Алёна ПоловневаЧернила
2004 год
Глава первая
- Заваркины, вы мерзкие несносные поганки! Вы пропали на целый год, вы не звонили, вы втихую поувольнялись. И откуда у вас деньги? Где вы теперь работаете?
Зульфия на секунду перестала бомбардировать гостеприимных хозяев вопросами, отпила глоток из большого винного бокала и огляделась по сторонам. Их маленькая и дружная компашка переместилась с темной и тесной кухни панельной многоэтажки за барную стойку светлой и просторной студии на последнем этаже только что построенного комплекса переменной этажности. Кухня Заваркиных теперь была убрана мрамором, украшена хорошим деревом с хромированными вкраплениями, которые, все же не могли скрыть налет временностинеистребимый атрибут съемной квартиры. К тому же, впечатление портили сваленные в углу картонные коробки с кухонной утварью и чехлы для верхней одежды.
- Мне плевать, откуда у вас деньги! - сказала Зульфия, не дождавшись ответа, - но почему вы прятались и не общались со мной?
- Мы даже номера телефонов не поменяли, - возразил ей Вася. Анфиса толкнула его локтем под ребра: монолог Зульфии имела право прерывать только Зульфия.
- Чем вы занимаетесь? Почему вы живете в этом претенциозном небоскребе?
- Она задает вопросы, - тихо сказал Вася, наклонившись к Анфисиному уху, - но мы не должны отвечать?
Анфиса покачала головой и приложила палец к губам.
- Где у нас хайболы? - спросила она, хлопнув себя по бедрам и встав.
- Что мы будем пить? - оживился Вася.
- Кубу либре, - ответила Анфиса, шаря по кухонным шкафчикам.
- Ты меня слушаешь вообще? - возмутилась Зульфия.
- Нет, - призналась Анфиса и кинула брату зеленый плод, - режь лайм.
- Попроси нормально, - буркнул тот.
- Васенька, порежь, пожалуйста, лайм, - пропищала Анфиса противным тоненьким голоском.
- Заваркины, я по вам соскучилась, - умилилась Зульфия.
- Мы по тебе тоже, - ответила Анфиса с улыбкой.
- Да ни капли, - хрюкнул Вася.
- Ну, чем вы сейчас занимаетесь? - не отставала Зульфия.
Заваркины ответили одновременно.
Ася: абсолютно ничем.
Вася: у меня свой бизнес.
- Фотомастерскаяэто не бизнес, - фыркнула Анфиса, - это чтоб девок снимать! Зачем ты ее вообще открыл? Еще нарик этот, Спотыкайло который
- Буду я у тебя еще спрашивать, чем мне заниматься, - добрый братец захотел было отвесить Анфисе подзатыльник, но та увернулась и плюхнула в высокие стаканы примерно треть бутылки рома. Разбавив его колой и выдавив в них порезанный лайм, она с шиком отправила их по мраморной стойке. Вася ловко поймал и свой, и Зулин.
- Заваркина, никогда не критикуй мужчину, чтобы он не задумал, - мудрая дагестанская женщина наставительно подняла палец вверх.
- Расскажи лучше про себя, - попросила Анфиса, - у тебя наверняка бурная жизнь.
- Ох, - вздохнула она, - и не спрашивай...
Эта фраза всегда обозначала начало какого-нибудь интересного и очень длинного разговора. Вася кинул взгляд в сторону их минибара: крепких напитков там не было, зато стояли две задорные пыльные бутылки полусладкого шампанского.
- Приключилась тут со мной одна история, - продолжила Зуля, - началась она, как полагается, со звонка в редакцию...
Заваркины одинаково дьявольски ухмыльнулись. На их предыдущем месте работы все самое странное и интересное начиналось со звонка редакционного стационарного телефона. Зульфия улыбнулась, со значением кивнула и продолжила.
Через несколько месяцев после увольнения Заваркиных, Зуля тоже сбежала из сети городских порталов. Теперь она работала в местной газете под названием «Причудливые новости». Газетка была средней во всех смыслах: умеренно политизированной, умеренно развлекательной с умеренным числом сотрудников и, следуя последним веяниям моды, имела онлайн-версию. Зульфию назначили редактором, и она пришла в восторг: ей лучше удавалось распределять и контролировать, чем бегать и записывать.
- В тот вечер я была одна в офисе, доверстывала заметки на сайт, - вещала Зуля, - звонит телефон, я, ничего не подозревая, поднимаю трубку и слышу властный женский голос. «Алло, барышня» - говорит голос. Я понимаю, что сейчас будет Ад и Израиль, разверзнутся небеса и на меня польются мутные потоки какого-нибудь затейливого дерьма
- Давай без пафоса, - велел Вася, снова наполняя бокалы.
- Без пафоса, так без пафоса, - легко согласилась Зуля, - звонила тетка из поселка Дубный. Умом она оказалась крепка, но слышала плохо. Поэтому она, в основном, говорила
- Что говорила-то?заинтересовалась Анфиса.
- Поведала она следующее: в поселке нет воды. Совсем. Никакой. Бедствие, говорит, барышня, самое настоящее. У нее внучка беременная, девка молодая совсем, психует и паникует, в обморок, говорит, даже падала от жары
Анфиса передернула плечами и скривилась.
- Не обращай внимания, - пояснил Вася, - это у нее на слово «беременность» такая реакция.
Зуля с любопытством посмотрела на нее, но расспрашивать не стала.
- Вот тетка и говорит: приезжай, значит, деточка, я знаю, кто виноват. Самый главный, говорит, виноват, - торжествующе заключила Зуля.
- Ой, да брось, - отмахнулась Заваркина, - неужто на нашего усатого господина бочку покатишь?
Зуля пожала плечами и улыбнулась.
- Я на вашу помощь рассчитывала, - призналась она, - я туда завтра еду.
- Вот я так и знал, - ткнул в нее пальцем Вася, - год о нас не вспоминала, а как помощь понадобилась, ты тут как тут!
- У него это больная тема, - Анфиса улыбнулась и похлопала брата по плечу, - ему кажется, что его все используют. Ему в голову не приходит, что к нему без повода уже прийти в гости или позвонить поболтать неловко и как-то страшновато.
Вася за прошедший год набрал килограмм пятнадцать мышечной массы и обзавелся суровым выражением лица.
- Ой, да ладно, - он как-то по-детски кокетливо махнул рукой и побрел открывать шампанское.
- Я могу поехать с тобой, - сказала Заваркина, - мне совсем нечем заняться.
- Твоя обязанность сидеть дома и жарить мне котлеты, женщина, - заявил Заваркин, залихватски хлопнув пробкой от шампанского. Сладко пахнущая желтоватая жижа потекла в заботливо подставленные бокалы-«флейты».
- Вот и сижу в плену у неблагодарного брата, - притворно вздохнула Анфиса.
- Зато смотри, как здорово вы живете, - Зульфия повертела головой и даже посмотрела вверх. Над стойкой она увидела подвешенные за ножки хрустальные бокалы всех сортов.
- Мы много пьем, - усмехнулась Анфиса, уловив ее взгляд.
- Ей и правда скучно, - сказал Вася, зачем-то выдавливая лайм себе в бокал.
Анфиса кивнула. Зуля поедала виноград из большой вазы и разглядывала хозяев дома.
- У меня вообще-то есть идея как ее развеселить - протянул Вася.
- Я не буду сниматься голой!отрезала Анфиса. Зуля прыснула.
- А за пять шоколадок?рассмеялся Вася. Его сестра отрицательно покачала головой.А за это?
Он нагнулся и достал из черного непрозрачного пакета, что валялся весь вечер у его ног, прямоугольную коробку и легким движением отправил ее по скользкой стойке. Зульфия, увидев то, что написано на крышке, ахнула.
- Вот сучонок! - протянула Анфиса и открыла коробку, - это же «пигаль». Классика.
В коробке лежали очень изящные и дорогие туфли: черные, лакированные, на тонкой 120-миллимитровой шпильке и с красной подошвой. Анфиса достала одну из них, надела на ногу и залюбовалась, склонив голову, точь-в-точь как Зульфия, которая даже забыла про бокал, который держала в руках. Тоненькая струйка потекла из него на стойку, образуя липкую лужицу.
Анфиса надела вторую и метнулась к зеркальному шкафу: туфли были безупречны сами по себе, а в сочетании с ее классическими подвернутыми джинсами с прорезью на коленке, безразмерной футболкой и короткой стрижкой смотрелись еще и безумно стильно. Она отодвинула дверцу шкафа и достала кожаную куртку в металлических заклепках.
- Ну, прям модЕль, - завистливо сказала Зульфия и спросила у Васи, - а у тебя еще таких нету?
Тот засмеялся и отрицательно покачал головой.
- Я, конечно, проститутка, - сказала Заваркина восхищенно, - но я приду завтра в пять.
- Идет, - ухмыльнулся Вася и отпил из своего бокала глоток победителя.
- Прихвати с собой завтра фотоаппарат, - вдруг ляпнула Зуля. Она ни на секунду не забывала, зачем пришла.
Вася ткнул в нее пальцем и скорчил зверскую рожу.
- Я знаю, что злоупотребляю, - заныла Зульфия, - но мне правда надо
- А чего ты вдруг взялась сама копаться в водоканальных делах?рассеянно спросила Анфиса, поглаживая лакированную кожу, украшающую ее ступни, - у тебя подчиненные же есть Или они еще не научились грамотно троллить высокопоставленных лиц?
Зуля молчала. Она давно не могла выразить словами то чувство, которое подвигло ее вылезти из редакторского кресла и отправиться в поля.
- Во имя справедливости - напыщенно начала она. Заваркины скривились.
- Ну, ладно, скажу правду, - вдруг сказала Зуля и опрокинула в себя бокал шампанского, - я хочу большего, чем имею сейчас! Я хочу
- Можешь не продолжать, - ответила Анфиса, на секунду оторвавшись от созерцания своих ног, - мне понятно.
- Возьми старый «Кэнон», - улыбнулся Вася. Анфиса соскочила с высокого стула и грациозно процокала к стеклянному шкафу, полки которого были уставлены фотокамерами. Она открыла дверцу и присела на корточки, выискивая что-то на нижней полке.
- Брежу этой бабой, - признался Вася вполголоса, наклонившись к Зуле, - тощая, лысая, психованная Люблю ее страшно.
- Зачем ты ее голой заставляешь сниматься?так же вполголоса спросила Зуля, стараясь не слишком удивляться столь неожиданному откровению.
- Не заставляю, - хитро улыбнулся он, - но если не попросить у нее ничего взамен, она на шею сядет: потребует кабриолет и наркотиков.
Зуля рассмеялась.
- Прекратите шептаться, - велела Анфиса, возвращаясь с камерой в руках. Она не сняла «шипованную» куртку и то и дело поглядывала на себя в зеркало.И кабриолет я не захочу. Я хочу черный, наглухо тонированный внедорожник, что так вжууух! Я пьяна, наливай еще
Вечер уже давно превратился в ночь, ром и шампанское подошли к концу. Захмелевшую Зульфию было решено оставить ночевать на диванчике.
- А вы как?спросила она заплетающимся языком.
- Я, чур, в Аськиной кровати,- обрадовано воскликнул Вася. Он скакнул к противоположной стене, где стояла большая кровать с железной кованой спинкой, и в мгновение ока оказался под пышным белоснежным одеялом.
- Эй, а я где?возмутилась та.
- В ванной, - Вася показал на закуток в дальнем углу, ограниченный ширмой.
- Вот уж хренушки, - заявила Анфиса, - я буду спать с тобой! Двигайся, давай! Не нравится, иди сам в ванну.
Зуля виновато подхихикнула из-под пледа. Ей было неловко стеснять друзей.
Заваркина сняла, наконец, свою куртку и швырнула ее в кресло. Туда же отправились и джинсы. Туфли же были заботливо поставлены на стойку: теперь ими можно было любоваться с любой точки. Анфиса, едва забравшись в постель, уставилась на них влюбленными глазами.
- Я пьян, но без вертолета, - поведал шепотом Вася.
- Что-то новенькое?Анфиса, перегнувшись через него, принялась шарить по карманам его джинсов, лежащих на полу. Наконец, она нашла то, что искала: прозрачный пакет с таблетками.
- Кое-что усовершенствовал, - похвастался Вася, не открывая глаз, - сейчас не пей.
- Сделай мне что-нибудь. Для хладнокровия, - попросила она.
Он кивнул и погладил ее по попе. Анфиса вернулась на кровать, нырнула под одеяло и сделала страшные глаза, кивнув на Зульфию, которая уже тихо посапывала.
- Она спит, - шепнул Вася, тоже забираясь под одеяло. Анфиса отпихнула его и решительно отвернулась. Он провел рукой по стриженому затылку, длинной шее и узкой спине, пытаясь сдержать возбуждение. Анфиса обернулась и, хитро улыбнувшись, приложила палец к губам. Вася кивнул и стянул с нее трусики.
- Я знала, - прошептала Зуля, демонстративно посапывая, - Зульфию не обманешь!
Она принялась так старательно прикрывать глаза, что даже успела задремать, пропустив тот момент, когда Анфиса вылезла из кровати и прошлепала босыми ногами мимо ее диванчика к банному закутку. Вася вовсю храпел.
- Я знаю, что ты не спишь, - тихо сказала она и включила маленький абажур, стоящий на бортике ванны.
Зульфия похолодела, но на всякий случай открыла глаза. Она повернулась на другой бок и посмотрела на непрозрачную стеклянную ширму. Ей показалось, что Анфиса говорит по телефону.
- Иди сюда, - позвала ее вдруг появившаяся из-за ширмы стриженая голова. В предрассветных сумерках выражения лица было не разобрать, но по тону было слышно, что Заваркина улыбается.
Зуля нашарила на тумбочке свои очки и водрузила их на нос. Она встала, завернулась в плед и неслышно подошла к Анфисе.
- Ты меня теперь убьешь? - нервно спросила она.
- Ты умная, ты бы сама все поняла рано или поздно - сказала Заваркина. Она стояла, оперевшись задом о раковину, и курила. Она протянула Зуле сигарету и та взяла ее, пытаясь унять дрожь в пальцах.
- Вы ведь не родственники?взмолилась она. Мысль об инцесте была ей отвратительна до слез.
Заваркина отрицательно покачала головой. Зуля облегченно вздохнула и заметно повеселела.
- У нас очень долгая и запутанная история, - сказала Анфиса, - нам проще и удобнее было называться братом и сестрой с двенадцати лет. Я прошу тебя и впредь о нас думать именно так.
Зуля открыла было рот, но Анфиса опередила ее.
- Я тебе обязательно все расскажу, - пообещала она, - не упущу ни одной детали. Но не сейчас. Сейчас мы просто хотим мирно, спокойно и, прости господи за вульгарность, сыто пожить.
Зульфия кивнула и вдруг, повинуясь внезапному порыву, обняла Анфису. Он не могла сейчас подобрать слов, чтобы выразить то, насколько она благодарна за доверенную ей тайну.
Глава вторая
Подвигами, как известно, злоупотреблять не стоит. Иначе можно привыкнуть к геройству и прожить всю свою жизнь безымянным страдальцем. Зульфия установила геракловский лимит: не больше двенадцати в год.
Но уже к концу этой недели она чувствовала себя вымотанной. Помимо подъемов в семь утра, каждый из которых уже тянул на отдельный подвиг, она выдержала ромовую вечеринку у Заваркиных, от которой на утро болела печенка, и умудрилась подчистить накопившиеся «хвосты»: ей не терпелось съездить в Дубный - поселок, оставшийся без воды. Поэтому утром в четверг усталой Зуле казалось, что придется либо похерить ограничения на великие свершения, либо просидеть тихо остаток года.
Кляня весь свет, она проснулась по будильнику, и, не нашарив левый тапочек на коврике у кровати, в раздражении запустила правым прямо на книжную полку. Она сводила себя в душ и позволила кофе убежать из турки, нашла в шкафу чистую и немятую одежду и заела раздражение бутербродом. К девяти заявилась в редакцию, планируя отправить двух девчонок-журналисток с заданиями и в тишине, под сигаретку составить план номера.
Ее офис был страшной съемной комнаткой в обшарпанном бывшем НИИ. Зуля однажды поймала себя на мысли, что никогда не работала там, где был бы сверкающий пол и занавески, подходящие к мебели. Ей доставались только душные прокуренные коридоры, заваленные строительным мусором, рассохшиеся окна и стены, крашенные масляной краской в омерзительно-зеленый.
Они договорились встретиться с Заваркиной в час дня: Зульфия решила поехать в «обезвоженный» поселок в самое пекло, чтобы фотографии получились драматичнее. Ей виделась растрескавшаяся земля, обветренные лица людей, старушка в пыльном платке, утирающая слезы сухонькой ручонкой, раскрасневшаяся беременная деваха, изнывающая от духоты и жажды. Воображая весь этот постапокалиптический ужас, Зульфия разве что в ладоши не хлопала: она предвкушала сенсацию.
Заваркина зашла в комнатку и с отвращением оглянулась по сторонам.
- Я забыла, как это противно, - скривилась она.
- Что именно?рассеянно переспросила Зульфия.
- Работать, - ответила Анфиса и уселась на стул, стоящий у двери. Тот предательски хрустнул.
- Я сейчас я кое-что отправлю начальству, и поедем, - хозяйским тоном заявила госпожа Редактор. Она отчаянно важничала, но Заваркина, привыкшая к ее стилю общения, равнодушно принялась перелистывать фото в старой Васиной камере, то и дело улыбаясь каким-нибудь кадрам.
- Жарко, - вдруг сказала она, и провела рукой по стриженой голове, словно смахивая с нее пыль.
- Ой, побыла бы ты здесь в июне!улыбнулась Зульфия, - вот это была красотища: духота, тополиный пух мечется по кабинету, и еще этот монстр оглушительно хрюкал. Теперь, слава Богу, сломался, - Зульфия махнула рукой на допотопный кондиционер. Окно, на котором он висел, было огромное и страшное, как существование жителей стран третьего мира.