Однако он тотчас поднял глаза, словно опасаясь слишком унизить свое достоинство.
Ваше высочество! Я благодарен вам за оказанную милость. Впрочем, я был в ней уверен, будучи наслышан о том, что ваше высочество великодушно поддерживает всех страждущих.
Да, сударь, я действительно стараюсь это делать, с достоинством вымолвила принцесса, надеясь поскорее поставить на место того, кто вздумал просить ее защиты после того, как злоупотребил своей властью.
Граф поклонился с таким видом, будто не понял двойного смысла слов принцессы.
Чем же я могу вам помочь? продолжала принцесса Луиза по-прежнему насмешливым тоном.
Всем, ваше высочество.
Я вас слушаю.
Я не стал бы тревожить ваше высочество в вашем уединении, не имея на то важных причин. Насколько мне известно, вы, ваше высочество, предоставили приют одному лицу, чрезвычайно меня интересующему.
О ком вы говорите, сударь?
О Лоренце Фелициани.
А кем она вам приходится? Она ваша свойственница? Родственница? Сестра?
Жена.
Жена? возвысив голос, переспросила принцесса Луиза, надеясь быть услышанной в кабинете. Лоренца Фелициани графиня Феникс?
Да, ваше высочество, Лоренца Фелициани графиня Феникс, невозмутимо отвечал граф.
Но в монастыре кармелиток нет графини Феникс, сударь, сухо возразила принцесса.
Казалось, графа это ничуть не смутило, и он продолжал:
Может быть вы, ваше высочество, недостаточно убеждены в том, что Лоренца Фелициани и графиня Феникс одно лицо?
Да, вы угадали, сказала принцесса, я в этом т совсем убеждена.
Вашему высочеству достаточно приказать, чтобы сюда привели Лоренцу Фелициани, и у вас не останется никаких сомнений. Я прошу у вашего высочества прощения за подобную настойчивость, но я всей душой привязан к этой молодой особе, да и она, я полагаю, сожалеет о разлуке со мной.
Вы так думаете?
Да, ваше высочество, я в этом совершенно уверен, сколь бы ни были малы мои достоинства.
«Лоренца была права, подумала принцесса, это и в самом деле опасный человек».
Граф держался спокойно и не выходил из рамок дворцового этикета.
«Попробуем его обмануть», решила принцесса Луиза.
Сударь! сказала она, я не могу выдать вам эту женщину, ее здесь нет. Я понимаю настойчивость, с какой вы ее разыскиваете, если действительно любите ее, как вы говорите. Однако если вы в самом деле хотите ее вернуть, вам следует искать ее в другом месте, поверьте мне.
Входя в комнату, граф окинул беглым взглядом всю комнату принцессы Луизы, его глаза на одно-единственное мгновение задержались на столике в темном углу, но этого времени оказалось достаточно, чтобы он разглядел на нем сверкавшие драгоценности, которые оставила там Лоренца, предложив их в качестве взноса в монастырь кармелиток. Граф Феникс узнал драгоценности.
Если бы вы, ваше высочество, пожелали припомнить, продолжал настаивать граф, да простится мне моя назойливость, что Лоренца Фелициани была совсем недавно в этой комнате и оставила вон на том столе драгоценности Переговорив с вашим высочеством, она удалилась
Граф Феникс перехватил взгляд принцессы, брошенный в сторону кабинета.
..и скрылась в кабинете, закончил он. Принцесса покраснела, граф продолжал:
Итак, я жду согласия вашего высочества, прикажите ей выйти к нам. Она немедленно вам подчинится, у меня нет в этом ни малейших сомнений.
Принцесса вспомнила, что Лоренца заперлась изнутри, и, значит, ничто не могло заставить ее выйти помимо ее воли.
Да, но что она должна будет сделать, если войдет сюда? спросила принцесса, не скрывая досады оттого, что была вынуждена лгать человеку, от которого ничто не могло укрыться.
Ничего, ваше высочество; она лишь подтвердит вашему высочеству, что, будучи моей супругой, желает последовать за мной.
Эти слова окончательно убедили принцессу в своей правоте, потому что она не забыла, как горячо Лоренца восставала именно против этого.
Ваша супруга! вскричала она. Вы в этом уверены?
Было очевидно, что принцесса возмущена.
У меня такое ощущение, будто ваше высочество мне не верит, вежливо заметил граф, однако что невероятного в том, что граф Феникс женился на Лоренце Фелициани и, женившись, просит вернуть ему супругу?
Опять супруга! нетерпеливо вскричала принцесса Луиза. И вы смеете утверждать, что Лоренца Фелициани ваша супруга?
Да, ваше высочество, вполне естественным тоном отвечал граф, я осмеливаюсь это утверждать, потому что это правда.
Итак, вы женаты?
Женат.
На Лоренце?
На Лоренце.
Вы сочетались законным браком?
Разумеется, ваше высочество, и если вы настаиваете на обратном, что не может меня не оскорблять ..то что вы собираетесь сделать?
Я готов представить вашему высочеству составленное по всем правилам свидетельство о бракосочетании, скрепленное подписью обвенчавшего нас священника.
Принцесса дрогнула; ее уверенность разбивалась о его спокойствие.
Граф раскрыл портфель и достал сложенный вчетверо листок.
Вот доказательство правдивости моих заявлений, ваше высочество, и прав на эту женщину; подпись подлинная Не желает ли ваше высочество прочесть свидетельство и сверить подпись?
Подпись? пробормотала принцесса с сомнением еще более оскорбительным, нежели ее гнев. А если эта подпись?..
Бумагу подписал кюре церкви Иоанна Крестителя в Страсбурге, хорошо известный его высочеству Людовику, кардиналу де Роану, и если бы его высокопреосвященство был здесь
Господин кардинал здесь! вскричала принцесса, не спуская с графа горящего взора. Его высокопреосвященство не уезжал из Сен-Дени, он сейчас у соборных каноников. Нет ничего проще, как сейчас же проверить подпись, что вы нам и предлагаете.
Для меня это большое счастье, ваше высочество, отвечал граф, равнодушно убирая свидетельство в портфель, надеюсь, после этой проверки рассеются все несправедливые подозрения вашего высочества.
Да, подобная неосмотрительность меня и в самом деле возмутила бы, заметила принцесса, тряхнув колокольчиком. Сестра! Сестра!
Монахиня, которая несколько минут назад ввела графа Феникса, явилась на зов.
Прикажите отправить верхового курьера с запиской к его высокопреосвященству кардиналу де Роану, сказала принцесса, он сейчас на соборном капитуле, пусть незамедлительно прибудет сюда, я его деду.
Произнося эти слова, принцесса поспешно написала несколько слов и вручила записку монахине.
Она ей шепнула:
Прикажите поставить в коридоре двух стрелков охраны и чтобы никто не смел выходить без приказа. Ступайте!
Граф наблюдал за тем, как принцесса готовилась бороться с ним до конца; пока принцесса писала записку, решившись, вероятно, оспаривать у него победу, он подошел к кабинету и, пристально глядя на дверь, протянул руки и стал взмахивать ими не то чтобы нервно, а скорее размеренно; при этом он едва слышно что-то говорил.
Обернувшись, принцесса застала его за этим занятием.
Что вы делаете, сударь? спросила она.
Ваше высочество! отвечал он. Я приглашаю Лоренцу Фелициани предстать перед вами, чтобы подтвердить, что я не обманщик, не фальсификатор. Это не противоречило бы другим доказательствам, которых потребует ваше высочество.
Сударь!
Лоренца Фелициани! повелительно вскричал граф, подчиняя себе даже принцессу, лишая ее воли своим тоном. Лоренца Фелициани! Выйдите из кабинета!
Дверь по-прежнему оставалась заперта.
Идите сюда, я приказываю! повторил граф. В замке заскрежетал ключ; принцесса с невыразимым ужасом смотрела, как молодая женщина выходит из кабинета, не спуская глаз с графа и не выражая ни гнева, ни ненависти.
Что вы делаете, дитя мое, что вы делаете? вскричала принцесса Луиза. Зачем вы вышли к тому, кого избегаете? Здесь вы были в безопасности, я же вам говорила!..
В моем доме ей тоже ничто не угрожает, ваше высочество, заметил граф.
Потрясенная принцесса всплеснула руками и упала в кресло.
Лоренца! Меня обвиняют в том, что я совершил по от ношению к вам насилие, проговорил граф нежным голосом, в котором, однако, звучали повелительные нотки, скажите, принуждал ли я вас к чему бы то ни было?
Никогда, отвечала молодая женщина ясно и недвусмысленно, однако словно находясь в оцепенении.
Что же в таком случае означает вся эта история с похищением, которую вы мне только что рассказывали? вскричала принцесса Луиза.
Лоренца молчала. Она смотрела на графа так, будто ее жизнь и каждое слово, являвшееся выражением этой жизни, зависели от него.
Ее высочество желает, вероятно, знать, каким образом вы вышли из монастыря, Лоренца. Расскажите обо всем, что произошло с той минуты, как вы потеряли сознание в церкви, и до того момента, как очнулись в почтовой карете.
Лоренца молчала.
Расскажите во всех подробностях, продолжал граф, я приказываю. Лоренца вздрогнула.
Я ничего не помню, пролепетала она.
Напрягите память, и вы все вспомните.
А-а.., да, да, я в самом деле припоминаю, проговорила Лоренца без всякого выражения.
Рассказывайте!
Я потеряла сознание в ту минуту, как моих волос коснулись ножницы; меня унесли в келью и уложили в постель. Мать просидела возле меня до самого вечера. Я не приходила в сознание, было решено послать за сельским доктором. Он пощупал пульс, подержал у моих губ зеркало и, убедившись, что в моих жилах не стучит кровь и я бездыханна, объявил, что я мертва.
Откуда вам все это известно? спросила принцесса.
Ее высочество желает знать, откуда вы это узнали, повторил граф.
Это и странно! проговорила Лоренца. Я все видела и слышала. Просто я не могла ни открыть глаза, ни заговорить, ни пошевелиться; я словно впала в летаргический сон.
Троншен мне рассказывал о людях, засыпающих летаргическим сном, заметила принцесса, их хоронят заживо.
Продолжайте, Лоренца.
Мать была в отчаянии и не могла поверить в мою смерть. Она объявила, что хочет провести около меня еще одну ночь и следующий день.
Как она сказала, так и сделала. Однако истекли и эти тридцать шесть часов, а я не пошевелилась, не вздохнула.
Трижды приходил священник, пытаясь убедить мою мать в том, что, задерживая мое тело на земле, она восстает против воли Божьей ведь моя душа уже отлетела на небо. Он не сомневался, что душа моя у Бога, потому что я умерла в ту самую минуту, как произносила слова, скреплявшие мой вечный союз с Господом.
Мать сумела настоять на том, чтобы ей позволили провести возле меня ночь с понедельника на вторник.
Но я и во вторник оставалась в том же бесчувственном состоянии.
Признав себя побежденной, моя мать отступила. Монахини возмущались таким кощунством. В часовне, где меня по обычаю должны были оставить на сутки, зажглись свечи.
Как только мать покинула келью, явились монахини, которые должны были меня одевать. Так как я не успела произнести обет, меня решено было одеть в белое; на голову мне возложили венок из белых роз, сложили мне на груди руки и крикнули:
Гроб!
В келью внесли гроб. Меня охватила дрожь: повторяю, сквозь опущенные веки я видела все происходившее так, словно глаза мои были широко раскрыты.
Меня подняли и опустили в гроб.
Потом гроб отнесли в часовню с накрытым лицом по обычаю нашей страны и поставили его в клире. Вокруг меня зажгли свечи и поставили в ногах кропильницу.
Весь день крестьяне Субиако приходили в часовню, молились за меня и кропили меня святой водой.
Настал вечер. Посещения прекратились. Все двери часовни были заперты изнутри, кроме небольшой боковой двери. Подле меня осталась только сестра-сиделка.
Мне не давала покоя ужасная мысль: на следующий день должны были состояться похороны; я понимала, что буду заживо погребена, если только какая-нибудь неведомая сила не придет мне на помощь.
Я считала минуты, я слышала, как часы пробили девять, десять, потом одиннадцать.
Каждый удар эхом отдавался в моем сердце: до меня словно доносился звон колоколов на моих собственных похоронах! Это было ужасно! Ужасно!
Одному Богу известно, как я пыталась стряхнуть этот леденящий сон, разорвать оковы, удерживавшие меня в гробу. Должно быть, Господь увидал мои муки и сжалился надо мной.
Часы пробили полночь.
Мне показалось, что с первым ударом часов все мое тело содрогнулось: я почувствовала приближение Ашаратл. Сердце мое забилось; я увидала его на пороге часовни.
Разве вы испугались? спросил граф Феникс.
Нет, нет! Я испытывала счастье, радость, сильное возбуждение! Я поняла, что он пришел, чтобы вырвать меня из лап смерти, так меня страшившей! Он неторопливо подошел к гробу, некоторое время рассматривал меня с грустной улыбкой, потом приказал:
Встань и иди!
Оковы, удерживавшие мое тело, спали; повинуясь его властному голосу, я поднялась и спустила ногу из гроба.
Ты счастлива, что жива? спросил он меня.
Да!
Тогда следуй за мной!
Для сиделки были не в диковинку обязанности, которые она должна была исполнять у гроба: она уже стольких сестер проводила в последний путь! Она спала, сидя на стуле. Я прошла мимо нее незамеченной и последовала за тем, кто уже дважды спас меня от смерти.
Мы вышли во двор. Я вновь увидела звездное небо, на что уж и не надеялась. Я вдыхала свежий воздух, которым не дано наслаждаться мертвецам, но который так радует живых!
Теперь, прежде чем покинуть монастырь, вы должны сделать выбор между Богом и мною. Хотите ли вы стать монахиней? Или желаете последовать за мной?
Я готова следовать за вами.
Что ж, идемте! проговорил он.
Мы подошли к воротам. Дверь оказалась заперта.
Где ключи? спросил он.
В кармане у привратницы.
А где ее платье?
На стуле возле постели.
Войдите к ней бесшумно, возьмите ключи, выберите тот, что от этой двери, и принесите сюда.
Я повиновалась. Дверь в будку привратницы была не заперта изнутри. Я вошла. Подошла к стулу. Пошарила в карманах, нашла ключи, выбрала в связке ключ от ворот и принесла его.
Спустя несколько минут мы были на улице. Я взяла его за руку, и мы побежали на окраину Субиако. В ста шагах от последнего дома нас ожидала карета. Мы сели, и лошади понеслись галопом.
Над вами не совершали насилия? Вам ничем не угрожали? Вы добровольно последовали за этим господином? Лоренца молчала.
Ее высочество вас спрашивает. Лоренца, не принудил ли я вас следовать за мной, не угрожал ли я вам.
Нет.
Почему же вы за ним последовали?
Скажите, почему вы за мной последовали!
Потому что я вас любила, проговорила Лоренца. Торжествующе улыбаясь, граф Феникс обернулся к принцессе.
Глава 19.ЕГО ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕНСТВО КАРДИНАЛ ДЕ РОАН
Все происходившее на глазах принцессы было столь необычно, что она, сильная духом и нежная душой, спрашивала себя, уже не волшебник ли, в самом деле, перед ней, умеющий подчинять своей воле сердца и умы.
Однако граф Феникс не собирался на этом останавливаться.
Это еще не все, ваше высочество, заметил он, вы слышали из уст Лоренцы лишь часть нашей истории. У вас могут остаться сомнения, если вы не услышите окончания из того же источника.
Он обернулся к молодой женщине.
Вы помните, Лоренца, продолжение нашего путешествия? Помните, как мы были в Милане, на Большом озере, в Оберланде, в Риччи, на берегах красавца Рейна, этого северного Тибра?
Да, отвечала молодая женщина тем же тусклым голосом, да, Лоренца видела все это.
Вы были вынуждены следовать за этим господином, не так ли, дитя мое? Вы находились под влиянием неотвратимой, непонятной силы? спросила принцесса.
Отчего вы так думаете, ваше высочество? Вы только что слышали то, что доказывает обратное. Кстати оказать, если вам требуется более убедительное доказательство, материальное, так сказать, свидетельство, вот собственноручное письмо Лоренцы. Я был вынужден вопреки своему желанию оставить ее одну в Майенсе. Она без меня скучала, хотела меня видеть и, пока меня не было, написала мне записку. Вы можете ее прочитать, ваше высочество.
Граф достал из портфеля письмо и подал его принцессе.
Она прочла:
«Вернись, Ашарат. Все мне немило, когда тебя нет рядом. Боже мой, когда же настанет день, когда я буду вечно твоей?
Лоренца».
Принцесса поднялась с пылавшим от гнева лицом и подошла к Лоренце с запиской в руке.
Лоренца словно ее не замечала. Казалось, она видела и слышала только графа.
Я понимаю, с живостью заговорил тот, словно решившись до конца служить переводчиком молодой женщины, ваше высочество сомневается и желает знать, действительно ли это ее записка. Ну что ж! Вы, ваше высочество, сами можете в этом убедиться. Лоренца, отвечайте: кто написал эту записку?
Он взял письмо, вложил его в руку жены и прижал ее к своему сердцу.
Написала письмо Лоренца, проговорила она.
А Лоренце известно, о чем это письмо?
Конечно.
Тогда скажите принцессе, что в этом письме, чтобы она не думала, что я ее обманываю, когда говорю, что вы меня любите. Скажите же ей, я вам приказываю!
Казалось, Лоренца сделала над собой усилие. Потом, не разворачивая письма и не поднося его к глазам, прочла:
«Вернись, Ашарат. Все мне немило, когда тебя нет рядом. Боже мой, когда же настанет тот день, когда я буду вечно твоей?
Лоренца».
Невероятно! проговорила принцесса. Я вам не верю, потому что во всем этом есть нечто необъяснимое, сверхъестественное.
Вот это письмо и убедило меня окончательно в том, что необходимо ускорить наше бракосочетание, продолжал граф Феникс, не обращая внимания на слова принцессы. Я любил Лоренцу так же сильно, как она меня. Наше положение было двусмысленным. Кстати, в этом полном приключений и случайностей образе жизни, какой я веду, могло произойти несчастье; я мог неожиданно умереть и хотел бы, чтобы в случае моей смерти все мое состояние принадлежало Лоренце. Вот почему, прибыв в Страсбург, мы обвенчались.
Обвенчались?
Да.
Это невозможно!
Отчего же, ваше высочество? с улыбкой сказал граф. Позвольте вас спросить, что невозможного в том, что граф Феникс женился на Лоренце Фелициани?
Она мне сама сказала, что не является вашей супругой.
Не отвечая принцессе, граф повернулся к Лоренце.
Вы помните, когда мы обвенчались? спросил он ее.
Да, отвечала она, третьего мая.
Где?
В Страсбурге.
В какой церкви?
В городском соборе, у Иоанна Крестителя.
Был ли наш союз заключен против вашей воли?
Нет, я была очень счастлива.
Видишь ли, Лоренца, продолжал граф, ее высочество полагает, что тебя принудили к этому. Ей сказали, что ты меня ненавидишь.
При этих словах граф взял Лоренцу за руку. Молодая женщина затрепетала от счастья.
Я тебя ненавижу?! Нет, я тебя люблю! Ты такой добрый, такой щедрый, такой могущественный!
Скажи, Лоренца, с тех пор как я стал твоим мужем, злоупотреблял ли я когда-нибудь супружескими правами?
Нет, ты относишься ко мне, как к дочери, я твоя чистая и безупречная подруга.
Граф обернулся к принцессе, словно желая ей сказать:
«Вы слышали?»
Принцесса в ужасе отступила к изваянию Иисуса, из слоновой кости, стоявшему у стены, задрапированной черным бархатом.
Это все, что вы желали узнать, ваше высочество? проговорил граф, выпуская руку Лоренцы.
Сударь! Сударь! вскрикнула принцесса. Не приближайтесь ни ко мне, ни к ней!
В эту минуту послышался шум подъехавшей кареты, остановившейся у дверей аббатства.
А-а, вот и кардинал! воскликнула принцесса. Теперь мы, наконец, узнаем, как ко всему этому относиться.
Граф Феникс поклонился, шепнул Лоренце несколько слов и спокойно стал ждать с видом человека, который умеет управлять событиями.
Спустя мгновение дверь распахнулась, и принцессе объявили о прибытии его высокопреосвященства кардинала де Роана.
Успокоенная появлением третьего лица, принцесса вновь опустилась в кресло и проговорила:
Просите!
Вошел кардинал. Поклонившись принцессе, он с удивлением заметил Бальзамо и вскричал:
А-а, это вы, сударь!
Вы знакомы с этим господином? не скрывая удивления, спросила принцесса.
Да, отвечал кардинал.
В таком случае, вскричала она, скажите нам, кто он такой.
Нет ничего проще, заметил кардинал, этот господин колдун.
Колдун? пролепетала принцесса.
Прошу прощения, ваше высочество, вмешался граф, я надеюсь, высокопреосвященство все нам объяснит в свое время ко всеобщему удовольствию.
Уж не предсказывал ли этот господин судьбу вашему высочеству? спросил кардинал де Роан. Я вижу, вы очень взволнованы.
Свидетельство о браке! Сию же минуту! вскричала принцесса.
Кардинал с удивлением взглянул на нее, не понимая, что могло означать это восклицание.
Прошу вас, проговорил граф, протягивая документ кардиналу.
Что это? спросил тот.
Я хочу знать, сказала принцесса, подлинная ли это подпись и действительно ли это свидетельство.
Кардинал прочел представленную принцессой бумагу.
Свидетельство составлено по всей форме и подписано господином Реми, кюре храма Иоанна Крестителя. А почему это интересует ваше высочество?
У меня есть на то причины. Так вы говорите, что подпись?..
Подлинная. Но я не поручусь, что она не была получена путем вымогательства.
Путем вымогательства? вскричала принцесса. Это вполне вероятно.
И согласие Лоренцы тоже, не так ли? насмешливо спросил граф, пристально глядя на принцессу.
А как можно было бы вынудить кюре подписать эту бумагу, господин кардинал? Вам это известно?
Во власти этого господина много разных способов, колдовских, например.
Колдовских? Кардинал, вам ли?..
Ведь он колдун. Я это уже сказал вашему высочеству и могу повторить.
Ваше высокопреосвященство изволит шутить!
Да нет же, а в доказательство я хотел бы в вашем присутствии объясниться с этим господином самым серьезным образом.
Я собирался сам просить вас об этом, вмешался граф.
Прекрасно! Не забудьте, однако, что вопросы буду задавать я, возвысил голос кардинал.
А я прошу вас помнить, что отвечу на все ваши вопросы в присутствии ее высочества, раз вы так этого хотите. Но вам этого очень скоро не захочется, я в этом уверен.
Кардинал улыбнулся.
Роль колдуна в наши дни непростая роль, заметил он. Я видел вас за работой: вы имели огромный успех. Но предупреждаю вас, что не у всех такое терпение, а главное такое великодушие, как у ее высочества.
У ее высочества? вскричала Луиза.
Да, отвечал граф, я имел честь быть представленным ее высочеству.
Как же вы были удостоены такой чести? Говорите, говорите!
Все произошло хуже, чем мне бы этого хотелось, потому что я не испытываю личной неприязни к людям, особенно к дамам.
Что сделал этот господин моей августейшей племяннице? спросила принцесса Луиза.
Ваше высочество! Я имел несчастье сказать правду, которую она хотела от меня услышать.
Хороша правда! Такая правда, что она упала в обморок!
Моя ли в том вина, продолжал граф властным голосом, которому, должно быть, случалось подчинять себе слушателей, моя ли в том вина, если правда оказалась столь страшной, что произвела такое действие? Разве я искал встречи с ее высочеством? Разве я просил ей меня представить? Нет, напротив, я пытался этого избежать. Меня привели к ней почти силой. Она меня допрашивала.
Что же это была за страшная правда, которую вы ей сообщили? спросила принцесса.
Ваше высочество! Я приподнял завесу, скрывавшую будущее, отвечал граф.
Будущее? переспросила принцесса.
Да, ваше высочество, то будущее, которое вашему высочеству кажется столь угрожающим, что вы пытаетесь от него скрыться в монастыре, одолеть свой страх перед ним в алтаре молитвами и слезами.
Сударь!
Моя ли вина в том, ваше высочество, если будущее, которое вы предчувствуете, будучи святой, было открыто мне как пророку, а ее высочество, напуганная этим будущим, угрожающим ей лично, упала в обморок после того, как я ей открыл его?
Слышите, что он говорит? проговорил кардинал.
Увы!.. молвила принцесса.
Ее правление обречено, вскричал граф, как безнадежное и самое несчастливое для монархии.
Сударь!
А вот ваши молитвы, должно быть, достигли цели, но вы не увидите ничего из того, чему суждено произойти, потому что к тому времени уже будете в руках Господа. Молитесь, ваше высочество! Молитесь!
Подпав под влияние его пророческого голоса, каким он говорил о ее опасениях, принцесса упала на колени перед распятием и принялась горячо молиться.
Повернувшись к кардиналу, граф увлек его к окну.
Поговорим с глазу на глаз, господин кардинал. Что вам от меня угодно?
Кардинал пошел за графом.
Итак, действующие лица расположились следующим образом:
Принцесса горячо молилась перед распятием; Лоренца молча и неподвижно, с открытыми, но словно невидящими глазами, стояла посреди комнаты. Мужчины стояли у окна: граф опирался на оконную задвижку, кардинал был наполовину скрыт шторами.
Так что же вам угодно? повторил граф. Я вас слушаю.
Я хочу знать, кто вы такой.
Вам это известно.
Мне?
Разумеется. Не вы ли говорили, что я колдун?
Превосходно! Но там вас называли Джузеппе Бальзамо, здесь графом Фениксом.
Что же это доказывает? Что я сменил имя, только и всего.
Да, но знаете ли вы, что подобные изменения, да еще со стороны такого человека, как вы, должны весьма заинтересовать господина де Сартина?
Граф улыбнулся.
Это несерьезный аргумент для того, кто носит славное имя Роанов! Неужели ваше высокопреосвященство собирается делать голословные заявления? Verba et voces. Никакого другого обвинения мне предъявить вы не желаете?
Шутить изволите? спросил кардинал.
Таков уж мой нрав!
В таком случае я позволю себе одно удовольствие.
Какое же?
Я заставлю вас снизить тон.
Попробуйте.
Я в этом уверен, стоит мне только начать ухаживать за будущей наследной принцессой.
Это было бы небесполезно, принимая во внимание отношения, в которых вы с ней сейчас находитесь, равнодушно заметил Бальзамо.
А если я прикажу вас арестовать, господин предсказатель судеб? Что вы на это скажете?
Я бы сказал, что вы совершаете большую ошибку, ваше высокопреосвященство.
Вот как? с уничтожающим презрением воскликнул кардинал. По отношению к кому?
К самому себе, господин кардинал.
Ну так я отдам это приказание: вот когда мы узнаем, кто такой в действительности Джузеппе Бальзамо, граф Феникс, знатный отпрыск генеалогического древа, ни одного семечка с которого я не видал ни на одном из геральдических полей Европы.
Неужели вам обо мне ничего не сообщил ваш друг господин де Бретель? спросил Бальзамо.
Господин де Бретель не является моим другом.
То есть он перестал им быть. Однако когда-то он был одним из самых близких ваших друзей. Ведь именно ему вы написали одно письмо
Какое письмо? спросил кардинал, приблизившись к Бальзамо.
Ближе, господин кардинал, еще ближе. Я не хотел бы громко говорить, дабы не опорочить вас.
Кардинал вплотную приблизился к Бальзамо.
О каком письме вы говорите? прошептал он.
Вы хорошо знаете, о каком.
И все-таки скажите!
Я имею в виду письмо, которое вы отправили из Вены в Париж с целью помешать женитьбе дофина. Прелат не смог скрыть своего ужаса.
А это письмо?.. пролепетал он.
Я знаю его назубок.
Так господин де Бретель меня предал?
Почему вы так решили?
Потому что, когда вопрос о женитьбе дофина был решен, я попросил его вернуть мне письмо.
А он вам сказал?..
..что сжег его.
Он не посмел вам признаться в том, что письмо потеряно.
Потеряно?
Да. Одним словом, если письмо потеряно, то, как вы понимаете, оно могло и найтись.
То есть письмо, которое я написал господину де Бретелю
Да.
То самое, о котором он сказал, что сжег его?..
Да.
И которое он потерял?..
Я его нашел. Господи, да случайно, конечно, проходя через мраморный двор в Версале!
И вы не вернули его господину де Бретелю?
От этого я воздержался.
Почему?
Будучи колдуном, я знал, что ваше высокопреосвященство, которому я желаю только добра, смертельно меня ненавидит. Вы понимаете: если безоружный человек, идя через лес, ожидает нападения и находит на опушке заряженный пистолет
То что же?
..то этот человек просто дурак, если выпустит пистолет из рук.
У кардинала помутилось в глазах, он схватился за подоконник.
Граф жадно следил за его замешательством.
Пусть так, проговорил кардинал. Однако не ждите, что принц, урожденный Роан, спасует перед угрозами шарлатана. Это письмо было потеряно вы его нашли. Пусть оно попадет в руки к принцессе. Пусть моя политическая деятельность будет окончена. Но я и после этого останусь королевским верноподданным и надежным посланником. Я скажу, что это правда, то есть что я считал этот альянс пагубным для интересов моей страны, пусть моя страна меня защищает или наказывает.