Но в заметке об этом ничего не говорится,заметил Пол.
И тем не менее, это так. Знаешь, почему на ней ни разу не плавали за все эти годы? Кажется, я догадываюсь, а ты?
Ну, если только...
Если только они не предпочитают, чтобы останки кораблекрушений выбрасывало на берег, а? Думаю, всё дело в этом.
Почему её продают?Пол пожал плечами.
Чтобы расплатиться с долгами. Похоже, шлюпка стоит в доке круглые сутки, год за годом, а арендная плата всё копится, и никто ее не оплачивает. Когда шлюпку купили, ни на что другое денег не осталось. Так мне сказали.
Кто сказал?
Неважно, но это правда.
Пол поднялся и засунул руки в карманы.
Ты туда ездил, ведь так?
Да.
Когда?
Вчера. Одолжил у Джереми лошадь. Возвращаться было поздно, так что я ночевал под кустом.
Он тоже участвует?
Нет, пока еще нет. Да и смысла нет, он потратил все свои гроши на тот экипаж, который вы пытались собрать в Хейле. У него нет денег, только ежемесячное содержание от отца. Он мне об этом говорил.
Что ж, у меня тоже ничего нет,ответил Пол.А у тебя что есть?
Фунтов десять. С тех пор как я сюда приехал, деньги так и уплывают.
А какой у тебя план?
Я думал купить её.
Что купить, шлюпку?
Да.
Это глупо. С какой бы целью...
Только чтобы перепродать.
Пол уставился на приятеля.
Ты полагаешь, её можно продать?
И, думаю, довольно быстро. Но, возможно, не в Пензансе.
С выгодой? Что она из себя представляет?
Это не та посудина, что я купил бы для себя, не для моих целей. Но хорошая штука, в своем роде. Тридцать футов в длину, десять в ширину, десять весел, по два гребца на весле. Заостренные и нос, и корма, загнутый киль, я такого никогда еще не видел. Следили за ней не очень хорошо, но я ее внимательно осмотрел. Только самое необходимое, согласно бристольской манере, но ее и на воду ни разу не спускали! Говорят, что она стоит сто пятьдесят гиней, и я склонен согласиться.
Пол!раздался голос.Пол, ты здесь?Звала миссис Келлоу.
Пол захлопнул дверь.
Так что ты задумал?
Поеду в четверг на аукцион с теми деньгами, что есть... Этого достаточно для покупки, если лодка уйдет задешево.
А почему ты думаешь, что задешево?
Никто ею, кажется, не интересуется. Если бы у меня было сорок гиней, я бы, наверное, смог ее купить. А это дешево.
Пол пробежался глазами по столу, взглянул на кассу и покачал головой.
Я мог бы одолжить из кассы десять... или двенадцать гиней. Больше там нет. А отец на этой неделе собирается чинить крышу. Мы с тобой нищие, Стивен. И если ты не собрался ограбить какую-нибудь богатую старуху, то брось эту затею.
II
В тот вечер, пока двое старших детей были в отлучке, а безостановочно болтающую Изабеллу-Роуз уложили в постель, Демельза сообщила Россу, что снова ждет ребенка.
Росс аккуратно положил трубку на каминную полку.
Боже ты мой!
Да уж,отозвалась Демельза.
Боже всемогущий, я никогда не предполагал...
Не думаю, что стоит винить Господа.
Росс встал и заглянул в счетную книгу, которую уже собрался водрузить на письменный стол. Приоритеты и перспективы внезапно поменялись.
Когда?
Ну... наверное, в ноябре. В любом случае до Рождества.
У тебя уже началось недомогание?
Пару недель. Уже проходит. Теперь я вполне неплохо себя чувствую. Как всегда.
Росс пристально посмотрел на неетемноглазую, остроумную, понимающую, такую земную женщину, его возлюбленную и товарища вот уже двадцать пять лет, женщину, которой скоро стукнет сорок два, но всё еще привлекающую мужские взгляды, когда она выходит в свет.
Я этого никак не ожидал!
Старухи говорят, что родить ребенка в моем возрастеэто хорошо.
В твоем возрасте! Ты еще ребенок!
Да, дедуля. Я... надеюсь, что остальные не будут возражать.
Кто это остальные?
Джереми и Клоуэнс, конечно же. Они могут посчитать это несколько неуместным. Это верное слово?
Я расшибу им лбы, если им вдруг придет такое в голову. Но... как это повлияет на твои мигрени?
Они могут прекратиться. В любом случае вреда не будет. Росс, иметь детейэто естественно для женщины. Это никак не влияет на ее здоровье и самочувствие.
Я не уверен,ответил он, вспомнив известных ему женщин, умерших при родах.Ты сказала Дуайту?
Я его не видела. Разумеется, ты услышал первым.
Росс взял трубку и начал ее набивать. Этим вечером он делал это не так аккуратно. Каждый раз, когда это случалось с Демельзой, становилось хуже. С каждым разом он может потерять всё больше. Он надеялся, что этого больше не случится.
Я так эгоистичен,сказал он.Думаю только о тебе.
Разве это эгоистично?
Именно так. Потому что чем старше я становлюсь, чем старше становимся мы оба, тем больше я от тебя завишу.
Я знаю, Росс. И чувствую то же самое. Это работает в обе стороны. Но каким образом рождение ребенка что-то изменит?
Росс поколебался.
Не изменит, если всё будет так, как с другими.
Что ж, именно так и будет.
Росс промолчал, не желая нагружать Демельзу своими страхами.
И как мы его назовем?спросила Демельза.
Его?
А разве это не должен быть мальчик? Для равновесия. У нас родилось три девочки и один мальчик.
Боже ты мой,сказал Росс,мне будет за семьдесят, когда он повзрослеет!
Ну и что? Ты еще не стар. А я очень рада.
Росс заглянул ей в глаза.
Правда?
Да! О да! Это... как будто повернет время вспять. Рази снова молода!
Как странно,сказал Росс.В моих мыслях ты всегда молода.
Мы назовем его Веннор,продолжила Демельза.Или Дрейк. Или Фрэнсис.
Почему не Гаррик?предположил Росс и увернулся от диванной подушки, которую в него кинула Демельза.
Но ему не было весело. Совсем не до смеха.
IV
Англии достигли новости о падении Бадахоса. Эту величайшую крепость взяли дорогой ценой. Говорили, что Веллингтон рыдал тем серым утром, узнав, сколько полегло его лучших офицеров. Погиб и великий генерал Кроуфорд, командир Легкой дивизий. А затем последовало кошмарное разграбление города, вполне законное по правилам войны, гласящим, что гарнизон либо должен сдаться после первого прорыва обороны, либо страдать от последствий, но всё же выходящее за грань разумного. Вино текло рекой, вышибались двери, стариков убивали, а женщин грабили и насиловали. Английские газеты сообщали об этом скупо, но распространились жуткие слухи.
Выжил ли Джеффри Чарльз? Списки погибших и выживших пока еще не поступили, не считая имен нескольких павших офицеров из высшего командования.
Джереми, до предела напряженный после встречи с Кьюби, сразу в день приезда домой решил отправиться в Хейл. Не считая насоса в Уил-Лежер, работавшего сейчас без каких-либо проблем, лишь литейный цех Харви мог его отвлечь. Пола не оказалось дома, и Джереми убедил Бена Картера поехать с ним. Шахта может на день обойтись без присмотра.
В последние полгода визиты Джереми в Хейл стали нерегулярнымикуда реже, чем когда он выходил в море под видом рыбалки. И не потому, что он потерял интерес к идее создания парового экипажа, просто его самолюбие удовлетворяло конструирование парового насоса для Уил-Лежер. Его отец согласился, пусть и с невысказанными сомнениями, доверить это Джереми. И пока он этим занимался, на заводе в Хейле, и устанавливая насос на шахте, у него не оставалось времени для чего-то другого. Теперь снова можно вернуться к другим делам. Вообще-то, ими необходимо заняться, хоть чем-то, чтобы изгнать из мыслей Кьюби.
В Хейле молодые люди пару часов раздумывали над основными деталями экипажа. Главной его частью, конечно же, станет котел Тревитика, сконструированный им лично, пусть и для другой цели, возможно, для молотилки вроде той, что инженер не так давно сделал для сэра Кристофера Хокинса. Покрытый паутиной и грязью котел обнаружили в углу цеха, и Джереми тут же загорелся идеей, а позже сумел купить его для своего экипажа. Когда он обнаружил котел, это было как манна небесная, но в последующие визиты Джереми нашел в нем и определенные недостатки.
Главный заключался в том, что теперь предстояло сконструировать не котел для экипажа, а экипаж, подходящий для котла. Это было первым препятствием, поскольку экипаж предстояло удлинить на два фута, до десяти, чтобы в него уместился котел. Ричард Тревитик сам несколько раз делал подобное, когда переносил один из своих двигателей, созданных для других целей, на самодвижущиеся экипажи. Но теперь возникли и более сложные проблемыведь невозможно что-либо сделать с чугуном после отливки. Цилиндр и многие другие рабочие детали теперь нельзя изменить.
Но всё же они продвинулись вперед. С помощью двух рабочих мистера Харви они соорудили деревянный каркас для двигателя, в следующем месяце собирались сделать и приладить колеса. Другие детали находились в процессе изготовления и будут готовы к сборке. Четырехходовой паровой кран будет управляться рычагом с ползуна, соединительные рейкикрепиться к этому же ползуну сверху и приводить в движение шатуны, приделанные к маховикам. Цилиндрическое зубчатое колесо на одном из маховиков будет приводиться в движение коленчатым валом.
Джереми не гнушался получать знания из любого источника, и сейчас разложил перед собой на скамейке чертежи, одолженные у лорда Данстанвилля и сделанные Уильямом Мердоком, шотландским инженером и изобретателем, до 1799 года служившим в Корнуолле агентом компании Уатта. Это явно был лишь прототип, но модель сконструировали, и она работала, леди Данстанвилль лично вспоминала, как несколько лет назад видела ее в действии, еще до того как запустили первый двигатель Тревитика. Джереми также скопировал несколько конструкций, найденных в иллюстрированных книгах Уильяма Симингтона и Джеймса Садлера.
Всё это находилось несколько за гранью понимания Бена Картера, но с ним можно было поговорить, к тому же он умел прозорливо взглянуть на дело с практической стороны, и это часто приносило пользу.
Они делали расчеты размера маховика, когда за их спинами раздался голос:
Что ж, дорогие мои, а вы делаете успехи, да?
Это был крупный, нескладный человек, высокий даже по меркам Джереми, с ярко-синими глазами на узком, но пухлом лице, с черными волосами, тронутыми сединой, как будто уже неделю не видевшими расчески, в синей рабочей блузе с открытой шеей, широкий пояс поддерживал потрепанные бриджи, на ногахсерые шерстяные чулки и залатанные башмаки.
Джереми мгновенно его узнал и нервно сглотнул.
Мистер Тревитик!
Он самый. Я ведь тебя знаю, парень, да? Мы встречались в Лондоне, когда ты был еще мальцом. Ты приходил кататься на моей машине, вот как. Вместе с отцом и матерью. Мистер Джереми Полдарк, да?
Они пожали друг другу руки, тонкая чувствительная ладонь Джереми исчезла в медвежьих лапищах Тревитика. Джереми представил Бена Картера.
За шесть лет Тревитик сильно сдал и выглядел неважно, но говорил с той же энергией и страстью, какие помнил Джереми. Через несколько секунд инженер повернулся и уставился на частично законченную конструкцию.
И что это тут у нас, дорогие мои? Кажется, я припоминаю этот котел. Отец всегда узнает свое дитя. Его сделали тут лет пять или шесть назад, но никогда он не выглядел таким чистеньким и сияющим. И, насколько я знаю, его никогда не использовали. Что, готовите его к выставке, а?
Джереми объяснил суть дела, хотя был вполне уверен, что Тревитик и так всё знает. Теперь, когда корнуольский изобретатель вернулся в Камборн, маловероятно, что его шурин Генри Харви не упомянул о продаже котла и о честолюбивых планах молодого человека. И весьма вероятно, что Тревитик появился здесь в этот день по приглашению Харви, который предложил ему взглянуть, как продвигаются работы.
Смущенный тем, что его кумир осматривает механизм на такой еще предварительной стадии, Джереми говорил запинаясь. Тревитик задал пару вопросов, затем попросил подготовленные Джереми чертежи. Он поводил по бумаге крупными пальцами, внимательно изучил и оценил точность рисунков.
Через некоторое время он отложил чертежи на скамейку, и все замолчали.
Отличные чертежи,сказал наконец Тревитик.Прекрасная работа. И умелая.
Благодарю,ответил Джереми.
Хотел бы я делать их столь же аккуратно. У меня никогда так не получалось. Вечно я чиркал и стирал.
И это шло на пользу дела,заметил Джереми.
Что? Ах да. Да, с этим я согласен.
Они снова замолчали. Тревитик почесал подбородок, явно нуждающийся в бритве. Потом медленно помотал головой.
Он не годится, мистер Полдарк.Джереми вопросительно взглянул на него, но ничего не сказал.Он не годится,повторил Тревитик.
О чем вы, сэр?
О котле. Он не годится.
Это же ваш котел, мистер Тревитик. Вы сами только что это подтвердили.
О да, это мой котел, это точно.
И он был сделан для... для молотилки, так? Разве нет? Я решил, что это как раз тот котел высокого давления, который нам нужен. Что с ним не так?
Ничего.Тревитик снова почесал подбородок.Но не для этой цели. Для вашей цели, мистер Полдарк, он слишком велик, вот и всё.
Не понимаю. Вы часто...
Что ж, я объясню. И никто не сможет это понять лучше.
Они замолчали в ожидании. Тревитик снова вгляделся в чертеж.
Через несколько секунд Джереми сказал:
Тот котел, который вы делали для Пенидаррена в Гламоргане, так?.. Разве не вы часто повторяли, что между котлом для стационарных машин и для движущихся очень мало разницы?
Именно так. Именно так. В принципе разницы мало. Но имеет значение производимая энергия.
Разве это не...
Погодите. Для движущегося механизма котел необходим, но не только он. Взгляните на него еще раз. Не забывайте, что его еще нужно наполнить водой. Мой двигатель в Пенидарене весил почти пять тонн. А этотбольше. И в Пенидарене он стоял на рельсах.
Лицо Джереми медленно стала заливать краска. Бен Картер уставился на Тревитика, как будто не понял.
Я скажу вам о двигателе в Пенидарене, мой мальчик. Я создал его на спор. Вы наверняка знаете. Сэм Хомфрей, владелец литейного цеха, поспорил на пятьсот соверенов, что я не смогу сделать двигатель, который протащит по рельсам груз в десять тонн на десять миль. А я сделал. Он смог бы и в три раза больший вес потянуть. С легкостью! Двигатель справился за четыре часа. А мог бы и за два, но рельсы ломались или гнулись под его весом. Ясно? Вес был слишком велик. А что, по-вашему, произойдет с этой вашей машиной на обычных дорогах Корнуолла? Будет вязнуть в грязи каждую сотню ярдов! А насчет той железной дороги в Лондоне, «Поймай если сможешь», куда вы приходили, вы в курсе, почему я ее бросил? Потому что рельсы всё время ломались.
Но... у вас же получилось в Корнуолле, одиннадцать лет назад.
О да, сынок, и могло бы снова получиться. Более чем. Но кому это нужно? Кто за это заплатит?
Джереми не знал, чем занять руки, и стал складывать чертежи других инженеров, которые только что изучал.
Это же чертеж Мердока, да?спросил Тревитик.Отличный он человек, Мердок. Мог бы многое сделать для паровых перевозок, но Уатт ему не позволил. Собака на сене, этот Уатт. Кошка на сене. О да, он инженер и изобретатель, отдаю ему должное за изолированную камеру для конденсации. Умен в своем роде. Но осторожен, хитер, подозрителен, скуп и вульгарен... Что он изобрел для парового котла? До него это был сосуд с горячей водой, и после него таким остался. Или остался бы. Если бы он настоял на своем. Знаете, что он сказал про меня? Сказал, что я заслужил виселицу за то, что изобрел котел высокого давления!Тревитик рассмеялся.Вы знаете, что он как-то пытался провести через парламент запрет использования котлов высокого давления?! Можете себе представить?
Джереми прислушался к лязгу и стуку молотка вдалеке.
Но вы по-прежнему верите в будущее паровых перевозок?
Господь с вами, дорогой мой, конечно же верю! Оно придет, и довольно скоро. Но с небольшими котлами, с небольшими. Ещё более высокого давления. В сто пятьдесят фунтов! Чтобы сделать двигатель, который будет ездить по этим дорогам, он должен быть не крупнее большого барабана, как в военном оркестре. Кстати, в Коулбрукдейле пять лет назад я как раз почти такой и сделал! Четыре фута в диаметре, семидюймовый трехтактный цилиндр, работающий с частотой сорок ударов в минуту, за четыре часа потреблял три центнера угля, просто чудо! Так они сказали, все остальные инженеры. Сказали, что такой маленький котел не может выдавать столько паровой энергии! А знаете, именно тогда я впервые выпустил остаток пара в трубу и обнаружил, что чем мощнее двигатель, тем больше тяга, а значит, и огонь должен быть жарче!