Люсябухгалтер в очень солидной фирме. У нее, если послушать, что ни деньто квартальный или балансовый отчеты Как можно во всех этих цифрах разбираться, видеть в них даже какую-то музыку и при этом оставаться очаровательной, женственной Люсей Пчелкиной? Я лично без калькулятора даже на рынок не хожу, и всегда у меня дебет с кредитом не сходится.
У тебя все нормально? я затаила дыхание.
Да где ж нормально: я ведь тебе говорюгрядет аудиторская проверка.
Ну, а вообще?
Ты когоКостю имеешь в виду? мягко спросила Люся. Нормально, Ритуся, вчера с цветами встречал, сегодня уже два раза позвонил.
Мне, честно говоря, Костя Пчелкиной совершенно не нравится. (Хотя я, объективности ради, его ни разу не видела.) И дело не в том, что он на семь лет ее моложе: в конце концов Люсечке ни за что не дашь ее тридцать четыре. Но какой-то, кажется мне, он все-таки приспособленец. С друзьями ее не знакомит, на ночь ни разу не остался («Мама будет волноваться»), дарит исключительно цветы и конфеты. Люся с ним уже год, но прогрессаникакого. Прогрессне в смысле жениться, а просто как-то все вялотекуще.
Слушай, Милка, а если я к тебе сейчас приеду?
Здорово. У тебя чтовыходной?
Да нет, просто «окно» образовалось.
Давай. Только, знаешь слегка смутилась подруга.
Знаю: две «картошки», эклер и кусок шоколадного с орехами! Если эклеров нетбулочку со сливками. Покупать только в твоей «Сластене».
Ишь ты, запомнила! ахнула Люся. Знаешь, я без сладкого как-то соображаю туго, это уже вроде как извиняясь.
* * *
В дверях своего кабинета я столкнулась с зареванной девицей, которая, глянув затравленно, быстро выскочила в коридор.
Чья такая? спросила я машинально, собирая бумаги со стола.
Во ты даешь! удивился Лосев. Она же при тебе к Николаю на допрос пришла. Совсем ты, Рита, плоха сегодня
Да? Надо жне заметила.
И вы даже не слышали, как я допрос вел? обиженно протянул Николаша.
Ах, да, краем уха слышала, сделала я вид, что вспоминаю.
Ну ты, Ритка, совсем!.. Да ради тебя Колька тут такой концерт устроил. Ну чистый прокурор! Он ее, представляешь, так запугал, что вынудил наркодилера сдать.
У нее, наверное, ломка началась, автоматически осадила я Лосева. Вот и наговорила бог знает что, лишь бы уйти поскорее и ширнуться.
Ну, не без этого, конечно. Но ты бы слышала Николая! Сыпал статьями, призывал к разуму, обвинял. О, как он обвинял! Какой прокурорчистый прокуратор!..
Я мельком взглянула на пунцового от гордости Николашу. Негодяй: похоже, судьба этой бледной восемнадцатилетней девчонки его совсем не волновала, он был рад хорошо составленному протоколу и эффекту, произведенному на коллег. Посмотрела на Мишку: тот уже накручивал телефон очередной визави. Ишь ты«чистый прокуратор»
Похоже, они решили меня сегодня доконать.
Парни, все, до завтра. У меня важная встреча с источником.
Кажется, я хлопнула дверью.
* * *
Весна, похоже, потерялась где-то на пути к нашему городу. Обычно я, родившаяся в марте, люблю эти последние февральские днипредвестники весны. Световой день уже значительно увеличился, городские птицысиницы и воробьитенькают и чирикают во все свои маленькие горлышки, по-особому пахнет мокрым снегом, а в парках появляются истинно левитановские сиреневые тени.
Но уж коль непрухатак с утра.
Выйдя на улицу, я поняла, что ждать чего-то хорошего сегодня не приходится. Обложное небо повисло где-то на уровне последнихпятыхэтажей центра города, в лицо больно швыряло острыми струями дождя со снегом. Не доходя до машины, я наступила в ледяное крошево прямо у тротуара, зачерпнув полные ботинки воды.
Одна отрадаоказаться в машине. И пусть у меня затрапезная «пятерка»моя «Фросечка» меня всегда вывезет. (Как и любая женщина-водитель со стажем, я даю машинам имена. Первую старую «копейку» звали «рупия»: из-за оголтелой любви моей мамы к индийским фильмам вообще и к Раджу Капуру, в частности; а вот вторая у меня«Фрося»).
Я разогрела мотор, включила радио «Шансон», и в салонсамое приятное событие за деньполился голос Паши Кашина:
Ты не достроил на песке
безумно дивный, чудный город
Не забыть бы тормознуть у «Сластены».
Вспомнив о Пчелкиной да после песни Кашина, я немного пришла в себя. Сейчас мы с Люськой все обмозгуем и что-нибудь придумаем.
Уже с пирожными я шла к машине, как вдруг что-то задержало мой взгляд. Рядом с кондитерской расположился газетный «ручник»: его продукция лежала на широкой фанере, прикрытая от мокрого снега полиэтиленом. Торговля, похоже, не шла: парень замерз и безнадежным взглядом провожал редких прохожих.
Я решительно развернулась и направилась к продавцу. Он сразу оживился, надеясь сбагрить хоть какую-то газету, хоть японские кроссворды за три рубля.
Я бегло пробежала глазами по цветным обложкам, выискивая злосчастный номер журнала «Дамский поклонник». В углу стеллажа даже пришлось варежкой отгрести снег.
Спрашивайте, дамочка, я подскажу Продавец притоптывал на месте от холода, дул в перчатки без пальцев. Хотите последнюю Донцову? У нее сейчас новый циклпро Ивана Подушкина. Все хвалят. Или вы Донцову не читаете? Возьмите Устиновутолько она испортилась: не сравнить с первыми романами
Да нет, молодой человек: того, что мне нужно, у вас нет.
У меня есть все, вы спрашивайте. Я нерешительно вынула из сумки журнал, показав край обложки:
Вот, последний номер
Есть, конечно, журнал дорогой, мы такие под снег не выкладываем: товарный вид потеряется.
И он полез куда-то под прилавок, вернее, под фанерный щит.
«А если скупить весь тираж? вдруг мелькнуло у меня в голове. Скупитьи дело с концом».
И почем?
Я же говорюдорогой, по пятьдесят рублей.
И много их у вас?
Осталось семь штук, а что?
Так, двести я уже истратила на пирожные, еще триста пятьдесят Так никакой зарплаты не хватит. Но я уже решительно полезла за кошельком.
Давайте. Все семь.
Ух ты! изумился продавец. Вы мне трехдневную выручку в мороз делаете. Потом внимательно посмотрел на меня:А что там особенногов этом номере?
Да ничего особенногосоветы по засолке огурцов. Парень вытащил из-под прилавка пачку журналов и, прежде чем передать мне, внимательно посмотрел на обложку. Я инстинктивно натянула капюшон дубленой куртки на глаза. Продавец подержал журналы на руке, словно взвешивая, потом взял верхний, сунул его назад под прилавок:
С вастриста.
Вы же сказалипо полтиннику. Чтоскидка оптовому покупателю? я сделала попытку пошутить, хотя изменившийся вид парня мне совсем не понравился и к шуткам он явно не располагал. Продавец набычился, засопел, и улыбка его стала какой-то гаденькой.
Зачем же? Я таким дорогим шлюхам скидок не делаю, это они готовы за всех и каждого заплатить. А журнальчик один я себе на память оставлюне обеднею на полтинник. Зато буду всем говорить, что одна из моих покупательницпорнозвезда. Автограф не оставите?
Я швырнула три сотенные на мокрый прилавок, выхватила из рук у мерзкого человека пачку журналов и почти бегом бросилась к машине.
Что, весь тираж хотела скупить, погремушка? Каждому трахальщикупо экземпляру?
Я резко обернулась. Ах ты
Нет, дорогой, не весь. По экземпляру в каждой розничной точке оставлю онанисту недоделанному. Чтоб было на что по вечерам в туалете сперму спускать Ведь каждый дрочит, как он хочет, не так ли?
Краем глаза я почти с удовлетворением увидела, как этот сукин сын открыл рот, как рыба, и медленно осел на нечто, похожее на заснеженный картофельный ящик. Чтоб ты еще и задницу себе отморозил, вместе со всеми причиндалами, урод невостребованный!
* * *
Рита, батюшки! Ну ничего себе!..
Люся смотрела на меня так, словно я появилась не через дверь, заранее предупредив, а влетела в форточку на метле или вывалилась из дымохода.
Ты о чем?
Класс! Я такого даже не ожидала
Неужели она уже знает о журнале? Тогда чего прикидывалась по телефону: «Эклеры, булочки со сливками»
Ри-и-та! Тымайор?!
Тьфу ты, Господи! Я только сейчас поняла, что стою перед Люськой в форме.
Ты же знаешь, что яследователь.
Знаю. Ноформа, звезды. Вот это да!
На самом деле форму я ношу очень редко, благо нам не запрещают ходить «по гражданке». Но сегодня утром, перед работой, заезжала к отцу. А отецполковник милиции Альберт Иванович Лаппак форме относится со стариковским пиететом и не понимает, как милиционер может носить «эти лямочки-рюшечки».
Отец с мамой развелись рано, когда мне было восемь. И при разводе я досталась отцу. Мамааккомпаниатор из бывшего «Ленконцерта»не очень переживала по этому поводу: она мнила себя крупным деятелем культуры, артисткой с большой буквы, вечно моталась по провинциальным гастролям, и до меня ей было дела мало. Из детства остались воспоминания: запах пудры, когда она прижималась ко мне щекой при редких встречах, вечные заламывания рук («Ах, у меня мигрень!»), раздоры с отцом («И кто поймет нас, людей искусства!»).
С отцом было хорошо. Он не проверял уроки: «Ритка, ты взрослый парень, сама должна понимать, что учитьсянадо». Не загонял рано домой, потому как сам приходил поздно. А если не приходил, то звонил: «Не пугайся: лунане страшная, а за портьераминикого нет». А иногда притаскивал домой весь свой отдел. Какие детективные истории я знаю с детства!..
Не удивительно, что я стала следователем. А от мамы получила в наследство музыкальный слух. До пианино дело не дошло, но на гитаре научилась играть сама. Просто однажды провела рукой по струнам, и вдруг зазвучала песня, папина любимая: «Растаял в далеком тумане Рыбачий»
Мама после этого сходила замуж, но сейчас живет одна. К пенсии ее вдруг обуяла страсть к активной воспитательной деятельности, и она теперь периодически достает меня своими нравоучениями. Суть которых в основном сводится к тому, что мы с отцомнеблагодарные люди, она потратила на нас свои лучшие годы, а могла бы сделать сольную карьеру, ездила бы, как некоторые, по заграницам, а не прозябала в нищете на грошовую пенсию. После каждого такого звонка я начинаю пересчитывать сторублевки в кошельке. Их там, как всегда, оказывается мало, но я выгребаю все и везу матушке. Она забирает с обиженным видом: «И что прикажешь мне на эти деньги купить? Крупы перловой? Вот, вырастила дочь»
После очередного внепланового заезда к матери я, как правило, звоню отцу: «Пап, у тебя когда зарплата?» Он начинает хихикать: «Что, Эмма опять все подчистила? Ладно, приезжай: нам с Оскаром много не надо».
Оскарэто самая умная в мире немецкая овчарка.
Вот и сегодня утром я заезжала к отцу за тысячей рублей (от которой у меняувы! уже почти ничего не осталось). Отсюда и выгляжу я сегодня по полной формето есть в форме с погонами.
Я прошла четким шагом на Люсину кухню, чтобы сунуть пирожные в холодильник, по пути отметив, что у таких женщин, как Пчелкина, и кухнисоответствующие: с веселенькими занавесками, с фиалками в горшках на подоконнике. Села на табуретку, закурила и швырнула на стол журнал:
Ты только будь спокойна
Люся уставилась на обложку и застыла. Я внимательно следила за выражением ее лица. И без того румяные щеки подруги порозовели еще больше, глаза округлились. Она так долго не отрывала глаз от обложки, что я уже начала злиться.
Ну, как? я затянулась сигаретой и вдруг поймала себя на мысли, что очень боюсь того момента, когда Люся, наконец, поднимет на меня глаза. Она все-таки их подняла:
Р-и-та. А ты зачем это сделала? Из-за денег? Мать твою! Прямо приклеилась к обложке!
Да ты журнал-то открой! Там, где постеры. Только спокойно
Люся в недоумении раскрыла журнал. На первом постере, как я помнила, была онав полный рост. Я отошла к форточке, став к Люсе спиной. Пусть насладится зрелищем.
Прошла минута, другая Огонь сигареты дошел до фильтра и неприятно обжег пальцы.
За спиной раздавались странные звуки. Вздыхает? Истерично всхлипывает?
Я осторожно обернулась.
Люся правой рукойуже, наверное, по двадцатому разуперелистывала страницы постера с нашей обнаженкой, а левой доставала последнее пирожное (я так и не донесла коробку до холодильника). Пальцы, рот, щекивсе было в шоколадных крошках и креме. Причем последний кусок заварного теста она просто заталкивала в рот пальцами.
Меня передернуло:
Ты что делаешь? Тебя же сейчас вырвет
Наконец Люсечка подняла на меня свои фиалковые глаза (такой цветоттого что на свои цветы каждый день смотрит?):
Извини, Рита, когда мне плохо, мне нужно много сладкого.
Тебе плохо? О, Господи, зачем ты столько съела? Тебе очень плохо?
А тебехорошо? тихо спросила Люся и, наконец, заплакала.
* * *
Хватит! рявкнула я через полчаса, обессиленная вразумлениями и уговорами. В конце концов я тоже в этом журнале, причем на обложке. Костя твой перебесится, а если броситтуда ему и дорога. А вот как с работой будем разбираться? Мне теперь хоть в управлении не появляйся. У Кати, это я точно знаю, уже сегодня будут проблемы в школе.
А девчонки знают? всхлипнула Люся.
Откуда? Что онипорножурналы покупают?
Так нужно же срочно предупредить! наконец пришла в себя Пчелкина. Может, все вместе что-нибудь придумаем?
Хоть бы версия какаяоткуда эта гадость? вздохнула я.
Ясно откудас кастинга.
Но кто посмел?
Мы, не сговариваясь, схватили записные книжки и сели обзванивать девчонок по мобильникам.
Вау! У Люсидень рождения? зачирикала Ника.
Одеваться в любое или как на Пасху? уточнила Маша.
* * *
За Люсю я уже не переживала: та свое отплакала. Как поведет себя оставшаяся пятерка?
Заплакала единственнаямаленькая Оля:
Что я маме скажу? Как объясню?
Роза долго и хмуро рассматривала фотографии, потом тяжко вздохнула, вытащила из сумочки фляжку, сделала глоток:
Да-а. Казанские братки меня за это по головке не погладят
«Казанские»? Это которые «тамбовские»? уточнила Маша.
При чем тут «тамбовские»? Я братьев имела в видуродственников. Город такой естьКазань. Откуда я родом.
Ой, девочки, всплеснула руками Маша. А у нас в деревне случай былодна в подоле принесла
И что такого? насторожилась Оля.
Так от нее вся деревня отвернулась. Но это, вздохнула Маша, кивнув на журнал, по-моему, еще хуже
Дай глотнуть, решительно протянула руку к Розиной фляге Катя. Боже, какая гадость! Что это?
Текила. Кактусовая водка. Лично мне помогает, Роза сделала еще глоток.
От чего? удивилась Катя.
От всего.
Знаете, девчонки, сказала Ника, еще раз пролистав свой экземпляр (каждой как раз досталось по журналу) а я думаю: все этоклассно! Такая реклама! Люди деньги предлагают, чтобы на обложку или на постер попасть, а тутза бесплатно. Лично я думаю, сладко потянулась она, меня теперь замучают приглашениями в дорогие ночные клубы.
Тебя сначала из этого выгонят, желчно заметила Роза. Не каждому директору понравится, что его танцовщица в таком виде в порножурнале печатается. За клиентов ведь, наверное, борьба идет
Ты думаешь, выгонят? расстроилась Ника.
Нас всех выгонят, отрезала я. Поганой метлой.
А меня и выгонять не надо. Я сама не смогу в свой класс войти, печально подвела черту Катя Розова.
А что делать будешь? спросила Оля.
Не знаю Может, в какой-нибудь частный детсад устроиться? Если до него, конечно, слухи не дойдут: ведь у меня потребуют характеристику с предыдущего места работы.
Да протянула Роза. Рите легче всего. Может в какое-нибудь сыскное бюро устроиться. Или собственное создать.
Ага«мисс Марпл и К». Знаешь, у нас в стране частный сыск не очень-то приветствуется. Можно и на статью напороться
Ну, я, наверное, так бухгалтером и останусь. Только места предыдущего очень жальмне такого больше не найти, вздохнула Люся.
А мне чтоопять в деревню возвращаться? скривилась Маша. Хвосты коровам вязать, навоз ботами месить? Господи, да легче руки на себя наложить, хлюпнула она носом.
Ой, мамочки! снова заплакала Оля. Что же я маме-то скажу?..
* * *
Ладно, девчонки, мы собрались не для того, чтобы слюни распускать, решила я как-то направить разговор в конструктивное русло. Как могла появиться в журнале эта гадость? У кого какие версии?