я действительно счастлива. Но это не значит, что мне легко. Папа ничего не знает ни о моей работе, ни о Лондоне, ни об экономии. Скажем, о том, сколько стоит стакан вина в баре. Я даже скрыла, сколько плачу за квартиру, так как знаю, что именно он скажет. Он скажет
О господи! Дыши глубже. Простите, если я отклонилась от темы, сделав лирическое отступление о своем папе. После окончания университета, с тех пор как я уехала, наши отношения несколько осложнились. Папа не понимает, почему я сюда перебралась, и никогда не поймет. Я могу попытаться объяснить, но если вы не чувствуете Лондон, то видите только уличное движение, смог и высокие цены. И горюете, что ваша дочь предпочла уехать и теперь в сотне миль от вас.
У меня был выбор: не следовать велению своего сердцаили разбить его сердце. Думаю, в конечном счете я слегка надбила оба наших сердца. Другим этого не понять, потому что они считают нормальным уехать из дома. Но другиеэто не мы с папой, мы жили вдвоем все эти годы.
Впрочем, вернемся к работе. Люди на моей должности не встречаются с клиентамиэто делает Деметра. Или Роза. Они ходят на ланчи и возвращаются взволнованные, с раскрасневшимися щеками и бесплатными образцами. Потом обсуждают свой поход, обычно вместе с Марком и Лиз, а иногда к ним присоединяется Адриан. Он не просто генеральный директор, но еще и соучредитель «Купер Клеммоу». Его кабинетэтажом ниже. (Был еще один соучредитель, Макс, но он рано вышел в отставку и уехал на юг Франции.)
Адриан удивительный. Ему около пятидесяти, у него копна волнистых волос цвета стали, он носит джинсовые рубашки и выглядит как человек из семидесятых. (Полагаю, в каком-то смысле так оно и есть.) И он довольно известен. Например, в Кингз-Колледж, на Стрэнде, выставлены фотографии бывших питомцев этого учебного заведения, и там есть Адриан.
Ну, вот и все главные игроки. Но ясовсем в другой категории. Как я уже говорила, я занимаюсь исследованиями. А это означает, что на самом деле на этой неделе я
Впрочем, должна вас предупредить, что это не гламурно. Правда, на самом деле все не так уж плохо.
Я ввожу в компьютер данныерезультаты большого опроса потребителей, который мы проводим для «Кофивайт». Вопросы о кофе, порционных сливках, капучинословом, обо всем. Две тысячи анкет, заполненных от руки, по восемь страниц каждая. Почему бумага? Никто теперь уже не заполняет бумажные анкеты. Но Деметра хотела придерживаться «старой школы». Дело в том, что она прочитала какое-то исследование, где говорилось, что когда люди пишут ручкой, они на двадцать пять процентов откровеннее, чем онлайн. Словом, что-то в этом духе.
И вот результат: у меня пять полных коробок с анкетами.
Это несколько утомительно, потому что в анкетах одни и те же вопросы, а участники пишут ответы шариковыми ручками, причем не всегда четко. Но есть и приятная сторона: это исследование сформирует весь проект! Флора причитает надо мной: «Боже мой, бедная Кэт, какой кошмар!» Однако на самом деле это восхитительно.
Я имею в виду, что можно сделать это восхитительным. Мне интересно угадывать уровень доходов людей на основании того, как они отвечают на вопрос о «густоте пены». И знаете что? Обычно я оказываюсь права. Это все равно что читать мысли. Чем больше я ввожу в компьютер эти ответы, тем больше узнаю о потребителях. По крайней мере, я на это надеюсь
Люди! Какого черта происходит с «Трекбикс»?
Голос Деметры снова врывается в мои мысли. Она стоит на своих высоченных каблуках, нервно проводя рукой по волосам. На лицепривычное выражение нетерпения и досады. Она как бы вопрошает: «Что такое с этим миром?»
Я лично написала несколько замечаний об этом. Она копается в своем телефоне, игнорируя нас. Я знаю, что написала.
Я не видела никаких замечаний, говорит Сара, как всегда, тихо и сдержанно.
Святая Сара, как называет ее Флора. Сарасекретарь Деметры. У нее роскошные рыжие волосы, которые она завязывает в «лошадиный хвост», и красивые белоснежные зубы. Она из тех, кто сам шьет себе одежду, это великолепные ансамбли в ретростиле пятидесятых, с юбками-колокол. И я не представляю себе, как ей удается не сойти с ума.
Деметрасамая рассеянная особа в мире. Почти каждый день она теряет документы или путает время встречи. Сара с Деметрой всегда очень терпелива и вежлива, но ее досада проявляется в том, как она кривит губы. Она наловчилась посылать сообщения за Деметру голосом Деметры. Сара спасает ситуацию, извиняясь и все заглаживая.
Я знаю, что Деметра завалена работой. Плюс ей нужно думать о семье, о школьных концертах и так далее. Но как же можно быть такой несобранной?
Я нашла. Но почему это в моей личной папке? Деметра поднимает глаза от телефона. Взгляд растерянный, как это иногда с ней бывает, словно все только и хотят ее запутать.
Вам просто нужно сохранить это под Сара пытается взять у Деметры телефон, но та вырывает его.
Я умею обращаться с телефоном! И это не главное. Главное то, что
Она резко останавливается, и все мы ждем с замиранием сердца. Это еще одна особенность Деметры. Она начинает какую-нибудь интригующую фразу, а затем останавливается на середине, словно ее батарейки приказали долго жить. Я смотрю на Флору, и она закатывает глаза.
Да-да, продолжает Деметра. Так что же происходит с «Трекбикс»? Потому что я думала, что Лиз напишет ответ на их имейл. Но я только что получила новый имейл от Роба Кинсейда. Он спрашивает, почему от нас ничего не слышно. Итак? Она поворачивается к Лиз, наконец-то определившись, кто именно ей нужен. Лиз? Где он? Вы обещали мне сделать план к сегодняшнему утру. Она тычет пальцем в свой телефон. Это есть в моих записях с последнего совещания в понедельник. «Лиз пишет план». Первое правило обращения с клиентом, Лиз?
Держать клиента за руку, думаю я про себя, но не произношу вслух. (Это было бы уж слишком.)
Держать клиента за руку, с пафосом произносит Деметра. Держать все время. Чтобы он чувствовал себя уверенно каждую минуту. Только тогда у вас будет счастливый заказчик. А вы не держите Роба Кинсейда за руку, Лиз. Его рука болтается, и он не чувствует себя счастливым.
Лиз краснеет:
Я еще работаю над этим.
Еще?
Нужно ввести много данных.
Ну что же, работайте быстрее. Деметра хмуро смотрит на Лиз. И сначала пришлите мне на одобрение, а не отсылайте сразу Робу. К ланчу, окей?
Окей, с сердитым видом бормочет Лиз.
Она редко делает что-то не идеально. Лизменеджер проектов. У нее на столебезупречный порядок. Свои светлые прямые волосы она каждый день моет шампунем с запахом яблока. А еще она ест много яблок. Почему-то я никогда прежде не связывала эти два факта. Странно.
Где же этот мейл от Роба Кинсейда? Деметра копается в своем телефоне. Он исчез из моей почты.
А вы не стерли его по ошибке? спрашивает Сара. Я снова перешлю его вам.
Это еще один кошмар Сары. Деметра постоянно стирает имейлы по небрежности, а потом они ей срочно нужны, и она начинает бесноваться. Сара говорит, что тратит полжизни на пересылку имейлов Деметре. Слава богу, хоть у одной из них аккуратно сохраняются файлы.
Вот он. Сара щелкает мышкой. Я переслала вам имейл Роба. Вообще-то я пересылаю вам все его письмана всякий случай.
Спасибо, Сара. Деметра успокаивается. Ума не приложу, куда пропал этот мейл Она смотрит на свой телефон, но Сару этот вопрос, по-видимому, не интересует.
Деметра, я сейчас иду на курсы первой помощи, сообщает она и берет свою сумку. Я говорила вам об этом? Что я состою в подразделении первой помощи?
Хорошо. У Деметры ошеломленный вид: она явно забыла. Вы просто молодец! Итак, Сара, прежде чем вы уйдете, давайте уточним Она проверяет свой телефон. Сегодня вечеромЛондонские премии за бренды в области питания Мне нужно днем сходить в парикмахерскую
Не получится, перебивает Сара. Днем вы плотно заняты.
Что? Деметра отрывает взгляд от телефона. Но я записалась к парикмахеру.
На завтра.
На завтра? в ужасе переспрашивает Деметра, и взгляд ее блуждает. Нет, я записалась на понедельник.
Взгляните на ваш календарь. Чувствуется, что у Сары кончается терпение. Это был вторник, Деметра, вторник.
Но мне нужно срочно покрасить корни. Я могу что-нибудь отменить сегодня днем?
Придут люди, которые занимаются полентой. А потомкоманда из «Грин Тин».
Черт! Деметра делает гримасу. Черт!
А через пятнадцать минут у вас селекторное совещание. Я могу идти? с кротким видом спрашивает Сара.
Да, да, идите. Деметра машет рукой. Спасибо, Сара. Она удаляется в свой кабинет со стеклянными стенами, повторяя: Черт, черт. О! Она снова появляется. Роза, насчет логотипа «Сенсикво». Нам нужно попробовать более крупный кегль в пунктах. Это пришло мне в голову по дороге сюда. И аквамариновый кружок. Вы можете поговорить с Марком? А где же Марк? Она с недовольным видом смотрит на его стол.
Он сегодня работает дома, отвечает Джон, младший криейтор.
А, недоверчиво произносит Деметра. Ну ладно.
Деметра не одобряет работу дома. Она говорит, что когда вы все время исчезаете, теряется контакт с людьми. Но Марк включил этот пункт в свой контракт еще до появления Деметры, так что она ничего не может сделать.
Не беспокойтесь, я ему скажу, заверяет Роза, строча в своем блокноте. Размер шрифта, аквамарин.
Прекрасно. Ах да, Роза. Деметра снова высовывает голову из кабинета. Я хочу обсудить обучение кодированию Пайтона. Все в офисе должны уметь кодировать.
Что?
Кодировать! нетерпеливо повторяет Деметра. Я прочитала статью в «Хаффингтон пост». Включите это в повестку дня следующего заседания.
Окей. У Розы удивленный вид. Кодирование. Прекрасно.
Деметра закрывает дверь, и все облегченно вздыхают. Такова уж Деметра. Совершенно непредсказуема. Поспевать за ходом ее мыслей весьма утомительно.
Роза лихорадочно набирает что-то в телефоне. Я знаю, что она посылает Лиз издевательскую эсэмэску о Деметре. И конечно же, через минуту звякает телефон Лиз, и она кивает Розе.
Я не совсем постигла офисные политические теченияэто все равно что пытаться понять сюжет мыльной оперы, когда начинаешь смотреть с середины. Но знаю, что Роза претендовала на должность Деметры и ее не получила. Я также знаю, что как раз перед моим появлением они серьезно поссорились. Роза хотела участвовать в крупном одноразовом проекте, который запустил мэр Лондона. Это был проект по созданию бренда каких-то спортивных соревнований. Мэр набрал команду из креативных агентств по всему городу. «Ивнинг стандард» назвала это «витриной для самых ярких талантов Лондона». Но Деметра не позволила Розе участвовать в этом проекте: заявила, что Роза нужна ей для другого дела. Это было явное вранье. С тех пор Роза страстно ненавидит Деметру.