Гражданин Бомарше молчал. Или, точнее: «Вместо ответа гражданин Бомарше начал пристально изучать лицо гражданина Фуше».
Что вы так смотрите?
В последнее время, задумчиво произнес Бомарше, я все чаще размышлял: стоит ли оставаться знаменитым, но престарелым точнее, устарелым драматургом, когда можно стать молодым прозаиком? И потому теперь учусь описывать. Прозаики так болтливы! Драматург пишет: «Вошел Фуше»и все ясно. Прозаик: «Вошел Фуше с лицом бледным» и прочее, и прочее Не трудитесь. Вы уже столько раз описали мое лицо «Фуше с лицом трупа и душой демона»это вы сказали обо мне в разговоре с генералом Моро шестого мая тысяча семьсот девяносто седьмого года на банкете по случаю представления в «Комеди Франсэз» вашей пьесы «Преступная мать». Во время свадьбы вашей дочери девятого июля девяносто шестого года вы высказались обо мне столь же образно в разговоре с гражданином Лебреном, членом Совета Старейшин: «Какое счастье, что длинная фигура этого мерзавца то есть моя, торчит за пределами Франции. Этот черт из табакеркито есть я, умудрился предать всех, кроме дьявола». Не удивляйтесь точностия уже принял досье министерства полиции Ничего, ничего, я не обидчив. Ваше дело говорить, гражданин Бомарше, на то вы и великий сочинитель. А наше дело записывать, чтобы не пропали слова бессмертных. Вы часто обо мне говорили, и это большая честь. Но вы не были мудры, когда девятнадцатого декабря девяносто шестого года вы сказали: «Мерило благородстваэто то страдание, которое испытывает человек, совершив низость. Люди типа Фуше не знают, что это такое». Все как раз наоборот! Это большое искусствоне испытывать страдания, постоянно совершая низости, ибо только так можно было выжить в наше грозовое время. Так что на укоризненный вопрос всех наших великих глупцоввеликих революционеров, которые нынче покоятся в безымянных могилах с отрезанными головами меж раздвинутых ног: «Чем вы занимались в то кровавое время?»есть только один наш ответ: «Мы выживали» Простите, не могу оторвать глаз от этих стульчиков. Фуше указал на два грязных стула, сиротливо стоявших у вишневой занавеси.
Бомарше печально посмотрел на них.
Да, гражданин, эти два изгаженных стула, пожалуй, нынче вся роскошь в этом когда-то великолепном доме.
Точнее, во дворце, который в Европе королей имел единственный литератор: сын жалкого часовщика и автор пьесы, разрушившей эту самую королевскую Европу, Пьер Огюстен Бомарше.
Я как-то над этим не задумывался.
Я построил бы вашу реплику иначе: «Я над этим задумывался и гордился».
Соавторство принимается.
Зачем вам такой огромный дом? Здесь чувствуется потеря вкуса Это не праздный вопрос, как вы поймете потом.
Допрос начался?
Фуше улыбнулся.
Мне было уже под пятьдесят, начал Бомарше, и я решил осуществить мечту жизни каждого литератора: построить большой нетогромный собственный дом, дворец для Художника. Я нашел довольно удачное и, главное, тихое место здесь, в Сент-Антуанском предместье. Дом, как вы видите, выходит на площадь, где недавно стояла Бастилия. Здесь заканчивается сумасшедший Париж. По одну сторонуздания великого города, по другуюсельская идиллия, загородные дома «под листьями», особнячки, куда когда-то приезжали для любовных безумств вельможи последнего королевства. Здесь был дом Калиостро Я построил этот дворец, как хотелсвет и простор. Я сам придумал этот длиннейший фасад в форме полукруга с колоннадой, двести окон по фасаду, внутри мрамор, красное дерево, огромная бильярдная, похожая на собор, искусно скрытое освещение Вам следует все это представить, ибо ничего, кроме стен, увы, не осталось.
А как вы относились к тому, что дом Бомарше называли в Париже «образцом варварской роскоши и дурного вкуса»?
Я отвечал: «В Париже много умных людей, но, как правило, они экономно расходуют свои мысли». Все, что я делал в жизни, большинство не понимало Этот дом похож на меня. В нем был размах.
Причем из всех окон у вас была видна
Совершенно верноБастилия.
Это вас не пугало? Впрочем, просвещенные люди выше суеверий. Они даже в Бога не верили.
Хотя и не доходили до такой смелости, как один бывший священнослужитель, привязавший в дни революции Евангелие к хвосту осла.
Привязавший, когда нужно было Но теперь вы можете увидеть меня на молитве в Нотр-Дам. Надеюсь, Бог по-прежнему столь же милосерден к грешникам, как и до революции.
Кстати, о Бастилии. Мне приходилось
Да, да, сокрушенно подтвердил Фуше, вам приходилось сидеть в тюрьме. И не раз.
Между прочим, Бастилия была отнюдь не мрачным, а напротивкрасивым средневековым замком и совсем не портила вид. Но вы правы. Я должен был понять: судьба предупреждала меня. Не зря Бастилия глядела на меня из всех окон Как видите, все здесь разрушила революция. Уничтожила камин каррарского мрамора, он в этой спальне стоял, и теперь приходится занавешивать изуродованную стену, Бомарше показал на вишневую занавесь. В гостиной был подлинный этрусский мозаичный полвыломали. Разбили зеркала, украли гобелены, изуродовали расписной потолок похабными надписями. Все картины исчезли Но больше всего жаль роскошный парк, где аллеи и рощицы соседствовали с водопадом. В зеленибюсты любимых философов
И себя не забыли
Это был всего лишь простой камень с моими словами: «Я все видел, всем занимался, все испытал» На холме возвышался храм Вольтера. И его удивительная статуяголый Вольтер с жалким телом и саркастической, единственной в мире улыбкой.
Хотя голым можно было изобразить вас. Вы сильно прогорели, издавая его сочинения. Думаю, это было единственное предприятие, когда вы не думали о деньгах.
Мы все его должники. Вольтер осуществил мечту всех литераторов, начиная с Платона, благодаря ему философы стали править королями. И великий прусский король, и великая русская императрица заискивали перед немощным стариком. Они заискивали перед Разумом Впервые я увидел его, когда после тридцати лет изгнания он вернулся в Париж. Наш несчастный безвластный король разрешил приехать королю подлинному. И весь Париж, все знатнейшие и религиознейшие рвались в дом Вольтера, смеявшегося над знатностью и Богом много десятилетий. Все окружение Марии Антуанетты отметилось в доме подлинного короля. Пришел и япредложил Вольтеру издать собрание его сочинений. Я знал, что оно будет убыточным. И Вольтер это знал и был благодарен. Тогда мы обнялись
Вольтер и его друг Бомаршеисторическое объятие!
Я содрогался от запаха смерти из его рта
По нашим сведениям, это был единственный раз, когда Вольтер принял своего друга, о котором он столько раз говорил, раздраженный его популярностью: «Ах, этот Бомарше! Он мог бы стать Мольером, если бы не любил жизнь более литературы». И далее следовала пренебрежительно-язвительная вольтеровская улыбка, совсем как на скульптуре в вашем саду И все понималиМольером Бомарше не стал!
Простим же слабости великим за счастье, которое они нам доставляли, засмеялся Бомарше. Все мы, литераторы, члены республики волков. Сколько раз я в этом убеждался! При короле в списке угнетенных сразу вслед за евреями смело можно было поставить моих коллег-драматургов. Со странной покорностью мы терпели власть актеров, забиравших все наши гонорары Я решил собрать драматургов вместе и отвоевать наши права. Но на первом же заседании господа литераторы переругались между собой! Вечно обиженные всеми и вечно ревнивые друг к другу, они вызубрили только одну фразу, которую тотчас сказал мне лучший из них, Лагарп: «Если среди вас окажется такой-то, учтитеменя среди вас не будет».
Запах смерти, засмеялся Фуше. Думаю, вы часто вспоминали запах смерти, когда думали о великом Вольтере. «Когда стало ясно, чем закончились его великие идеи»ваша фраза, сказанная вскоре после революции и, конечно же, оставшаяся в вашем досье.
Хотя точнее было бы сказать: «Чем вы закончили его идеи».
Или уж совсем точно«мы закончили», дорогой гражданин. Он, вы, ваш Фигаро, его монологи бунтаря, возбуждавшие умы А потом уже я, Дантон, Демулен, Робеспьер
И все же великое было время! В первую годовщину взятия Бастилии не было конца веселью, пляскам. Ни одна страна не знала подобного опьянения свободой, все пришли на Марсово полеот герцога Монморанси до последнего трубочиста. Король, Антуанетта, члены Национального собрания Никогда король не чувствовал такой любви нации. Я предложил тогда воздвигнуть на Марсовом поле гигантский монумент Свободы. Все мы мечтали «выпрямить дерево», но почему-то наклонили его в другую сторону. Да и сама свобода началась с сомнительного подвигавзятия Бастилии.
Мне посчастливилось увидеть весь спектакль
Вы удивительно выдержанны. Совершенно не интересуетесь, зачем вас навестил министр полиции.
Я чувствую, меня ждет очень интересное, и откладываю это на десерт. А пока я попросту рад беседовать с умным человеком. В последнее время у Бомарше мало любопытных посетителей. Когда тебе шестьдесят пять лет, все примиряются с твоей славойты мэтр, к тебе приходит в основном молодежь, изумленная тем, что столь великий человек еще жив. Или выжившие из ума сверстники Итак, мы говорили о взятии Бастилии. Десять лет прошлои все как вчера! В тот июльский день у меня было много гостей. Мы прогуливались по парку, постояли у статуи голого Вольтера, потом отправились обедать в огромную столовую. Но обед был прерванна улице раздались крики. И в окна мы увидели огромную толпу, заполнившую площадь. Обед оказался историческим! Из всех двухсот окон по фасаду мои гости наблюдали Историюкак тысячи вооруженных ружьями, пиками и кольями людей штурмовали крепость Помню, над стенами показался дымокнесколько инвалидов, оборонявших Бастилию, выстрелили из пушек. Потом все прекратилось. Кто-то из защитников показался в воротах с белым флагом, и торжествующая, орущая песни толпа бросилась внутрь крепости. А затем из окон мы увидели странное: человек нес пику на ней было что-то мы сначала не разглядели. Но когда он приблизился, я понял: это была человеческая голова! Голова моего знакомца, коменданта Бастилии!
Да, тысячи Фигаро в тот великий день начали воплощать великие идеи равенства
Но Бомарше, к некоторому разочарованию гражданина Фуше, будто не слыша насмешки, преспокойно продолжал:
И во главе толпы я узнал моего хорошего знакомогомолодого человека, маленького, заросшего волосами, нервного До того как я построил этот дом, я полтора десятка лет жил в Латинском квартале, недалеко от дворца принца Конде там потом построили Одеон И в трех шагах от меня жил некто господин Дюплесси, человек состоятельный, набожный и благонамеренный. Я с ним с удовольствием раскланивался, ибо у него подросла дочь совершенная красотка
Люсиль уточнил Фуше.
«На лице Фуше появилось даже подобие грусти».
Я уже решил поближе познакомиться с нею, но В их дом начал ходить худенький длинноволосый юноша с загнутым, как клюв, носом и с дурной привычкой нервно кусать ногти
Бедняга Демулен
Потом я с завистью наблюдал, как они целовались в Люксембургском саду, и все думал: интересно, как он целуется с таким носом? Ведь мешает С ними всегда гулял маленький молодой человек с узким лбом и поразительно упрямым подбородком. Он обожал голубые фраки, и у него была смешная привычка чрезмерно пудрить волосы, так что когда он снимал шляпу, над ним вставал белый нимб. Готов поклясться, он тайно был влюблен в Люсиль, но вряд ли позволил себе хоть что-то. Он был из тех онанистов, которые никогда не подойдут к женщине Как выяснилось, они с Демуленом вместе учились. Его звали Максимилиан Робеспьер. Впрочем, вы их хорошо знали
Более тогодружили. Мы были погодками: Робеспьер старше меня на год, я на год старше Демулена. Самое забавное, впервые я их увидел вместе всех троих. В тот день я приехал к Одеону в тщетной надежде попасть
Бомарше засмеялся. Он понял.
Да, продолжал Фуше, весь Париж мечтал тогда попасть в Одеон, где давали «Женитьбу Фигаро». Вся Франция была наслышана о пьесе Бомарше. Экипажи стояли вдоль Сены, тысячная толпа заполняла площадь Как и положено было тогда во Франции, запрещенную комедию никто не читал, но о ней знали все! Все знали, что Фигаро говорит там восхитительно-возмутительные вещи. И все хотели их услышатькоролева, принцы крови сопротивлялся один глупый король. Да, только этот глупец понимал то, чего не понимали умники: как страшна эта пьеса! И когда его заставили наконец разрешить ее, вся аристократия бросилась в театр аплодировать Фигаро, который еще только собирался с ней покончить. Помню, было теплоконец апреля. Я пробился к самому театру, стоял в толпе и не мог даже пошевелиться. Меня спасло появление герцогини де Ламбаль. Полиция пробила ей дорогу и освободила меня из плена. Несколько человек были задавлены в той толпе Притиснутые ко мне, стояли двое юношей и девушка, тщетно мечтающие, как и я, попасть на вашу пьесу. Думал ли я, что буду запросто беседовать с вами? Думал ли, что подружусь со всей этой троицей и что двое стоявших рядом юношей будут решать судьбы Франции? И что один из нихмаленький Робеспьеротправит на гильотину и эту девушку Люсиль, в которую, вы правы, он был безнадежно влюблен, и этого юношу Камилла Демулена, с которым дружил с детства?
А думал ли Робеспьер, что сам очутится на гильотине? И что этому немало будет способствовать четвертый, стоявший вместе с ними в толпе, с которым он вскоре так подружится? Какая пьеса о дружбе четверых!
Думал ли автор пьесы, что ему будет дано увидеть великоекак его литературный герой победил? Правда, вскоре после этой победы автору самому придется спасаться от своего героя через подземный ход. Толпа разъяренных Фигаро будет штурмовать дом богача Бомарше. Забавно Кстати, зачем вы велели прорыть этот тайный ход?
Архитектор спланировал его вместе с дворцом.
Да нет, совсем не так, гражданин. Его начали рыть шестнадцатого декабря восемьдесят седьмого года, вскоре после того как вы посетили салон господина Водрейля. Мы еще вернемся к этому вашему визиту Как видите, я достаточно знаю о вас. В парке около вашего камня с надписью до сих пор находится скрытая дверь в подземный ход на улицу Па-де-ля-Мюль. Одиннадцатого августа девяносто второго года, когда тридцати тысячная толпа штурмовала ваш дом, вы, переодетый, ползли по этому ходу. Но почему вы вдруг начали его строить? Думаю, я понял.
Из того же досье?
Вы скоро поймете, что шутки тут неуместны. А к вашему досье мы еще не раз вернемся Какое это увлекательное чтениедосье на Бомарше! Особенно один эпизод, который случился за пару лет до штурма Бастилии. В одном из салонов вы увидели мсье Казота. Мне его тоже пришлось повидать. Правда, позже.
Думаю, и не в лучшее для него время.
Вы правы. Перед тем как его гильотинировали. Полуслепой, круглолицый, с добродушнейшим лицом, так не вязавшимся с тем таинственным, что он обычно говорил Он был членом секты мартинистов и много занимался общением с миром духов. Поэтому досье на него
Могу себе представить.
Поверьте, не можететакое оно обширное. Впрочем, как и ваше, и многих других умных людей На Казота набралось сто пятьдесят девять томов. Ему было под семьдесят, когда вы его увидели в тот день. Вы ведь не знали его до этого?
Его самогонет. Но я хорошо знал его мистические стихи и романы. Говорили, что после выхода в свет «Влюбленного дьявола» и начались его видения. Все вокруг Казота было таинственно как и его казнь после революции. Надеюсь, в досье указана причина этой странной казни?
Фуше развеселился:
«Странной» так вы сказали? Да нет, закономерной. И я вам расскажу подробности. Ваш знакомец Казот казнен двадцать четвертого сентября девяносто второго года. Я был среди тех, кто требовал казни. Глава его секты Сен-Мартен да и его последователи приветствовали революцию. Казот же оставался приверженцем короля и даже участвовал.. Фуше остановился, помолчал и медленно закончил: .. в побеге Людовика Шестнадцатого и королевской семьи летом девяносто второго. Вместе с неким графом Ферзеном и еще одним господином. Оттого его и казнили. Здесь гражданин Фуше вновь выдержал долгую паузу, внимательно посмотрел на гражданина Бомарше, потом произнес:Да вы и сами об этом очень хорошо знаете.
«Но лицо Бомарше сохраняло полнейшую невозмутимость».
Неужто я ошибся? насмешливо продолжал Фуше. А мне казалось, вы замечательно осведомлены об этом побеге.
Я видел Казота всего лишь однажды, равнодушно сказал Бомарше, на том вечере в салоне мсье Водрейля, о котором вы заговорили.
И после которого вы приказали вырыть потайной ход Мне очень хотелось бы услышать об этом вечере именно от вас.
Это и есть цель вашего прихода?
Цельвпереди. А это назовем вступлением перед тем как я начну задавать вам главные вопросы. Итак?